Гастилович поступил именно так. Он высмеял наши указания и прислал это нам, а копию послал Петрову. С другой стороны, подчиненному тоже вряд ли целесообразно вступать в
спор по такому делу. Но Смирнов еще более едко высмеял замечания Гастиловича и послал это ему, а копию также Петрову. К этой телеграмме и я руку приложил. В конце телеграммы предложил приписать: «Вся эта полемика по сути бессмыслена. Если у командира корпуса есть какие либо более разумные указания, он обязан их дать, а не заниматься бесполезной критикой». Знал бы Гастилович кому принадлежит эта приписка, мои взаимоотношения с ним сложились бы по иному. Но не помогла и эта приписка. Склока разрасталась. Вскоре Смирнов и Гастилович перестали говорить между собой по телефону. Гастилович, если ему надо было, звонил мне. Смирнов — начальнику штаба корпуса полковнику Шуба.
Тем временем Наши указания начали действовать. Противник, особенно ночами, стал нервничать. Взлетали ракеты, летели трассирующие пули. Почти каждую ночь наши войска доставляли противнику неприятности — брали пленных, захватывали участки траншей, отдельные опорные пункты. Противник расценил это как подготовку к наступлению. Дивизия занимала оборону на фронте свыше тридцати километров, имея открытый правый фланг. На этом фланге оборонялся полк Леусенко (310-й), который проявлял наиболее высокую активность. И противник именно сюда приковал главное свое внимание. Но меня интересовала больше всего расположенная на левом фланге господствующая гора «Маковица», которая входила в участок 129 полка. Она была действительно макушкой. Небольшая по размерам площадка на самом верху горы могла вместить только одну из сторон да и то очень в небольшом количестве, пару отделений не больше. Эта площадка многократно переходила из рук в руки. Когда я приехал, она была в руках противника. Положение нашего взвода было катастрофическим. Скат горы с нашей стороны был очень крутой, частично даже осыпной. Поэтому отдав вершину надо было катиться вниз к подножию.
И взвод 129-го полка, когда его в очередной раз выбили из траншейки прорытой по обращенному к противнику краю площадки, скатился не только с этой площадки, но и с горы. Командир полка, высокий, стройный, 28-ми летний красавец майор, носивший фуражку, а зимой кубанку, ухарски сдвинутой на затылок, выпустив свой роскошный чуб на левый висок. Авторитет его в полку был непререкаем. Любило его и начальство. Этой любовью он очень дорожил и делал все, чтобы постоянно ее крепить. Такого конфуза как оставление Маковицы он допустить не мог. Вызвав старшего сержанта, который командовал взводом, оборонявшим высоту, он приказал: «Верни Маковицу». И тот, собрав своих полтора десятка человек пополз обратно на высоту. А там за это время произошло совсем неожиданное.
Противник, заняв траншейку взвода, дальше не пошел, и вся площадка шириной около 30-ти метров осталась «ничейной». Произошло это очевидно потому, что на восточном краю площадки тоже была вырыта совсем короткая траншея. Когда взвод был выбит из основной своей траншеи и бежал, находившиеся в восточной (тыловой) траншейке трое бойцов, составлявших резерв взвода, открыли огонь по противнику и принудили его залечь в захваченной им траншее. Командир взвода забывший при поспешном бегстве о своем резерве, теперь нашел его на месте и очень этому обрадовался. Решение, как бывает в таких случаях, пришло само собой: укрепиться всем взводом там, где был резерв. И взвод начал энергично окапываться. Командиру полка донесли, что вышли на высоту и закрепляются. Командир полка донес в дивизию, что противник ночной атакой занял вершину «Маковицу», но той же ночью положение восстановлено.
Изучение переднего края, при вступлении в должность, я решил начать с «Маковицы». Александров меня горячо отговаривал. Сначала по телефону, затем приехав в штаб дивизии. Говорил со мной, доказывал Смирнову, что это очень опаcно и может привлечь особое внимание противника к этой горе. Я остался при своем мнении, хотя и согласился, что некоторая опасность имеется, т.к. при восхождении на гору дважды приходится пересекать простреливаемые пространства. Пойдем вечером, когда стемнеет или под утро, сказал я. Чтобы не привлекать внимание, я возьму с собой только сопровождающего солдата и сам буду одет по солдатски. Но Александров от меня не отстал. Пошли вмеcте. Перед выходом я попросил ознакомить меня с обстановкой на самой высоте. По докладу Александрова получалось, что вся площадка в наших руках. Передовые подразделения врага расположены на уступе, проходящем в ста-ста пятидесяти метрах ниже вершины «Маковицы». Там у него вырыты две сплошные траншеи полного профиля. За траншеями местность постепенно понижается, переходя в новый, более широкий уступ. Там три траншеи полного профиля, снимаемые главными силами первой полосы обороны. За траншеями местность снова понижается, а в районе шоссе, идущего от Делятича до чехословацкой границы и далее на Керешмезе (Ясина), начинается подъем на новый горный отрог. Александров убеждал меня, что все это, до шоссе включительно, с «Маковицы» прекрасно видно. — «Прямо как на макете».
Когда же мы добрались до вершины, командир взвода старший сержант Павлычко попросил нас поскорее убраться в убежище. На бруствере я увидел противогранатные сети. Оказывается наши ребятки время от времени перебрасываются с противником гранатами, и сейчас Павлычко беспокоится больше всего о том, как бы противник не устроил эту «забаву» когда мы здесь.
— А откуда я могу посмотреть оборону противника? — спросил я Павлычко.
— А сейчас неоткуда — ответил он — это когда у нас была та траншея — показал он на противоположный край площадки, — тогда мы все видели, а теперь ничего не видим.
— А вы это знали — спросил я Александрова. Вопрос был коварный. По сути я спрашивал бывал ли он здесь. А он явно не бывал. Оказался перед неожиданностью. И сейчас понимал, что я его уличаю во лжи. Он несколько раз, видимо желая отдохнуть от начальства, сообщал в штаб дивизии: «Ухожу понаблюдать на Маковицу, так что прямой связи с вами не будет. Если очень надо, то через мой узел». Выходило — никакого «Н.П.» нет. Противник, заняв нашу первую траншейку, ослепил нас. Мы ему, находясь здесь, не мешали. Но, как показало будущее, близкий противник таит потенциальную опасность в самой этой близости.
— Ну, что ж, сказал я сухо, недовольно — пришли мы сюда напрасно. Эта траншейка для дивизии не представляет никакой ценности. Это только для «втирания очков» начальству: «— Маковица, мол, в наших руках». Так и доложу командиру дивизии: «— Виноват, не проверил, в результате сам врал и Вас заставлял подписывать лживые документы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297
спор по такому делу. Но Смирнов еще более едко высмеял замечания Гастиловича и послал это ему, а копию также Петрову. К этой телеграмме и я руку приложил. В конце телеграммы предложил приписать: «Вся эта полемика по сути бессмыслена. Если у командира корпуса есть какие либо более разумные указания, он обязан их дать, а не заниматься бесполезной критикой». Знал бы Гастилович кому принадлежит эта приписка, мои взаимоотношения с ним сложились бы по иному. Но не помогла и эта приписка. Склока разрасталась. Вскоре Смирнов и Гастилович перестали говорить между собой по телефону. Гастилович, если ему надо было, звонил мне. Смирнов — начальнику штаба корпуса полковнику Шуба.
Тем временем Наши указания начали действовать. Противник, особенно ночами, стал нервничать. Взлетали ракеты, летели трассирующие пули. Почти каждую ночь наши войска доставляли противнику неприятности — брали пленных, захватывали участки траншей, отдельные опорные пункты. Противник расценил это как подготовку к наступлению. Дивизия занимала оборону на фронте свыше тридцати километров, имея открытый правый фланг. На этом фланге оборонялся полк Леусенко (310-й), который проявлял наиболее высокую активность. И противник именно сюда приковал главное свое внимание. Но меня интересовала больше всего расположенная на левом фланге господствующая гора «Маковица», которая входила в участок 129 полка. Она была действительно макушкой. Небольшая по размерам площадка на самом верху горы могла вместить только одну из сторон да и то очень в небольшом количестве, пару отделений не больше. Эта площадка многократно переходила из рук в руки. Когда я приехал, она была в руках противника. Положение нашего взвода было катастрофическим. Скат горы с нашей стороны был очень крутой, частично даже осыпной. Поэтому отдав вершину надо было катиться вниз к подножию.
И взвод 129-го полка, когда его в очередной раз выбили из траншейки прорытой по обращенному к противнику краю площадки, скатился не только с этой площадки, но и с горы. Командир полка, высокий, стройный, 28-ми летний красавец майор, носивший фуражку, а зимой кубанку, ухарски сдвинутой на затылок, выпустив свой роскошный чуб на левый висок. Авторитет его в полку был непререкаем. Любило его и начальство. Этой любовью он очень дорожил и делал все, чтобы постоянно ее крепить. Такого конфуза как оставление Маковицы он допустить не мог. Вызвав старшего сержанта, который командовал взводом, оборонявшим высоту, он приказал: «Верни Маковицу». И тот, собрав своих полтора десятка человек пополз обратно на высоту. А там за это время произошло совсем неожиданное.
Противник, заняв траншейку взвода, дальше не пошел, и вся площадка шириной около 30-ти метров осталась «ничейной». Произошло это очевидно потому, что на восточном краю площадки тоже была вырыта совсем короткая траншея. Когда взвод был выбит из основной своей траншеи и бежал, находившиеся в восточной (тыловой) траншейке трое бойцов, составлявших резерв взвода, открыли огонь по противнику и принудили его залечь в захваченной им траншее. Командир взвода забывший при поспешном бегстве о своем резерве, теперь нашел его на месте и очень этому обрадовался. Решение, как бывает в таких случаях, пришло само собой: укрепиться всем взводом там, где был резерв. И взвод начал энергично окапываться. Командиру полка донесли, что вышли на высоту и закрепляются. Командир полка донес в дивизию, что противник ночной атакой занял вершину «Маковицу», но той же ночью положение восстановлено.
Изучение переднего края, при вступлении в должность, я решил начать с «Маковицы». Александров меня горячо отговаривал. Сначала по телефону, затем приехав в штаб дивизии. Говорил со мной, доказывал Смирнову, что это очень опаcно и может привлечь особое внимание противника к этой горе. Я остался при своем мнении, хотя и согласился, что некоторая опасность имеется, т.к. при восхождении на гору дважды приходится пересекать простреливаемые пространства. Пойдем вечером, когда стемнеет или под утро, сказал я. Чтобы не привлекать внимание, я возьму с собой только сопровождающего солдата и сам буду одет по солдатски. Но Александров от меня не отстал. Пошли вмеcте. Перед выходом я попросил ознакомить меня с обстановкой на самой высоте. По докладу Александрова получалось, что вся площадка в наших руках. Передовые подразделения врага расположены на уступе, проходящем в ста-ста пятидесяти метрах ниже вершины «Маковицы». Там у него вырыты две сплошные траншеи полного профиля. За траншеями местность постепенно понижается, переходя в новый, более широкий уступ. Там три траншеи полного профиля, снимаемые главными силами первой полосы обороны. За траншеями местность снова понижается, а в районе шоссе, идущего от Делятича до чехословацкой границы и далее на Керешмезе (Ясина), начинается подъем на новый горный отрог. Александров убеждал меня, что все это, до шоссе включительно, с «Маковицы» прекрасно видно. — «Прямо как на макете».
Когда же мы добрались до вершины, командир взвода старший сержант Павлычко попросил нас поскорее убраться в убежище. На бруствере я увидел противогранатные сети. Оказывается наши ребятки время от времени перебрасываются с противником гранатами, и сейчас Павлычко беспокоится больше всего о том, как бы противник не устроил эту «забаву» когда мы здесь.
— А откуда я могу посмотреть оборону противника? — спросил я Павлычко.
— А сейчас неоткуда — ответил он — это когда у нас была та траншея — показал он на противоположный край площадки, — тогда мы все видели, а теперь ничего не видим.
— А вы это знали — спросил я Александрова. Вопрос был коварный. По сути я спрашивал бывал ли он здесь. А он явно не бывал. Оказался перед неожиданностью. И сейчас понимал, что я его уличаю во лжи. Он несколько раз, видимо желая отдохнуть от начальства, сообщал в штаб дивизии: «Ухожу понаблюдать на Маковицу, так что прямой связи с вами не будет. Если очень надо, то через мой узел». Выходило — никакого «Н.П.» нет. Противник, заняв нашу первую траншейку, ослепил нас. Мы ему, находясь здесь, не мешали. Но, как показало будущее, близкий противник таит потенциальную опасность в самой этой близости.
— Ну, что ж, сказал я сухо, недовольно — пришли мы сюда напрасно. Эта траншейка для дивизии не представляет никакой ценности. Это только для «втирания очков» начальству: «— Маковица, мол, в наших руках». Так и доложу командиру дивизии: «— Виноват, не проверил, в результате сам врал и Вас заставлял подписывать лживые документы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297