Двое из них тут же вытянули из песка оба шеста и свернули навес. Арион открыл глаза. Увидев центуриона, он попытался приподняться, но затем снова лег. Лицо юноши выражало смирение.
- Твое имя Арион? - спросил центурион. Молодой грек, казалось, был удивлен.
- Сегодня ты пришел в гостиницу под названием «Счастливое возвращение», - продолжил римлянин. - Насколько нам известно, ты спрашивал Дидима.
- Да, - подтвердил Арион. Он казался смущенным. Центурион улыбнулся.
- Правдивый ответ. Ты из лагеря, который стоял в Кабалси?
- Лагерь располагался не в Кабалси, - ответил Арион, - а в трех километрах от самой стоянки, наверху в горах.
Центурион фыркнул.
- Ты же не будешь спорить со мной, что был в лагере царя Птолемея Цезаря?
У Архедама от изумления невольно вырвался возглас. Римлянин, резко обернувшись, посмотрел на него и спросил:
- В чем дело?
- Царь? - протянул Архедам. - Я думал... я думал, что там было золото.
- А ты не знал? - удовлетворенно хмыкнув, спросил центурион. - Там находился ублюдок царицы Клеопатры. Он уже мертв - убит и сожжен, - сказал он, взмахнув рукой. - Золото там тоже было.
Ани перевел взгляд на Ариона. Мальчишка закрыл глаза и стиснул зубы, как будто от боли. Он никогда не упоминал о том, что служил юному царю, не говоря уже о том, что сам царь был в лагере. Быть может, он верил в то, что его господину удалось бежать, пока он со своими товарищами защищал лагерь, и только сейчас понял, что его предусмотрительное молчание было лишено всякого смысла.
- Я не знал, - сказал Архедам. - Мне поручили оказывать помощь начальнику лагеря по имени Эвмен. Я ничего не знал о царе.
- А тайну, что ни говори, они хранили неплохо, - заметил центурион. Казалось, он был доволен тем, что ему представился шанс рассказать о победе своей армии. - У нас объявился предатель - наставник молодого царя, учитель по имени Родон. Он известил нашего военачальника, и тот послал один отряд во главе с моим другом Марком Авитом для захвата лагеря, а меня и моих людей - для захвата корабля, на котором царь собирался убежать из Египта. Я со своими людьми дошел до Геросполя, и мы взяли галеру еще до того, как она успела доплыть до Береники, тем самым отрезав все пути для побега. Как бы там ни было, сегодня утром я получил известие от Авита о том, что их операция тоже проведена блестяще и никому из греков не удалось сбежать. Он со своей центурией отправился вверх по течению Нила и доплыл до Коптоса, где их поджидал предатель Родон. Он провел их к лагерю, сообщил пароль и побежал искать царя. Ворвавшись в палатку, Родон схватил копье самого царя, рассчитывая взять его в плен, но тот понял, что произошло, и бросился на своего наставника. Сопляк разозлился и в пылу борьбы напоролся на копье, которое прошло прямо сквозь сердце. Скорее всего, правду болтали, будто он полоумный. Тем лучше: никто из воинов Авита не хотел, чтобы о нем говорили как об убийце царя. Его звали Цезарионом, несмотря на то что у него не было права носить это имя. Арион снова широко открыл глаза и воскликнул:
- Это ложь! Центурион усмехнулся:
- Царица была настоящей шлюхой. Она сказала Юлию Цезарю, что это его ребенок, но кто знает, кем был его настоящий отец?
- Юлий Цезарь знал ее гораздо лучше, чем ты, - резко ответил Цезарион. - И был такого высокого мнения о ней, что поставил статую Клеопатры возле алтаря его божественной прародительницы, в самом сердце Рима. Отцом Октавиана был Гай Октавий. Кто не имеет права называться Цезарем, так это ваш император, центурион.
Последовала секундная пауза, а затем центурион расхохотался.
- Смелый ответ! Теперь я верю, что ты отважно защищал своего царя. Авит сказал, что сражение длилось недолго. Никто из наших людей не пострадал, и только несколько врагов было убито.
- Очень сожалею об этом, - заявил Арион, чувствуя нарастающее недовольство от сознания, что сам он остался в живых.
- Вы проиграли, хватит петушиться, - продолжал центурион, которого, по всей видимости, все это весьма забавляло. - Твой царь мертв, ты безоружен, слаб и без гроша в кармане. Я очень удивился, когда услышал, что кто-то из вашего лагеря пришел в город. Авит сказал, что никому не удалось сбежать.
- Мне удалось! - гневно сверкая глазами, воскликнул Арион. - Я не сдался.
- Да уж, вижу. Все-таки, когда Авит напал на лагерь, было темно. Я допускаю, что из-за начавшегося переполоха никто не заметил, как сбежал какой-то раненый мальчишка. Кем же ты служил в лагере, греческий выродок?
Арион ненавидящим взглядом посмотрел на центуриона и ничего не ответил.
- Ты был рабом? Мальчиком для любовных утех военачальника?
- Нет! - гневно воскликнул Арион. - Я свободнорожденный гражданин Александрии, из благородной семьи!
Центурион лишь улыбнулся в ответ. Ани был уверен, что римлянин сразу же, как только услышал речь Ариона, распознал в нем отпрыска аристократической семьи и сделал оскорбительное предположение только для того, чтобы раздразнить юношу.
- Что же ты делал в лагере?
С мрачным выражением лица Арион покорно ответил:
- Командовал личными стражниками царя вместе с Эвменом. Центурион кивнул: подобная служба была как раз для такого молодого аристократа.
- Это объясняет твое ранение, - заметил он. - Авит говорил, что военачальник оказался одним из немногих, кто бросился защищать царя.
- Да, - сдержанно согласился Арион. - Он погиб смертью героя.
Центурион снова кивнул. По-видимому, это совпадало с тем, что ему рассказывали.
- Лучше бы он сдался, как, впрочем, и ты. Остался бы жив, да и твоя шкура была бы цела. Кстати, Авит проследил затем, чтобы вашему военачальнику устроили царские похороны: его сожгли вместе с твоим царем. Остальные твои друзья, кроме тех, кто погиб в сражении, сейчас по пути в Коптос вместе с Авитом. Они пленники, но им не причинят вреда. И тебе тоже никто не причинил бы вреда.
Глаза Ариона горели. Он начал было говорить, но тут же запнулся и только после паузы продолжил:
- Если хочешь убить меня, сделай это. - Он гордо окинул взглядом присутствующих и поспешно добавил: - Я хотел бы сказать только одно: Ани помогал мне, потому что он набожный человек и верит, что милостивое отношение к странникам угодно богам. Он не приверженец царицы и не враг Рима. Вы поступите несправедливо, если покараете его вместе со мной.
Эти слова удивили и глубоко тронули Ани. Он почувствовал облегчение, особенно когда центурион покачал головой и сказал:
- Я не собираюсь его наказывать. - Затем римлянин поднял голову и громко объявил: - Мы превратили Египет в Римскую провинцию. Ваша царица в плену. Мы убили вашего царя и завладели его богатствами. Римляне имеют обычай щадить побежденных, и наш император Гай Юлий Цезарь Октавиан, сын богоподобного Юлия, выразил желание начать свое правление в этой провинции с амнистии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
- Твое имя Арион? - спросил центурион. Молодой грек, казалось, был удивлен.
- Сегодня ты пришел в гостиницу под названием «Счастливое возвращение», - продолжил римлянин. - Насколько нам известно, ты спрашивал Дидима.
- Да, - подтвердил Арион. Он казался смущенным. Центурион улыбнулся.
- Правдивый ответ. Ты из лагеря, который стоял в Кабалси?
- Лагерь располагался не в Кабалси, - ответил Арион, - а в трех километрах от самой стоянки, наверху в горах.
Центурион фыркнул.
- Ты же не будешь спорить со мной, что был в лагере царя Птолемея Цезаря?
У Архедама от изумления невольно вырвался возглас. Римлянин, резко обернувшись, посмотрел на него и спросил:
- В чем дело?
- Царь? - протянул Архедам. - Я думал... я думал, что там было золото.
- А ты не знал? - удовлетворенно хмыкнув, спросил центурион. - Там находился ублюдок царицы Клеопатры. Он уже мертв - убит и сожжен, - сказал он, взмахнув рукой. - Золото там тоже было.
Ани перевел взгляд на Ариона. Мальчишка закрыл глаза и стиснул зубы, как будто от боли. Он никогда не упоминал о том, что служил юному царю, не говоря уже о том, что сам царь был в лагере. Быть может, он верил в то, что его господину удалось бежать, пока он со своими товарищами защищал лагерь, и только сейчас понял, что его предусмотрительное молчание было лишено всякого смысла.
- Я не знал, - сказал Архедам. - Мне поручили оказывать помощь начальнику лагеря по имени Эвмен. Я ничего не знал о царе.
- А тайну, что ни говори, они хранили неплохо, - заметил центурион. Казалось, он был доволен тем, что ему представился шанс рассказать о победе своей армии. - У нас объявился предатель - наставник молодого царя, учитель по имени Родон. Он известил нашего военачальника, и тот послал один отряд во главе с моим другом Марком Авитом для захвата лагеря, а меня и моих людей - для захвата корабля, на котором царь собирался убежать из Египта. Я со своими людьми дошел до Геросполя, и мы взяли галеру еще до того, как она успела доплыть до Береники, тем самым отрезав все пути для побега. Как бы там ни было, сегодня утром я получил известие от Авита о том, что их операция тоже проведена блестяще и никому из греков не удалось сбежать. Он со своей центурией отправился вверх по течению Нила и доплыл до Коптоса, где их поджидал предатель Родон. Он провел их к лагерю, сообщил пароль и побежал искать царя. Ворвавшись в палатку, Родон схватил копье самого царя, рассчитывая взять его в плен, но тот понял, что произошло, и бросился на своего наставника. Сопляк разозлился и в пылу борьбы напоролся на копье, которое прошло прямо сквозь сердце. Скорее всего, правду болтали, будто он полоумный. Тем лучше: никто из воинов Авита не хотел, чтобы о нем говорили как об убийце царя. Его звали Цезарионом, несмотря на то что у него не было права носить это имя. Арион снова широко открыл глаза и воскликнул:
- Это ложь! Центурион усмехнулся:
- Царица была настоящей шлюхой. Она сказала Юлию Цезарю, что это его ребенок, но кто знает, кем был его настоящий отец?
- Юлий Цезарь знал ее гораздо лучше, чем ты, - резко ответил Цезарион. - И был такого высокого мнения о ней, что поставил статую Клеопатры возле алтаря его божественной прародительницы, в самом сердце Рима. Отцом Октавиана был Гай Октавий. Кто не имеет права называться Цезарем, так это ваш император, центурион.
Последовала секундная пауза, а затем центурион расхохотался.
- Смелый ответ! Теперь я верю, что ты отважно защищал своего царя. Авит сказал, что сражение длилось недолго. Никто из наших людей не пострадал, и только несколько врагов было убито.
- Очень сожалею об этом, - заявил Арион, чувствуя нарастающее недовольство от сознания, что сам он остался в живых.
- Вы проиграли, хватит петушиться, - продолжал центурион, которого, по всей видимости, все это весьма забавляло. - Твой царь мертв, ты безоружен, слаб и без гроша в кармане. Я очень удивился, когда услышал, что кто-то из вашего лагеря пришел в город. Авит сказал, что никому не удалось сбежать.
- Мне удалось! - гневно сверкая глазами, воскликнул Арион. - Я не сдался.
- Да уж, вижу. Все-таки, когда Авит напал на лагерь, было темно. Я допускаю, что из-за начавшегося переполоха никто не заметил, как сбежал какой-то раненый мальчишка. Кем же ты служил в лагере, греческий выродок?
Арион ненавидящим взглядом посмотрел на центуриона и ничего не ответил.
- Ты был рабом? Мальчиком для любовных утех военачальника?
- Нет! - гневно воскликнул Арион. - Я свободнорожденный гражданин Александрии, из благородной семьи!
Центурион лишь улыбнулся в ответ. Ани был уверен, что римлянин сразу же, как только услышал речь Ариона, распознал в нем отпрыска аристократической семьи и сделал оскорбительное предположение только для того, чтобы раздразнить юношу.
- Что же ты делал в лагере?
С мрачным выражением лица Арион покорно ответил:
- Командовал личными стражниками царя вместе с Эвменом. Центурион кивнул: подобная служба была как раз для такого молодого аристократа.
- Это объясняет твое ранение, - заметил он. - Авит говорил, что военачальник оказался одним из немногих, кто бросился защищать царя.
- Да, - сдержанно согласился Арион. - Он погиб смертью героя.
Центурион снова кивнул. По-видимому, это совпадало с тем, что ему рассказывали.
- Лучше бы он сдался, как, впрочем, и ты. Остался бы жив, да и твоя шкура была бы цела. Кстати, Авит проследил затем, чтобы вашему военачальнику устроили царские похороны: его сожгли вместе с твоим царем. Остальные твои друзья, кроме тех, кто погиб в сражении, сейчас по пути в Коптос вместе с Авитом. Они пленники, но им не причинят вреда. И тебе тоже никто не причинил бы вреда.
Глаза Ариона горели. Он начал было говорить, но тут же запнулся и только после паузы продолжил:
- Если хочешь убить меня, сделай это. - Он гордо окинул взглядом присутствующих и поспешно добавил: - Я хотел бы сказать только одно: Ани помогал мне, потому что он набожный человек и верит, что милостивое отношение к странникам угодно богам. Он не приверженец царицы и не враг Рима. Вы поступите несправедливо, если покараете его вместе со мной.
Эти слова удивили и глубоко тронули Ани. Он почувствовал облегчение, особенно когда центурион покачал головой и сказал:
- Я не собираюсь его наказывать. - Затем римлянин поднял голову и громко объявил: - Мы превратили Египет в Римскую провинцию. Ваша царица в плену. Мы убили вашего царя и завладели его богатствами. Римляне имеют обычай щадить побежденных, и наш император Гай Юлий Цезарь Октавиан, сын богоподобного Юлия, выразил желание начать свое правление в этой провинции с амнистии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113