Здесь тебе и ярко-красные, и черные, и коричневые, и голубые, и со смешанными оттенками! Впечатление — обьявленная многопартийность вскружила головы российским туземцам, затуманила мозги.
Гаревич почти двое суток до головной боли листал программы, набитые обещаниями, будто пельмени фаршем. Если сбудется одна сотая их часть — жизнь россиян превратится в самый настоящий рай.
Но любой профессиональный разведчик — политик в квадрате, что же касается Гаревича — в кубе. И как разведчик, и как многоопытный политический деятель, Степан Витальевич понимал: каждое обещание не что иное, как приманка, сладкая, аппетитная, призванная пополнить партию максимально возможным количеством приверженцев.
Выбрав программу партии господина Радоцкого, разведчик пренебрежительно сдвинул пачку остальных к краю стола. Не к чему забивать себе мозги почти одинаковыми, в принципе, словесами. Посмотрим, что из себя представляет глава либералов.
Конечно — адвокат. Как правило, в политику лезут либо адвокаты, либо генералы, остальные побаиваются и предпочитают находиться на безопасном расстоянии. Возраст — пятьдесят лет. Самый опасный для политического деятеля: не пробьешься в верха — сливай воду и занимайся другим бизнесом. Семья… внебрачные связи… незаконно рожденные дети… Все это Гаревича не интересует — к шантажу он прибегает в самом крайнем случае, когда других путей уже не существует.
За счет каких средств живут либералы? Кого они выбрали в спонсоры?
К концу вторых суток на столе резидента лежал полный отчет по интересующей его партии. С финансовыми выкладками и электоратом, с биографиями ведущих политиков и их связями с зарубежными организациями, в том числе, с разведывательными органами.
Итак, что же делать? Пойти в лоб на Радоцкого? Нет, для подобного штурма Гаревич ещё не подготовлен. Да и вообще стоит ли вмешиваться в политическую драчку, не имея на руках достаточного количества старших козырей?
И резидент после длительных размышлений выбрал обходный маневр: выйти на Пуделя через его доверенного шестерки. С помощью Кавказца.
Кто сейчас крутит российскую политику? Президент или премьер? Боже сохрани, они лица официальные, их дело речи произносить и обещать облагодетельствовать каждую, без исключения, российскую семью, покончить с преступностью, навести в стране «революционный» порядок и так далее.
Реальная власть — в руках таких, как Кавказец. Они ничего не обещают, с речами-докладами не выступают, в выборах на прямую не учавствуют. И все же командуют обществом. Через купленных депутатов и госбезопасников, замараных милиционеров и чиновников.
Все, путь выбран: Кавказец — Штырь — Пудель — генерал Иванчишин…
Офис торговой фирмы «Натали» занимал часть первого этажа жилого дома. Возле подъезда переминается с ноги на ногу скучающий парняга, руки — в карманах, взгляд настороженный, так и рыскает по фигурам прохожих.
Ничего особенного — в наш сумасбродный век с разборками и ограблениями, разнообразным рэкетом и изощренным шантажем без надежной охраны не обойтись. Вот и дежурят возле банков и офисов накачанные парни в униформе.
Этот не в пятнистой тужурке — кожаная куртка, мохеровый шарф. Но суть — все та же: охранник.
Гаревич не любил вступать в контакты, предпочитал подставлять других, в первую очередь своего талантливого помощника. Связь с убитым Пузаном — исключение, основанное на давнишнем знакомстве. Сегодня — исключение. Предстоит слишком доверительная беседа, с которой может справиться только резидент. Ибо разговор с Кавказцем — замаскированная мина, которую придется не разоружить, а направить взрыв в нужную для разведчика сторону.
— Кого нужно?
Охранник не выражает особой настороженности — нет причин. Да и какую опасность можно ожидать от мирного старичка? Пришел, небось, дедок пожаловаться боссу на обвес-обсчет, поплакаться на малую пенсию и одолевшие его болячки. А кому прикажете жаловаться, если не хозяину?
— Мне бы повидать главу фирмы, — плачущим голосом сообщил Гаревич. — Я — на минутку…
— Проходи, дед, — отодвинулся, освобождая проход, парень. — Босс — у себя, а вот примет тебя или не примет — сказать не могу…
То, что господин Годенко сидит в кабинете, Гаревич знает без охранника — он заявился в офис фирмы только после того, как помощник через своих агентов прощупал обстановку, подготовил путь резиденту.
Примет его Годенко, обязательно примет! Ибо на руках и в голове посетителя такие козыри, против которых не устоять ни Кавказцу, ни его дружанам…
В богато обставленном вестибюле — второй телохранитель. Этот — в униформе.
— К боссу, — уже другим, уверенным, тоном проскрипел Гаревич. — Меня ожидают.
Охранник возражать не стал — если деда пропустили в офис, почему он должен противодействовать? Тем более, что перед ним не хилый старикашка, согбенный годами и несчастьями, а вполне респектабельный господин, уверенный в своем праве пройти к генеральному директору.
— Простите, но у нас — правила… Оружие имеете?
Не спрашивая согласия, легонько охлопал карманы посетителя, прошелся ладонями по телу. Разрешающе махнул лапищей: проходи, дескать.
Следующий этап — приемная.
Длиноногая секретарша нерешительно повертела пухлым задком, покрутила на пальцах кольца. Видимо, до туалетных судорог боится хозяина. Вдруг выгонит, а по Москве сейчас таких, как она, полуоголенных фифочек, желающих пристроиться на денежные должности, предостаточно.
— Вы по какому вопросу? — сыто промурлыкала она, остро вглядываясь в морщинистое лицо старика. — У босса каждая минута на счету, каждая секунда — доллар.
— Доложи, голубушка: по важному делу… У тебя, как видно, тоже время немало стоит… Вот и прими на память зелененькую…
Приняв «на память» пятьдесят долларов, секретарша подобрела. Из кабинета, куда она бесстрашно скользнула без предварительного постукивания, послышался сочный смех преуспевающего бизнесмена и поощрительное девичье мяуканье.
Гаревич скучающе зевнул. Всюду то же самое, одно слово: рыночная экономика. Все продается и покупается. Без скидок на дурацкую честность, идиотскую нравственность и отошедшую в прошлое наивную скромность.
Из кабинета выбежала раскрасневшаяся секретарша в помятой кофтенке, с задранным подолом, который не успела оправить.
— Проходите, пожалуйста, вас ожидают, — выпалила она на одном дыхании, будто недолгое общение с боссом придало ей силы. — В вашем распоряжении ровно десять минут…
Это мы ещё поглядим-посмотрим, десять или двадцать, фыркнул про себя Гаревич. Придется поубавить генеральному директору торговой фирмы прыти, сделать его сговорчивей.
Кавказец сидел не за рабочим столом — в стороне, взгромоздившись на высокий мягкий табурет, доставленный из какого-то бара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Гаревич почти двое суток до головной боли листал программы, набитые обещаниями, будто пельмени фаршем. Если сбудется одна сотая их часть — жизнь россиян превратится в самый настоящий рай.
Но любой профессиональный разведчик — политик в квадрате, что же касается Гаревича — в кубе. И как разведчик, и как многоопытный политический деятель, Степан Витальевич понимал: каждое обещание не что иное, как приманка, сладкая, аппетитная, призванная пополнить партию максимально возможным количеством приверженцев.
Выбрав программу партии господина Радоцкого, разведчик пренебрежительно сдвинул пачку остальных к краю стола. Не к чему забивать себе мозги почти одинаковыми, в принципе, словесами. Посмотрим, что из себя представляет глава либералов.
Конечно — адвокат. Как правило, в политику лезут либо адвокаты, либо генералы, остальные побаиваются и предпочитают находиться на безопасном расстоянии. Возраст — пятьдесят лет. Самый опасный для политического деятеля: не пробьешься в верха — сливай воду и занимайся другим бизнесом. Семья… внебрачные связи… незаконно рожденные дети… Все это Гаревича не интересует — к шантажу он прибегает в самом крайнем случае, когда других путей уже не существует.
За счет каких средств живут либералы? Кого они выбрали в спонсоры?
К концу вторых суток на столе резидента лежал полный отчет по интересующей его партии. С финансовыми выкладками и электоратом, с биографиями ведущих политиков и их связями с зарубежными организациями, в том числе, с разведывательными органами.
Итак, что же делать? Пойти в лоб на Радоцкого? Нет, для подобного штурма Гаревич ещё не подготовлен. Да и вообще стоит ли вмешиваться в политическую драчку, не имея на руках достаточного количества старших козырей?
И резидент после длительных размышлений выбрал обходный маневр: выйти на Пуделя через его доверенного шестерки. С помощью Кавказца.
Кто сейчас крутит российскую политику? Президент или премьер? Боже сохрани, они лица официальные, их дело речи произносить и обещать облагодетельствовать каждую, без исключения, российскую семью, покончить с преступностью, навести в стране «революционный» порядок и так далее.
Реальная власть — в руках таких, как Кавказец. Они ничего не обещают, с речами-докладами не выступают, в выборах на прямую не учавствуют. И все же командуют обществом. Через купленных депутатов и госбезопасников, замараных милиционеров и чиновников.
Все, путь выбран: Кавказец — Штырь — Пудель — генерал Иванчишин…
Офис торговой фирмы «Натали» занимал часть первого этажа жилого дома. Возле подъезда переминается с ноги на ногу скучающий парняга, руки — в карманах, взгляд настороженный, так и рыскает по фигурам прохожих.
Ничего особенного — в наш сумасбродный век с разборками и ограблениями, разнообразным рэкетом и изощренным шантажем без надежной охраны не обойтись. Вот и дежурят возле банков и офисов накачанные парни в униформе.
Этот не в пятнистой тужурке — кожаная куртка, мохеровый шарф. Но суть — все та же: охранник.
Гаревич не любил вступать в контакты, предпочитал подставлять других, в первую очередь своего талантливого помощника. Связь с убитым Пузаном — исключение, основанное на давнишнем знакомстве. Сегодня — исключение. Предстоит слишком доверительная беседа, с которой может справиться только резидент. Ибо разговор с Кавказцем — замаскированная мина, которую придется не разоружить, а направить взрыв в нужную для разведчика сторону.
— Кого нужно?
Охранник не выражает особой настороженности — нет причин. Да и какую опасность можно ожидать от мирного старичка? Пришел, небось, дедок пожаловаться боссу на обвес-обсчет, поплакаться на малую пенсию и одолевшие его болячки. А кому прикажете жаловаться, если не хозяину?
— Мне бы повидать главу фирмы, — плачущим голосом сообщил Гаревич. — Я — на минутку…
— Проходи, дед, — отодвинулся, освобождая проход, парень. — Босс — у себя, а вот примет тебя или не примет — сказать не могу…
То, что господин Годенко сидит в кабинете, Гаревич знает без охранника — он заявился в офис фирмы только после того, как помощник через своих агентов прощупал обстановку, подготовил путь резиденту.
Примет его Годенко, обязательно примет! Ибо на руках и в голове посетителя такие козыри, против которых не устоять ни Кавказцу, ни его дружанам…
В богато обставленном вестибюле — второй телохранитель. Этот — в униформе.
— К боссу, — уже другим, уверенным, тоном проскрипел Гаревич. — Меня ожидают.
Охранник возражать не стал — если деда пропустили в офис, почему он должен противодействовать? Тем более, что перед ним не хилый старикашка, согбенный годами и несчастьями, а вполне респектабельный господин, уверенный в своем праве пройти к генеральному директору.
— Простите, но у нас — правила… Оружие имеете?
Не спрашивая согласия, легонько охлопал карманы посетителя, прошелся ладонями по телу. Разрешающе махнул лапищей: проходи, дескать.
Следующий этап — приемная.
Длиноногая секретарша нерешительно повертела пухлым задком, покрутила на пальцах кольца. Видимо, до туалетных судорог боится хозяина. Вдруг выгонит, а по Москве сейчас таких, как она, полуоголенных фифочек, желающих пристроиться на денежные должности, предостаточно.
— Вы по какому вопросу? — сыто промурлыкала она, остро вглядываясь в морщинистое лицо старика. — У босса каждая минута на счету, каждая секунда — доллар.
— Доложи, голубушка: по важному делу… У тебя, как видно, тоже время немало стоит… Вот и прими на память зелененькую…
Приняв «на память» пятьдесят долларов, секретарша подобрела. Из кабинета, куда она бесстрашно скользнула без предварительного постукивания, послышался сочный смех преуспевающего бизнесмена и поощрительное девичье мяуканье.
Гаревич скучающе зевнул. Всюду то же самое, одно слово: рыночная экономика. Все продается и покупается. Без скидок на дурацкую честность, идиотскую нравственность и отошедшую в прошлое наивную скромность.
Из кабинета выбежала раскрасневшаяся секретарша в помятой кофтенке, с задранным подолом, который не успела оправить.
— Проходите, пожалуйста, вас ожидают, — выпалила она на одном дыхании, будто недолгое общение с боссом придало ей силы. — В вашем распоряжении ровно десять минут…
Это мы ещё поглядим-посмотрим, десять или двадцать, фыркнул про себя Гаревич. Придется поубавить генеральному директору торговой фирмы прыти, сделать его сговорчивей.
Кавказец сидел не за рабочим столом — в стороне, взгромоздившись на высокий мягкий табурет, доставленный из какого-то бара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96