Неизвестно. Мало ли какие причины могут быть у Службы. Ладно, пусть позвонят, там можно и обсудить дела.
В принципе, если ГРУ начинает прорабатывать этот район, то он со своей «Командой теней» для них незаменим. Македонский язык... Слава хорошо знает только сербский, немного похуже македонский, хотя они и схожи.
Все элементарно. Он всегда готов поработать против НАТО. Он даже двумя руками за такую работу проголосует.
Парни поднялись при появлении капитана.
— Как будем отходить? — спросил Ежи. — Я лично не люблю дважды одним маршрутом передвигаться.
— А я вообще никогда так не передвигаюсь, — ответил Макаров.
— А как будем винтовки забирать?
— А мы их пока здесь оставим. Кто знает, может, они нам скоро и здесь сгодятся...
Ребята посмотрели на него внимательно. И сделали вывод: капитан встречался с каким-то человеком, и можно ожидать крутых событий. Можно ожидать, что «винторезы» действительно понадобятся им здесь, в Македонии.
А поскольку костяк «Команды теней» составляли русские спецназовцы, в большинстве своем прошедшие многие районы боевых действий, то они в тех районах часто встречались в прежние времена с основными оппонентами советских спецслужб — с американцами, и любви к ним не испытывали. И сейчас, понимая ситуацию, были не против снова поработать против старых соперников. И вообще повоевать против НАТО — это почти предел мечтаний каждого из этих вояк. Слава дал своими словами надежду...
Глава 9
Управление.
Разные мнения по поводу одной проблемы
В Москве, в большом здании на Хорошевском шоссе, долго в эту ночь горел свет в одном из кабинетов на третьем этаже. Здесь, при плотно задвинутых тяжелых шторах без рисунка, сидели двое. За длинным столом для заседаний не по возрасту седой полковник перебирал бумаги в толстой папке. После просмотра он перелистывал страницы и придавливал очередную трубкой спутникового телефона, чтобы не мешала читать следующую. Пепельница перед полковником была переполнена окурками, но он продолжал курить одну сигарету за другой, прикуривая от аристократичной и консервативной по форме зажигалки «Ронсон». «Ронсон» — это не какая-то там «Зиппо», «Ронсон» — это характеристика высокого запроса и класса.
За письменным столом выглядящий моложаво сухопарый генерал неровно выпрямленной скрепкой чистил мундштук курительной трубки.
— А если все же он каким-то иным путем пойдет? — не поднимая глаз на полковника, спросил генерал. — Я его помню еще старшим лейтенантом. Он всегда избирал свой путь. И за счет нестандартности часто из таких передряг выходил, что тебе и не снились. Вот, помню, в Никарагуа... Я там как раз тогда советником был...
— Владимир Андреевич... — укоризненно сказал полковник. — Мы же договорились...
Генерал вздохнул, нахмурился и продолжать воспоминания не стал. Он уже смирился с тем, что его заместитель, недавно назначенный на должность, по сути дела уже почти принял от него дела. Сейчас вся работа генерала Костомарова сводится к подписанию бумаг. Вопрос с отправкой на пенсию решен, и сам он вмешаться в собственную судьбу уже не в состоянии. Время генерала прошло. Да и бог с ним, со временем, бог с ней, со Службой. Пора на покой.
Полковник самоуверенно посчитал, что он все сказал почти отставному генералу, и продолжал деловито перелистывать пожелтевшие от времени страницы. Со стороны ситуация выглядела не совсем красиво — слишком уж явно просматривалось пренебрежение младшего по званию мнением старшего.
Просмотром полковник остался доволен, отложил папку в сторону и взял в руки другую, потоньше.
Здесь было подшито всего несколько страниц, достаточно жестких, чтобы не покоробить вклеенные сюда фотографии. Именно их и принялся теперь рассматривать полковник. Он снова открыл первую папку, сравнил фотографию там с фотографией в новой.
И удовлетворенно покачал головой, оставшись сам доволен увиденным. Все это полковник считал делом своих рук и гордился задуманным и уже раскручиваемым предприятием.
— Лицо у него очень подходящее, — в голосе слышалось явное удовлетворение, как похвала себе любимому. — Если бы еще челюсть чуть-чуть потяжелее — национальная черта, совсем было бы отлично. Как вы считаете?
Генерал еще раз вздохнул и промолчал.
— А главное, что в совершенстве владеет всеми местными языками. Отлично! Просто отличная кандидатура, лучшего командира группы и пожелать нельзя.
— Он четыре года работал в ихнем генштабе, — сказал генерал. И не удержался, чтобы не отомстить полковнику:
— Наверно, научился. Даже ты, думаю, научился бы...
Гнусаво запела трубка спутникового телефона.
Полковник быстро схватил ее.
— Полковник Стариков. Слушаю. Да. Ну-ну...
Докладывайте. Прекрасно. Еще лучше. Так... Так...
Многовато. Шум может подняться? Резонно. Только осторожнее. Так... Так... Самого-то хоть не задели?
Молодцы. Продолжайте операцию.
Он с видом победителя повернулся к генералу:
— А вы говорите — поведет себя не по плану...
Какое там... Сам в руки идет, горяченький...
— Доложи по порядку... — Генерал Костомаров вспомнил, что отделом пока еще официально командует он. — Как прошло? Как вел себя Тарханов?
Какие последствия?
— Как и планировали. Ребята там работают — артисты! Когда Тарханов ночью вышел из милиции, они еще пару раз выстрелили в него. Чтобы организовать внешний вид серьезного дела. Тарханов за дерево спрятался, а они в темноте не сразу поняли. И в это дерево выстрелили. Только он опять за доли секунды до выстрела переместился. Дальше они стрелять не стали. Могла милиция появиться. Сам майор под обстрелом на ответные действия не решился...
— Как же, не решился... Глупости это... — проворчал Костомаров. — Тарханов с десяти шагов из пистолета в подброшенную монету на бегу попадает.
Он эти свои штуки со стрельбой еще в восемьдесят шестом году высшему генералитету на учениях демонстрировал. Специально для этого его из Мозамбика на неделю отзывали. Лучший стрелок армейской разведки! Будь у него оружие — хрен бы твои парни ушли.
Генерал свинтил прочищенную трубку, пососал ее, проверяя тягу, и стал набивать табаком «Капитанский», из своих старых, многолетней давности запасов.
— А вот об этом следовало бы заранее предупредить, товарищ генерал, — если не зло, то с обидой сказал после долгой и значительной паузы полковник. — А то складывается впечатление, что вы просто мечтаете, чтобы наша операция провалилась.
Генерал зажег спичку и раскурил трубку, пуская большие клубы крепкого дыма.
— Это твоя операция, а не наша. Твоя, так сказать, дипломная работа. И я в нее, заметь, почти не вмешиваюсь. Более того, могу прямо и откровенно тебе сообщить, что я утвердил ее только под давлением руководства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109