— Как относительно артиллерии? — спросил Диггз, когда они проезжали мимо строя самоходных 155-миллиметровых гаубиц.
— С этим у тебя не будет никаких проблем, Мэри. У тебя вообще не будет никаких проблем ни с чем. Все твои командиры бригад принимали участие в войне в Заливе в 1991 году, занимали главным образом должности командиров рот или начальников штабов батальонов. Твои командиры батальонов занимали тогда должности командиров взводов или заместителей ротных. Все прошли отличную подготовку. Ты в этом убедишься, — пообещал Гуднайт.
Диггз знал, что всё это соответствует истине. Сэм Гуднайт был генерал-майором, передававшим ему командование дивизией, потому что его ожидала третья звезда на погонах, как только сенат Соединённых Штатов одобрит законопроект, в который включены все генералы и адмиралы высшего ранга. С этим законопроектом нельзя спешить. Даже президент не может ускорить дело. Диггз попал в список генералов, получивших вторую звезду на погонах шесть месяцев назад, незадолго до того, как он покинул Форт-Ирвин, чтобы провести несколько месяцев в Пентагоне — укороченное «объединённое» пребывание в центральном командовании Министерства обороны, так это называлось, — перед тем как отправиться обратно в Германию. Через три недели планировались совместные крупные учения с частями Бундесвера. Первая бронетанковая дивизия против четырех немецких бригад — двух бронетанковых и двух мотомеханизированных. Предполагалось, что это будет испытанием боеспособности американской бронетанковой дивизии. Ну что ж, об этом придётся позаботиться полковнику Мастерману — его голова ляжет на плаху в случае неудачного исхода учений. Дьюк приехал в Германию на неделю раньше, чтобы познакомиться со своим предшественником, тоже покидающим свой пост начальника оперативного отдела дивизии, вместе с ним изучить правила предстоящих учений и принять его обязанности. С германской стороны учениями будет командовать генерал-майор Зигфрид Модель. Зигги, как его звали коллеги, был потомком знаменитого генерала вермахта, воевавшего с русскими в давно прошедшие дни. Про Моделя ходили слухи, что он очень сожалел о распаде Советского Союза, потому что его не покидало желание встретиться с русской армией на поле боя и разгромить её. Впрочем, такое говорили о многих немцах, а также о некоторых американских генералах, и почти в каждом случае это были одни разговоры, потому что офицеры, которые хотя бы однажды побывали на одном поле боя, никогда не стремились увидеть ещё одно.
«Разумеется, — подумал Диггз, — осталось не так уж много немцев, когда-либо видевших поле боя».
— Действительно, они выглядят отлично, — сказал Диггз, когда они миновали последние боевые машины, выстроенные как на параде.
— Чертовски жаль покидать дивизию, на которую я потратил столько сил, Марион. Проклятье. — Генерал Гуднайт отвернулся, чтобы скрыть подступившие слезы. Диггз знал, что это показывало, насколько крутым парнем был генерал. Оставлять дивизию и передавать командование солдатами кому-то другому походило на то, что ты покидаешь в больнице своего ребёнка или ещё хуже. «Все эти парни были детьми Сэма, а теперь они станут его детьми», — подумал Диггз. После первого осмотра он убедился, что все выглядят здоровыми и достаточно умными.
* * *
— Да, Арни, — сказал президент Райан. Его голос выдал эмоции намного яснее, чем ворчание или крик.
— Никто и не говорил, что эта работа будет развлечением, Джек. Черт побери, я не понимаю, почему ты жалуешься. Тебе не приходится обнимать людей, чтобы получить от них деньги на кампанию по переизбранию, верно? И не приходится целовать детей избирателей. Все, что от тебя требуется, — это заниматься своей работой, а после неё у тебя остаётся целый час — может быть, даже полтора — в день, и в течение этого времени ты можешь смотреть телевизор и играть с детьми. — Это самое любимое занятие Арни, подумал Райан, рассказывать ему (Райану), как легко заниматься этой гребаной работой.
— Но я всё-таки трачу половину дня, занимаясь бесполезным дерьмом вместо того, чтобы исполнять обязанности, за которые мне платят.
— Только половину, и он ещё жалуется, — заявил Арни, обращаясь к потолку. — Джек, тебе нужно справиться со своими чувствами и полюбить это, иначе сойдёшь с ума. К тому же, приятель, ты был государственным служащим пятнадцать лет, прежде чем стал президентом. Тебе уже давно следовало с любовью относиться к непродуктивной работе!
Райан едва не засмеялся, но сумел справиться с собой. Никто лучше Арни не умел смягчать свои поучения юмором. Иногда это чертовски раздражало.
— Отлично, но что на самом деле я им обещал?
— Ты обещал, что поддержишь их план строительства плотины и канала для проводки барж.
— Но это скорее всего напрасная трата денег!
— Нет, это не напрасная трата денег. Этот проект даст работу жителям двух штатов, а потому он интересует не одного, не двух, а трех сенаторов США, причём все трое постоянно поддерживают тебя на Холме, и ты, в свою очередь, тоже должен поддерживать их. Ты воздаёшь им должное за оказанную тебе помощь, содействуя их переизбранию. И ты помогаешь им быть переизбранными на новый срок тем, что обеспечиваешь работой примерно пятнадцать тысяч человек в двух штатах.
— А для этого наношу непоправимый вред хорошей реке за… — президент посмотрел в открытую папку на столе, — за три с четвертью миллиарда долларов. Господи боже мой, — закончил он с глубоким вздохом.
— С каких это пор ты встал в ряды тех, кто обнимает деревья? Форель, несмотря на такие привлекательные пятна на спине, не имеет права голоса. Даже если на реке и не возникнет перевозки на баржах, там всё-таки будет чертовски привлекательное место для отдыха, люди будут кататься на водных лыжах, ловить рыбу, появится несколько новых мотелей, может быть, пара полей для гольфа, рестораны…
— Я не люблю говорить и делать вещи, в которые не верю, — попытался возразить президент.
— Для политического деятеля это походит на дальтонизм или сломанную ногу, потому что является серьёзным недостатком, — заметил ван Дамм. — Это ведь тоже часть твоей работы. Однажды Никита Хрущёв сказал: политические деятели одинаковы во всем мире, мы строим мосты, хотя в этом месте нет рек.
— Значит, мы должны заниматься напрасной тратой денег? Арни, это не наши деньги! Это народные деньги! Они принадлежат народу, и мы не имеем права разбрасывать их направо и налево.
— Права? Кто сказал, что это должно быть правильным? — терпеливо спросил Арни. — Эти три сенатора, которые, — он посмотрел на часы, — направляются к нам прямо сейчас, месяц тому назад одобрили твой законопроект о выделении средств на нужды обороны страны, если ты ещё помнишь, и тебе могут снова понадобиться их голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372