– Когда умер мой дорогой кузен, я хотел раздать патенты тут же, как бы в память о нем, но, как всегда бывает, навалились другие неотложные дела. А венчание – прекрасный предлог. Я создам несколько новых придворных должностей для пущих интриг, когда меня уже не будет, при условии, что принц действительно предпочтет жизнь на природе.
– Я очень благодарна вам, сэр, – сказала Аннунсиата, и король, улыбаясь, сжал ее руку.
– Я давно должен был сделать это. А ваше постоянное пребывание при дворе будет мне наградой. Я люблю, когда моя семья в сборе. У меня осталось так мало близких людей.
Глаза короля были печальны, а лицо на мгновение постарело, будто жизнь оставила его. Но через минуту он снова улыбнулся и стал тем королем, которого все знали и любили.
– Теперь нам надо подумать, какое графство дать вашему сыну. У меня есть парочка на примете.
– Сэр, если у вас нет конкретных мыслей на этот счет, то есть один титул, который мне очень дорог.
Король кивнул, сразу поняв, о чем она говорит.
– Конечно, я должен был сам догадаться. Ваш сын – очень приятный молодой человек. Я создам для него графство Чельмсфорд.
Вот почему Аннунсиата послала за остальными детьми, надеясь застать короля в добром расположении духа и тоже получить для них титулы. Правда, Нелли Гвин, узнав о предстоящей церемонии, сразу же нанесла ей визит и сказала:
– Надеюсь, вам повезет больше, чем мне. Король обещал мне герцогство еще раньше, чем Сквинтабелле. Но обещания всегда дешевле действий. Если король когда-либо посулит вам что-нибудь для ваших очаровательных детей, настаивайте, чтобы это тут же было зафиксировано. Я недостаточно его пилила, вот в чем беда. Чарльз сделает все, лишь бы от него отстали. И все же, – продолжала она, с интересом наблюдая за Аннунсиатой, – король крайне заинтересован в вас, и это – факт! Правда ли то, что обычно говорил о вас бедный Рочестер? – Рочестер умер два года назад, как говорили, от сифилиса.
– Я не знаю, что обычно говорил Рочестер, – безучастно ответила Аннунсиата, а миссис Гвин улыбнулась.
– Возможно, это и правда. Ах, если вы сумеете добыть для меня герцогство, помните, что я всегда желала вам только добра.
Аннунсиата была уверена, что ее дети должны понравиться королю. Морис очень походил на принца Руперта, хотя все еще был маленьким и худеньким, даже для своих десяти лет. Аннунсиата вспомнила, что Руперт вырос как-то сразу, и надеялась, что Морис тоже станет высоким. Он был самым спокойным из детей, даже флегматичным, но внезапная улыбка делала его до боли похожим на принца Руперта. Карелли, которому было уже почти двенадцать, был копией Ральфа – крупный, светловолосый, с открытым лицом и пронизывающим взглядом темных глаз. Его приятное лицо отражало веселый нрав – в кругу сверстников он слыл клоуном и часто нарывался на неприятности из-за своих шалостей, виной которым была неуемная энергия. Он очень быстро усваивал новый материал, блестяще сдавал экзамены, и казалось, далеко пойдет. Аннунсиата была уверена, что король не сможет не оценить это потенциальное величие.
Детей представили королю, и он тепло приветствовал их. Ему явно пришлись по душе очарование и ясный ум Карелли, но он лишь прошептал нечто невразумительное по поводу того, что он должен подумать о том, что сможет для них сделать.
По указанию Аннунсиаты сына Хлорис, Майкла, тоже привезли в Лондон. Встреча матери с сыном была очень трогательной, семья воссоединилась, но еще более волнующим событием стала встреча Майкла и Руперта, скучавшего по своему приятелю и компаньону больше, чем по родным братьям. Майкл был симпатичным мальчиком, хотя и не красавцем, с песочными волосами, веснушчатым лицом – он ни капли не был похож на свою красавицу-мать. Аннунсиата поймала себя на мысли, что должна что-нибудь для него сделать, но тут же рассмеялась над собой, вспоминая слова короля.
При виде Дейзи, бледной и усталой, с печатью заботы на челе, Аннунсиату переполнило чувство вины. Необходимо немедленно что-то предпринять и хоть как-то исправить ситуацию. Дейзи было уже почти двадцать четыре года, и тяготы сельской жизни успели подпортить ее красоту. Аннунсиата решила, что ей надо как следует отдохнуть и получше питаться, и она снова станет прежней очаровательной Дейзи, а при хорошей одежде, приятной компании, достаточном приданом сможет найти неплохую партию и без труда выйти замуж. Она понимала, что Дейзи необходимо развеяться, и собиралась втянуть ее во все развлечения, которые мог предложить Лондон за неделю до королевской свадьбы: хождения по магазинам, катание в Гайд-парке, гуляние у Сент-Джеймса, утренние визиты, обеды, вечером – театр, приемы, балы и маскарады, – пусть опробует все. И в первую очередь надо послать за миссис Дрейк – Дейзи необходимо обновить гардероб. Если ее правильно одеть и немножко подкрасить, она, без сомнения, затмит большинство придворных дам.
Венчание состоялось 28 июля, в день Святой Анны. В часовне дворца Сент-Джеймс столпилось много народа. День выдался ясным и очень жарким. На улице было нечем дышать, в часовне тем более, несмотря на то, что все окна распахнули настежь. Аннунсиата думала, что сегодняшнее венчание очень отличается от венчания принцессы Мэри, когда дождь, целый день ливший как из ведра, лишь усиливал сырость, которую разводила невеста. Анна выглядела великолепно. Она была чрезвычайно счастлива и потому необыкновенно симпатична. Принцесса не отличалась красотой, но ее гладкие плечи были белыми, пухлые губы – красными, а темные волосы и глаза сияли юношеским здоровьем. Она очень напомнила Аннунсиате свою мать, хотя лицо Анны Хайд изнутри освещалось блестящим умом, тогда как принцесса Анна этим не славилась, хотя и глупой ее назвать было неправильно.
Она была явно очарована своим женихом – по мнению Аннунсиаты, сложившемуся у нее за ту неделю, что он пробыл в Уайтхолле до венчания, принц Джордж был вполне приятным молодым человеком, очень высоким, сильным и плотным, что со временем грозило перейти в полноту, если он не будет следить за своими привычками. Черты его лица в обрамлении шикарных светло-золотых волос были необыкновенно красивы, выправка – благородна, а манеры – безукоризненны, и даже второй подбородок не портил его. Но лицо Джорджа было крайне невыразительным: пустые, широко открытые глаза вполне соответствовали мнению большинства о том, что интеллектом он не отягощен. Аннунсиата подумала, что это к лучшему: меньше вероятности того, что могут возникнуть проблемы, если Анне придется когда-нибудь занять трон.
Король вручил принцессу жениху с той долей юмора, которой сопровождал скучные свадьбы своих племянниц – он всегда находил их немного смешными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
– Я очень благодарна вам, сэр, – сказала Аннунсиата, и король, улыбаясь, сжал ее руку.
– Я давно должен был сделать это. А ваше постоянное пребывание при дворе будет мне наградой. Я люблю, когда моя семья в сборе. У меня осталось так мало близких людей.
Глаза короля были печальны, а лицо на мгновение постарело, будто жизнь оставила его. Но через минуту он снова улыбнулся и стал тем королем, которого все знали и любили.
– Теперь нам надо подумать, какое графство дать вашему сыну. У меня есть парочка на примете.
– Сэр, если у вас нет конкретных мыслей на этот счет, то есть один титул, который мне очень дорог.
Король кивнул, сразу поняв, о чем она говорит.
– Конечно, я должен был сам догадаться. Ваш сын – очень приятный молодой человек. Я создам для него графство Чельмсфорд.
Вот почему Аннунсиата послала за остальными детьми, надеясь застать короля в добром расположении духа и тоже получить для них титулы. Правда, Нелли Гвин, узнав о предстоящей церемонии, сразу же нанесла ей визит и сказала:
– Надеюсь, вам повезет больше, чем мне. Король обещал мне герцогство еще раньше, чем Сквинтабелле. Но обещания всегда дешевле действий. Если король когда-либо посулит вам что-нибудь для ваших очаровательных детей, настаивайте, чтобы это тут же было зафиксировано. Я недостаточно его пилила, вот в чем беда. Чарльз сделает все, лишь бы от него отстали. И все же, – продолжала она, с интересом наблюдая за Аннунсиатой, – король крайне заинтересован в вас, и это – факт! Правда ли то, что обычно говорил о вас бедный Рочестер? – Рочестер умер два года назад, как говорили, от сифилиса.
– Я не знаю, что обычно говорил Рочестер, – безучастно ответила Аннунсиата, а миссис Гвин улыбнулась.
– Возможно, это и правда. Ах, если вы сумеете добыть для меня герцогство, помните, что я всегда желала вам только добра.
Аннунсиата была уверена, что ее дети должны понравиться королю. Морис очень походил на принца Руперта, хотя все еще был маленьким и худеньким, даже для своих десяти лет. Аннунсиата вспомнила, что Руперт вырос как-то сразу, и надеялась, что Морис тоже станет высоким. Он был самым спокойным из детей, даже флегматичным, но внезапная улыбка делала его до боли похожим на принца Руперта. Карелли, которому было уже почти двенадцать, был копией Ральфа – крупный, светловолосый, с открытым лицом и пронизывающим взглядом темных глаз. Его приятное лицо отражало веселый нрав – в кругу сверстников он слыл клоуном и часто нарывался на неприятности из-за своих шалостей, виной которым была неуемная энергия. Он очень быстро усваивал новый материал, блестяще сдавал экзамены, и казалось, далеко пойдет. Аннунсиата была уверена, что король не сможет не оценить это потенциальное величие.
Детей представили королю, и он тепло приветствовал их. Ему явно пришлись по душе очарование и ясный ум Карелли, но он лишь прошептал нечто невразумительное по поводу того, что он должен подумать о том, что сможет для них сделать.
По указанию Аннунсиаты сына Хлорис, Майкла, тоже привезли в Лондон. Встреча матери с сыном была очень трогательной, семья воссоединилась, но еще более волнующим событием стала встреча Майкла и Руперта, скучавшего по своему приятелю и компаньону больше, чем по родным братьям. Майкл был симпатичным мальчиком, хотя и не красавцем, с песочными волосами, веснушчатым лицом – он ни капли не был похож на свою красавицу-мать. Аннунсиата поймала себя на мысли, что должна что-нибудь для него сделать, но тут же рассмеялась над собой, вспоминая слова короля.
При виде Дейзи, бледной и усталой, с печатью заботы на челе, Аннунсиату переполнило чувство вины. Необходимо немедленно что-то предпринять и хоть как-то исправить ситуацию. Дейзи было уже почти двадцать четыре года, и тяготы сельской жизни успели подпортить ее красоту. Аннунсиата решила, что ей надо как следует отдохнуть и получше питаться, и она снова станет прежней очаровательной Дейзи, а при хорошей одежде, приятной компании, достаточном приданом сможет найти неплохую партию и без труда выйти замуж. Она понимала, что Дейзи необходимо развеяться, и собиралась втянуть ее во все развлечения, которые мог предложить Лондон за неделю до королевской свадьбы: хождения по магазинам, катание в Гайд-парке, гуляние у Сент-Джеймса, утренние визиты, обеды, вечером – театр, приемы, балы и маскарады, – пусть опробует все. И в первую очередь надо послать за миссис Дрейк – Дейзи необходимо обновить гардероб. Если ее правильно одеть и немножко подкрасить, она, без сомнения, затмит большинство придворных дам.
Венчание состоялось 28 июля, в день Святой Анны. В часовне дворца Сент-Джеймс столпилось много народа. День выдался ясным и очень жарким. На улице было нечем дышать, в часовне тем более, несмотря на то, что все окна распахнули настежь. Аннунсиата думала, что сегодняшнее венчание очень отличается от венчания принцессы Мэри, когда дождь, целый день ливший как из ведра, лишь усиливал сырость, которую разводила невеста. Анна выглядела великолепно. Она была чрезвычайно счастлива и потому необыкновенно симпатична. Принцесса не отличалась красотой, но ее гладкие плечи были белыми, пухлые губы – красными, а темные волосы и глаза сияли юношеским здоровьем. Она очень напомнила Аннунсиате свою мать, хотя лицо Анны Хайд изнутри освещалось блестящим умом, тогда как принцесса Анна этим не славилась, хотя и глупой ее назвать было неправильно.
Она была явно очарована своим женихом – по мнению Аннунсиаты, сложившемуся у нее за ту неделю, что он пробыл в Уайтхолле до венчания, принц Джордж был вполне приятным молодым человеком, очень высоким, сильным и плотным, что со временем грозило перейти в полноту, если он не будет следить за своими привычками. Черты его лица в обрамлении шикарных светло-золотых волос были необыкновенно красивы, выправка – благородна, а манеры – безукоризненны, и даже второй подбородок не портил его. Но лицо Джорджа было крайне невыразительным: пустые, широко открытые глаза вполне соответствовали мнению большинства о том, что интеллектом он не отягощен. Аннунсиата подумала, что это к лучшему: меньше вероятности того, что могут возникнуть проблемы, если Анне придется когда-нибудь занять трон.
Король вручил принцессу жениху с той долей юмора, которой сопровождал скучные свадьбы своих племянниц – он всегда находил их немного смешными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110