Мы шли по огромному залу, где разъезжали электромобили с персоналом станции, и родителям то и дело приходилось оттаскивать в сторону багаж и детей, чтобы дать проехать машинам.
«Порт Земли» была самой крупной из всех орбитальных станций и вообще всех искусственных спутников Земли.
С нее отправлялись в полет межзвездные корабли и большая часть межпланетных, то есть летавших в пределах Солнечной системы. Здесь было много этажей или уровней, с огромными складами, магазинами беспошлинной торговли, десятками пристаней для шаттлов, доставлявших пассажиров на станцию с Земли, Луны и обратно; множество всевозможных контор, жилье для обслуживающего персонала, залы ожидания, гостиницы, рестораны и закусочные. Колоссальный пассажиропоток, по моим наблюдениям, нисколько не уменьшился после сенсационной новости о существовании в космосе враждебных землянам существ.
– Давненько мы здесь не были. Я многое успел позабыть, – сказал Алекс.
Ему было девятнадцать, а мне двадцать. Я увидел его впервые три года назад. За это время Алекс Тамаров, вчерашний курсант Академии, совсем юный и красивый, как девушка, превратился в настоящего мужчину, нагловатого, уверенного в себе атлета.
Люди летят с детьми. Значит, не верят в существование космических чудищ, отметил я про себя. А ведь к Надежде лету шестнадцать месяцев. Не подстерегает ли нас где-нибудь чудище? Лучше бы не брать детей. Слишком велик риск.
Прошло два дня с нашей встречи с адмиралом Тремэ-ном. Бесконечные инструктажи прямо-таки достали меня, и я жаждал поскорее попасть на борт корабля и встретиться с моим экипажем.
– Сюда, сэр, – показал Алекс.
Но я и сам уже вспомнил дорогу. Я прилетел шат-тлом на станцию позже Алекса и был ему благодарен за то, что он встретил меня.
Мы спустились на нижний уровень. Там народу было мало.
Космонавты, военные и штатские, торопились к воздушным шлюзам, за которыми ждали отправки корабли. «Порция» находилась в четвертом шлюзе, а мы миновали только двенадцатый, и нам предстояло пройти почти половину периметра станции. Я взвалил на плечо тяжелую сумку, которую Алекс то и дело порывался у меня взять, и прибавил шагу.
Всякий раз, как мы проходили мимо очередного шлюза, Алекс пускался в размышления о кораблях! видневшихся за большими иллюминаторами, но, поглощенный своими невеселыми мыслями, я что-то бурчал невпопад, и вскоре лейтенанту надоело демонстрировать мне свое красноречие.
Откровенно говоря, я нервничал. Шутка ли! Впервые в жизни я получил в свое распоряжение корабль. На «Гибернии» я, правда, уже побывал в роли командира, но лишь в результате трагедии, разыгравшейся вдали от Земли во время полета к планете Надежда. Теперь же я стал настоящим, законным командиром. – Постоянным, а не временным. «Порция» приняла на борт шестьдесят пассажиров и тридцать членов экипажа, среди них двух лейтенантов и трех гардемаринов. По своим габаритам она, конечно, не могла тягаться с «Гибернией» или «Дерзким», но была далеко не последним по значимости кораблем Военно-Космических Сил ООН.
Лейтенант Вакс Хольцер и все три гардемарина уже находились на борту вместе с остальными членами экипажа. Некоторых я видел впервые, в том числе пилота и главного инженера.
Почему Вакс решил перейти на «Порцию» – для меня оставалось загадкой. Ведь за годы совместной службы на «Гибернии» у нас с ним сложились далеко не простые отношения. Но, как бы то ни было, я радовался, что в экипаже будет еще один свой человек.
Перед шлюзом № 4 я остановился, пригладил волосы и одернул свой белоснежный китель, вызвав у Алекса ехидную ухмылку.
– Нечего скалить зубы! Командир должен предстать перед своим экипажем в наилучшем виде.
– Так точно, сэр! – с той же иронией улыбнулся Алекс.
Поладим ли мы с ним в долгом полете? Эта мысль не раз приходила мне в голову, хотя мы были друзьями.
– Пошли. – Я поднял свою тяжелую сумку и, подойдя к двери, протянул пропуск охранникам.
Один из них остался стоять, сжимая рукоять пистолета, второй, бросив взгляд на мои знаки отличия, молодцевато отдал честь и взял пропуск.
– Командир Николас Сифорт? – прочел он.
– Да. – Охранник посмотрел на голографическое изображение на пропуске, потом на мою физиономию. Потом снова на пропуск. Я терпеливо ждал. После диверсии на Шахтере меры безопасности на всех орбитальных станциях были усилены. Я понимал, что это необходимо, и все-таки испытывал неловкость, будто меня хотели поймать с поличным.
– Пожалуйста! – Охранник наконец вернул пропуск. – Проходите на свой корабль, командир.
После того как проверили пропуск у Тамарова, мы наконец вошли в шлюзовое помещение. Давление воздуха внутри «Порции» было таким же, как на станции, поэтому воздушные насосы отключили. Но на всякий случай, прежде чем открыть входной люк корабля, мы задраили за собой входную дверь шлюза.
Стоило люку «Порции» открыться, как оттуда донеслась веселое ржание и дурашливые выкрики. Эти жеребцы, оставленные без присмотра, устроили в коридоре дружескую потасовку.
– Тихо, придурки! Он уже здесь! – прошептал кто-то.
Алекс из деликатности остался в шлюзе, а передо мной вырос мускулистый Вакс и по всем правилам, как учили в Академии, отдал честь.
– Разрешите подняться на борт! – произнес я традиционную фразу.
– Разрешаю, сэр! – Вакс искренне и тепло улыбнулся.
Когда я вошел в коридор, Вакс, гардемарин Дерек Кэрр и два рядовых члена экипажа застыли по стойке «смирно» с выпученными глазами. Я развернул приказ и стал читать вслух:
– Выдано Николасу Эвингу Сифорту, командиру третьего ранга Военно-Космических Сил Организации Объединенных Наций, назначенному четвертого ноября 2197 года командиром корабля ВКС ООН «Порция». Судно включено в эскадру, под командованием адмирала Джеффри Тремэна следующую к Надежде, а оттуда к Окраинной колонии. Порядок движения судов определяется командующим эскадрой адмиралом…
Все тем же официальным тоном я дочитал бумагу, сложил ее и скомандовал:
– Вольно!
Скоро с формальностями было покончено. Я понял, что нахожусь в носовой части корабля. Ниже на корме – на второй палубе – тоже был вход в воздушный шлюз.
Издалека наш корабль напоминал своими очертаниями вертикально поставленный карандаш. Между носом и кормой, где-то посередине, располагались два диска – два этажа, или две палубы, где размещались экипаж и пассажиры. На больших кораблях типа «Дерзкого» было три таких диска.
Бегло осмотрев корабль, я переключил внимание на гардемаринов. Стройный и совсем еще юный Дерек Кэрр (ему было восемнадцать) великолепно выглядел в новенькой, с иголочки, униформе; пряжка, пуговицы и ботинки сверкали. Казалось бы, совсем недавно Дерек был пассажиром на «Гибернии».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112