Кажется, пришла пора вмешаться и показать ментовке все преимущества предложенного ей «содружества».
Ласково, ненавязчиво снял простынь, взял за щеки заплаканное лицо любовницы, вобрал ртом безвольные губы. Они пошевелились, раскрываясь. Слабые руки с неожиданной силой обхватили крутую шею мужчины. Дрожь нестерпимого желания пробежала по телу Стеллы, от напрягшихся грудей к упругим бедрам. Легкие вобрали в себя воздух и замерли, не в силах выдохнуть его. Вся она подалась навстречу мускулистому телу любовника.
Васин, с трудом удерживаясь от грубых движений, погрузился в женщину. Она обвила его руками и ногами. Неожиданная исповедь Петеньки, возникшая перед ней неразрешимая проблема, муж и даже сын — все растворилось в сладостном наслаждении…
— Допрос Взятка состоялся? — деловито спросил Пудель, отдышавшись. — Кто из следователей его вел?
Время подготовки миновало, вербовка многообещающего агента, можно считать, произошла. Вместо подписки о сотрудничестве — шикарный сеанс секса. Теперь можно не скрываться и не изображать из себя благородного вельможу.
Стелла все ещё плавала по розовым волнам любовного дурмана. Ответила машинально, не вдумываясь в содержание.
— Да, состоялся. Провел его мой муж, майор Салов…
В голосе — покорность судьбе, усталость. Она готова предать все, что раньше казалось святым, незыблемым. Лишь бы получить право на обьятия Петеньки, ощущать на себе мускулистое тело, ласкать его.
— Кто вел протокол?
— Я…
— Что сказал Взяток?
— Ничего особеного… мелочи. В совершении преступления не признался.
— Сможешь завтра утром принести мне копию протоколов?
Еще одна встреча означает новые обьятия!
Стелла согласилась с такой радостной поспешностью, что Пудель спрятал насмешливую улыбку. Если правильно говорит народная мудрость, что мужики любят головой, а бабы — сердцем, то лежашая рядом с ним голая телка — баба вдвойне.
Итак, первый отрезок дороги, ведущей к безопасности пройден. Просмотреть протоколы, убедиться, что в них не зафиксированы опасные факты — типа местонахождения новой базы боевиков или некоторые московские адреса.Тогда появится возможность выйти на второй «этап»: сделать так, чтобы Взяток не мог раскрыться на последующих допросах…
Странно, но едва Стелла вышла из калитки на улицу, туман, окутавший её сознание, рассеялся, открылась пропасть, в которую она чуть не свалилась… Или уже свалилась?
Вместе с туманом рассеялось и очарование любовных наслаждений, и желание продлить их до бесконечности. Что же она понаделала? За миг сладкого слияния фактически продала всю свою жизнь… Пособница бандитов, наводчица, самая настоящая продажная девка.
Трудно подыскать более грубые слова и сравнения, чем те, которыми Салова обливала сама себя. Будто из ведра помоями. Но на главное так и не решилась. Признаться мужу, покаяться перед друзьями по работе не хватило воли.
Всю ночь провертелась рядом с Семеном без сна. Иногда проваливалась, но тут же всплывала на поверхность и пугливо оглядывала темную спальню. Не вырвалось ли опасное признание, не подслушал ли муж покаянные слова супруги?
Утром прибежала на работу, принялась перебирать карточки, регистрировать входящие-исходящие, что-то переписывать, исправлять. А в голове работает наждачный круг. Со скрипом, с лязгом.
Ты можешь принести мне копии протоколов допроса?… Конечно, принесу. Завтра утром. С удовольствием… Я буду ждать… Жди, милый, не сомневайся, родной… Поцелуи, поцелуи… В губы, в шею, в грудь… Жгучие, страстные, вызывающие дрожь в теле… И вот — свершилось! Со стонами, всхлипываниями, криками…
К десяти утра женшина изнемогла. Она не только слышала — видела, будто воочью, Сладкие моменты сексуального сближения, сладострастие охватывало её. Что перед этим какая-то малость: никому не нужные протоколы допроса обвиняемого? Подумаешь, секрет государственного значения.К тому же, она снимет копии — подлиники останутся в следственном деле… Плата — поцелуи, обьятия, тяжесть мужского мускулистого тела и новый взрыв наслаждения…
В половине десятого Стелла выбежала из райотдела, в десять Васин открыл ей двери, если и не в рай, то в райскую прихожую. В пять минут одинадцатого она, раздевшись догола, изнемогала в его обьятиях…
Внимательно изучив показания Взятка, Васин задумался. Ничего опасного парень не открыл. А знал он немало: местонахождение базы, алреса в Москве, куда он летал по поручению Пуделя, очередные цели запланированных «реквизиций».
Где гарантия, что щестерка не расколется и не примется выкладывать все это опытному следователю?… Тот же милицейский майор при последующем допросе вскроет малоопытного подследственного, как вскрывают ножом банку консервов. И выльется из этой «банки» все, казалось бы, прочно запечатанное, и полетят коршунами группы захвата по выдавленным из Взятка адресам.
Выход один: Взяток должен замолчать. Навсегда.
— Когда следующий допрос?
Женщина окончательно потерыла стыд — сбросив на пол простынь, голая разметалась на постели, бросая на любовника призывные взгляды. Когда же она насытится? Бешенство у ней, что ли? Думает, что мужик — бык-производитель, а он — обычный человек, вымотанный постоянной опасностью, избитый риском, исхлестанный одиночеством.
Несмотря на солидный возраст — ни семьи, ни постоянного дома. Судьба криминального бизнесмена швыряет его то из Москвы в Сибирь, то обратно. Как бы не пришлось перебраться на Кавказ, под крылышко воинственных чеченов.
Впрочем, это вопрос будущего. А сейчас поджимает настоящее. В виде повязанного ментами Взятка.
— Слышала мой вопрос? Почему не отвечаешь?
В широко распахнутых глазах ментовки показались слезы, губы обиженно задрожали. Неприкрытая грубость любовника ударила по самолюбию.
— Прости, задумалась над нашими отношениями… Майора Салова, — звание и должность мужа Стелла произнесла с оттенком брезгливости, — вызвали в областное управление. Он запретил без него проводить какие бы то ни было допросы…
— И когда ожидается возвращение майора?
— Через неделю… Зачем тебе знать дату его приезда?
Тон — до предела сухой, впору поцарапаться.
О, черт, обиделась! Слишком чувствительная телка, нужно обращаться с ней поаккуратней… Видишь ли, думает о каких-то отношениях. А какие они бывают между мужиком и бабой? Но придется притворяться. Слишком уж дорогую штучку он приобрел. Не столько дорогую, сколько необходимую.
— Извини, сорвался… Да и как не сорваться, когда будто ходишь босиком по острым камням. Такая у нас с тобой житуха, ненаглядная…Прости невоспитанного бродягу-таежника.
Простила! Губы перестали дрожать, глаза высохли. Несколько ласковых слов, накапанных в виде лекарства в женское сердечко, и — все в норме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Ласково, ненавязчиво снял простынь, взял за щеки заплаканное лицо любовницы, вобрал ртом безвольные губы. Они пошевелились, раскрываясь. Слабые руки с неожиданной силой обхватили крутую шею мужчины. Дрожь нестерпимого желания пробежала по телу Стеллы, от напрягшихся грудей к упругим бедрам. Легкие вобрали в себя воздух и замерли, не в силах выдохнуть его. Вся она подалась навстречу мускулистому телу любовника.
Васин, с трудом удерживаясь от грубых движений, погрузился в женщину. Она обвила его руками и ногами. Неожиданная исповедь Петеньки, возникшая перед ней неразрешимая проблема, муж и даже сын — все растворилось в сладостном наслаждении…
— Допрос Взятка состоялся? — деловито спросил Пудель, отдышавшись. — Кто из следователей его вел?
Время подготовки миновало, вербовка многообещающего агента, можно считать, произошла. Вместо подписки о сотрудничестве — шикарный сеанс секса. Теперь можно не скрываться и не изображать из себя благородного вельможу.
Стелла все ещё плавала по розовым волнам любовного дурмана. Ответила машинально, не вдумываясь в содержание.
— Да, состоялся. Провел его мой муж, майор Салов…
В голосе — покорность судьбе, усталость. Она готова предать все, что раньше казалось святым, незыблемым. Лишь бы получить право на обьятия Петеньки, ощущать на себе мускулистое тело, ласкать его.
— Кто вел протокол?
— Я…
— Что сказал Взяток?
— Ничего особеного… мелочи. В совершении преступления не признался.
— Сможешь завтра утром принести мне копию протоколов?
Еще одна встреча означает новые обьятия!
Стелла согласилась с такой радостной поспешностью, что Пудель спрятал насмешливую улыбку. Если правильно говорит народная мудрость, что мужики любят головой, а бабы — сердцем, то лежашая рядом с ним голая телка — баба вдвойне.
Итак, первый отрезок дороги, ведущей к безопасности пройден. Просмотреть протоколы, убедиться, что в них не зафиксированы опасные факты — типа местонахождения новой базы боевиков или некоторые московские адреса.Тогда появится возможность выйти на второй «этап»: сделать так, чтобы Взяток не мог раскрыться на последующих допросах…
Странно, но едва Стелла вышла из калитки на улицу, туман, окутавший её сознание, рассеялся, открылась пропасть, в которую она чуть не свалилась… Или уже свалилась?
Вместе с туманом рассеялось и очарование любовных наслаждений, и желание продлить их до бесконечности. Что же она понаделала? За миг сладкого слияния фактически продала всю свою жизнь… Пособница бандитов, наводчица, самая настоящая продажная девка.
Трудно подыскать более грубые слова и сравнения, чем те, которыми Салова обливала сама себя. Будто из ведра помоями. Но на главное так и не решилась. Признаться мужу, покаяться перед друзьями по работе не хватило воли.
Всю ночь провертелась рядом с Семеном без сна. Иногда проваливалась, но тут же всплывала на поверхность и пугливо оглядывала темную спальню. Не вырвалось ли опасное признание, не подслушал ли муж покаянные слова супруги?
Утром прибежала на работу, принялась перебирать карточки, регистрировать входящие-исходящие, что-то переписывать, исправлять. А в голове работает наждачный круг. Со скрипом, с лязгом.
Ты можешь принести мне копии протоколов допроса?… Конечно, принесу. Завтра утром. С удовольствием… Я буду ждать… Жди, милый, не сомневайся, родной… Поцелуи, поцелуи… В губы, в шею, в грудь… Жгучие, страстные, вызывающие дрожь в теле… И вот — свершилось! Со стонами, всхлипываниями, криками…
К десяти утра женшина изнемогла. Она не только слышала — видела, будто воочью, Сладкие моменты сексуального сближения, сладострастие охватывало её. Что перед этим какая-то малость: никому не нужные протоколы допроса обвиняемого? Подумаешь, секрет государственного значения.К тому же, она снимет копии — подлиники останутся в следственном деле… Плата — поцелуи, обьятия, тяжесть мужского мускулистого тела и новый взрыв наслаждения…
В половине десятого Стелла выбежала из райотдела, в десять Васин открыл ей двери, если и не в рай, то в райскую прихожую. В пять минут одинадцатого она, раздевшись догола, изнемогала в его обьятиях…
Внимательно изучив показания Взятка, Васин задумался. Ничего опасного парень не открыл. А знал он немало: местонахождение базы, алреса в Москве, куда он летал по поручению Пуделя, очередные цели запланированных «реквизиций».
Где гарантия, что щестерка не расколется и не примется выкладывать все это опытному следователю?… Тот же милицейский майор при последующем допросе вскроет малоопытного подследственного, как вскрывают ножом банку консервов. И выльется из этой «банки» все, казалось бы, прочно запечатанное, и полетят коршунами группы захвата по выдавленным из Взятка адресам.
Выход один: Взяток должен замолчать. Навсегда.
— Когда следующий допрос?
Женщина окончательно потерыла стыд — сбросив на пол простынь, голая разметалась на постели, бросая на любовника призывные взгляды. Когда же она насытится? Бешенство у ней, что ли? Думает, что мужик — бык-производитель, а он — обычный человек, вымотанный постоянной опасностью, избитый риском, исхлестанный одиночеством.
Несмотря на солидный возраст — ни семьи, ни постоянного дома. Судьба криминального бизнесмена швыряет его то из Москвы в Сибирь, то обратно. Как бы не пришлось перебраться на Кавказ, под крылышко воинственных чеченов.
Впрочем, это вопрос будущего. А сейчас поджимает настоящее. В виде повязанного ментами Взятка.
— Слышала мой вопрос? Почему не отвечаешь?
В широко распахнутых глазах ментовки показались слезы, губы обиженно задрожали. Неприкрытая грубость любовника ударила по самолюбию.
— Прости, задумалась над нашими отношениями… Майора Салова, — звание и должность мужа Стелла произнесла с оттенком брезгливости, — вызвали в областное управление. Он запретил без него проводить какие бы то ни было допросы…
— И когда ожидается возвращение майора?
— Через неделю… Зачем тебе знать дату его приезда?
Тон — до предела сухой, впору поцарапаться.
О, черт, обиделась! Слишком чувствительная телка, нужно обращаться с ней поаккуратней… Видишь ли, думает о каких-то отношениях. А какие они бывают между мужиком и бабой? Но придется притворяться. Слишком уж дорогую штучку он приобрел. Не столько дорогую, сколько необходимую.
— Извини, сорвался… Да и как не сорваться, когда будто ходишь босиком по острым камням. Такая у нас с тобой житуха, ненаглядная…Прости невоспитанного бродягу-таежника.
Простила! Губы перестали дрожать, глаза высохли. Несколько ласковых слов, накапанных в виде лекарства в женское сердечко, и — все в норме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96