Откинувшись на спинку кресла и смежив веки, он уже не в первый раз анализировал разговор с полковником, к которому привел его Клементьев, и пытался хотя бы примерно вычислить, что же все-таки ему предстоит делать в Москве. Но его размышления, доходя до какого-то предела, неизменно упирались в неизвестность.
Игорь подумал, что неплохо бы после выполнения задания хотя бы денька на два выбраться в Кишинев к жене и матери. И тут вспомнил, кого напоминал ему посапывавший в соседнем кресле полковник. Это повернуло его мысли в другое русло.
Отец Игоря скончался, когда сыну едва исполнилось шесть лет. Здоровый жизнерадостный атлет, инженер-экономист Василий Кондратюк умер в тридцать восемь лет от обширного инфаркта, умер мгновенно, враз. Мать родилась в большой крестьянской семье, насчитывавшей двенадцать детей, и лишь одна осталась в живых. Остальные умерли от несчастных случаев, голода и болезней.
После смерти мужа учительница начальных классов Александра Григорица-Кондратюк бросила школу и пошла ученицей на швейную фабрику, чтобы, освоив новую специальность, больше зарабатывать. Красивая тридцатилетняя женщина, она без труда могла бы вторично войти замуж, и претендентов на ее руку и сердце было достаточно. Но не вышла, посвятив свою жизнь сыну. Очень скоро Александра стала высоко квалифицированным специалистом. Ее фотография годами не снималась с фабричной Доски почета. А когда на удивление всем за два года выполнила план семилетки, ее наградили орденом Ленина.
Много позже, приехав в отпуск из Афганистана с такой же наградой, Игорь сказал с улыбкой:
— Теперь в нашей семье нет ни одного человека без ордена Ленина.
— Но у меня орден за труд, а у тебя за кровь, за чужую, — тихо сказала мать. — Ты ведь, слава богу, не был ранен.
— Неужели ты хотела бы, чтобы я получил его за свою кровь? —спросил сын.
— Нет, нет, что ты! — испугалась Александра. — Как только такое могло тебе прийти в голову!
Но задумалась и потом следила за сыном испытующим настороженным взглядом.
Но это было потом. А тогда она беззаветно отдавала себя сыну. Настояла, чтобы после школьных уроков он ходил в художественное училище с музыкальным классом. И Игорь ходил, учился играть на фортепьяно, сначала, чтобы доставить радость матери, а затем по-настоящему увлекся. Позже мать устроила его в спортивный интернат, где из всех дисциплин ему больше других пришлась по душе классическая борьба. И еще до окончания школы он стал мастером спорта. Александра хотела, чтобы ее сын стал экономистом. И не потому, что, может быть, предвидела будущие великие катаклизмы в экономике, которые перевернут жизнь страны, а потому что экономистом был его отец, ее муж, которого никто так и не смог вытеснить из ее сердца. Но при всей любви и сыновьем почтении к матери Игорь решил иначе и, получив аттестат зрелости, поступил на юридический факультет университета. Тому была особая причина.
Однажды, проводив домой девушку, он возвращался лабиринтами темных улочек из района, именуемого в просторечьи Махалей, и уже при выходе на широкую освещенную улицу наткнулся на лежавшую в пыли истекающую кровью молодую женщину. Она была без сознания. Как спортсмен он неплохо знал анатомию и умел оказывать первую медицинскую помощь. Но как помочь человеку с двумя ножевыми ранами в грудь, если все, чем ты располагаешь, — только рубашка. К тому же, не полотняная, наиболее подходящая для того, чтобы остановить кровь, а синтетическая. У женщины едва прощупывался пульс. Игорь разорвал рубашку, приложил к ранам, поднял женщину на руки и вынес на освещенный проспект. Кто-то из мгновенно обступивших его зевак по телефону-автомату вызвал скорую помощь, а заодно и милицию.
Так семнадцатилетний Игорь Кондратюк впервые очутился в камере предварительного заключения. Женщина, оказавшаяся женой одного из видных городских бонз, две недели находилась между жизнью и смертью, но ближе к смерти. Две недели, заразив своим праведным гневом высокопоставленных приятелей, муж требовал высшей меры социальной защиты по отношению к взятому с поличным убийце.
Утром второго дня пребывания в КПЗ Игоря вызвал следователь и показал великолепный нож с выскакивающим из рукоятки лезвием.
— Нравится? — с улыбкой спросил он. — Ну-ка примерь к руке. — А когда Игорь примерил, следователь засмеялся. — Все, фраер лопоухий, пальчики оставил. Теперь мы этот ножичек приложим к окровавленной одежде потерпевшей и «вышка2 тебе обеспечена. Так что не тяни вола за хвост, пиши чистосердечное признание: ревность там, ярость, помутнение рассудка, состояние аффекта. Даже если эта баба умрет, все равно с таким признанием высшую меру тебе не дадут.
Сначала Игорь был ошарашен, затем подумал, что здесь так шутят, потом возмутился, под конец его охватила ярость.
Следователь вывел его в коридор, подвел к другому кабинету, открыл дверь и с ухмылкой втолкнул Игоря внутрь:
— Заходи, не бойся, здесь с тобой поговорят.
Навстречу Игорю шагнул грузный лысый детина. Заглянув в его неподвижные оловянные глаза, Игорь вздрогнул и почувствовал, как в душу заползает страх.
Детина избивал его методично и, пожалуй, даже лениво, словно выполнял давно наскучившую, но необходимую работу. Попытку сопротивления он пресек быстро и жестоко, ребрами ладоней мгновенно вырубив руки жертвы. Игорь пришел в сознание в камере. С этого дня для него начался кошмар.
Две недели, сменяя друг друга, милиционеры, как на тренировочном мешке, отрабатывали на нем силу ударов и требовали чистосердечного признания, которое, как известно, смягчает наказание. Били по печени, по почкам, по животу, по копчику, пинали ногами в промежность. Сломали несколько ребер и руку. От удара резиновой дубинкой образовалась трещина в ключице.
Пострадавшая женщина выжила и, когда пришла в себя, следователь показал ей фотографию Кондратюка. Она сразу опознала в нем набросившегося на нее с ножом бандита. Ей вовсе не хотелось сознаваться ни перед следователем, ни перед мужем в существовании любовника, которому она так осточертела и надоела своими постоянными угрозами испортить жизнь, если он ее бросит, что тот решил наконец избавиться от нее раз и навсегда. Но уж теперь-то она всю жизнь будит водить его на поводке, как собачонку и делать с ним все, что захочет.
Суд вынес решение: десять лет строго режима. Александра Кондратюк без устали, с упорством ходила по инстанциям, впервые козыряя орденом Ленина. Подняла в защиту сына фабричную партийную организацию, чудом добилась аудиенции у Бодюла.
Рассмотрев аппеляцию, Верховный суд республики отправил дело на повторное рассмотрение в другом составе суда, который снял с Игоря все обвинения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89