В Китае не было крупных шоссейных дорог, как это понимали американцы, зато множество железных дорог. Они функционировали весьма эффективно, когда требовалось перевезти большое количество грузов на средние или большие расстояния, зато они не были гибкими. Кроме того, железные дороги трудно ремонтировать — особенно мосты, — но сложнее всего обстояло дело с туннелями. Вот это и высматривали его люди как возможные цели. Проблема заключалась в том, что у них почти не было бомб. Его атакующие средства — в данный момент это были F-15E «Страйк игл» — прилетели на фронт без бомб под крыльями, и у него едва хватало ракет «воздух-земля» для нанесения единичных ударов. Ситуация напоминала вечеринку, на которой рекламировали танцы, но оказалось, что нет девушек. Музыка была хорошей, и фруктовый пунш высокого качества, но не хватало самого главного. С другой стороны, экипажам его F-15E такая ситуация нравилась. Поскольку не было бомб, они могли играть в воздушный бой, а пилоты предпочитают сбивать вражеские истребители, а не сбрасывать бомбы на пехоту. Это объяснялось территорией. Единственное, чем с удовольствием занимались его люди, это разносили в пух и прах китайские военно-воздушные силы. На их счёту уже было более семидесяти сбитых китайских истребителей, причём американцы не потеряли ни одного самолёта. Преимущество Е-ЗВ АВАКСов было настолько решающим, что противник мог с таким же успехом посылать в бой «Фоккеры» Первой мировой войны, да и русские быстро осваивали поддержку Е-ЗВ. Их истребители имели отличные аэродинамические данные, им всего лишь не хватало ног. Русские никогда не производили истребителей с запасом топлива больше чем на час лётного времени. К тому же они так и не освоили дозаправку в воздухе, как это делали американцы. Таким образом, русские истребители «МиГ» и «Сухой» поднимались в небо, получали вектор от АВАКСов и принимали участие в одном воздушном бою, после чего им приходилось возвращаться на базу за горючим. Половину сбитых китайских истребителей американские «Иглы» могли отнести за счёт того, что китайские истребители тоже были вынуждены прерывать воздушный бой и возвращаться на базу для заправки. Это было несправедливо, но генерал Уоллас, подобно всем пилотам истребительных военно-воздушных сил, ничуть не беспокоился о справедливости в воздушном бою.
Но до сих пор Уоллас вёл оборонительную войну. Он успешно защищал русское воздушное пространство. Он не уничтожал китайские цели и даже не мог атаковать наземные китайские войска в Сибири. Таким образом, его истребители вели отличную победоносную войну, но не добивались практически никаких важных успехов. Чтобы решить эту проблему, он поднял трубку своего спутникового телефона, соединяющего с Америкой.
— У нас нет бомб, генерал, — сообщил он Микки Муру.
— Видишь ли, твои друзья воздушные скауты пытаются найти средства для транспортировки, а Мэри Диггз требует транспортные самолёты для перевозки своей бригады вертушек туда, где они ему нужны.
— Сэр, все очень просто. Если вы хотите, чтобы мы разбомбили китайские цели, нам нужны бомбы. Надеюсь, я говорю не слишком быстро, — добавил Уоллас.
— Успокойся, Гас, — предостерёг его Мур.
— Дело в том, сэр, может быть, в Вашингтоне другой взгляд на вещи, но там, где я нахожусь в данную минуту, мне поручено выполнять операции, но у меня нет инструментов для их осуществления. Таким образом, вы, парни в округе Колумбия, можете или прислать мне инструменты, или дать указание об отмене операций. Вам решать, сэр.
— Мы занимаемся этим вопросом, — заверил его председатель Объединённого комитета начальников штабов.
* * *
— Для меня есть приказы? — спросил Манкузо у министра обороны.
— В данный момент — нет, — сказал Бретано главнокомандующему Тихоокеанским театром.
— Сэр, вы позволите мне спросить — почему? По телевидению передают, что мы ведём войну с китайцами. Я должен участвовать в ней или нет?
— Мы рассматриваем политические последствия, — объяснил «Гром».
— Извините, сэр?
— Ты слышал меня?
— Господин министр, всё, что мне известно о политике, заключается в голосовании каждые два года, но я командую множеством серых кораблей, и их называют военными кораблями, а моя страна ведёт войну. — Раздражение в голосе Манкузо было очевидным.
— Адмирал, когда президент примет решение, как вам поступать, вы узнаете об этом. До этого момента будьте готовы к военным действиям. Это скоро произойдёт. Я только не знаю когда.
— Слушаюсь, сэр. — Манкузо положил трубку и посмотрел на своих подчинённых. — Политические последствия, — сказал он. — Я не думал, что это похоже на Райана.
— Сэр, — успокоил его Майк Лар. — Забудьте о «политических» и думайте о «психологических», понимаете? Может быть, министр обороны просто использовал не то слово. Возможно, идея заключается в том, чтобы нанести удар по китайцам, когда это принесёт наибольшую пользу, — потому что мы пытаемся понять ход их мыслей, сэр, понимаете?
— Вы так считаете?
— Вспомните, кто у нас вице-президент? Он один из нас, адмирал. Да и президент Райан совсем не пусси, правда?
— Да… нет, насколько я припоминаю, — произнёс главнокомандующий Тихоокеанским театром военных действий, вспоминая, как он в первый раз встретил Райана и перестрелку на борту «Красного Октября». Нет, Райан не был пусси. — Тогда, по-вашему, о чём он сейчас думает?
— Китайцы ведут войну на земле — скажем, на земле и в воздухе. В море ничего не происходит. Возможно, они и не ожидают, что что-нибудь случится в море. И всё-таки они выпускают в море корабли, чтобы создать оборонительную линию для континента. Если мы получим приказ нанести удар по этим кораблям, это будет психологическим воздействием. Так что давайте строить планы в этом направлении, вы согласны, сэр? А тем временем мы продолжаем перебрасывать все больше наших сил к этому району.
— Верно. — Манкузо кивнул и повернулся к карте.
Тихоокеанский флот почти весь находился к западу от линии смены дат, и китайцы, наверно, не имели представления о том, где находятся его корабли, а Манкузо знал, где находятся китайские. Субмарина «Тусон» расположилась рядом с 406-й, единственной подводной лодкой КНР, несущей баллистические ракеты. На западе она была известна как подводная лодка класса «Ксиа» SSBN, и сотрудники его разведывательного управления никак не могли решить, какое у неё настоящее имя. Однако на парусе китайского ракетоносца красовалась цифра 406, и Манкузо думал о ней именно так. Но для Манкузо все это не имело значения. Первый приказ об открытии огня поступит на «Тусон» — послать этот китайский подводный ракетоносец на дно Тихого океана. Он вспомнил, что у КНР есть ракеты с ядерными боеголовками, и те ракеты, которые находятся в сфере его ответственности, исчезнут, как только Манкузо получит разрешение покончить с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372