Засечь “хвост” было нелегко, но еще труднее было на “хвосте” удержаться. Глебу, однако, неплохо это удавалось: “жигуленок” его проявлял порой бесшабашность, доходящую до героизма.
– Ты не из ФСБ, часом? – прервал молчание Илья.
Выруливая из-под капота рефрижератора, Глеб пожал плечами:
– Пустой вопрос. Допустим, я отвечу “нет”. Что тебе это даст?
– Логически – ничего. Любопытна твоя реакция.
– Реакцию можно симулировать. И потом… какие у тебя основания считать, будто вы с женой представляете интерес для ФСБ?
Илья потрогал фингал под глазом.
– Во-первых, интересы этой конторы непредсказуемы. А во-вторых, Дашка мне вовсе не жена. И не любовница. Ты удовлетворен?
– Меня это не касается, – буркнул Глеб, резко уходя влево за “ниссаном”.
– И все же расставим все по местам, – насмешливо произнес Илья. – В школе мы с Дашкой Лосевой десять лет просидели за одной партой, и, могу спорить, я единственный, кто не был в нее влюблен.
Сделав очередной вираж, Глеб на него покосился.
– А ты вообще-то… вполне здоров?
– Могу справки представить, – в тон ему ответил Илья. – Между прочим, занятная у тебя колымага. Посмотришь, вот-вот развалится, а на деле черт знает что: движется, как на воздушной подушке, и мощь – как у локомотива.
Глянув на него поверх темных очков, Глеб вздохнул.
– Послушай, Илья… ты со своей долбаной проницательностью у меня сегодня – точно кость в горле.
– Мочить будешь? – улыбнулся Илья. – Знаешь, старик…
– Прошу пристегнуть ремни, – перебил Глеб, тормозя. – Кажется, идем на посадку.
Они остановились возле ресторана “Бочка” неподалеку от преследуемого “ниссана”. Бугаи в спортивных костюмах вылезли из автомобиля и поплелись ко входу в ресторан. Один из них, жестикулируя, что-то бубнил по “сотовому” телефону. Перед входом в “Бочку” они встали и закурили. Мимо проплывала разодетая богатенькая публика – компаниями, парами и в одиночку. В дверях ресторана возник вдруг Толян в дорогом костюме и при галстуке.
– Мамочки родные! – удивился Глеб.
– Кто-то знакомый? – предположил Илья.
– Можно сказать, до боли.
Толян меж тем подошел к притихшим бугаям, с улыбкой забрал сигарету у одного из них и ткнул горящим концом в лоб другому. Тот отпрянул и, похоже, заскулил.
– Мерзость какая, – пробормотал Илья. Глеб завел мотор и медленно отъехал задом.
– Занятно, – подытожил он, – но пока я мало что понял. Куда тебя отвезти?
– Сам доберусь, – запротестовал Илья. – Мне и так уж с тобой не расплатиться.
– Киш ин тохес [2] , – буркнул Глеб.
– О-о! – округлил глаза Илья. – Ну, если вопрос стоит так… Живу я здесь недалеко. – И он назвал адрес.
Глеб развернул машину.
– Если не секрет, – спросил он, – что ты делал за письменным столом своей школьной подруги?
– За письменным столом обычно я работаю. А ты что подумал?
– Что работать ты мог бы и дома.
– Дельная мысль, – вздохнул Илья. – Но беда в том, старик, что жена моя Алла занимается сетевым бизнесом. Слыхал о такой напасти? С утра до ночи у нас в квартире толкутся энергичные тетки с коробками шампуня, косметики и пищевых добавок. Гвалт стоит несусветный. А в пединституте на кафедре математики, где я обретаюсь… как бы помягче выразиться… гибрид супермаркета с бардаком.
– Ясно, – кивнул Глеб. – В связи с невыносимостью обстановки подруга выделила тебе стол и стул. А муж ее не возражает?
Илья хмыкнул.
– Я все ждал: когда ж ты об этом спросишь? С мужем она развелась около года назад, за месяц примерно до гибели родителей. Еще вопросы есть?
– Извини, – смутился Глеб. – Как погибли ее родители?
– Ехали в машине с вечеринки и врезались в неуправляемый трейлер. Нелепо до ужаса… А знаешь, кто был Дашкин отец?
– Ну-ка просвети, – насторожился Глеб.
– Известный журналист Николай Лосев. Слыхал про такого? Кстати, Ольга Самарская, которую в четверг прикончили, была его ученицей… – Илья вдруг осекся и замолчал.
И, не нарушая молчания, Глеб довез его до дома. Лишь притормозив у подъезда, похвастался:
– Могу в такси работать: все улицы и переулки знаю.
Илья вздохнул и сказал:
– После гибели родителей Дашка сама вручила мне ключ от квартиры и попросила работать у нее. Так ей было тошно, что… В общем, можешь догадаться.
Они молча сидели в “жигуленке”. В подъезд входили и выходили люди, и дверь при этом гулко хлопала.
– Грустная история, – произнес наконец Глеб. – Но что-то в ней не так. Чего-то вы оба не договариваете.
– У тебя тоже, старик, душа не нараспашку, – парировал Илья. – Мы хоть комедии не ломаем.
Глеб взглянул на него поверх темных очков.
– Я вами горжусь. Но, старик, у меня к тебе две просьбы. Первая: не говори своей подружке об этом нашем трёпе. Пусть пока…
– Не обещаю, – перебил Илья. – От Дашки у меня секретов нет.
– Дай мне хоть немного времени, – попросил Глеб. – Чутье подсказывает, что мне лучше пока прикидываться шлангом.
– С Дашкой этот номер не пройдет.
– И все же я попробую. Не очень-то я поверил в угрозы ее отвергнутых поклонников.
– Мы тоже не развесили уши, когда ты заливал, будто служил коком на военном корабле.
Глеб вздохнул.
– Страшные вы люди. И просьба вторая: запиши мой телефон и при малейшем намеке на какую-либо опасность сейчас же звони.
– Вот это – пожалуйста, – улыбнулся Илья.
Они обменялись телефонами. Затем школьный товарищ племянницы олигарха не без опаски вошел в подъезд своего дома. На него, однако, никто не напал, и без всяких приключений он открыл дверь своей квартиры.
– Илюша, это ты? – раздался из комнаты голос жены.
– Нет, – буркнул Илья, – это отряд дистрибьюторов особого назначения.
– Давай-давай, – раздраженно произнесла жена, – ты у меня дохохмишься.
Илья поспешно разделся и юркнул в ванную, чтобы оценить ущерб, нанесенный его физиономии. При взгляде в зеркало брови его от удивления приподнялись: фингал под глазом почти рассосался, а разбитая губа вообще оказалась целехонькой.
Глеб наскоро перекусил в ближайшей пельменной и, как было условлено, в половине девятого оказался у дома своей новой хозяйки. На улицах было практически безлюдно, лишь мальчуган в драном пальтишке по-прежнему глазел на витрину магазина игрушек. И Глеб опять невольно оглянулся, замер и шагнул в сторону мальчишки… но услыхал ворчливый старушечий голос:
– Санька, ну всё! Я замерзла! – Низенькая горбунья потянула мальчика за руку.
– Ба, я сейчас! – стал вырываться тот. Но старушка держала крепко.
– Никаких “сейчас”! Знаю я твои “сейчас”!
И они побрели по тротуару прочь. А Глеб посмотрел им вслед и, как говорится, пошел своей дорогой.
Даша открыла ему дверь, хмуро взглянув на свои часики. Ее пепельные волосы были убраны в пучок на затылке, а темно-серый брючный костюм элегантно облегал умопомрачительную фигуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128