Холдейн сказал с сарказмом:
– Очаровательное замечание.
Эйвери повернулся к нему со злостью, которую до этого кое-как сдерживал.
– Не самая удачная из ваших шуток, – сказал он. И чуть не добавил: и без вас все непросто.
На секунду Холдейн задержал холодный взгляд на Эйвери, потом отвел в сторону: он не простит, вспомнит, когда надо.
* * *
Кто-то спросил, какой будет следующий шаг: положим, Эйвери не нашел пленки Тэйлора? Положим, ее просто не было? Можно организовать еще один разведывательный полет?
– Нет, – ответил Леклерк, – о новом полете речи быть не может. Слишком опасно. Придется придумать что-нибудь другое.
Он как будто не был расположен продолжать, но Холдейн сказал:
– Что, например?
– Возможно, нам придется забросить человека. Похоже, это единственный путь.
– Нашему Департаменту? – скептически спросил Ходдейн. – Забросить человека? Министерство никогда на это не пойдет. Вы хотите сказать, конечно, что попросите Цирк сделать это?
– Ситуацию я вам обрисовал. Боже правый, Эйдриан, только не говорите, что мы не справимся. – Он призывно посмотрел на сидящих вокруг. – Все, за исключением молодого Эйвери, в нашем деле уже двадцать лет и больше. Эйдриан, того, что вы о разведке забыли, половина людей в Цирке никогда не знала и не ведала.
– Это точно! – крикнул Вудфорд.
– Возьмем ваш отдел, Эйдриан, исследовательский. Наверное, наберется десяток случаев за последние пять лет, когда к вам приходили из Цирка, спрашивали совета, прибегали к вашей помощи, использовали ваш опыт. Может быть, настанет время, когда они к нам будут приходить, чтобы мы помогли им агентами? В Министерстве нам разрешили разведывательный полет. Отчего не разрешить нам иметь своего агента?
– Вы говорили о третьем признаке. Я что-то не понял. Это какой?
– Смерть Тэйлора, – сказал Леклерк.
Эйвери встал, кивнул на прощание и на цыпочках пошел к двери. Холдейн проводил его взглядом.
Глава 5
На столе была записка от Кэрол: «Звонила ваша жена».
Он вошел к Кэрол – она сидела за машинкой, но не печатала.
– Вы бы так не говорили о бедном Вилфе Тэйлоре, – сказала она, – если б знали его лучше.
– Как так? Я вообще о нем не говорил.
Он подумал, что должен как-нибудь успокоить ее, потому что порой, бывало, он ласково брал ее за руку; может быть, она сейчас ждала как раз этого.
Он склонился над ней, колючие концы ее волос коснулись его щеки. Он повернул голову и прикоснулся лбом к ее виску: сквозь нежную кожу он ощутил твердость височной кости. Минуту они были неподвижны, Кэрол сидела выпрямившись, глядя прямо перед собой, ее руки лежали по обеим сторонам машинки, над ней неловко нагнулся Эйвери. Ему хотелось протянуть руку к ее груди, но он не стал этого делать; они мягко отодвинулись друг от друга и снова были одиноки. Эйвери выпрямился.
– Звонила ваша жена, – сказала она. – Я сказала ей, что вы на совещании. Она хочет срочно поговорить с вами.
– Спасибо. Я пойду.
– Джон, что происходит? Что означает разговор о Цирке? Что задумал Леклерк?
– Я думал, вы знаете. Он сказал, что включит вас в список.
– Я не об этом. Зачем он опять их обманывает? Он продиктовал мне меморандум для Контроля о каком-то тренировочном плане и о том, что вы едете за границу. Пайн отнесет бумагу сам. Он просто рехнулся из-за пенсии для миссис Тэйлор, искал прецеденты в прошлом и еще Бог знает что. Даже на ходатайстве о пенсии – гриф «сверхсекретно». Он строит один из своих карточных домиков, Джон, это точно. Кто такой Лейзер, кстати?
– Вам этого знать не положено Он разведчик, поляк.
– Работает на Цирк? – Она изменила тактику. – Но почему едете вы? Вот еще что я не могу понять. Да и почему должен был ехать Тэйлор? Если у Цирка есть курьеры в Финляндии, почему не использовать их прежде всего? Зачем посылать бедного Тэйлора? Даже сейчас Форин Офис может все уладить, я уверена. Леклерк просто не дает им возможности: он хочет послать вас.
– Вам не понять, – резко сказал Эйвери.
– И еще одно, – сказала она, когда он уже выходил, – почему Эйдриан Холдейн вас так ненавидит?
Он зашел к бухгалтеру, потом взял такси до Цирка. Леклерк сказал, что за такси можно будет получить компенсацию. Он злился, что Сара пыталась дозвониться ему в такое напряженное время. Он просил ее никогда не звонить ему в Департамент. Леклерк сказал, это небезопасно.
* * *
– Что вы изучали в Оксфорде? Ведь вы учились в Оксфорде? – спросил Смайли и угостил его сильно помятой сигаретой из пачки на десять штук.
– Иностранные языки. – Эйвери ощупал карманы в поисках спичек. – Немецкий и итальянский. – Смайли ничего не сказал, тогда он добавил:
– В основном немецкий.
Смайли был небольшого роста, рассеянного вида человек с пухлыми пальцами, в облике его было что-то скользкое, ерзающее, будто он страдал от какого-то неудобства. Чего угодно ожидал Эйвери, только не этого.
– Так, так, – произнес Смайли как бы про себя и себе же кивнул головой. – Как я понимаю, речь идет о курьере в Хельсинки. Вы хотите передать ему пленку. Учебная операция.
– Да.
– Очень необычная просьба. Вы уверены… Вы знаете, какого пленка размера?
– Нет.
Долгая пауза.
– Такие вещи желательно знать, – мягко сказал Смайли, – чтобы курьер мог ее спрятать, если понадобится.
– Виноват.
– Ладно, не важно.
Эйвери вспомнился Оксфорд, как он читал свои эссе профессору.
– Пожалуй, – задумчиво проговорил Смайли, – я вам скажу одну вещь. Я уверен, Контроль уже дал знать об этом Леклерку. Мы готовы оказать вам любую помощь – любую. Было время, – размышлял он вслух с тем обычным для него неопределенным выражением лица, как если бы он не видел своего собеседника, – когда наши департаменты конкурировали. Я всегда считал это очень нездоровым. И все-таки хотелось бы знать, можете вы рассказать мне чуть-чуть, ну чуть-чуть… Контроль так хотел помочь. Очень не хочется сделать ошибку по неведению.
– Это учебное мероприятие. Но все серьезно. Я сам мало что знаю.
– Мы хотим помочь, – спокойно повторил Смайли. – Какая страна – ваш объект, ваш условный объект?
– Не знаю. Моя роль очень маленькая. Мероприятие учебное.
– Но если учебное, почему все так секретно?
– Хорошо, Германия, – сказал Эйвери.
– Благодарю вас.
Казалось, Смайли смутился. Он поглядел па свои сложенные на столе руки и спросил Эйвери, идет ли еще дождь. Эйвери сказал – похоже, что да.
– Мне грустно было услышать про Тэйлора, – сказал он.
Эйвери сказал:
– Да, он был хороший человек.
– Вы знаете, в какое время получите пленку? Сегодня вечером? Завтра? Леклерк думал, сегодня вечером, как я понял.
– Не знаю. Посмотрим, как пойдет дело. Просто не могу сейчас сказать.
– Конечно.
Последовала необъяснимо долгая пауза. Он как старик, подумал Эйвери, он забывает, что не один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70