Теперь дворянин мог до двадцати лет прохлаждаться дома, а не тянуть, как при Петре, солдатскую лямку с четырнадцати — пятнадцати лет. По новому закону срок службы дворянина был ограничен двадцатью пятью годами, более того — дворянин мог оставить одного из своих сыновей дома «для ведения хозяйства».
Это была подлинная революция в служилых обязанностях русского дворянина. Теперь он мог поступить в организованный в 1731 году Минихом Кадетский корпус и по окончании его выйти офицером, не проходя долгого и мучительного солдатства в гвардии. Еще благоприятнее для дворян были указы 1730-го и 1731 годов. Они отменяли петровский указ о единонаследии, по которому право получать отцовское наследство имел только старший сын, а все остальные должны были искать средства для жизни на службе. Теперь, при Бироне, этот крайне тягостный для дворян петровский закон был отменен. Тем самым были сняты важные ограничения с распоряжения земельной собственностью. Эти указы расширяли права дворян, приближали их к знаменитой грамоте о вольности российского дворянства 1762 года.
В эти годы не пошатнулось и экономическое положение России. Наоборот, во времена Анны и Бирона оно продолжало улучшаться. Если в 1720 году Россия выплавила десять тысяч тонн чугуна (а Англия — семнадцать тысяч), то в 1740 году выплавка возросла до двадцати пяти тысяч тонн (а в Англии — до семнадцати тысяч трехсот). Выплавка чугуна на Урале с 1729-го по 1740 год выросла с двухсот пятидесяти трех до четырехсот десяти тысяч пудов, вывоз железа за аннинское время увеличился более чем в пять раз, а хлеба — в двадцать два раза. Резко увеличились и объемы торговли через Петербург и другие порты.
В 1739 году было принято новое горно-промышленное законодательство — Берг-регламент, над которым работал саксонский специалист Шемберг. Этот закон резко стимулировал промышленное предпринимательство, началась массовая приватизация казенной промышленности — путь, по которому в конце своего царствования пошел Петр I. В целом экономика, построенная Петром 1 на преимущественном использовании крепостного труда, во время Анны продолжала развиваться, укрепляя самодержавный режим и всю структуру социальных отношений.
Тридцатые годы XVIII века стали временем оживления Петербурга: он опять стал столицей, и это способствовало его процветанию. В царствование Анны строительству столицы уделялось внимания не меньше, чем при Петре. Для Анны город стал тем же, чем и для других Романовых, — резиденцией, парадным фасадом империи. Ни денег, ни сил для его украшения не жалели. Шумны были его улицы и площади. Особенно оживленной была Нева — ее заполняли сотни судов и лодок. Сверху по реке, от Ладожского озера, везли в столицу бесчисленные товары — богатство России, а с Запада в Неву входили суда разных стран, чтобы пристать к причалам торгового порта.
Неподалеку от него, на Неве, в треугольнике между Стрелкой Васильевского острова, Петропавловской крепостью и Зимним дворцом, на этой огромной, созданной самой природой водной площади, устраивались зимой на льду молебны у проруби в день Водосвятия, проводились парады армии, фейерверки, празднества, народные гулянья. Летом водная площадь пестрела флагами, парусами и цветными бортами кораблей и лодок. Столица всегда пышно отмечала утвержденные законом и принятые Православной Церковью праздники, и небо над городом блистало от фейерверочных огней. С высокого балкона на народное веселье и огненное великолепие в небе, на весь этот город благосклонно смотрела высокая, тучная женщина в роскошной царской шубе. Ее жизнь была уже навсегда связана с этим городом, с этими берегами…
Истинным украшением города была Академия наук. В сущности, самой Анне наука была не нужна. Она отлично бы обошлась и без Академии, но ее завел в России Петр, и Академия добавляла престижа власти императрицы. Наконец, Анна видела, что и от ученых бывает польза: они могут наладить лесопильную мельницу на верфи, найти руды, устроить праздничный фейерверк, составить карту России. А какие интересные вещи можно увидеть в телескоп! Например, кольца на Сатурне или пятна на Луне. С огромным удовольствием императрица посещала и Кунсткамеру, рассматривала диковинные коллекции, доставленные экспедицией Мессершмидта из Сибири, трогала таинственные окаменелости, с замиранием сердца крутилась, сидя на скамеечке, внутри сферы гигантского Готторпского глобуса, видя вокруг себя и под собой звездную карту вселенной. С брезгливостью и любопытством — уже в который раз! — Анна рассматривала коллекцию препарированных и заспиртованных человеческих органов, зародышей — знаменитая коллекция Рюйша.
С немалой опаской императрица проходила мимо «восковой персоны» Петра Великого. Ее сразу после смерти царя сделал по точным меркам с покойного скульптор К.Б. Растрелли. И теперь, одетая в подлинный костюм Петра, с настоящими волосами на голове и с лицом — гипсовой маской, эта кукла возбуждала в царице страх и беспокойство — дядя-император никогда не был к Анне особенно добр. Для Анны, как и для многих современников, наука имела преимущественно прикладное, развлекательное значение. Сама императрица, хотя и смотрела в телескоп и каталась внутри Готторпского глобуса, вряд ли разделяла гелиоцентрическую концепцию мироздания Коперника. Наука наукой, а по поводу пойманной колдуньи Агафьи Дмитриевой императрица подписала особый указ: собрать комиссию и проверить — сможет ли колдунья, как она утверждает, превратиться в козу или собаку. При Анне сжигали живьем на кострах людей, заподозренных в колдовстве, принявших иудаизм или мусульманство.
По— своему любила императрица и литературу. Ей явно мало было одних сказок и былин, которые рассказывали и пели длинными вечерами специально привезенные во дворец сказочники. Анна приблизила ко двору поэта В.К. Тредиаковского и слушала его переводы классики. Судьба его была замечательна и трагична. Он был первым русским выпускником Сорбонны и еще долго потом с грустью вспоминал «милый берег Сенской». Обладая ярким интеллектом, образованностью, он писал стихи, переводил своих западных современников и древних поэтов, был крупнейшим теоретиком стиха. Но при дворе Анны его знания и талант были не нужны -этого никто даже не понимал. В Тредиаковском видели лишь версификатора, который может сочинить надпись на триумфальной арке, написать оду или гимн к официальному празднику. Писал он также, по заданию царицы, непристойные стихи.
Аннинская эпоха жестоко и несправедливо обошлась с одним из первых русских поэтов нового времени. Слабый и беззащитный, он не сумел занять достойное место в жизни, стал сварливым неудачником, нудным жалобщиком, его болезненно терзали критики, над ним потешалась публика, ни во что не ставили придворные и лакеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
Это была подлинная революция в служилых обязанностях русского дворянина. Теперь он мог поступить в организованный в 1731 году Минихом Кадетский корпус и по окончании его выйти офицером, не проходя долгого и мучительного солдатства в гвардии. Еще благоприятнее для дворян были указы 1730-го и 1731 годов. Они отменяли петровский указ о единонаследии, по которому право получать отцовское наследство имел только старший сын, а все остальные должны были искать средства для жизни на службе. Теперь, при Бироне, этот крайне тягостный для дворян петровский закон был отменен. Тем самым были сняты важные ограничения с распоряжения земельной собственностью. Эти указы расширяли права дворян, приближали их к знаменитой грамоте о вольности российского дворянства 1762 года.
В эти годы не пошатнулось и экономическое положение России. Наоборот, во времена Анны и Бирона оно продолжало улучшаться. Если в 1720 году Россия выплавила десять тысяч тонн чугуна (а Англия — семнадцать тысяч), то в 1740 году выплавка возросла до двадцати пяти тысяч тонн (а в Англии — до семнадцати тысяч трехсот). Выплавка чугуна на Урале с 1729-го по 1740 год выросла с двухсот пятидесяти трех до четырехсот десяти тысяч пудов, вывоз железа за аннинское время увеличился более чем в пять раз, а хлеба — в двадцать два раза. Резко увеличились и объемы торговли через Петербург и другие порты.
В 1739 году было принято новое горно-промышленное законодательство — Берг-регламент, над которым работал саксонский специалист Шемберг. Этот закон резко стимулировал промышленное предпринимательство, началась массовая приватизация казенной промышленности — путь, по которому в конце своего царствования пошел Петр I. В целом экономика, построенная Петром 1 на преимущественном использовании крепостного труда, во время Анны продолжала развиваться, укрепляя самодержавный режим и всю структуру социальных отношений.
Тридцатые годы XVIII века стали временем оживления Петербурга: он опять стал столицей, и это способствовало его процветанию. В царствование Анны строительству столицы уделялось внимания не меньше, чем при Петре. Для Анны город стал тем же, чем и для других Романовых, — резиденцией, парадным фасадом империи. Ни денег, ни сил для его украшения не жалели. Шумны были его улицы и площади. Особенно оживленной была Нева — ее заполняли сотни судов и лодок. Сверху по реке, от Ладожского озера, везли в столицу бесчисленные товары — богатство России, а с Запада в Неву входили суда разных стран, чтобы пристать к причалам торгового порта.
Неподалеку от него, на Неве, в треугольнике между Стрелкой Васильевского острова, Петропавловской крепостью и Зимним дворцом, на этой огромной, созданной самой природой водной площади, устраивались зимой на льду молебны у проруби в день Водосвятия, проводились парады армии, фейерверки, празднества, народные гулянья. Летом водная площадь пестрела флагами, парусами и цветными бортами кораблей и лодок. Столица всегда пышно отмечала утвержденные законом и принятые Православной Церковью праздники, и небо над городом блистало от фейерверочных огней. С высокого балкона на народное веселье и огненное великолепие в небе, на весь этот город благосклонно смотрела высокая, тучная женщина в роскошной царской шубе. Ее жизнь была уже навсегда связана с этим городом, с этими берегами…
Истинным украшением города была Академия наук. В сущности, самой Анне наука была не нужна. Она отлично бы обошлась и без Академии, но ее завел в России Петр, и Академия добавляла престижа власти императрицы. Наконец, Анна видела, что и от ученых бывает польза: они могут наладить лесопильную мельницу на верфи, найти руды, устроить праздничный фейерверк, составить карту России. А какие интересные вещи можно увидеть в телескоп! Например, кольца на Сатурне или пятна на Луне. С огромным удовольствием императрица посещала и Кунсткамеру, рассматривала диковинные коллекции, доставленные экспедицией Мессершмидта из Сибири, трогала таинственные окаменелости, с замиранием сердца крутилась, сидя на скамеечке, внутри сферы гигантского Готторпского глобуса, видя вокруг себя и под собой звездную карту вселенной. С брезгливостью и любопытством — уже в который раз! — Анна рассматривала коллекцию препарированных и заспиртованных человеческих органов, зародышей — знаменитая коллекция Рюйша.
С немалой опаской императрица проходила мимо «восковой персоны» Петра Великого. Ее сразу после смерти царя сделал по точным меркам с покойного скульптор К.Б. Растрелли. И теперь, одетая в подлинный костюм Петра, с настоящими волосами на голове и с лицом — гипсовой маской, эта кукла возбуждала в царице страх и беспокойство — дядя-император никогда не был к Анне особенно добр. Для Анны, как и для многих современников, наука имела преимущественно прикладное, развлекательное значение. Сама императрица, хотя и смотрела в телескоп и каталась внутри Готторпского глобуса, вряд ли разделяла гелиоцентрическую концепцию мироздания Коперника. Наука наукой, а по поводу пойманной колдуньи Агафьи Дмитриевой императрица подписала особый указ: собрать комиссию и проверить — сможет ли колдунья, как она утверждает, превратиться в козу или собаку. При Анне сжигали живьем на кострах людей, заподозренных в колдовстве, принявших иудаизм или мусульманство.
По— своему любила императрица и литературу. Ей явно мало было одних сказок и былин, которые рассказывали и пели длинными вечерами специально привезенные во дворец сказочники. Анна приблизила ко двору поэта В.К. Тредиаковского и слушала его переводы классики. Судьба его была замечательна и трагична. Он был первым русским выпускником Сорбонны и еще долго потом с грустью вспоминал «милый берег Сенской». Обладая ярким интеллектом, образованностью, он писал стихи, переводил своих западных современников и древних поэтов, был крупнейшим теоретиком стиха. Но при дворе Анны его знания и талант были не нужны -этого никто даже не понимал. В Тредиаковском видели лишь версификатора, который может сочинить надпись на триумфальной арке, написать оду или гимн к официальному празднику. Писал он также, по заданию царицы, непристойные стихи.
Аннинская эпоха жестоко и несправедливо обошлась с одним из первых русских поэтов нового времени. Слабый и беззащитный, он не сумел занять достойное место в жизни, стал сварливым неудачником, нудным жалобщиком, его болезненно терзали критики, над ним потешалась публика, ни во что не ставили придворные и лакеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212