Речь президента Грушевого была предсказуема до каждой запятой. Союз НАТО был создан для того, чтобы защитить Западную Европу от угрозы со стороны того, чем раньше была его страна, а его бывшая страна создала зеркальное отражение НАТО под названием Варшавский пакт в этом самом городе. Но мир изменился, и теперь Россия с удовлетворением готова присоединиться к остальной Европе в союзе друзей, единственным желанием которых является мир и процветание всех стран. Грушевой считал большой честью, что является первым русским на протяжение длительного времени, который стал подлинной частью европейского сообщества. Он обещал быть достойным другом и партнёром своих ближайших соседней. (Военные статьи Североатлантического договора не упоминались совсем.) Затем последовали дружные аплодисменты. И тогда Грушевой достал из кармана древнюю самопишущую ручку, взятую для этого случая из коллекции Эрмитажа в Санкт-Петербурге, и поставил свою подпись под хартией, увеличив, таким образом, число членов НАТО на одну страну. И снова раздались аплодисменты, когда различные главы государств и правительств подошли к Грушевому, чтобы пожать руку новому союзнику. Таким образом, очертания мира изменились снова.
— Иван Эмметович, — сказал Головко, подойдя к президенту Америки.
— Сергей Николаевич, — прозвучал негромкий ответ Райана.
— Как воспримет это Пекин? — спросил директор российской разведывательной службы.
— Если нам повезёт, то узнаем через двадцать четыре часа, — ответил Райан, которому было известно, что церемония подписания хартии передаётся компанией CNN в прямом эфире, и он не сомневался, что передачу смотрят в Китае.
— Полагаю, что их реакция не будет одобрительной.
— Последнее время они говорили обо мне не самые приятные вещи, — заверил его Джек.
— Наверно, утверждали, что вы занимались сексом со своей матерью.
— Вообще-то говорили, что мне следовало заниматься с ней оральным сексом, — с отвращением подтвердил президент. — Думаю, что все говорят подобные вещи наедине.
— Такие оскорбления смываются кровью.
Райан фыркнул, подтверждая мнение Головко.
— Можешь не сомневаться, Сергей.
— Как ты думаешь, то, что случилось сегодня, возымеет эффект? — спросил Головко.
— Я как раз хотел задать тебе этот вопрос. Ты ведь ближе к ним, чем я.
— Не знаю, — ответил русский, делая крошечный глоток водки. — А если нет…
— В этом случае у вас теперь появились новые союзники.
— А как относительно точной формулировки статей Пять и Шесть хартии?
— Сергей, можешь передать своему президенту, что Соединённые Штаты будут рассматривать нападение на территорию Российской Федерации как посягательство на Североатлантический союз. Относительно этого, Сергей Николаевич, ты имеешь слово и обязательство Соединённых Штатов Америки, — сказал «Фехтовальщик» своему русскому другу.
— Джек, если ты позволишь мне так обращаться к тебе, я говорил своему президенту не один раз, что ты благородный человек и всегда держишь своё слово. — Облегчение на лице Головко было очевидным.
— Сергей, я польщён твоими словами. Вообще-то это очень просто. Россия — ваша страна, и нация, подобная нашей, не может молча стоять и наблюдать за таким грандиозным грабежом. Это подрывает основы международного порядка. Наша работа заключается в том, чтобы превратить земной шар в мирное место. У нас было уже достаточно войн.
— Боюсь, что предстоит ещё одна, — произнёс Головко с характерной для него честностью.
— В таком случае ваша страна вместе с моей сделают её самой последней.
— Платон сказал: «Только мёртвые увидят конец войны».
— Выходит, мы обязаны руководствоваться словами грека, который жил двадцать пять веков назад? Я предпочитаю слова еврея, жившего пять столетий после него. Пришло время, Сергей. Пришло гребаное время, — решительно произнёс Райан.
— Надеюсь, что ты прав. Вы, американцы, всегда безумно оптимистичны…
— Для этого есть причина.
— Да? В чем она заключается? — спросил русский.
Джек направил взгляд на своего русского коллегу:
— В моей стране все возможно. Так будет и в твоей стране, если вы только допустите это. Примите демократию, Сергей. Пусть демократия восторжествует и у вас. Между американцами и остальным миром нет никакой генетической разницы. Мы — смешанная раса. В жилах американцев течёт кровь всех стран мира. Единственная разница между нами и остальным миром заключается в нашей Конституции. Конституция — это всего лишь перечень правил, вот и всё, Сергей, но она хорошо послужила нам. Сколько лет ты изучал нас?
— С того момента, когда я стал служить в КГБ? Больше тридцати пяти лет.
— И что ты узнал об Америке и о том, как она функционирует?
— Очевидно, недостаточно, — честно ответил Головко. — Дух вашей страны всегда ставил меня в тупик.
— Потому что он очень прост. Ты старался найти нечто сложное. Мы даём возможность нашим людям стремиться к осуществлению их мечты, и когда эта мечта становится реальностью, мы награждаем их.
— Но как относительно классовых различий?
— О каких классовых различиях ты говоришь? Сергей, не все заканчивают Гарвард. Вот я там не обучался, помнишь? Мой отец был полицейским. В нашей семье я стал первым, закончившим колледж. И посмотри, кем я стал. Сергей, у нас в Америке нет классовых противоречий. Ты можешь стать кем хочешь, если готов приложить усилия. Ты можешь добиться успеха или потерпеть неудачу. Я согласен, везение может прийти на помощь, — признался Райан, — но главное — это работа.
— У всех американцев звезды в глазах, — скупо заметил директор СВР.
— Это для того, чтобы лучше видеть небо, — отозвался Райан.
— Может быть. Важно, чтобы небо не обрушилось на наши головы.
* * *
— Итак, что всё это означает для нас? — спросил Ху Кун Пяо равнодушным голосом.
Чанг Хан Сан и его премьер-министр смотрели на экран телевизора, транслирующего передачу CNN, в личном кабинете последнего, причём передача сопровождалась синхронным переводом через наушники, которые они теперь сняли и отложили в сторону. Старший министр без портфеля небрежно махнул рукой.
— Я читал текст Североатлантической хартии, — сказал он. — Её положения неприменимы к нам. Статьи Пять и Шесть ограничивают её военное применение исключительно событиями в Европе и Северной Америке — правда, она включает Турцию и, в первоначальном тексте, Алжир, который был частью Франции в 1949 году. Что касается инцидентов на море, она применяется только к Атлантическому океану и Средиземному морю, да и тогда лишь к северу от тропика Рака. В противном случае страны НАТО были бы вынуждены принять участие в корейской войне и во вьетнамском конфликте на стороне Америки. Этого не произошло, потому что хартия не применяется вне точно оговорённых пределов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372