– Вы весь в крови, а погода пока еще не такая теплая, чтобы спать под открытым небом без вреда для себя. Мы будем дежурить при нем по очереди и пошлем за вами, как только он проснется или вообще что-нибудь переменится.
Лоуренс, растерянно моргнув, обвел себя взглядом. Раньше он не замечал, что его одежда обрызгана драконьей, почти черной кровью. Проведя рукой по небритому лицу, он понял, каким страшным должен казаться. Отчаянный спал крепко, тихо рокоча, и бока его мерно вздымались.
– Думаю, вы правы, – сказал капитан. – Так я и сделаю. Примите мою благодарность.
Грэнби кивнул, и Лоуренс, взглянув напоследок на спящего дракона, зашагал в замок. Осознав, какой он грязный и потный, он сразу почувствовал себя неуютно: роскошь ежедневных купаний его разбаловала. К себе он зашел только переодеться и прямиком направился в бани.
Время было послеобеденное, когда многие офицеры сходились помыться. Лоуренс, окунувшись в бассейне, обнаружил, что парильня набита битком – но как только он вошел, ему тут же освободили место. Он едва успел отвечать на приветственные кивки. Отуманенный усталостью, Лоуренс растянулся на теплой скамейке, закрыл глаза и только тогда сообразил, что ему оказали не совсем обычный прием. Это так удивило его, что он чуть было не вскочил снова.
– Отличный полет, капитан, отличный, – сказал ему Селеритас вечером, когда Лоуренс запоздало явился с докладом. – Нет, не извиняйтесь за опоздание. Лейтенант Грэнби уже вкратце отчитался за вас, и капитан Беркли сделал подробный рапорт. Нам по душе, когда капитан больше беспокоится о своем драконе, чем о бюрократических формальностях. Надеюсь, Отчаянный поправляется?
– Да, сэр, благодарю вас. Хирурги заверили меня, что тревожиться не о чем, а сам он говорит, что ему уже лучше. Будут ли у вас какие-то задания для меня, пока он выздоравливает?
– Занимайте его – ни на что другое времени у вас все равно не останется. – Селеритас фыркнул, выражая этим веселье. – Но одно поручение у меня все-таки есть. Сразу после выздоровления Отчаянного он и Максимус вступят в отряд Лили. На войне дела плохи и меняются только к худшему. Флот Вильнёва вышел из Тулона под прикрытием авиации, и неизвестно, где он теперь. При таких обстоятельствах, да еще когда у нас пропадает неделя, ждать больше нельзя. Хочу выслушать ваши пожелания относительно воздушной команды. Вспомните всех, кто летал с вами последнее время, и завтра мы с вами обсудим каждого.
Обратно на луг Лоуренс вышел в глубоком раздумье. Он выпросил у механиков палатку, захватил одеяло и полагал, что отлично выспится у Отчаянного под боком – проводить всю ночь вдали от него ему не хотелось. Дракон по-прежнему мирно спал, и жара вокруг его ран не чувствовалось.
– На два слова, мистер Грэнби, – сказал Лоуренс, успокоившись на сей счет. – Селеритас просил меня назвать ему моих офицеров. – Под его пристальным взглядом лейтенант покраснел и отвел глаза. – Не хочу вынуждать вас отказываться от назначения. Не знаю, как в Корпусе, но на флоте такой поступок может сильно испортить человеку карьеру. Если у вас имеются какие-то возражения, скажите сразу, и мы закроем этот вопрос.
– Сэр, – начал Грэнби и тут же осекся. Слишком часто он употреблял это слово с тайной издевкой. – Капитан, я прекрасно сознаю, что не заслужил такого внимания. Могу лишь сказать, что если вы готовы отнестись снисходительно к моему прежнему поведению, я с огромной радостью буду служить у вас на борту. – Речь Грэнби звучала немного заученно, как будто он уже не раз ее репетировал.
Лоуренс кивнул. Только в интересах Отчаянного он пошел на такой разговор с человеком, неуважительно к нему относившимся, – хотя в недавней переделке тот вел себя как герой. Но Грэнби так выделялся среди других кандидатов, что Лоуренс взял на себя этот риск. Ответ лейтенанта, достаточно честный и почтительный, хотя и весьма неуклюже изложенный, его удовлетворил, и он сказал:
– Хорошо.
Они уже шли назад к остальным, когда Грэнби вдруг прорвало.
– А, черт! Может, я недостаточно ловко выражаюсь, но не могу этого так оставить. Прошу меня извинить, вот что. Я сожалею, что вел себя как ничтожество.
Приятно удивленный Лоуренс не остался, разумеется, глух к тому, что высказывалось с такой искренностью, и ответил не с меньшим чувством:
– С радостью принимаю ваши извинения. Могу вас заверить, что с моей стороны все забыто, и надеюсь, что отныне мы станем лучшими товарищами, чем были.
Они обменялись рукопожатием. Грэнби сиял и с большой охотой отвечал Лоуренсу, когда тот осторожно попросил его дать характеристики другим офицерам.
Глава восьмая
Еще до того, как сняли бинты, Отчаянный начал приставать к Лоуренсу с купаньем. К концу недели раны зарубцевались, и хирурги нехотя дали свое согласие. Собрав кадетов, которых уже мысленно называл своими, Лоуренс вышел к Отчаянному во двор и увидел, что тот разговаривает с длиннокрылкой, командиром их будущего отряда.
– А тебе не больно, когда ты плюешься? – спрашивал Отчаянный, разглядывая костяные наросты в углах ее пасти, откуда, видимо, и разбрызгивалась кислота.
– Нет, я совсем ничего не чувствую, – сказала Лили, – и на меня не попадает ни капли. Струя образуется, только когда я наклоняю голову, но в строю вы все, конечно, должны соблюдать осторожность.
Сквозь коричневый тон ее сложенных крыльев просвечивало синее и оранжевое, по краям выделялась черная с белым кайма. Глаза у нее, с такими же узкими зрачками, как у Отчаянного, были оранжево-желтые. Эти глаза – и наросты-разбрызгиватели – придавали ей угрожающий вид, но наземной команде, чистившей на ней сбрую, Лили подчинялась с бесконечным терпением и стояла не шевелясь. Капитан Харкорт прохаживалась вокруг, следя за работой.
Лили взглянула на подошедшего Лоуренса – не злобно, как могло показаться из-за ее желтых глаз, а с простым любопытством.
– Ты капитан Отчаянного? Кэтрин, давай полетим с ними на озеро! Сама я вряд ли полезу в воду, но хочу посмотреть.
– На озеро? – Капитан Харкорт оторвалась от своей инспекции и с неприкрытым изумлением перевела взгляд на Лоуренса.
– Да, мы с Отчаянным собрались искупаться, – ответил он. – Мистер Холлин, наденьте, пожалуйста, легкую сбрую и попробуйте сделать так, чтобы лямки не касались порезов.
Холлин чистил сбрую Левитаса, который только что вернулся с кормежки.
– Ты тоже с ними? – спросил он маленького дракона. – Может, тогда сбрую вовсе не надевать, сэр?
– Буду очень рад, – сказал Левитас, с надеждой глядя на Лоуренса.
– Спасибо, Левитас, – ответил тот. – Это уладит все наилучшим образом. Джентльмены, вас снова понесет Левитас, – сказал он, обращаясь к кадетам. Он давно уже решил не добавлять «леди» в адрес Роланд и относился к ней так же, как с остальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Лоуренс, растерянно моргнув, обвел себя взглядом. Раньше он не замечал, что его одежда обрызгана драконьей, почти черной кровью. Проведя рукой по небритому лицу, он понял, каким страшным должен казаться. Отчаянный спал крепко, тихо рокоча, и бока его мерно вздымались.
– Думаю, вы правы, – сказал капитан. – Так я и сделаю. Примите мою благодарность.
Грэнби кивнул, и Лоуренс, взглянув напоследок на спящего дракона, зашагал в замок. Осознав, какой он грязный и потный, он сразу почувствовал себя неуютно: роскошь ежедневных купаний его разбаловала. К себе он зашел только переодеться и прямиком направился в бани.
Время было послеобеденное, когда многие офицеры сходились помыться. Лоуренс, окунувшись в бассейне, обнаружил, что парильня набита битком – но как только он вошел, ему тут же освободили место. Он едва успел отвечать на приветственные кивки. Отуманенный усталостью, Лоуренс растянулся на теплой скамейке, закрыл глаза и только тогда сообразил, что ему оказали не совсем обычный прием. Это так удивило его, что он чуть было не вскочил снова.
– Отличный полет, капитан, отличный, – сказал ему Селеритас вечером, когда Лоуренс запоздало явился с докладом. – Нет, не извиняйтесь за опоздание. Лейтенант Грэнби уже вкратце отчитался за вас, и капитан Беркли сделал подробный рапорт. Нам по душе, когда капитан больше беспокоится о своем драконе, чем о бюрократических формальностях. Надеюсь, Отчаянный поправляется?
– Да, сэр, благодарю вас. Хирурги заверили меня, что тревожиться не о чем, а сам он говорит, что ему уже лучше. Будут ли у вас какие-то задания для меня, пока он выздоравливает?
– Занимайте его – ни на что другое времени у вас все равно не останется. – Селеритас фыркнул, выражая этим веселье. – Но одно поручение у меня все-таки есть. Сразу после выздоровления Отчаянного он и Максимус вступят в отряд Лили. На войне дела плохи и меняются только к худшему. Флот Вильнёва вышел из Тулона под прикрытием авиации, и неизвестно, где он теперь. При таких обстоятельствах, да еще когда у нас пропадает неделя, ждать больше нельзя. Хочу выслушать ваши пожелания относительно воздушной команды. Вспомните всех, кто летал с вами последнее время, и завтра мы с вами обсудим каждого.
Обратно на луг Лоуренс вышел в глубоком раздумье. Он выпросил у механиков палатку, захватил одеяло и полагал, что отлично выспится у Отчаянного под боком – проводить всю ночь вдали от него ему не хотелось. Дракон по-прежнему мирно спал, и жара вокруг его ран не чувствовалось.
– На два слова, мистер Грэнби, – сказал Лоуренс, успокоившись на сей счет. – Селеритас просил меня назвать ему моих офицеров. – Под его пристальным взглядом лейтенант покраснел и отвел глаза. – Не хочу вынуждать вас отказываться от назначения. Не знаю, как в Корпусе, но на флоте такой поступок может сильно испортить человеку карьеру. Если у вас имеются какие-то возражения, скажите сразу, и мы закроем этот вопрос.
– Сэр, – начал Грэнби и тут же осекся. Слишком часто он употреблял это слово с тайной издевкой. – Капитан, я прекрасно сознаю, что не заслужил такого внимания. Могу лишь сказать, что если вы готовы отнестись снисходительно к моему прежнему поведению, я с огромной радостью буду служить у вас на борту. – Речь Грэнби звучала немного заученно, как будто он уже не раз ее репетировал.
Лоуренс кивнул. Только в интересах Отчаянного он пошел на такой разговор с человеком, неуважительно к нему относившимся, – хотя в недавней переделке тот вел себя как герой. Но Грэнби так выделялся среди других кандидатов, что Лоуренс взял на себя этот риск. Ответ лейтенанта, достаточно честный и почтительный, хотя и весьма неуклюже изложенный, его удовлетворил, и он сказал:
– Хорошо.
Они уже шли назад к остальным, когда Грэнби вдруг прорвало.
– А, черт! Может, я недостаточно ловко выражаюсь, но не могу этого так оставить. Прошу меня извинить, вот что. Я сожалею, что вел себя как ничтожество.
Приятно удивленный Лоуренс не остался, разумеется, глух к тому, что высказывалось с такой искренностью, и ответил не с меньшим чувством:
– С радостью принимаю ваши извинения. Могу вас заверить, что с моей стороны все забыто, и надеюсь, что отныне мы станем лучшими товарищами, чем были.
Они обменялись рукопожатием. Грэнби сиял и с большой охотой отвечал Лоуренсу, когда тот осторожно попросил его дать характеристики другим офицерам.
Глава восьмая
Еще до того, как сняли бинты, Отчаянный начал приставать к Лоуренсу с купаньем. К концу недели раны зарубцевались, и хирурги нехотя дали свое согласие. Собрав кадетов, которых уже мысленно называл своими, Лоуренс вышел к Отчаянному во двор и увидел, что тот разговаривает с длиннокрылкой, командиром их будущего отряда.
– А тебе не больно, когда ты плюешься? – спрашивал Отчаянный, разглядывая костяные наросты в углах ее пасти, откуда, видимо, и разбрызгивалась кислота.
– Нет, я совсем ничего не чувствую, – сказала Лили, – и на меня не попадает ни капли. Струя образуется, только когда я наклоняю голову, но в строю вы все, конечно, должны соблюдать осторожность.
Сквозь коричневый тон ее сложенных крыльев просвечивало синее и оранжевое, по краям выделялась черная с белым кайма. Глаза у нее, с такими же узкими зрачками, как у Отчаянного, были оранжево-желтые. Эти глаза – и наросты-разбрызгиватели – придавали ей угрожающий вид, но наземной команде, чистившей на ней сбрую, Лили подчинялась с бесконечным терпением и стояла не шевелясь. Капитан Харкорт прохаживалась вокруг, следя за работой.
Лили взглянула на подошедшего Лоуренса – не злобно, как могло показаться из-за ее желтых глаз, а с простым любопытством.
– Ты капитан Отчаянного? Кэтрин, давай полетим с ними на озеро! Сама я вряд ли полезу в воду, но хочу посмотреть.
– На озеро? – Капитан Харкорт оторвалась от своей инспекции и с неприкрытым изумлением перевела взгляд на Лоуренса.
– Да, мы с Отчаянным собрались искупаться, – ответил он. – Мистер Холлин, наденьте, пожалуйста, легкую сбрую и попробуйте сделать так, чтобы лямки не касались порезов.
Холлин чистил сбрую Левитаса, который только что вернулся с кормежки.
– Ты тоже с ними? – спросил он маленького дракона. – Может, тогда сбрую вовсе не надевать, сэр?
– Буду очень рад, – сказал Левитас, с надеждой глядя на Лоуренса.
– Спасибо, Левитас, – ответил тот. – Это уладит все наилучшим образом. Джентльмены, вас снова понесет Левитас, – сказал он, обращаясь к кадетам. Он давно уже решил не добавлять «леди» в адрес Роланд и относился к ней так же, как с остальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72