— Ты становишься похожим на Рота, — сказал он.
— Пошел ты...
— И все-таки это так, сержант.
Стэнли не замечал происшедшей в нем перемены. Первые месяцы службы во взводе он постоянно был настороже, никогда не говорил ничего, не обдумав последствий, тщательно выбирал друзей и на все смотрел глазами Брауна, разделяя его симпатии и антипатии. Подсознательно, не задумываясь над этим, он перенял у Брауна его отношение к людям, его мнение о них — одобрительное или неодобрительное. И хотя Стэнли не признавался в этом даже самому себе, в душе он знал, что хочет стать капралом. Он инстинктивно во всем подражал Брауну.
Браун давно раскусил его и в душе посмеивался над ним, но кончилось тем, что он рекомендовал Стэнли в капралы. Согреваемый отношением к нему Стэнли, в котором было понимание, уважение и даже поклонение, Браун, сам того не замечая, оказался в зависимости у Стэнли. Он считал: «Стэнли лижет мне зад, и я это отлично знаю». Но когда Крофт заговорил с ним относительно выдвижения кого-нибудь в капралы, Браун не мог подумать ни о ком, кроме Стэнли. Против всех других возникали возражения, против некоторых — он и сам не знал почему. Оставался только Стэнли.
И он действительно начал расхваливать его Крофту.
Позднее, когда Стэнли привык командовать, перемена в нем стала более очевидной. В его голосе появились повелительные нотки, он начал придираться к солдатам, которых недолюбливал, а к Брауну относился с небрежной фамильярностью. Он знал, что Браун не может больше помочь ему, что он, Стэнли, останется капралом, пока один из сержантов не будет ранен или убит. Первое время он продолжал относиться к Брауну почтительно, во всем соглашался с ним, потом начал сознавать свое лицемерие и почувствовал себя неловко. Теперь, когда Браун бывал явно не прав, он говорил ему об этом. А со временем у него даже появилось бахвальство...
Стэнли лениво выдохнул дым и повторил:
— Да, ты становишься похожим на Рота.
Браун молчал. Стэнли сплюнул.
— Я тебе расскажу кое-что о Роте, — сказал он. — Его тон стал поучительным, как у Брауна. — В действительности он не так уж плох, просто у него не хватает пороху. Он из тех, кто всегда остается в дураках, потому что не хочет рисковать.
— Не говори глупостей, мальчик, — сказал Браун. — Не так уж много людей станет рисковать, когда можно, например, схлопотать себе пулю.
— Я имею в виду другое, — возразил Стэнли. — Ты же представляешь, каким он был на гражданке. Ему хотелось вырваться вперед так же, как тебе или мне, но, чтобы добиться чего-нибудь стоящего, у него кишка тонка. Он был слишком осторожным. Если хочешь шикарно жить, надо ловчить.
— Ну и как же ты ловчил? — спросил Браун.
— Я шел на риск, и мне сходило с рук.
Браун засмеялся.
— Ха! Переспал с бабой, когда мужа не было дома.
Стэнли снова сплюнул. Эту привычку он позаимствовал у Крофта.
— Слушай, я расскажу тебе кое-что. Как только я женился на Рути, нам представился случай купить мебельный гарнитур у одного типа, уезжавшего из нашего штата, и это была чертовски выгодная покупка, только он требовал наличными. А у меня их не было. И у моего старика как раз тогда не было денег. Всего за три сотни долларов мы могли получить целый гарнитур для гостиной, а новый такой обошелся бы в тысячу. Знаешь, когда приглашаешь людей, ведь прежде всего обстановка производит на них впечатление. И ты думаешь, что я сложил руки и отказался от этого шанса? Черта с два. Я поступил по-другому. Взял деньги в гараже, где работал.
— То есть как это «взял деньги»?
— О, это нетрудно, если действовать с умом. Я работал там счетоводом, а мы получали до тысячи долларов в день за ремонтные работы — гараж был большой. Я просто взял деньги из кассы и задержал до следующего дня наряды на выполненные работы по трем автомашинам, ремонт которых обошелся примерно в три сотни. Эти машины вышли из ремонта в тот день, и мне надо было задержать проводку их в книгах, чтобы ничего не вскрылось. На следующий день я провел их по книгам, но задержал оформление счетов на другие три сотни. Мне пришлось проделывать эти фокусы целых две недели.
— И как же ты выкарабкался из этого? — спросил Браун.
— Ты не поверишь. После покупки я взял заем в три сотни под залог этой мебели и через пару дней потихоньку положил их в кассу, а заем выплатил помесячными взносами. Так что мебель досталась мне за гроши. А не пойди я на риск, никогда бы у меня не было этой мебели.
— Это ты действительно ловко обделал, — согласился Браун. Он был поражен: перед ним раскрывалась новая черта Стэнли, о которой он не подозревал.
— Конечно, это не так просто и стоило мне большого напряжения, — сказал Стэнли.
Он вспомнил бессонные, тревожные ночи в течение этих двух недель. Его мучили кошмары. Махинации начинали казаться ему невероятно запутанными. Он перебирал в памяти подделки, сделанные им в бухгалтерских книгах, и ему казалось, что он допустил в них ошибки, которые раскроются завтра. Он ловил себя на том, что по многу раз складывает в уме одни и те же цифры: «Восемь плюс тридцать пять... три пишем, единица в уме...» У него расстроился желудок, и он почти ничего не ел. Бывали моменты крайнего отчаяния. Ему чудилось, что все знают о его проделках. От чрезмерного нервного напряжения пострадала и его мужская сила. Когда Стэнли женился, ему только что исполнилось восемнадцать лет. И вот он оказался плохим любовником. Раз или два он плакал на груди жены из-за своих неудач. Он женился так рано потому, что влюбился, и потому еще, что был самоуверенным и дерзким.
Окружающие всегда говорили Стэнли, что он выглядит старше своих лет. Он с азартом хватался за любое сложное дело, веря в свою способность справиться с ним. И на покупку мебели он пошел благодаря все той же самоуверенности. Но удачи в одном деле сопровождались неудачами в другом.
После того как Стэнли вернул в кассу деньги, его мужская сила постепенно стала восстанавливаться, но он не чувствовал достаточной уверенности в себе. В душе он тосковал по тем дням до женитьбы, когда он проводил долгие часы в страстных объятиях со своей будущей женой. Он так и не рассказал ей, как ему удалось приобрести мебель, а ложась в постель, так старательно разыгрывал из себя страстного и темпераментного мужчину, что в конце концов поверил в это сам. Из гаража он перешел в бухгалтерскую контору, в которой работал клерком, и изучал бухгалтерию в вечерней школе. Он освоил некоторые способы делать деньги и обдуманно зачал ребенка. У него появились новые денежные заботы, и он опять проводил бессонные ночи, потея и пытаясь разглядеть в темноте потолок. Но по утрам он всегда чувствовал прилив уверенности, и ему снова казалось, что стоит пуститься в очередную аферу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
— Пошел ты...
— И все-таки это так, сержант.
Стэнли не замечал происшедшей в нем перемены. Первые месяцы службы во взводе он постоянно был настороже, никогда не говорил ничего, не обдумав последствий, тщательно выбирал друзей и на все смотрел глазами Брауна, разделяя его симпатии и антипатии. Подсознательно, не задумываясь над этим, он перенял у Брауна его отношение к людям, его мнение о них — одобрительное или неодобрительное. И хотя Стэнли не признавался в этом даже самому себе, в душе он знал, что хочет стать капралом. Он инстинктивно во всем подражал Брауну.
Браун давно раскусил его и в душе посмеивался над ним, но кончилось тем, что он рекомендовал Стэнли в капралы. Согреваемый отношением к нему Стэнли, в котором было понимание, уважение и даже поклонение, Браун, сам того не замечая, оказался в зависимости у Стэнли. Он считал: «Стэнли лижет мне зад, и я это отлично знаю». Но когда Крофт заговорил с ним относительно выдвижения кого-нибудь в капралы, Браун не мог подумать ни о ком, кроме Стэнли. Против всех других возникали возражения, против некоторых — он и сам не знал почему. Оставался только Стэнли.
И он действительно начал расхваливать его Крофту.
Позднее, когда Стэнли привык командовать, перемена в нем стала более очевидной. В его голосе появились повелительные нотки, он начал придираться к солдатам, которых недолюбливал, а к Брауну относился с небрежной фамильярностью. Он знал, что Браун не может больше помочь ему, что он, Стэнли, останется капралом, пока один из сержантов не будет ранен или убит. Первое время он продолжал относиться к Брауну почтительно, во всем соглашался с ним, потом начал сознавать свое лицемерие и почувствовал себя неловко. Теперь, когда Браун бывал явно не прав, он говорил ему об этом. А со временем у него даже появилось бахвальство...
Стэнли лениво выдохнул дым и повторил:
— Да, ты становишься похожим на Рота.
Браун молчал. Стэнли сплюнул.
— Я тебе расскажу кое-что о Роте, — сказал он. — Его тон стал поучительным, как у Брауна. — В действительности он не так уж плох, просто у него не хватает пороху. Он из тех, кто всегда остается в дураках, потому что не хочет рисковать.
— Не говори глупостей, мальчик, — сказал Браун. — Не так уж много людей станет рисковать, когда можно, например, схлопотать себе пулю.
— Я имею в виду другое, — возразил Стэнли. — Ты же представляешь, каким он был на гражданке. Ему хотелось вырваться вперед так же, как тебе или мне, но, чтобы добиться чего-нибудь стоящего, у него кишка тонка. Он был слишком осторожным. Если хочешь шикарно жить, надо ловчить.
— Ну и как же ты ловчил? — спросил Браун.
— Я шел на риск, и мне сходило с рук.
Браун засмеялся.
— Ха! Переспал с бабой, когда мужа не было дома.
Стэнли снова сплюнул. Эту привычку он позаимствовал у Крофта.
— Слушай, я расскажу тебе кое-что. Как только я женился на Рути, нам представился случай купить мебельный гарнитур у одного типа, уезжавшего из нашего штата, и это была чертовски выгодная покупка, только он требовал наличными. А у меня их не было. И у моего старика как раз тогда не было денег. Всего за три сотни долларов мы могли получить целый гарнитур для гостиной, а новый такой обошелся бы в тысячу. Знаешь, когда приглашаешь людей, ведь прежде всего обстановка производит на них впечатление. И ты думаешь, что я сложил руки и отказался от этого шанса? Черта с два. Я поступил по-другому. Взял деньги в гараже, где работал.
— То есть как это «взял деньги»?
— О, это нетрудно, если действовать с умом. Я работал там счетоводом, а мы получали до тысячи долларов в день за ремонтные работы — гараж был большой. Я просто взял деньги из кассы и задержал до следующего дня наряды на выполненные работы по трем автомашинам, ремонт которых обошелся примерно в три сотни. Эти машины вышли из ремонта в тот день, и мне надо было задержать проводку их в книгах, чтобы ничего не вскрылось. На следующий день я провел их по книгам, но задержал оформление счетов на другие три сотни. Мне пришлось проделывать эти фокусы целых две недели.
— И как же ты выкарабкался из этого? — спросил Браун.
— Ты не поверишь. После покупки я взял заем в три сотни под залог этой мебели и через пару дней потихоньку положил их в кассу, а заем выплатил помесячными взносами. Так что мебель досталась мне за гроши. А не пойди я на риск, никогда бы у меня не было этой мебели.
— Это ты действительно ловко обделал, — согласился Браун. Он был поражен: перед ним раскрывалась новая черта Стэнли, о которой он не подозревал.
— Конечно, это не так просто и стоило мне большого напряжения, — сказал Стэнли.
Он вспомнил бессонные, тревожные ночи в течение этих двух недель. Его мучили кошмары. Махинации начинали казаться ему невероятно запутанными. Он перебирал в памяти подделки, сделанные им в бухгалтерских книгах, и ему казалось, что он допустил в них ошибки, которые раскроются завтра. Он ловил себя на том, что по многу раз складывает в уме одни и те же цифры: «Восемь плюс тридцать пять... три пишем, единица в уме...» У него расстроился желудок, и он почти ничего не ел. Бывали моменты крайнего отчаяния. Ему чудилось, что все знают о его проделках. От чрезмерного нервного напряжения пострадала и его мужская сила. Когда Стэнли женился, ему только что исполнилось восемнадцать лет. И вот он оказался плохим любовником. Раз или два он плакал на груди жены из-за своих неудач. Он женился так рано потому, что влюбился, и потому еще, что был самоуверенным и дерзким.
Окружающие всегда говорили Стэнли, что он выглядит старше своих лет. Он с азартом хватался за любое сложное дело, веря в свою способность справиться с ним. И на покупку мебели он пошел благодаря все той же самоуверенности. Но удачи в одном деле сопровождались неудачами в другом.
После того как Стэнли вернул в кассу деньги, его мужская сила постепенно стала восстанавливаться, но он не чувствовал достаточной уверенности в себе. В душе он тосковал по тем дням до женитьбы, когда он проводил долгие часы в страстных объятиях со своей будущей женой. Он так и не рассказал ей, как ему удалось приобрести мебель, а ложась в постель, так старательно разыгрывал из себя страстного и темпераментного мужчину, что в конце концов поверил в это сам. Из гаража он перешел в бухгалтерскую контору, в которой работал клерком, и изучал бухгалтерию в вечерней школе. Он освоил некоторые способы делать деньги и обдуманно зачал ребенка. У него появились новые денежные заботы, и он опять проводил бессонные ночи, потея и пытаясь разглядеть в темноте потолок. Но по утрам он всегда чувствовал прилив уверенности, и ему снова казалось, что стоит пуститься в очередную аферу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218