Он увидел, что она подает ему воду,
словно некое сокровище, которое следует почитать. Аррен выпил ее с
уважительным выражением лица и не попросил добавки, хотя вполне мог
осушить десяток таких чашечек.
Плечо Сокола было искусно перебинтовано. Маг спал глубоким спокойным
сном. Когда Сокол проснулся, он взглянул на Аррена ясными глазами и
улыбнулся своей ласковой и радостной улыбкой, которая совершенно
преображала его суровое лицо. Аррен внезапно почувствовал, что снова
плачет. Не сказав ни слова, он положил свою ладонь на руку Сокола.
Приблизился один из обитателей плотов и присел в тени расположенной
неподалеку большой хижины, которая являлась чем-то вроде храма, с
квадратной доской над дверью, покрытой искусной резьбой, и дверными
косяками в форме серых китов с открытыми пастями. Этот человек был также
хил и худ, как и остальные, походя телосложением на мальчика, но лицо его
излучало силу и несло печать прожитых лет. На нем была лишь набедренная
повязка, но носил он ее с поистине королевским достоинством.
- Ему надо поспать, - сказал он, и Аррен, оставив Сокола, подошел к
нему.
- Ты - вождь этого народа, - сказал мальчик, умевший с первого
взгляда распознавать сильных мира сего.
- Да, - подтвердил человек, утвердительно кивнув. Аррен,
выпрямившись, неподвижно стоял перед ним. Наконец, темные глаза старейшины
ненадолго встретились с глазами юноши.
- Ты - тоже вождь, - заключил тот.
- Да, - ответил Аррен. Ему очень хотелось спросить, как тот догадался
об этом, но юноша сохранил бесстрастное выражение лица.
- Однако здесь я служу моему господину.
Вождь обитателей плотов сказал что-то, но Аррен его не понял: обычные
слова были искажены до неузнаваемости, а упомянутых имен юноша не знал.
Тогда старейшина спросил:
- Как вы попали на Балатрен?
- Мы искали...
Но Аррен не знал, как много он может рассказать и стоит ли ему вообще
это делать. Все, что относилось к их путешествию, казалось теперь таким
далеким, и в мозгу мальчика царила полная неразбериха. Наконец, он сказал:
- Мы приплыли на Обехол. Когда мы высадились на остров, они атаковали
нас. Мой господин был ранен.
- А ты?
- А я - нет, - ответил Аррен. Жесткий самоконтроль, которому его
научило проведенное при дворе детство, здорово помогал ему. - С нами
плыл... еще один человек, который был слегка не в себе. Он утопился от
страха...
Аррен замолк.
Вождь смотрел на него своими непроницаемыми черными глазами. Наконец,
он сказал:
- Значит, вы попали сюда случайно.
- Да. Мы все еще в Южном Пределе?
- Предел? Нет. Острова...
Вождь провел своей тонкой черной рукой дугу, охватывающую
северо-восточный сектор компаса.
- Острова - там, - сказал он. - Все острова.
Затем старейшина указал на темнеющее за его спиной море - с севера на
юг через запад, сказав:
- Море...
- С какого ты острова, господин?
- Ни с какого. Мы - Дети Открытого Моря.
Аррен взглянул на его одухотворенное лицо, затем обвел взглядом
гигантский плот с храмами и величественными идолами, каждый из которых был
вырезан из отдельного бревна: огромные богоподобные фигуры дельфинов, рыб,
людей и морских птиц; посмотрел на людей, занятых своим делом: ткущих,
вырезающих, ловящих рыбу, готовящих еду на специальных возвышениях,
нянчащих детей; на другие плоты, числом не меньше семидесяти, образовавшие
на воде гигантский круг диаметром около мили. Это был целый город: дымок
курился над расположенными в отдалении домишками, ветер разносил звонкие
голоса детей. Это был город, а под ним зияла бездонная пропасть.
- Неужели вы никогда не ступаете на землю? - шепотом спросил мальчик.
- Раз в год. Мы плывем к Длинной Дюне, рубим там лес и чиним плоты.
Это происходит осенью, а потом мы следуем за серыми китами на север. Зимой
мы разделяемся, и каждый плот плавает по одиночке. Весной мы все
встречаемся у Балатрена. Там ходим друг к другу в гости, играем свадьбы,
танцуем Долгий Танец. Отсюда берет начало Дорога Балатрена - мощное южное
течение. Летом мы дрейфуем к югу, влекомые этим течением, пока не
встречаем Великих - серых китов, - мигрирующих на север. Тогда мы следуем
за ними, в конце концов возвращаясь ненадолго к пляжам Эмаха на Длинной
Дюне.
- Это крайне захватывающая история, милорд, - сказал Аррен. - Я
никогда не слышал о людях, подобных вам. Мой дом находится крайне далеко
отсюда. И все же мы, жители острова Энлад, тоже танцуем Долгий Танец в
канун середины лета.
- Вы топчете землю и находитесь в безопасности, - сухо заметил вождь.
- Мы же танцуем на поверхности бездонного моря.
Помолчав немного, он спросил:
- Как зовут твоего господина?
- Сокол, - ответил Аррен. Вождь повторил слово, но оно явно ни о чем
ему не говорило. И это более, чем что-либо другое, убедило Аррена в том,
что услышанная им история правдива, и эти люди действительно всю жизнь
проводят в Открытом Море вдали от островов, где землей и не пахнет, за
пределами полета любой из живущих на островах птиц. Об их существовании не
знают люди, населяющие Архипелаг.
- Он едва не умер, - сказал вождь. - Ему необходимо поспать.
Возвращайся на плот Стара, я пошлю за тобой.
Вождь встал. Несмотря на его непоколебимую уверенность в себе, он
явно не знал, как ему обращаться с Арреном: как с равным или как с юношей.
Аррен в данной ситуации предпочел последнее и согласился с тем, что должен
уйти. Но тут он столкнулся с другой проблемой. Плоты вновь разошлись в
стороны, и между ними сверкала полоска шелковистой воды шириной в сотню
ярдов.
Вождь Детей Открытого Моря вновь обратился к нему.
- Плыви, - сказал он.
Аррен осторожно окунулся в воду. Ее прохлада приятно освежила
обожженную солнцем кожу юноши. Переплыв зазор, он выбрался на другой плот
и увидел группку из пяти-шести детей и подростков, которые с живым
интересом наблюдали за ним. Совсем маленькая девочка пропищала:
- Ты плаваешь как рыба на крючке.
- А как я должен плавать? - вежливо спросил слегка уязвленный Аррен.
Ему не хотелось грубить малышке. Она была похожа на изящную статуэтку из
красного дерева, хрупкую и изысканную.
- Вот так, - крикнула она и нырнула как тюлень в прозрачную
переливающуюся толщу воды. Только спустя долгое время и на невероятном
расстоянии Аррен увидел над поверхностью черную гладкую головку и услышал
ее громкий визг.
- Поплыли, - сказал мальчик, вероятно, ровесник Аррена, хотя с виду
ему можно было дать лет двенадцать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
словно некое сокровище, которое следует почитать. Аррен выпил ее с
уважительным выражением лица и не попросил добавки, хотя вполне мог
осушить десяток таких чашечек.
Плечо Сокола было искусно перебинтовано. Маг спал глубоким спокойным
сном. Когда Сокол проснулся, он взглянул на Аррена ясными глазами и
улыбнулся своей ласковой и радостной улыбкой, которая совершенно
преображала его суровое лицо. Аррен внезапно почувствовал, что снова
плачет. Не сказав ни слова, он положил свою ладонь на руку Сокола.
Приблизился один из обитателей плотов и присел в тени расположенной
неподалеку большой хижины, которая являлась чем-то вроде храма, с
квадратной доской над дверью, покрытой искусной резьбой, и дверными
косяками в форме серых китов с открытыми пастями. Этот человек был также
хил и худ, как и остальные, походя телосложением на мальчика, но лицо его
излучало силу и несло печать прожитых лет. На нем была лишь набедренная
повязка, но носил он ее с поистине королевским достоинством.
- Ему надо поспать, - сказал он, и Аррен, оставив Сокола, подошел к
нему.
- Ты - вождь этого народа, - сказал мальчик, умевший с первого
взгляда распознавать сильных мира сего.
- Да, - подтвердил человек, утвердительно кивнув. Аррен,
выпрямившись, неподвижно стоял перед ним. Наконец, темные глаза старейшины
ненадолго встретились с глазами юноши.
- Ты - тоже вождь, - заключил тот.
- Да, - ответил Аррен. Ему очень хотелось спросить, как тот догадался
об этом, но юноша сохранил бесстрастное выражение лица.
- Однако здесь я служу моему господину.
Вождь обитателей плотов сказал что-то, но Аррен его не понял: обычные
слова были искажены до неузнаваемости, а упомянутых имен юноша не знал.
Тогда старейшина спросил:
- Как вы попали на Балатрен?
- Мы искали...
Но Аррен не знал, как много он может рассказать и стоит ли ему вообще
это делать. Все, что относилось к их путешествию, казалось теперь таким
далеким, и в мозгу мальчика царила полная неразбериха. Наконец, он сказал:
- Мы приплыли на Обехол. Когда мы высадились на остров, они атаковали
нас. Мой господин был ранен.
- А ты?
- А я - нет, - ответил Аррен. Жесткий самоконтроль, которому его
научило проведенное при дворе детство, здорово помогал ему. - С нами
плыл... еще один человек, который был слегка не в себе. Он утопился от
страха...
Аррен замолк.
Вождь смотрел на него своими непроницаемыми черными глазами. Наконец,
он сказал:
- Значит, вы попали сюда случайно.
- Да. Мы все еще в Южном Пределе?
- Предел? Нет. Острова...
Вождь провел своей тонкой черной рукой дугу, охватывающую
северо-восточный сектор компаса.
- Острова - там, - сказал он. - Все острова.
Затем старейшина указал на темнеющее за его спиной море - с севера на
юг через запад, сказав:
- Море...
- С какого ты острова, господин?
- Ни с какого. Мы - Дети Открытого Моря.
Аррен взглянул на его одухотворенное лицо, затем обвел взглядом
гигантский плот с храмами и величественными идолами, каждый из которых был
вырезан из отдельного бревна: огромные богоподобные фигуры дельфинов, рыб,
людей и морских птиц; посмотрел на людей, занятых своим делом: ткущих,
вырезающих, ловящих рыбу, готовящих еду на специальных возвышениях,
нянчащих детей; на другие плоты, числом не меньше семидесяти, образовавшие
на воде гигантский круг диаметром около мили. Это был целый город: дымок
курился над расположенными в отдалении домишками, ветер разносил звонкие
голоса детей. Это был город, а под ним зияла бездонная пропасть.
- Неужели вы никогда не ступаете на землю? - шепотом спросил мальчик.
- Раз в год. Мы плывем к Длинной Дюне, рубим там лес и чиним плоты.
Это происходит осенью, а потом мы следуем за серыми китами на север. Зимой
мы разделяемся, и каждый плот плавает по одиночке. Весной мы все
встречаемся у Балатрена. Там ходим друг к другу в гости, играем свадьбы,
танцуем Долгий Танец. Отсюда берет начало Дорога Балатрена - мощное южное
течение. Летом мы дрейфуем к югу, влекомые этим течением, пока не
встречаем Великих - серых китов, - мигрирующих на север. Тогда мы следуем
за ними, в конце концов возвращаясь ненадолго к пляжам Эмаха на Длинной
Дюне.
- Это крайне захватывающая история, милорд, - сказал Аррен. - Я
никогда не слышал о людях, подобных вам. Мой дом находится крайне далеко
отсюда. И все же мы, жители острова Энлад, тоже танцуем Долгий Танец в
канун середины лета.
- Вы топчете землю и находитесь в безопасности, - сухо заметил вождь.
- Мы же танцуем на поверхности бездонного моря.
Помолчав немного, он спросил:
- Как зовут твоего господина?
- Сокол, - ответил Аррен. Вождь повторил слово, но оно явно ни о чем
ему не говорило. И это более, чем что-либо другое, убедило Аррена в том,
что услышанная им история правдива, и эти люди действительно всю жизнь
проводят в Открытом Море вдали от островов, где землей и не пахнет, за
пределами полета любой из живущих на островах птиц. Об их существовании не
знают люди, населяющие Архипелаг.
- Он едва не умер, - сказал вождь. - Ему необходимо поспать.
Возвращайся на плот Стара, я пошлю за тобой.
Вождь встал. Несмотря на его непоколебимую уверенность в себе, он
явно не знал, как ему обращаться с Арреном: как с равным или как с юношей.
Аррен в данной ситуации предпочел последнее и согласился с тем, что должен
уйти. Но тут он столкнулся с другой проблемой. Плоты вновь разошлись в
стороны, и между ними сверкала полоска шелковистой воды шириной в сотню
ярдов.
Вождь Детей Открытого Моря вновь обратился к нему.
- Плыви, - сказал он.
Аррен осторожно окунулся в воду. Ее прохлада приятно освежила
обожженную солнцем кожу юноши. Переплыв зазор, он выбрался на другой плот
и увидел группку из пяти-шести детей и подростков, которые с живым
интересом наблюдали за ним. Совсем маленькая девочка пропищала:
- Ты плаваешь как рыба на крючке.
- А как я должен плавать? - вежливо спросил слегка уязвленный Аррен.
Ему не хотелось грубить малышке. Она была похожа на изящную статуэтку из
красного дерева, хрупкую и изысканную.
- Вот так, - крикнула она и нырнула как тюлень в прозрачную
переливающуюся толщу воды. Только спустя долгое время и на невероятном
расстоянии Аррен увидел над поверхностью черную гладкую головку и услышал
ее громкий визг.
- Поплыли, - сказал мальчик, вероятно, ровесник Аррена, хотя с виду
ему можно было дать лет двенадцать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57