Борис нервничал, метался по ночам в раздумьях, утром вставал с припухшими от бессонницы глазами. В его душе, в том самом сокровенном «переулке», – становилось пасмурно и пусто. Но он мужественно утешал себя, что, раз его письма не возвращаются назад с лаконичной пометкой «адресат выбыл», значит, Софе в руки они попали, значит, она живет там же, у своей подруги Нелли Глуховой. Скорее всего, одно из ее писем затерялось при пересылке, а другое она поленилась написать сразу же за первым. Да и в самом деле, чего он требует от нее? Ведь далеко не каждый человек умеет писать письма так быстро и легко, как это делает он.
Румянцев свернул в переулок и, увидев над аркой ворот нужный номер, вошел во двор. Во дворе было пусто, на скамейках и вокруг цементного фонтана лежал снег. Румянцев отыскал нужный подъезд и остановился у двери с табличкой: «П. И. Глухов». Это была фамилия мужа Нелли, находившегося на фронте. Темная кнопка электрического звонка гипнотизировала Румянцева. Часто дыша, он вдруг подумал о том, как выбежит сейчас же на его зов Софа. Румянцев снял с плеча тяжелый мешок с продуктами и внезапно прислушался. Оттуда, из-за двери, до него донесся веселый напевчик. Играл патефон. Он снял с рук черные кожаные перчатки, позвонил. На первый звонок, короткий и нерешительный, ему никто не ответил. Тогда он еще раз надавил на кнопку и долго-долго не отпускал пальца. В коридоре раздались шаги, веселый женский голос прозвучал почти у самой замочной скважины:
– Одну секундочку, дорогие гости. Это, вероятно, Кирилл.
Раздался шум сбрасываемой цепочки, и на пороге выросла женская фигура. В густеющих сумерках батальонный комиссар увидел красивое молодое лицо. Большие черные глаза незнакомки скользнули по нему удивленно и внезапно смущенно побежали в сторону. На женщине было темное узкое платье, очень короткое, едва прикрывавшее колени. Она настороженно улыбнулась:
– Простите, вы к кому?
Румянцев ногой придерживал вещевой мешок.
– Мне нужно видеть Софью Румянцеву.
– Вам нужна Софа? – медленно переспросила женщина. – Тогда проходите.
Румянцев стоял в полутемном коридоре, чувствуя, что женщина с каждой секундой все внимательнее и внимательнее рассматривает его.
– Простите, вы товарищ ее мужа?
Борису хотелось крикнуть радостно и торопливо: «Ну да, ну да, конечно же, муж!»
Но вдруг какой-то неожиданно осторожный голос, проснувшийся в том же далеком «переулке» его души, властно ему приказал: скажи, что ты его друг.
– Да… товарищ, – глухо проговорил Румянцев. Женщина облегченно вздохнула.
– Фу, а я-то было подумала… Вы, наверное, начальник штаба?
– Да. Начальник штаба, – согласился он.
– Я по петлицам догадалась. Две шпалы, – отметила она, – у Софиного мужа одна. Он старший политрук.
«Как хорошо, что на моем реглане нет звездочек», – вздохнул Румянцев.
– Я Нелли Глухова, подруга жены Румянцева, – наконец представилась женщина и протянула ему мягкую, чуть влажную ладонь. – Видите ли, мне надо с вами серьезно поговорить. Пожалуйста, зайдемте. Правда, у меня гости… Это вас не смутит?
– Надеюсь, я не обременю их своим коротким присутствием, – произнес Румянцев, уже понявший, что его Софы сейчас нет в этом доме.
– О да, о да, – подхватила Нелли, – вы их нисколько не шокируете. Легкой походкой она двинулась по узенькому коридорчику. В конце его дверь была приоткрыта, и оттуда ему навстречу вырвались звуки бойкой песенки:
Эх, Андрюша, нам ли быть в печали…
– Вы раздевайтесь, – указала Нелли на вешалку.
– Спасибо. Я ненадолго, – сухо отказался Румянцев.
– Тогда прошу.
Нелли широко распахнула дверь, и Румянцев увидел небольшой круглый столик, уставленный бутылками и закусками, бархатные диванчики, коврики на стенах, висевшую над всем этим лампу в шелковом абажуре, даже большую радиолу в углу. На диване сидел средних лет мужчина в коричневом дорогом костюме. Безукоризненно белый крахмальный воротничок упирался в его гладко выбритый подбородок. Темные волосы разделял аккуратный пробор. Мужчина что-то рассказывал блондинке в цветастом крепдешиновом платье, близко склонившись к ней. Та держала в руке стакан вина и неестественно громко смеялась. Двое танцевали под звуки радиолы. Женщину Румянцев не разглядел, зато ее партнер, лысый майор артиллерист, с белесыми бровями и красным полным лицом, на котором застыла довольная, беззаботная улыбка, запомнился сразу. Сделав отчаянное коленце, совсем не идущее к танцу, он хриповато подтянул радиоле:
Так затяни, чтоб горы заплясали,
Чтоб заплясали зеленые сады.
Он лихо топнул ногой и остановился, в удивлении глядя на Румянцева, такого неожиданного и ненужного в этой обстановке. Бесцветные глаза майора наполнились детским недоумением.
– Простите, дорогие гости, – сказала Нелли, – это товарищ мужа Софы. Знакомьтесь.
Румянцев молча пожал протянутые руки. Брюнет, сидевший на диване, назвался доцентом Рыбиным, а лысый, грузноватый и солидно подвыпивший артиллерист вдруг с разухабистостью рубахи-парня брякнул:
– А меня зови просто Пашкой. Пашкой Зотовым. Понял? Я в этой компании ученых мужей гость случайный и недолгий. Ты, майор, с фронта, и я с фронта. Понял? Завтра Опять в бой. Давай тяпнем по стаканчику, они тут водку коньячными рюмочками сосут, совсем как младенцы. Разве это собутыльники?
– Спасибо, майор. Мне некогда, – отказался Румянцев.
Нелли провела его во вторую, смежную с первой комнату. Платяной зеркальный шкаф, двухспальная кровать с розовым покрывалом, диван с разбросанными на нем вышитыми подушками, густой запах пудры, смешанный с запахом духов, – все это как-то неприятно резануло Румянцева. Он вдруг почувствовал, как нарастает у него внутри глухое раздражение против всей этой будуарной обстановки, против накрашенной Нелли и доцента с аккуратным проборчиком, даже против подвыпившего артиллериста, самого простого и естественного в этой компании.
– Где же Софа? – спросил он сухо, всеми силами стараясь подавить в себе волнение. Нелли пристально посмотрела на него.
– Садитесь, – кивнула она на диван и, когда он выполнил ее просьбу, села сама напротив на мягкий стульчик без спинки. Ее тонкие руки с длинными красивыми пальцами нервно гладили гладкий крепдешин платья на коленях.
– Скажите, – заговорила она после паузы, – вы очень близкий друг Бориса Румянцева?
– Да, очень, – тихо подтвердил батальонный комиссар.
– Как ваша фамилия? Вы себя даже не назвали.
– Петельников, – соврал Румянцев, – майор Петельников.
– Да, Софа как-то называла эту фамилию, – рассеянно продолжала Нелли. – Это очень хорошо, что приехали именно вы, а не сам Румянцев.
– Почему?
– Потому что тогда мне было бы гораздо труднее выполнить свою миссию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Румянцев свернул в переулок и, увидев над аркой ворот нужный номер, вошел во двор. Во дворе было пусто, на скамейках и вокруг цементного фонтана лежал снег. Румянцев отыскал нужный подъезд и остановился у двери с табличкой: «П. И. Глухов». Это была фамилия мужа Нелли, находившегося на фронте. Темная кнопка электрического звонка гипнотизировала Румянцева. Часто дыша, он вдруг подумал о том, как выбежит сейчас же на его зов Софа. Румянцев снял с плеча тяжелый мешок с продуктами и внезапно прислушался. Оттуда, из-за двери, до него донесся веселый напевчик. Играл патефон. Он снял с рук черные кожаные перчатки, позвонил. На первый звонок, короткий и нерешительный, ему никто не ответил. Тогда он еще раз надавил на кнопку и долго-долго не отпускал пальца. В коридоре раздались шаги, веселый женский голос прозвучал почти у самой замочной скважины:
– Одну секундочку, дорогие гости. Это, вероятно, Кирилл.
Раздался шум сбрасываемой цепочки, и на пороге выросла женская фигура. В густеющих сумерках батальонный комиссар увидел красивое молодое лицо. Большие черные глаза незнакомки скользнули по нему удивленно и внезапно смущенно побежали в сторону. На женщине было темное узкое платье, очень короткое, едва прикрывавшее колени. Она настороженно улыбнулась:
– Простите, вы к кому?
Румянцев ногой придерживал вещевой мешок.
– Мне нужно видеть Софью Румянцеву.
– Вам нужна Софа? – медленно переспросила женщина. – Тогда проходите.
Румянцев стоял в полутемном коридоре, чувствуя, что женщина с каждой секундой все внимательнее и внимательнее рассматривает его.
– Простите, вы товарищ ее мужа?
Борису хотелось крикнуть радостно и торопливо: «Ну да, ну да, конечно же, муж!»
Но вдруг какой-то неожиданно осторожный голос, проснувшийся в том же далеком «переулке» его души, властно ему приказал: скажи, что ты его друг.
– Да… товарищ, – глухо проговорил Румянцев. Женщина облегченно вздохнула.
– Фу, а я-то было подумала… Вы, наверное, начальник штаба?
– Да. Начальник штаба, – согласился он.
– Я по петлицам догадалась. Две шпалы, – отметила она, – у Софиного мужа одна. Он старший политрук.
«Как хорошо, что на моем реглане нет звездочек», – вздохнул Румянцев.
– Я Нелли Глухова, подруга жены Румянцева, – наконец представилась женщина и протянула ему мягкую, чуть влажную ладонь. – Видите ли, мне надо с вами серьезно поговорить. Пожалуйста, зайдемте. Правда, у меня гости… Это вас не смутит?
– Надеюсь, я не обременю их своим коротким присутствием, – произнес Румянцев, уже понявший, что его Софы сейчас нет в этом доме.
– О да, о да, – подхватила Нелли, – вы их нисколько не шокируете. Легкой походкой она двинулась по узенькому коридорчику. В конце его дверь была приоткрыта, и оттуда ему навстречу вырвались звуки бойкой песенки:
Эх, Андрюша, нам ли быть в печали…
– Вы раздевайтесь, – указала Нелли на вешалку.
– Спасибо. Я ненадолго, – сухо отказался Румянцев.
– Тогда прошу.
Нелли широко распахнула дверь, и Румянцев увидел небольшой круглый столик, уставленный бутылками и закусками, бархатные диванчики, коврики на стенах, висевшую над всем этим лампу в шелковом абажуре, даже большую радиолу в углу. На диване сидел средних лет мужчина в коричневом дорогом костюме. Безукоризненно белый крахмальный воротничок упирался в его гладко выбритый подбородок. Темные волосы разделял аккуратный пробор. Мужчина что-то рассказывал блондинке в цветастом крепдешиновом платье, близко склонившись к ней. Та держала в руке стакан вина и неестественно громко смеялась. Двое танцевали под звуки радиолы. Женщину Румянцев не разглядел, зато ее партнер, лысый майор артиллерист, с белесыми бровями и красным полным лицом, на котором застыла довольная, беззаботная улыбка, запомнился сразу. Сделав отчаянное коленце, совсем не идущее к танцу, он хриповато подтянул радиоле:
Так затяни, чтоб горы заплясали,
Чтоб заплясали зеленые сады.
Он лихо топнул ногой и остановился, в удивлении глядя на Румянцева, такого неожиданного и ненужного в этой обстановке. Бесцветные глаза майора наполнились детским недоумением.
– Простите, дорогие гости, – сказала Нелли, – это товарищ мужа Софы. Знакомьтесь.
Румянцев молча пожал протянутые руки. Брюнет, сидевший на диване, назвался доцентом Рыбиным, а лысый, грузноватый и солидно подвыпивший артиллерист вдруг с разухабистостью рубахи-парня брякнул:
– А меня зови просто Пашкой. Пашкой Зотовым. Понял? Я в этой компании ученых мужей гость случайный и недолгий. Ты, майор, с фронта, и я с фронта. Понял? Завтра Опять в бой. Давай тяпнем по стаканчику, они тут водку коньячными рюмочками сосут, совсем как младенцы. Разве это собутыльники?
– Спасибо, майор. Мне некогда, – отказался Румянцев.
Нелли провела его во вторую, смежную с первой комнату. Платяной зеркальный шкаф, двухспальная кровать с розовым покрывалом, диван с разбросанными на нем вышитыми подушками, густой запах пудры, смешанный с запахом духов, – все это как-то неприятно резануло Румянцева. Он вдруг почувствовал, как нарастает у него внутри глухое раздражение против всей этой будуарной обстановки, против накрашенной Нелли и доцента с аккуратным проборчиком, даже против подвыпившего артиллериста, самого простого и естественного в этой компании.
– Где же Софа? – спросил он сухо, всеми силами стараясь подавить в себе волнение. Нелли пристально посмотрела на него.
– Садитесь, – кивнула она на диван и, когда он выполнил ее просьбу, села сама напротив на мягкий стульчик без спинки. Ее тонкие руки с длинными красивыми пальцами нервно гладили гладкий крепдешин платья на коленях.
– Скажите, – заговорила она после паузы, – вы очень близкий друг Бориса Румянцева?
– Да, очень, – тихо подтвердил батальонный комиссар.
– Как ваша фамилия? Вы себя даже не назвали.
– Петельников, – соврал Румянцев, – майор Петельников.
– Да, Софа как-то называла эту фамилию, – рассеянно продолжала Нелли. – Это очень хорошо, что приехали именно вы, а не сам Румянцев.
– Почему?
– Потому что тогда мне было бы гораздо труднее выполнить свою миссию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101