Войдя вслед за гостем в магазин, Линг прикрыл наружную дверь и сказал:
– Предлагаю пройти в служебное помещение, потому что если меня кто-нибудь увидит с улицы, то непременно подумает, что магазин открыт, и захочет войти. – И затем, ведя за собой Слайдера в глубь в магазина, обернулся к нему и добавил: – Вы даже представить себе не можете, сколько полицейских побывало у меня в последнее время. Похоже, вас всех охватила компьютерная лихорадка.
– Я понял из разговора с ребятами из Фулхэма, что вы предоставляете им какую-то особую скидку?
– Простейший способ самозащиты, – ответил Линг с легкой улыбкой. – Чем больше они у меня тут толкутся, тем меньше вероятность, что меня ограбят.
Войдя наконец вместе с гостем в кабинет, Линг предложил Слайдеру стул, потом взял себе другой и уселся напротив.
– Итак, чем могу быть вам полезен? – спросил он.
– Расскажите мне все, что вы знаете о Колине Кейте.
Какое-то совсем необычное выражение появилось на лице Линга. Чем оно было вызвано – страхом, подозрением, а может быть, неприязнью? Слайдер попытался предугадать, какой будет первая реакция его собеседника. Решительный отказ или почти неизбежное: «Зачем вам это нужно?» Но Линг ничего не сказал, и после некоторой паузы Слайдеру стало ясно, что он вообще не собирается ничего говорить и что если не постараться исправить положение, то они так и будуг сидеть молча, до тех пор, пока мир не превратится в большой кусок каменного угля. Большинство людей не могут выдерживать длительного молчания и обязательно стараются его чем-нибудь нарушить. Это естественная человеческая черта, которой чаще всего и пользуется полиция. Но Линг представлял собой в этом смысле редкое исключение. Его самоконтролю можно было только позавидовать. Правда, это мог быть и не самоконтроль вовсе, а совсем нелишняя в его положении осторожность. Слайдер положил руки на колени, а раскрытые карты на стол.
– Я забыл пояснить, что наша беседа носит неофициальный характер. Никому не известно, что я нахожусь сейчас здесь, и я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал. Все, что я услышу от вас, я также обещаю сохранить в тайне. Дело в том, что, как мне кажется, Колин Кейт в настоящее время активно участвует в какой-то незаконной операции, и мне хочется вывести его на чистую воду. Кроме этого, он однажды подложил большую свинью одному моему другу, и я намерен восстановить справедливость. Видите, я от вас ничего не скрываю, и, будь вы на стороне этого человека, вы могли бы использовать это мне во вред.
– Нет, – вырвалось у Линга.
Слайдер выдержал паузу. Как следовало понимать это «нет»? В конце концов, видя, что Линг, всецело поглощен совершающейся в нем внутренней борьбой и не намерен давать пояснения, Слайдер задал свой вопрос вслух.
– Нет, я не являюсь его другом, – решительно заявил Линг.
– Но ведь были когда-то, – не так ли?
– Я бы не сказал, – ответил Линг. – Служащим был, это точно. Находился у него в зависимости – это тоже правда. Ходил в должниках, признавал его власть над собой, но чтобы считать его другом? У Колина никогда не было друзей. – Он смерил Слайдера долгим изучающим взглядом, как бы определяя, чего тот стоит, а потом вдруг произнес, просто, как будто речь шла о чем-то совсем привычном: – Мы были любовниками.
Для Слайдера, даже после посещения им офиса компании «Шах», подобное заявление явилось полной неожиданностью. И удивительно, что первая мысль, которая промелькнула у него в голове, была: «знал ли об этом Космач и что подумают в гольф-клубе?» В следующий момент на память пришел Бэррингтон, но он поспешил отмести мысль о нем подальше вглубь своего сознания, настолько, насколько мог это сделать метлой без метловища.
– Понимаю, – сказал он нейтральным тоном.
– В самом деле? – переспросил Линг.
Слайдер с тоской подумал, что у них начинается один из тех изматывающих, насыщенных эмоциями диалогов, в которых каждое значимое слово, сказанное собеседником, анализируется и с вызовом возвращается ему назад.
– Надеюсь, что да. Почему бы вам не рассказать мне все, с самого начала? Как произошла ваша первая встреча?
– Он купил магазин по продаже компьютеров, в котором я в то время работал. Парень, открывший это дело, Дейв, был настоящим зубром в области электроники, но у него не было коммерческой жилки, и в результате он оказался на грани разорения. А Колин как раз искал, куда бы вложить деньги. Он купил дело у Дейва, назначил меня управляющим нашего магазина, а самого Дейва сделал управляющим новым торговым центром. Вот так и родилась эта сеть, – добавил он с интонацией, которая вполне могла сойти за ироническую. – «Компьюти-кейт» – последнее слово в компьютерном ноу-хау.
– Но это вроде бы можно было только приветствовать, – заметил Слайдер. – Приумножение богатства. Создание новых рабочих мест.
– Да, все это так. Кейт был человеком восьмидесятых. – Линг опустил глаза и посмотрел на свои руки. – Я умел ценить чужую доброту. А ему нравилось чувствовать себя человеком, которому все благодарны.
– Не это ли послужило причиной?..
– Нет, – поспешно возразил Линг, вскинув вверх глаза. – Разве я похож на таких людей?
Слайдер встряхнул головой, как бы признавая свое поражение.
– Ну так как же все-таки это случилось?
– Кейт обычно заходил в магазин перед самым закрытием, чтобы справиться, как идут дела. Его первый магазин был для него все равно что любимый ребенок. Кейту нравилась торговля. При этом не так важно было, что именно продавалось в нашем магазине. Мы могли с равным успехом торговать, например, пряжей или чем-нибудь еще в этом роде. Правда, больше всего Кейта все-таки интересовали технические новинки. Он любил машины. – Линг, заметив легкое волнение Слайдера, прервал свой рассказ и вопрошающе взглянул на своего собеседника.
– Все в порядке. Просто, когда я вас слушал, мне кое-что вспомнилось. – И действительно, в памяти Слайдера неожиданно всплыла одна деталь, которая позволяла связать воедино казалось бы далекие друг от друга факты, потому что имела отношение к компьютерам. Слайдер вспомнил слова хозяина бара, в котором работал Леман, о том, что молодой человек прекрасно разбирается в электрических цепях. – Нет, это так, ничего существенного. Пожалуйста, продолжайте.
– Однажды он спросил меня, почему я с таким энтузиазмом занимаюсь компьютерами, и я ответил, что меня привлекают заключенные в них неограниченные возможности. Я сказал: кто управляет компьютерами, тот управляет миром. Мои слова произвели очень сильное впечатление на Кейта, и он попросил давать ему уроки. И мы стали заниматься. Он с неподдельным интересом принялся постигать компьютерную грамоту, – добавил Линг с едва заметной улыбкой, как бы переносясь в то далекое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Предлагаю пройти в служебное помещение, потому что если меня кто-нибудь увидит с улицы, то непременно подумает, что магазин открыт, и захочет войти. – И затем, ведя за собой Слайдера в глубь в магазина, обернулся к нему и добавил: – Вы даже представить себе не можете, сколько полицейских побывало у меня в последнее время. Похоже, вас всех охватила компьютерная лихорадка.
– Я понял из разговора с ребятами из Фулхэма, что вы предоставляете им какую-то особую скидку?
– Простейший способ самозащиты, – ответил Линг с легкой улыбкой. – Чем больше они у меня тут толкутся, тем меньше вероятность, что меня ограбят.
Войдя наконец вместе с гостем в кабинет, Линг предложил Слайдеру стул, потом взял себе другой и уселся напротив.
– Итак, чем могу быть вам полезен? – спросил он.
– Расскажите мне все, что вы знаете о Колине Кейте.
Какое-то совсем необычное выражение появилось на лице Линга. Чем оно было вызвано – страхом, подозрением, а может быть, неприязнью? Слайдер попытался предугадать, какой будет первая реакция его собеседника. Решительный отказ или почти неизбежное: «Зачем вам это нужно?» Но Линг ничего не сказал, и после некоторой паузы Слайдеру стало ясно, что он вообще не собирается ничего говорить и что если не постараться исправить положение, то они так и будуг сидеть молча, до тех пор, пока мир не превратится в большой кусок каменного угля. Большинство людей не могут выдерживать длительного молчания и обязательно стараются его чем-нибудь нарушить. Это естественная человеческая черта, которой чаще всего и пользуется полиция. Но Линг представлял собой в этом смысле редкое исключение. Его самоконтролю можно было только позавидовать. Правда, это мог быть и не самоконтроль вовсе, а совсем нелишняя в его положении осторожность. Слайдер положил руки на колени, а раскрытые карты на стол.
– Я забыл пояснить, что наша беседа носит неофициальный характер. Никому не известно, что я нахожусь сейчас здесь, и я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал. Все, что я услышу от вас, я также обещаю сохранить в тайне. Дело в том, что, как мне кажется, Колин Кейт в настоящее время активно участвует в какой-то незаконной операции, и мне хочется вывести его на чистую воду. Кроме этого, он однажды подложил большую свинью одному моему другу, и я намерен восстановить справедливость. Видите, я от вас ничего не скрываю, и, будь вы на стороне этого человека, вы могли бы использовать это мне во вред.
– Нет, – вырвалось у Линга.
Слайдер выдержал паузу. Как следовало понимать это «нет»? В конце концов, видя, что Линг, всецело поглощен совершающейся в нем внутренней борьбой и не намерен давать пояснения, Слайдер задал свой вопрос вслух.
– Нет, я не являюсь его другом, – решительно заявил Линг.
– Но ведь были когда-то, – не так ли?
– Я бы не сказал, – ответил Линг. – Служащим был, это точно. Находился у него в зависимости – это тоже правда. Ходил в должниках, признавал его власть над собой, но чтобы считать его другом? У Колина никогда не было друзей. – Он смерил Слайдера долгим изучающим взглядом, как бы определяя, чего тот стоит, а потом вдруг произнес, просто, как будто речь шла о чем-то совсем привычном: – Мы были любовниками.
Для Слайдера, даже после посещения им офиса компании «Шах», подобное заявление явилось полной неожиданностью. И удивительно, что первая мысль, которая промелькнула у него в голове, была: «знал ли об этом Космач и что подумают в гольф-клубе?» В следующий момент на память пришел Бэррингтон, но он поспешил отмести мысль о нем подальше вглубь своего сознания, настолько, насколько мог это сделать метлой без метловища.
– Понимаю, – сказал он нейтральным тоном.
– В самом деле? – переспросил Линг.
Слайдер с тоской подумал, что у них начинается один из тех изматывающих, насыщенных эмоциями диалогов, в которых каждое значимое слово, сказанное собеседником, анализируется и с вызовом возвращается ему назад.
– Надеюсь, что да. Почему бы вам не рассказать мне все, с самого начала? Как произошла ваша первая встреча?
– Он купил магазин по продаже компьютеров, в котором я в то время работал. Парень, открывший это дело, Дейв, был настоящим зубром в области электроники, но у него не было коммерческой жилки, и в результате он оказался на грани разорения. А Колин как раз искал, куда бы вложить деньги. Он купил дело у Дейва, назначил меня управляющим нашего магазина, а самого Дейва сделал управляющим новым торговым центром. Вот так и родилась эта сеть, – добавил он с интонацией, которая вполне могла сойти за ироническую. – «Компьюти-кейт» – последнее слово в компьютерном ноу-хау.
– Но это вроде бы можно было только приветствовать, – заметил Слайдер. – Приумножение богатства. Создание новых рабочих мест.
– Да, все это так. Кейт был человеком восьмидесятых. – Линг опустил глаза и посмотрел на свои руки. – Я умел ценить чужую доброту. А ему нравилось чувствовать себя человеком, которому все благодарны.
– Не это ли послужило причиной?..
– Нет, – поспешно возразил Линг, вскинув вверх глаза. – Разве я похож на таких людей?
Слайдер встряхнул головой, как бы признавая свое поражение.
– Ну так как же все-таки это случилось?
– Кейт обычно заходил в магазин перед самым закрытием, чтобы справиться, как идут дела. Его первый магазин был для него все равно что любимый ребенок. Кейту нравилась торговля. При этом не так важно было, что именно продавалось в нашем магазине. Мы могли с равным успехом торговать, например, пряжей или чем-нибудь еще в этом роде. Правда, больше всего Кейта все-таки интересовали технические новинки. Он любил машины. – Линг, заметив легкое волнение Слайдера, прервал свой рассказ и вопрошающе взглянул на своего собеседника.
– Все в порядке. Просто, когда я вас слушал, мне кое-что вспомнилось. – И действительно, в памяти Слайдера неожиданно всплыла одна деталь, которая позволяла связать воедино казалось бы далекие друг от друга факты, потому что имела отношение к компьютерам. Слайдер вспомнил слова хозяина бара, в котором работал Леман, о том, что молодой человек прекрасно разбирается в электрических цепях. – Нет, это так, ничего существенного. Пожалуйста, продолжайте.
– Однажды он спросил меня, почему я с таким энтузиазмом занимаюсь компьютерами, и я ответил, что меня привлекают заключенные в них неограниченные возможности. Я сказал: кто управляет компьютерами, тот управляет миром. Мои слова произвели очень сильное впечатление на Кейта, и он попросил давать ему уроки. И мы стали заниматься. Он с неподдельным интересом принялся постигать компьютерную грамоту, – добавил Линг с едва заметной улыбкой, как бы переносясь в то далекое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104