Сотрудники посольства уже знали, сколько сейчас времени в Вашингтоне. Солнце ещё не встало над столицей. До принятия решений осталось ещё четыре часа. Никто в посольстве не будет спать в течение некоторого времени, потому что после принятия решений в Вашингтоне им придётся подумать о том, как осуществить их, как представить позицию их страны Китайской Народной Республике.
— Есть идеи? — спросил Ратледж.
— Президент не будет в восторге от случившегося, — заметил Гант, придя к выводу, что знает столько же, как и все присутствующие в конференц-зале. — Его первая реакция выразится в негодовании. Вопрос заключается в следующем: затронет ли это тему, ради которой мы находимся здесь? Мне кажется это вполне возможным, в зависимости от реакции наших китайских друзей на эту новость.
— Какой будет реакция китайцев? — спросил Ратледж у Хитча.
— Я не уверен, Клифф, но сомневаюсь, чтобы она нам понравилась. Они будут рассматривать весь инцидент как вмешательство в их внутренние дела. Поэтому, как мне кажется, их реакция будет грубой. По существу, они захотят сказать: «Очень жаль». Если ответ будет именно таким, последует жёсткая реакция из Америки и из Вашингтона. Китайцы не понимают нас, как им хотелось бы думать. Каждый раз они неправильно истолковывают наше общественное мнение, и я не заметил, чтобы они чему-нибудь научились. Я очень обеспокоен, — заключил Хитч.
— Ну что ж, тогда наша задача заключается в том, чтобы помочь им с решением этого вопроса, — заметил Ратледж. — Знаешь, это может даже помочь решению в нашу пользу той проблемы, ради которой мы приехали.
Хитч сердито посмотрел на него.
— Клифф, будет серьёзной ошибкой, если ты попытаешься использовать случившееся несчастье для своих целей. Пусть уж они сами думают, как выпутаться из этого. Убийство посла — очень серьёзное событие, — сказал американский посол собравшимся в зале, на случай, если им это неизвестно. — Тем более что он убит государственным служащим. Но, Клифф, если ты попробуешь сунуть им это в горло, они задохнутся, и я не думаю, что это нам нужно. Мне кажется, что лучше всего предложить сделать перерыв в переговорах на один или два дня, чтобы дать им возможность разобраться самим.
— Это продемонстрирует нашу слабость, Карл, — покачал головой Ратледж. — Я считаю, что ты ошибаешься. Моё мнение следующее: мы нажимаем на них и даём понять, что у цивилизованного мира есть правила и мы ожидаем, что они будут соблюдать их.
* * *
— Что это за безумие? — спросил Фанг Ган, глядя в потолок.
— Мы не знаем точно, — ответил Чанг Хан Сан. — Похоже, что причиной всего является какой-то назойливый священник.
— И глупый полицейский, у которого пистолет вместо мозгов. Его накажут, разумеется, — высказал предположение Фанг.
— Наказывать полицейского? За что? За то, что он обеспечивал исполнение наших законов о контроле над рождаемостью, за то, что он защищал врача от нападения какого-то гвая? — Чанг покачал головой. — Неужели мы позволим иностранцам плевать на наши законы? Нет, Фанг, не позволим. Я не допущу, чтобы мы так бесславно потеряли лицо.
— Чанг, что значит жизнь одного незначительного полицейского по сравнению с местом нашей страны в мире? — возмутился Фанг. — Человек, которого он убил, был послом, Чанг, иностранцем, аккредитованным в нашей стране другой.
— Другой страной? — ответил Чанг, словно выплюнул эти слова. — Городом, мой друг, нет, даже не городом — районом Рима, меньшим по размерам, чем наш Кьюионг Дао! — Он имел в виду Нефритовый остров, где находился один из множества храмов, построенных императорами, и сам чуть больший, чем храм. Затем он вспомнил цитату из высказываний Иосифа Сталина. — Да и какая у него армия, у этого папы? А! — Он небрежно махнул рукой, словно отбрасывая в сторону столь незначительную проблему.
— У него есть страна, и её посла мы приняли, дали ему аккредитацию, в надежде улучшить наше положение в дипломатическом мире, — напомнил Фанг своему другу. — По меньшей мере его смерть заслуживает сожаления. Может быть, он и представлял собой ещё одного назойливого белого дьявола, Чанг, но из соображений дипломатии мы должны сделать вид, что сожалеем о его кончине. — Фанг не добавил, что, если это повлечёт за собой казнь какого-то безымянного полицейского, ничего страшного, у страны много полицейских. К тому же Сталин ошибался — влияние папы на мир сильнее многих армий, и это Фанг хорошо знал.
— За что? За то, что он позволил себе вмешиваться в исполнение наших законов? Посол не имеет на это права. Это нарушает дипломатический протокол, разве не правда? Фанг, ты проявляешь излишнюю заботу об иностранных дьяволах, — закончил Чанг, используя исторический термин, обозначающий меньших людей из меньших стран.
— Если мы хотим торговать с ними и хотим, чтобы они платили нам за наши товары, чтобы получить их твёрдую валюту, то с ними нужно обращаться как с гостями в нашем доме.
— Гость в твоём доме не плюёт на пол, Фанг.
— Что, если американцы не захотят спокойно реагировать на этот инцидент?
— Тогда Шен скажет им, чтобы они не вмешивались в наши дела, — ответил Чанг с твёрдостью человека, который уже давно принял решение.
— Когда состоится заседание Политбюро?
— Для обсуждения этого инцидента? — удивился Чанг. — Зачем? Смерть какого-то иностранца, причиняющего нам неприятности, и китайского… пастора? Фанг, ты излишне осторожен. Я уже обсудил этот инцидент с Шеном. Не будет никакого заседания Политбюро для обсуждения столь тривиального случая. Мы соберёмся, как обычно, послезавтра.
— Если ты так считаешь, — ответил Фанг с покорным кивком. Чанг занимал более высокое положение в Политбюро. Он оказывал влияние на министров иностранных дел и обороны, и к его мнению прислушивался Ху Кун Пяо. У Фанга была своя сфера влияния — главным образом во внутренних делах, — но его сфера влияния была меньше, чем у Чанга, и ему приходилось пользоваться своим влиянием очень осторожно, только в тех делах, где оно могло принести ему пользу. «Это не тот случай», — подумал он. Попрощавшись, Фанг вернулся в свой офис и позвал Минг, чтобы она транскрибировала его записи. Затем, позднее, подумал он, нужно пригласить Чаи к себе в кабинет. Она так умело помогала ему забыть о стрессе прошедшего дня.
* * *
Направляясь в ванную для обычного утреннего ритуала, Джек сказал себе, что сегодня утром чувствует себя гораздо лучше, чем обычно. «Наверно, потому, что лёг спать достаточно рано», — подумал он. У него никогда раньше не было свободного дня, по крайней мере, не в том смысле, как это понимает большинство людей. Ещё ни разу он не просыпался так поздно — 8.25 был его рекорд, уходивший далеко в прошлое до того ужасного зимнего дня, когда началось все это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372
— Есть идеи? — спросил Ратледж.
— Президент не будет в восторге от случившегося, — заметил Гант, придя к выводу, что знает столько же, как и все присутствующие в конференц-зале. — Его первая реакция выразится в негодовании. Вопрос заключается в следующем: затронет ли это тему, ради которой мы находимся здесь? Мне кажется это вполне возможным, в зависимости от реакции наших китайских друзей на эту новость.
— Какой будет реакция китайцев? — спросил Ратледж у Хитча.
— Я не уверен, Клифф, но сомневаюсь, чтобы она нам понравилась. Они будут рассматривать весь инцидент как вмешательство в их внутренние дела. Поэтому, как мне кажется, их реакция будет грубой. По существу, они захотят сказать: «Очень жаль». Если ответ будет именно таким, последует жёсткая реакция из Америки и из Вашингтона. Китайцы не понимают нас, как им хотелось бы думать. Каждый раз они неправильно истолковывают наше общественное мнение, и я не заметил, чтобы они чему-нибудь научились. Я очень обеспокоен, — заключил Хитч.
— Ну что ж, тогда наша задача заключается в том, чтобы помочь им с решением этого вопроса, — заметил Ратледж. — Знаешь, это может даже помочь решению в нашу пользу той проблемы, ради которой мы приехали.
Хитч сердито посмотрел на него.
— Клифф, будет серьёзной ошибкой, если ты попытаешься использовать случившееся несчастье для своих целей. Пусть уж они сами думают, как выпутаться из этого. Убийство посла — очень серьёзное событие, — сказал американский посол собравшимся в зале, на случай, если им это неизвестно. — Тем более что он убит государственным служащим. Но, Клифф, если ты попробуешь сунуть им это в горло, они задохнутся, и я не думаю, что это нам нужно. Мне кажется, что лучше всего предложить сделать перерыв в переговорах на один или два дня, чтобы дать им возможность разобраться самим.
— Это продемонстрирует нашу слабость, Карл, — покачал головой Ратледж. — Я считаю, что ты ошибаешься. Моё мнение следующее: мы нажимаем на них и даём понять, что у цивилизованного мира есть правила и мы ожидаем, что они будут соблюдать их.
* * *
— Что это за безумие? — спросил Фанг Ган, глядя в потолок.
— Мы не знаем точно, — ответил Чанг Хан Сан. — Похоже, что причиной всего является какой-то назойливый священник.
— И глупый полицейский, у которого пистолет вместо мозгов. Его накажут, разумеется, — высказал предположение Фанг.
— Наказывать полицейского? За что? За то, что он обеспечивал исполнение наших законов о контроле над рождаемостью, за то, что он защищал врача от нападения какого-то гвая? — Чанг покачал головой. — Неужели мы позволим иностранцам плевать на наши законы? Нет, Фанг, не позволим. Я не допущу, чтобы мы так бесславно потеряли лицо.
— Чанг, что значит жизнь одного незначительного полицейского по сравнению с местом нашей страны в мире? — возмутился Фанг. — Человек, которого он убил, был послом, Чанг, иностранцем, аккредитованным в нашей стране другой.
— Другой страной? — ответил Чанг, словно выплюнул эти слова. — Городом, мой друг, нет, даже не городом — районом Рима, меньшим по размерам, чем наш Кьюионг Дао! — Он имел в виду Нефритовый остров, где находился один из множества храмов, построенных императорами, и сам чуть больший, чем храм. Затем он вспомнил цитату из высказываний Иосифа Сталина. — Да и какая у него армия, у этого папы? А! — Он небрежно махнул рукой, словно отбрасывая в сторону столь незначительную проблему.
— У него есть страна, и её посла мы приняли, дали ему аккредитацию, в надежде улучшить наше положение в дипломатическом мире, — напомнил Фанг своему другу. — По меньшей мере его смерть заслуживает сожаления. Может быть, он и представлял собой ещё одного назойливого белого дьявола, Чанг, но из соображений дипломатии мы должны сделать вид, что сожалеем о его кончине. — Фанг не добавил, что, если это повлечёт за собой казнь какого-то безымянного полицейского, ничего страшного, у страны много полицейских. К тому же Сталин ошибался — влияние папы на мир сильнее многих армий, и это Фанг хорошо знал.
— За что? За то, что он позволил себе вмешиваться в исполнение наших законов? Посол не имеет на это права. Это нарушает дипломатический протокол, разве не правда? Фанг, ты проявляешь излишнюю заботу об иностранных дьяволах, — закончил Чанг, используя исторический термин, обозначающий меньших людей из меньших стран.
— Если мы хотим торговать с ними и хотим, чтобы они платили нам за наши товары, чтобы получить их твёрдую валюту, то с ними нужно обращаться как с гостями в нашем доме.
— Гость в твоём доме не плюёт на пол, Фанг.
— Что, если американцы не захотят спокойно реагировать на этот инцидент?
— Тогда Шен скажет им, чтобы они не вмешивались в наши дела, — ответил Чанг с твёрдостью человека, который уже давно принял решение.
— Когда состоится заседание Политбюро?
— Для обсуждения этого инцидента? — удивился Чанг. — Зачем? Смерть какого-то иностранца, причиняющего нам неприятности, и китайского… пастора? Фанг, ты излишне осторожен. Я уже обсудил этот инцидент с Шеном. Не будет никакого заседания Политбюро для обсуждения столь тривиального случая. Мы соберёмся, как обычно, послезавтра.
— Если ты так считаешь, — ответил Фанг с покорным кивком. Чанг занимал более высокое положение в Политбюро. Он оказывал влияние на министров иностранных дел и обороны, и к его мнению прислушивался Ху Кун Пяо. У Фанга была своя сфера влияния — главным образом во внутренних делах, — но его сфера влияния была меньше, чем у Чанга, и ему приходилось пользоваться своим влиянием очень осторожно, только в тех делах, где оно могло принести ему пользу. «Это не тот случай», — подумал он. Попрощавшись, Фанг вернулся в свой офис и позвал Минг, чтобы она транскрибировала его записи. Затем, позднее, подумал он, нужно пригласить Чаи к себе в кабинет. Она так умело помогала ему забыть о стрессе прошедшего дня.
* * *
Направляясь в ванную для обычного утреннего ритуала, Джек сказал себе, что сегодня утром чувствует себя гораздо лучше, чем обычно. «Наверно, потому, что лёг спать достаточно рано», — подумал он. У него никогда раньше не было свободного дня, по крайней мере, не в том смысле, как это понимает большинство людей. Ещё ни разу он не просыпался так поздно — 8.25 был его рекорд, уходивший далеко в прошлое до того ужасного зимнего дня, когда началось все это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372