– Я не знаю другой армии, способной осуществить такое, – заявил Тенедос. – Вот почему майсирцы будут просто ошеломлены, когда мы выполним этот маневр.
Император предложил трибунам и генералам, собравшимся в его шатре, свой дерзкий замысел: мы должны свернуть вправо, на восток, будто готовясь к решающему сражению. Но на самом деле, используя прикрытие непогоды и магии, мы двинемся на север параллельно неприятельским позициям и, вместо того чтобы сражаться с майсирской армией, нападем на город Осви. Захватив город, мы сможем пополнить запасы продовольствия и сдерживать противника до тех пор, пока погода не улучшится и мы не сможем двинуться дальше.
Такой маневр, оголяющий фланг, был очень рискованным, но в мирное время наша армия успешно его отрабатывала. Вопрос состоял в том, не растеряли ли мы боевое мастерство.
– А если у нас ничего не получится? – скептически спросил Эрн.
– Хуже от этого не станет. Мы просто примем встречный бой, – заметил Линергес.
– Неправда, – возразил Эрн. – Ибо если мы построимся в боевой порядок сейчас, наши резервы будут находиться на своих местах. Ну а если мы будем действовать в соответствии с планом вашего величества, при всем моем уважении к нему, наши вспомогательные части окажутся под ударом, и ничто не сможет защитить их от атаки с запада, где, по мнению майсирцев, будет находиться наш тыл.
– Бродящим на западе негаретам будет чем заняться, – сказал император. – Я приготовил кое-какие заклятия, так что о них можно не беспокоиться.
– Все равно это очень рискованно, – настаивал Эрн, нисколько не убежденный.
– Тебе бояться нечего, – усмехнулся Линергес. – Твой корпус будет идти непосредственно впереди частей Дамастеса, а я сомневаюсь, что кто-нибудь из майсирцев осмелится напасть на этого демона-симабуанца. Скорее всего, если неприятель проведает о нашем замысле, он нанесет удар по мне.
– Я беспокоюсь за всю нашу армию, – обиженно заявил Эрн. – Если ударить по колонне в любом месте, армия окажется рассеченной надвое и я и генерал армии, первый трибун а'Симабу, попадем в окружение.
От меня не укрылся язвительный тон, которым Эрн произнес мое звание, и я понял, что он ничего не забыл и не простил.
– Возможно, у тебя есть другой план? – спросил император.
Поколебавшись, Эрн набрал полную грудь воздуха.
– Есть. Но вам он не понравится, ваше величество.
– В последнее время мне мало что нравится, – печально усмехнулся Тенедос. – Говори.
– Я предлагаю попробовать начать переговоры с королем Байраном.
Все удивленно посмотрели на Эрна.
– Что-то я не заметил у него склонности к переговорам, – с горечью проворчал один из генералов. – Он предпочитает убивать. И в этом его нельзя винить, так как мы еле успеваем уносить от него ноги. Так зачем ему нужны переговоры с нами?
– Потому что никто, в том числе и король Майсира, не желает вести войну до полного уничтожения, – сказал Эрн.
– Кто может дать гарантию? – пробормотал Йонг. Эрн не обратил на него внимания.
– Позвольте вас удивить, снова заговорил Тенедос. – Я пробовал связаться с королем Байраном, но его колдуны блокируют все мои попытки.
Потрясенные военачальники молчали. Я, на мгновение очнувшись от приступа угрюмого безразличия, задумался о том, какие условия предлагал император и почему мы только сейчас услышали об этих попытках.
– Попробуйте воспользоваться другим способом, – не сдавался Эрн. – Забудьте о магии, свяжитесь с ним напрямую. Наш первый трибун уже имел дело с королем. Пошлите его к Байрану с белым флагом.
– Черта с два! – сплюнул я. – Я готов встретиться с этим ублюдком, только если он будет нанизан на острие моей пики. Я не... – Я осекся, поймав на себе взгляд императора. – Я не дипломат. Естественно, если император прикажет, я повинуюсь, – слабым голосом закончил я.
– Но я не дам тебе такого приказа, – сказал Тенедос. – Трибун Эрн, возьми себя в руки. Мы уже подошли к самой границе Майсира. Сейчас не время для проявления слабости. Как только мы покинем эти проклятые земли, у нас будет возможность передохнуть и набрать силы – и тогда ты поймешь, какую глупость сейчас предлагал.
Как это ни странно, в его голосе прозвучала мольба.
Эрн долго молча смотрел на императора, затем кивнул.
– Я вас понял, ваше величество, – наконец произнес он, переходя на официальный тон, – и посему снимаю свое предложение.
– Вот и хорошо, – сказал Тенедос. – Господа, возвращайтесь к вверенным вам войскам и готовьте их к маршу. И помните... конец совсем близко.
Когда мы вышли из шатра, Линергес отвел меня в сторону. Я испугался, что он собирается попытаться сделать для меня то, что мне не удалось сделать для Мируса. Спасибо, мне нянька не нужна, я следую путем, начертанным мне судьбой. Рано или поздно смерть призовет меня в свою чудовищную страну, и я обрету на время покой, до тех пор пока не предстану перед Сайонджи. Взвесив мои грехи, богиня швырнет меня обратно в навоз жизни.
Я решил сделать шаг первым.
– Надеюсь, Кириллос, ты не собираешься сказать мне, что почувствовал «приближение конца» и решил передать мне свои магазины, ибо я совершенно ничего не смыслю в торговле, и будет лучше, если ты их оставишь своей жене.
Линергес криво усмехнулся.
– Я собирался попробовать немного тебя развеселить, – сказал он. – Но раз ты еще способен отпускать такие грязные шутки – черт с тобой. Иди и подыхай. Что касается меня, то я бессмертен, если ты этого еще до сих пор не понял.
Я пристально посмотрел на него, пытаясь определить, что это: продолжение шутки или Линергес спятил.
– Поосторожнее, – предупредил я, – боги могут услышать.
– Нет, – серьезно ответил Линергес. – Они ничего не слышат. По крайней мере те, которым есть хоть какое-то дело до нас. Если кто и слышит, то разве что шлюха Сайонджи, с которой так нянчится наш император, а на нее мне наплевать, так как от нее все равно ничего, кроме зла, ждать не приходится.
А я-то еще считал себя неверующим, точнее, потерявшим веру!
– Следи за своими словами, – вмешался подошедший к нам сзади Йонг. – Твои оскорбления могут все изменить.
– Куда? В худшую сторону? – Линергес расхохотался резким, раскатистым смехом воина, забывшего, что такое страх, что такое надежда. – В любом случае, Дамастес, окажи мне любезность и не умирай завтра. С трибунами у нас дело совсем плохо, и я боюсь, что урод, которого император назначит на твое место, окажется отвратительным собутыльником.
Сам Линергес почти не пил. Усмехнувшись, он похлопал меня по спине и пошел к своему коню.
– Значит, он считает себя бессмертным, – задумчиво произнес Йонг. – А почему бы и нет? Рано или поздно с кем-нибудь это должно произойти.
– А ты что думаешь? – спросил я, убедившись, что нас никто не слышит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167