Кейт отреагировал на последнее замечание только легким кивком головы, что одинаково можно было понять как согласие или же несогласие с подобной точкой зрения.
– Боюсь, что тут вовсе нет никакого совпадения. В той комнате, о которой ты говоришь, проживал сначала Питер Линг, работавший в одном из моих магазинов по продаже компьютеров. Он был китайцем только по своему происхождению и приехал к нам не из Китая, а из Норт-Кенсингтона. Еще был такой человек, которого звали Чжоу Хьянь Ху. Он занимался в научно-техническом отделе китайского посольства тем, что следил за новинками в области компьютерной техники. Я помог ему с жильем по просьбе одного моего знакомого из «IBM». И наконец, последний, Ли Чанг, гражданин США, работал на базе НАТО в Нортвуде. Один наш с ним общий друг порекомендовал ему обратиться ко мне, потому что я иногда располагаю свободными помещениями. Но он пробыл тут всего каких-нибудь несколько недель. Так что, как видишь, ничего загадочного.
– Совершенно с вами согласен. Но я ведь и не думал, что за всем этим обязательно скрывается нечто таинственное, – совершенно чистосердечно признался Слайдер. – Просто меня заинтриговало обнаруженное мною совпадение.
– Кажущееся совпадение, – поправил Кейт.
Слайдер пригубил из своего стакана.
– Прекрасное тут у вас место, – сказал он.
– Да, – охотно согласился Кейт. – Мне и самому когда-то казалось невероятным, что так близко от Лондона можно обнаружить такую по-настоящему сельскую местность.
– Думаю, моя жена с удовольствием бы переехала сейчас в Чорливуд, – сказал Слайдер. – Наш Рюислип в последнее время перестал быть спокойным местом. А, интересно, у вас здесь бывают ограбления? Признаться, меня очень впечатлила ваша система безопасности.
– Если бывший коп не сможет защитить себя и свою собственность, то кому тогда вообще это по силам? – заметил добродушно Кейт. – Все, что я сейчас имею, стоило мне такого труда, что я не пожалею сил и средств, чтобы надежно оградить мою собственность от всяческих посягательств. Единственное, чем владел мой отец, был небольшой рыбно-чипсовый бар на Уэстбурн-Парк-роуд. Вся наша семья – отец с матерью и нас четверо детей – жили тогда на втором этаже прямо над баром, и нас постоянно донимал запах разогретого жира. В те времена все жарилось на животном жире, который самим же приходилось и вытапливать, поэтому этот неприятный запах как бы навечно застревал в волосах и ни за что не хотел из них выветриваться. Я тогда ходил как раз в местную школу, и ребята дразнили меня Масляной Осью. И действительно, я был тогда такой худой, что прямо кожа да кости. Ведь есть-то в доме особенно нечего было, питались в основном тем, что оставалось на столах после посетителей. Мне же, после того запаха, который буквально повсюду меня преследовал, и смотреть-то на рыбу и чипсы не хотелось. Тогда я и дал себе слово, что обязательно сделаюсь когда-нибудь очень богатым человеком, и никто уже не заставит меня есть жареную рыбу.
Опять Скарлетт О'Хара, – подумалось Слайдеру. Беру в свидетели самого Бога, что никогда в жизни я не буду больше голодать.
Кейт допил то, что оставалось в его стакане, и посмотрел на Слайдера так, как смотрит на слушателя рассказчик, подошедший к кульминационному моменту в своем повествовании.
– Я начал свою карьеру – совсем как наш бедный Ронни – в качестве мальчика, которому поручается чистить картошку. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, я оставил занятия в школе и с утра до вечера работал в баре моего отца. А сейчас у меня самого восемь таких баров, не считая, разумеется, всего прочего. Поэтому, когда я имею с кем-нибудь дело, меня нисколько не интересует, с чего ему приходится начинать. Так было и с Ронни, которого мне, конечно, искренне жаль. Но, возможно, моя ошибка состояла как раз в том, что я постарался помочь ему, в то время как надо было предоставить возможность самому выбираться. Вообще, я считаю, что человеку нельзя помочь, – каждый помогает себе сам. Вот он меня и подвел.
– Вы сказали, подвел?
– Ну, да. Ведь это он убил того самого парня – Лемана, – сказал Кейт. – Ну да ладно, в конце концов он и сам уже расплатился за свое преступление, и это, между прочим, даже к лучшему. По крайней мере, не нужно будет тратить деньги налогоплательщиков на следствие и судебное разбирательство. Бэррингтон сейчас, как мне кажется, просто прекратит дело.
– Мне трудно что-либо возразить, сэр, – сказал Слайдер. – Но, надеюсь, вы мне позволите с вашей помощью выяснить одно обстоятельство? Вы говорили в прошлый раз, что на ваше объявление, что вы нуждаетесь в работнике, который взял бы на себя все заботы по ведению дел в баре «Дейв», Ронни Слотер ответил письмом.
– Да. Ну и что с того?
– Это письмо у вас, сохранилось? Дело в том, что нам бы удалось достойно завершить расследование, если бы подтвердилось, что письмо и предсмертная записка написаны одной и той же рукой. Только в этом случае мы могли бы до конца быть уверены, что записку оставил сам Слотер, а не кто-то другой. На сегодняшний день же у нас такой уверенности нет, потому что единственный образец почерка Ронни, которым мы располагаем – это его подпись под протоколом допроса; но этого, сэр, как вы сами понимаете явно недостаточно.
Кейт на мгновение задумался.
– Боюсь, что не сохранилось.
– И я, честно говоря, тоже боялся, – сказал Слайдер.
– Но во всяком случае, – продолжил Кейт, – у меня наверху, в рабочем кабинете, должна быть одна записка от Ронни. Однажды, когда я разбирал документы, она попалась мне на глаза. Конечно, записка – не письмо, но и ее будет вполне достаточно. Если тебе не терпится взглянуть на нее, то я схожу за ней прямо сейчас.
– Да, конечно, если вам не трудно, – сказал Слайдер.
Кейт поднялся и пошел в дом, оставив гостя наедине со своим доберманом. По его напряженному, немигающему взгляду Слайдер догадался, что возбуждение животного достигло крайней точки. Может, именно сейчас оно наконец решится преодолеть то, что его до сих пор сдерживало. Пока Слайдер напряженно ожидал того, что, по его предположению, вот-вот должно было свершиться, на его лице появилось даже некое подобие улыбки. А доберман подвинул вперед на один дюйм ту часть своего тела, на которой он сидел. Теперь его пасть была всего в каких-нибудь трех дюймах от левого колена Слайдера, и носок его ботинка заблестел от слюны, капавшей с языка добермана.
Но в этот момент в дверях дома появился Кейт с какой-то бумажкой в руке.
– Извини, что заставил тебя ждать так долго, – сказал он. – Записка не сразу обнаружилась. Я ее искал, а она как бы все время из-под рук ускользала. Но вот, можешь смотреть теперь на нее сколько угодно. Правда, удовольствия от этого чтения ты вряд ли получишь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104