С полчаса вместе с Саловым убеждали законника в необходимости строить допрос именно так, как ими задумано.
В конце концов, сотрудник покуратуры нехотя согласился. Но предупредил: ещё одного нарущения не потерпит. Потребовал занесения в протокол номера служебного удостоверения Панкратова. Слава Богу, что удостоверение, с подачи Кости Негодина, осталось в кармане отставника.
Дверь плотно закрыта, телефон отключен.
— Босса в лицо знаешь?
Уже расколовшемуся преступнику терять нечего, в случае чего его все равно не пощадят, милиция — единственная защита и…надежда.
— Знаю…
— Его кликуха?
— Пудель.
— Описать сможешь?
Парень закрыл глаза, зашевелил губами.
Панкратов незаметно скосил гзаза на сидящего в углу Веденина. Ему показалось, что заместитель прокурора подобрался, насторожился. Ничего удивительного, вопрос — «глобальный», от ответа на него многое зависит. И все же настороженность «Медузы» — непонятна и… неприятна.
— Лобастый. Губы пухлые. Рост небольщой, как я… Наколок не видел…
— Цвет глаз?
О цвете волос, бородки, усиков Панкратов не спрашивает: натянуть парик, приклеить усы и бороду труда не составляет.
Парень отрицательно покачал головой — ничего добавить не может, что знает — выложил.
Последний вопрос, самый главный.
— Где находится хата босса?
Веденин снова насторожился, даже шею вытянул. Выпуклые глаза почти убрались в глазницы, откуда так и сверлят бандита.
Но Панкратов сейчас не анализировал поведение прокурорского посланника, следил, но не анализировал. Все его внимание нацелено на человека, сидящего в центре комнаты и мучительно потирающего узкий лоб.
Наверняка, потянут пустышку. Судя по всему, Пудель достаточно хитер и предусмотрителен, чтобы полностью доверять своим шестеркам.
— Взяток знал, а мы не допускались. Думаю, где-то в районе Голубой Пади…
— Почему так думаешь?
— Взяток останавливал нас за сопкой. Там мы его ожидали…
Туманно, неопределенно, но и за это спасибо.
Панкратова охватил азарт удачи. Так всегда с ним бывает, едва «встанет на след», почувствует запах преступника…
Вторым ввели дядю Семена. Поглядел на него Салов и ужаснулся — что стало с человеком, да и можно ли назвать человеком зверя с оскаленным ртом, седыми непричесанными патлами волос, безумными глазами.
У таежного охотника — первый допрос, нужно бы заполнить верхнюю часть протокола, но язык не повинуется задавать процессуальные вопросы. Бог простит, начальство, включая прокурора, — тем более,
— Пуделя знаете?
Вместо ответа — зверинное рычание. Смешанное со слезами.
— Пуделя у господ, у нас — Шарики…
— Я имею в виду вашего друга. Человека, который, как нам известно, спас вам жизнь.
— Артюху, что ли? — Семен побагровел, на висках вспухли канаты жил, пальцы сжались в кулаки. — Не поминайте волчье отродье… Лучше не поминайте…
— Мы хотим найти и покарать убийцу вашей жены и детей, — поспешил успокоить таежника Салов, видел — тот недалек от нервного срыва. — Помогите нам…
Постепенно Семен немного успокоился и стал внятно отвечать на вопросы.
Через полчаса приметы бандита и приблизительное местонахождение его базы переданы в Красноярск.
К обеду на поляну неподалеку от райотдела сел вертолет. Поднятый по тревоге батальон внутренних войск блокировал подступы к Голубой пади…
Преодолевая притяжение лесной поляны, винтокрылая машина подпрыгнула и вдруг косо поднялась в облачное небо. Будто её, как застоявшегося скакуна, подстегнул низовой ветерок.
Замысел сыщиков далеко не новый, неоднократно испытаный в аналогичных ситуациях. Солдаты плотно блокируют предполагаемое место бандитского укрытия, постепенно со всех сторон двигаются к центру, проверяя каждый куст и каждую выемку. Оперативная группа десантируется с вертолета в центре. Бьет в яблочко. Вдруг Пудель и его боевики все ещё сидят в своем лежбище?
В гремящем, ревущем на все лады вертолетном нутре — Салов, Панкратов, дядя Семен, пять оперативников. С Семена сняли наручники, посадили рядом с дверью — никуда не убежит, он, не меньше сыщиков, заинтересован в поимке убийцы жены и дочерей.
В последний момент перед вылетом к оперативной группе неожиданно присоединился Веденин.
— Стоит ли вам рисковать? — попытался отговорить Салов Медузу. — Операция предстоит довольно опасная. Не лучше ли дождаться её завершения?
— Приходится рисковать, — обреченно вздохнул заместитель прокурора. — Долг превыше любой опасности. Уверен — вы станете допрашивать сразу после ареста. Как говорится, по горячему следу. Наверняка будут нарушены процессуальные нормы, ущемлены законные права задержанных. Я не имею права позволить… Достаточно, что разрешил вести допрос постороннему человеку…
При этом Веденин бросил на «постороннего человека» гневный взгляд. Будто швырнул увесистый булыжник.
Действительно, зануда, подумал Андрей. Пригрозишь преступнику — прекратить незаконные действия, не имеете права унижать человеческое достоинство подследственного! Упомянешь о возможном применении оружия в случае попытки побега — нарушаются такие-то и такие-то инструкции.
Бандитам разрешается все, сыщики вынуждены следить за каждым своим словом, то и дело оглядываться на подобных «медуз».
Житуха!
— Ладно, летите, — помедлив, нехотя согласился начальник райотдела, выразительно подмигнув Панкратову. — Только, прошу, держитесь позади. Зацепит, не дай Бог, случайная пуля — затаскают по начальству…
Веденин промолчал.
Похоже, ему не очень то хотелось лезть на рожон, подставляться под прицельные выстрелы пуделевцев. Типичный чиновник правоохранительных органов, воюющий с бумагами и компьютерами.
Непонятно, кто или что подталкивает прокурорского служаку в спину? Долг? Ерунда, дело не в старомодном долге. В наше время упоминание о нем сродни сентиментальному обьяснению в любви голой проститутке. Деньги? Смешно говорить — мизерная зарплата, к тому же выплачиваемая с месячными задержками никак не способствует излишней активности.
Так что же заставляет Веденина рисковать жизнью?…
Вертолет летит низко, почти задевая днищем вершины рослых кедров. Стрекочет на подобии машинки для стрижки волос. Впечатление — подстригает зеленую листву. С одной стороны — отлично, удается разглядеть самые густые заросли, проникнуть взглядом в распадки и вершины горбатых сопок. С другой — влепят пару очередей или выпалят из гранатомета — охнуть не успеешь.
Салов думал не об опасности или преимуществах низкого полета, даже не о предстоящей схватке с бандитами — все его мысли связаны с похищенной женой. Именно, похищенной — в предательство Стеллы, на которое прозрачно намекнул московский сыщик, он не верил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
В конце концов, сотрудник покуратуры нехотя согласился. Но предупредил: ещё одного нарущения не потерпит. Потребовал занесения в протокол номера служебного удостоверения Панкратова. Слава Богу, что удостоверение, с подачи Кости Негодина, осталось в кармане отставника.
Дверь плотно закрыта, телефон отключен.
— Босса в лицо знаешь?
Уже расколовшемуся преступнику терять нечего, в случае чего его все равно не пощадят, милиция — единственная защита и…надежда.
— Знаю…
— Его кликуха?
— Пудель.
— Описать сможешь?
Парень закрыл глаза, зашевелил губами.
Панкратов незаметно скосил гзаза на сидящего в углу Веденина. Ему показалось, что заместитель прокурора подобрался, насторожился. Ничего удивительного, вопрос — «глобальный», от ответа на него многое зависит. И все же настороженность «Медузы» — непонятна и… неприятна.
— Лобастый. Губы пухлые. Рост небольщой, как я… Наколок не видел…
— Цвет глаз?
О цвете волос, бородки, усиков Панкратов не спрашивает: натянуть парик, приклеить усы и бороду труда не составляет.
Парень отрицательно покачал головой — ничего добавить не может, что знает — выложил.
Последний вопрос, самый главный.
— Где находится хата босса?
Веденин снова насторожился, даже шею вытянул. Выпуклые глаза почти убрались в глазницы, откуда так и сверлят бандита.
Но Панкратов сейчас не анализировал поведение прокурорского посланника, следил, но не анализировал. Все его внимание нацелено на человека, сидящего в центре комнаты и мучительно потирающего узкий лоб.
Наверняка, потянут пустышку. Судя по всему, Пудель достаточно хитер и предусмотрителен, чтобы полностью доверять своим шестеркам.
— Взяток знал, а мы не допускались. Думаю, где-то в районе Голубой Пади…
— Почему так думаешь?
— Взяток останавливал нас за сопкой. Там мы его ожидали…
Туманно, неопределенно, но и за это спасибо.
Панкратова охватил азарт удачи. Так всегда с ним бывает, едва «встанет на след», почувствует запах преступника…
Вторым ввели дядю Семена. Поглядел на него Салов и ужаснулся — что стало с человеком, да и можно ли назвать человеком зверя с оскаленным ртом, седыми непричесанными патлами волос, безумными глазами.
У таежного охотника — первый допрос, нужно бы заполнить верхнюю часть протокола, но язык не повинуется задавать процессуальные вопросы. Бог простит, начальство, включая прокурора, — тем более,
— Пуделя знаете?
Вместо ответа — зверинное рычание. Смешанное со слезами.
— Пуделя у господ, у нас — Шарики…
— Я имею в виду вашего друга. Человека, который, как нам известно, спас вам жизнь.
— Артюху, что ли? — Семен побагровел, на висках вспухли канаты жил, пальцы сжались в кулаки. — Не поминайте волчье отродье… Лучше не поминайте…
— Мы хотим найти и покарать убийцу вашей жены и детей, — поспешил успокоить таежника Салов, видел — тот недалек от нервного срыва. — Помогите нам…
Постепенно Семен немного успокоился и стал внятно отвечать на вопросы.
Через полчаса приметы бандита и приблизительное местонахождение его базы переданы в Красноярск.
К обеду на поляну неподалеку от райотдела сел вертолет. Поднятый по тревоге батальон внутренних войск блокировал подступы к Голубой пади…
Преодолевая притяжение лесной поляны, винтокрылая машина подпрыгнула и вдруг косо поднялась в облачное небо. Будто её, как застоявшегося скакуна, подстегнул низовой ветерок.
Замысел сыщиков далеко не новый, неоднократно испытаный в аналогичных ситуациях. Солдаты плотно блокируют предполагаемое место бандитского укрытия, постепенно со всех сторон двигаются к центру, проверяя каждый куст и каждую выемку. Оперативная группа десантируется с вертолета в центре. Бьет в яблочко. Вдруг Пудель и его боевики все ещё сидят в своем лежбище?
В гремящем, ревущем на все лады вертолетном нутре — Салов, Панкратов, дядя Семен, пять оперативников. С Семена сняли наручники, посадили рядом с дверью — никуда не убежит, он, не меньше сыщиков, заинтересован в поимке убийцы жены и дочерей.
В последний момент перед вылетом к оперативной группе неожиданно присоединился Веденин.
— Стоит ли вам рисковать? — попытался отговорить Салов Медузу. — Операция предстоит довольно опасная. Не лучше ли дождаться её завершения?
— Приходится рисковать, — обреченно вздохнул заместитель прокурора. — Долг превыше любой опасности. Уверен — вы станете допрашивать сразу после ареста. Как говорится, по горячему следу. Наверняка будут нарушены процессуальные нормы, ущемлены законные права задержанных. Я не имею права позволить… Достаточно, что разрешил вести допрос постороннему человеку…
При этом Веденин бросил на «постороннего человека» гневный взгляд. Будто швырнул увесистый булыжник.
Действительно, зануда, подумал Андрей. Пригрозишь преступнику — прекратить незаконные действия, не имеете права унижать человеческое достоинство подследственного! Упомянешь о возможном применении оружия в случае попытки побега — нарушаются такие-то и такие-то инструкции.
Бандитам разрешается все, сыщики вынуждены следить за каждым своим словом, то и дело оглядываться на подобных «медуз».
Житуха!
— Ладно, летите, — помедлив, нехотя согласился начальник райотдела, выразительно подмигнув Панкратову. — Только, прошу, держитесь позади. Зацепит, не дай Бог, случайная пуля — затаскают по начальству…
Веденин промолчал.
Похоже, ему не очень то хотелось лезть на рожон, подставляться под прицельные выстрелы пуделевцев. Типичный чиновник правоохранительных органов, воюющий с бумагами и компьютерами.
Непонятно, кто или что подталкивает прокурорского служаку в спину? Долг? Ерунда, дело не в старомодном долге. В наше время упоминание о нем сродни сентиментальному обьяснению в любви голой проститутке. Деньги? Смешно говорить — мизерная зарплата, к тому же выплачиваемая с месячными задержками никак не способствует излишней активности.
Так что же заставляет Веденина рисковать жизнью?…
Вертолет летит низко, почти задевая днищем вершины рослых кедров. Стрекочет на подобии машинки для стрижки волос. Впечатление — подстригает зеленую листву. С одной стороны — отлично, удается разглядеть самые густые заросли, проникнуть взглядом в распадки и вершины горбатых сопок. С другой — влепят пару очередей или выпалят из гранатомета — охнуть не успеешь.
Салов думал не об опасности или преимуществах низкого полета, даже не о предстоящей схватке с бандитами — все его мысли связаны с похищенной женой. Именно, похищенной — в предательство Стеллы, на которое прозрачно намекнул московский сыщик, он не верил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96