Он был уверен, что пока танцорки здесь нет.
К половине второго ночи — он не стал рисковать и включать печку — забрал одеяло и ушел в подъезд. Расстелив газеты, сел у батареи и обдумал свои шансы на то, чтобы отглядеть возмездие лично. Вариантов было ноль. Даже если Курганова не легла на дно и не спряталась, ее могли арестовать в другом месте. Отстрельщик утешал себя тем, что сделал все возможное. Он решил проводить Далилу завтра утром на работу и прекратить слежку. Придется дернуть за кое-какие ниточки в органах, чтобы просто получать свежую информацию.
Стас Покрышкин собирал большой чемодан, Ангел Кумус паковал камеру. Ева, нервно сжимая руки, не находила себе места.
Красивые часы с бесконечно двигающимися по кругу шариками на эллипсоидных орбитах пробили два раза.
— Два часа ночи, — сказал Стас. — Ну что еще? — Он заметил расширившиеся в ужасе глаза Евы.
— Оружие! Господи, у меня нет оружия. Чем же я застрелюсь?!
— Какие проблемы, возьми мой пистолет, он мне не нужен. Я все равно стреляю хреново. — Покрышкин протянул Еве пистолет. — Осторожно, заряжен.
— А он чистый? — спросила Ева.
— Вытри, — предложил Покрышкин.
— Да я не про то, — махнула она рукой, — из него никого не?..
— Как ты помнишь, я любитель высасывания крови. Он не мой. Забыл один парень. Три года назад. Его уже нет в живых. СПИД. Ну что, вперед?
Втроем они спустились во двор и уселись в машину Евы.
— Я живу вон в том подъезде, — показала Ева рукой, когда они подъехали к ее дому. — Вы как предпочитаете — лезть со мной через соседний подъезд по чердаку или просто войдете в квартиру?
— Я по чердаку не полезу, — отказался Стас. — Давай так. Мы войдем в твой подъезд и посидим на ступеньках. В квартиру я тоже без тебя не пойду. А как только ты проберешься…
— Четвертый этаж, — сказала Ева, — но вы поднимитесь выше, на пятый. Ждите меня там.
Она осмотрела внимательно двор и могла поклясться, что никто ее не ждал. Стало даже немного обидно.
Стас Покрышкин и Ангел Кумус пошли спокойным шагом к подъезду, Ева пробежалась к соседнему.
Она поднялась на последний этаж и обнаружила, что предусмотрительные жильцы поставили решетку между лестничной площадкой и ступеньками вверх к чердаку. В какой-то момент ей захотелось на все плюнуть и спокойно войти в свой подъезд со двора. Она вздохнула глубоко и достала отмычки.
Пробравшись на чердак, Ева несколько секунд привыкала к темноте и большому захламленному пространству. Она пошла почти на ощупь, этот путь был ей знаком: дважды она попадала в свою квартиру таким образом, через чужой подъезд.
Ангел Кумус услышал возню над головой и посмотрел вверх. Он толкнул Покрышкина, Стас поднялся по лестнице к чердачному люку.
Люк был массивный, с длинной щеколдой и пузатым навесным замком.
Свободный художник и оператор — гроза вампиров, подняв головы и открыв рот, пронаблюдали, как люк приподнялся, в образовавшуюся щель просунулась рука с отмычкой и стала открывать замок.
Они стояли в оцепенении, даже когда Ева не удержала замок и он с грохотом, похожим в ночной тишине на взорвавшуюся бомбу, упал к ногам зрителей.
Ева спустилась вниз, подняла замок, опять взобралась по ступенькам и стала его закрывать.
— Вы что, заснули? — Она смотрела сверху и улыбалась. — Я иногда так прихожу домой, сейчас из той квартиры, у лестницы, раздастся вопль. Я всегда роняю замок, понимаете?
— Проститутки, педерасты! — страшным голосом заорал кто-то из-за двери у лестницы.
Стас Покрышкин и Ангел Кумус, как по команде, дернулись и, подхватив чемодан и камеру, побежали вниз.
Ева открыла дверь квартиры и вошла первой.
Стас, увидев разоренную прихожую, попытался бежать, но Ева удержала его за рукав и сказала, что у нее всегда так.
Она занавешивала окна, Ангел Кумус доставал камеру, Стас Покрышкин, поколебавшись, сбросил все со стола и открыл на нем чемодан.
— Полтора часа, — сказал он. — Максимум, — добавил, подумав.
— Надо было брать бутафора, — сказал Кум-ус. — Позвони ему сейчас, пусть приходит. Все-таки специалист.
— Я сам делал отрезанную голову, — отказывался Стас.
— Но взрыв на дне рождения делал он! Какой план хочешь?
— Смотри на натуру! — Покрышкин кивнул на раздевающуюся Еву.
— Это не натура, — пробормотал Кумус, пристраивая на нее камеру, — это насмешка Господа над всеми остальными людьми. А свет ни к черту!
— А что это будет? — поинтересовалась Ева.
— Клип это будет, — подумав, сказал Стас, — клип про несчастную любовь. Ну что, садись, клей готов. Осторожно! — Он показал на пузырек, который Ева чуть не задела. — Разобьешь запах!
Через час Ева, с прикрепленной на правой стороне головы иллюзией смерти, бродила по квартире от зеркала в ванной до зеркала в прихожей. Особенно ее восхищал выпавший и болтающийся глаз.
Она легла в ванну, Кумус, наставив лампы, снимал, Ева болтала ногами и показывала пальцами фигурки собак и птиц на стене.
— Ну что, — вздохнул Стас, — скоро пять. Ты поспи немного, а услышишь шум у двери — действуй по плану.
— Минутку, я пойду пальну. — Ева закрылась в туалете и выстрелила в четыре тома «Введения в юриспруденцию», сложенных друг на друга. — Значит, по плану. — Она положила пистолет на пол возле ванны и расставляла книги на полке, зажав в руке пулю. Ей приходилось высоко поднимать голову и смотреть одним глазом. Она достала магнитофон и пристраивала его в углу комнаты среди валяющейся одежды.
— Ну, давай укол, и будем прощаться. — Стас достал шприц.
— Пожелай мне удачи, — прошептала Ева, скривившись под резиной, когда тонкая игла проткнула кожу у брови.
— Позвони, как все было. — Стас стоял у двери и прислушивался. — Поправь внизу под подбородком, добавь немножко слизи. И не болтай сильно головой, глаз отвалится.
Отстрельщик, зевая, смотрел, как Далила грела мотор своего «Москвича» и копалась под капотом. Кричал и прыгал около нее желтоволосый мальчик. Далила отвезла сына в садик, за два квартала, вырулила на магистраль и почти потерялась, потому что отстрельщик не успел проскочить за ней на светофоре. Он успокоился через несколько минут: ее остановил гаишник. Далила размахивала руками, мотала головой, взметая волосы, и кричала. Гаишник стоял невозмутимый, как бегемот, выпятив большой живот и с интересом наблюдая реакцию нарушительницы.
Отстрельщик проехал вперед, а когда она его обогнала, с досадой подумал, что и следующего гаишника ей не миновать.
Далила ехала к дому Кургановой. Отстрельщик почувствовал удачу. У него так бывало, когда нужный человек не находился по несколько дней, а потом вдруг предчувствие — легкое возбуждение и уверенность.
Далила въехала во двор, вышла из машины и посмотрела на окна Евы. Запирая машину, скользнула взглядом по его «Жигулям» и вдруг нахмурилась и остановилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
К половине второго ночи — он не стал рисковать и включать печку — забрал одеяло и ушел в подъезд. Расстелив газеты, сел у батареи и обдумал свои шансы на то, чтобы отглядеть возмездие лично. Вариантов было ноль. Даже если Курганова не легла на дно и не спряталась, ее могли арестовать в другом месте. Отстрельщик утешал себя тем, что сделал все возможное. Он решил проводить Далилу завтра утром на работу и прекратить слежку. Придется дернуть за кое-какие ниточки в органах, чтобы просто получать свежую информацию.
Стас Покрышкин собирал большой чемодан, Ангел Кумус паковал камеру. Ева, нервно сжимая руки, не находила себе места.
Красивые часы с бесконечно двигающимися по кругу шариками на эллипсоидных орбитах пробили два раза.
— Два часа ночи, — сказал Стас. — Ну что еще? — Он заметил расширившиеся в ужасе глаза Евы.
— Оружие! Господи, у меня нет оружия. Чем же я застрелюсь?!
— Какие проблемы, возьми мой пистолет, он мне не нужен. Я все равно стреляю хреново. — Покрышкин протянул Еве пистолет. — Осторожно, заряжен.
— А он чистый? — спросила Ева.
— Вытри, — предложил Покрышкин.
— Да я не про то, — махнула она рукой, — из него никого не?..
— Как ты помнишь, я любитель высасывания крови. Он не мой. Забыл один парень. Три года назад. Его уже нет в живых. СПИД. Ну что, вперед?
Втроем они спустились во двор и уселись в машину Евы.
— Я живу вон в том подъезде, — показала Ева рукой, когда они подъехали к ее дому. — Вы как предпочитаете — лезть со мной через соседний подъезд по чердаку или просто войдете в квартиру?
— Я по чердаку не полезу, — отказался Стас. — Давай так. Мы войдем в твой подъезд и посидим на ступеньках. В квартиру я тоже без тебя не пойду. А как только ты проберешься…
— Четвертый этаж, — сказала Ева, — но вы поднимитесь выше, на пятый. Ждите меня там.
Она осмотрела внимательно двор и могла поклясться, что никто ее не ждал. Стало даже немного обидно.
Стас Покрышкин и Ангел Кумус пошли спокойным шагом к подъезду, Ева пробежалась к соседнему.
Она поднялась на последний этаж и обнаружила, что предусмотрительные жильцы поставили решетку между лестничной площадкой и ступеньками вверх к чердаку. В какой-то момент ей захотелось на все плюнуть и спокойно войти в свой подъезд со двора. Она вздохнула глубоко и достала отмычки.
Пробравшись на чердак, Ева несколько секунд привыкала к темноте и большому захламленному пространству. Она пошла почти на ощупь, этот путь был ей знаком: дважды она попадала в свою квартиру таким образом, через чужой подъезд.
Ангел Кумус услышал возню над головой и посмотрел вверх. Он толкнул Покрышкина, Стас поднялся по лестнице к чердачному люку.
Люк был массивный, с длинной щеколдой и пузатым навесным замком.
Свободный художник и оператор — гроза вампиров, подняв головы и открыв рот, пронаблюдали, как люк приподнялся, в образовавшуюся щель просунулась рука с отмычкой и стала открывать замок.
Они стояли в оцепенении, даже когда Ева не удержала замок и он с грохотом, похожим в ночной тишине на взорвавшуюся бомбу, упал к ногам зрителей.
Ева спустилась вниз, подняла замок, опять взобралась по ступенькам и стала его закрывать.
— Вы что, заснули? — Она смотрела сверху и улыбалась. — Я иногда так прихожу домой, сейчас из той квартиры, у лестницы, раздастся вопль. Я всегда роняю замок, понимаете?
— Проститутки, педерасты! — страшным голосом заорал кто-то из-за двери у лестницы.
Стас Покрышкин и Ангел Кумус, как по команде, дернулись и, подхватив чемодан и камеру, побежали вниз.
Ева открыла дверь квартиры и вошла первой.
Стас, увидев разоренную прихожую, попытался бежать, но Ева удержала его за рукав и сказала, что у нее всегда так.
Она занавешивала окна, Ангел Кумус доставал камеру, Стас Покрышкин, поколебавшись, сбросил все со стола и открыл на нем чемодан.
— Полтора часа, — сказал он. — Максимум, — добавил, подумав.
— Надо было брать бутафора, — сказал Кум-ус. — Позвони ему сейчас, пусть приходит. Все-таки специалист.
— Я сам делал отрезанную голову, — отказывался Стас.
— Но взрыв на дне рождения делал он! Какой план хочешь?
— Смотри на натуру! — Покрышкин кивнул на раздевающуюся Еву.
— Это не натура, — пробормотал Кумус, пристраивая на нее камеру, — это насмешка Господа над всеми остальными людьми. А свет ни к черту!
— А что это будет? — поинтересовалась Ева.
— Клип это будет, — подумав, сказал Стас, — клип про несчастную любовь. Ну что, садись, клей готов. Осторожно! — Он показал на пузырек, который Ева чуть не задела. — Разобьешь запах!
Через час Ева, с прикрепленной на правой стороне головы иллюзией смерти, бродила по квартире от зеркала в ванной до зеркала в прихожей. Особенно ее восхищал выпавший и болтающийся глаз.
Она легла в ванну, Кумус, наставив лампы, снимал, Ева болтала ногами и показывала пальцами фигурки собак и птиц на стене.
— Ну что, — вздохнул Стас, — скоро пять. Ты поспи немного, а услышишь шум у двери — действуй по плану.
— Минутку, я пойду пальну. — Ева закрылась в туалете и выстрелила в четыре тома «Введения в юриспруденцию», сложенных друг на друга. — Значит, по плану. — Она положила пистолет на пол возле ванны и расставляла книги на полке, зажав в руке пулю. Ей приходилось высоко поднимать голову и смотреть одним глазом. Она достала магнитофон и пристраивала его в углу комнаты среди валяющейся одежды.
— Ну, давай укол, и будем прощаться. — Стас достал шприц.
— Пожелай мне удачи, — прошептала Ева, скривившись под резиной, когда тонкая игла проткнула кожу у брови.
— Позвони, как все было. — Стас стоял у двери и прислушивался. — Поправь внизу под подбородком, добавь немножко слизи. И не болтай сильно головой, глаз отвалится.
Отстрельщик, зевая, смотрел, как Далила грела мотор своего «Москвича» и копалась под капотом. Кричал и прыгал около нее желтоволосый мальчик. Далила отвезла сына в садик, за два квартала, вырулила на магистраль и почти потерялась, потому что отстрельщик не успел проскочить за ней на светофоре. Он успокоился через несколько минут: ее остановил гаишник. Далила размахивала руками, мотала головой, взметая волосы, и кричала. Гаишник стоял невозмутимый, как бегемот, выпятив большой живот и с интересом наблюдая реакцию нарушительницы.
Отстрельщик проехал вперед, а когда она его обогнала, с досадой подумал, что и следующего гаишника ей не миновать.
Далила ехала к дому Кургановой. Отстрельщик почувствовал удачу. У него так бывало, когда нужный человек не находился по несколько дней, а потом вдруг предчувствие — легкое возбуждение и уверенность.
Далила въехала во двор, вышла из машины и посмотрела на окна Евы. Запирая машину, скользнула взглядом по его «Жигулям» и вдруг нахмурилась и остановилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80