– Мистер Конноли? – спросил Куинн.
– Куинн?
– Да.
– Вы опоздали.
– Мне нужно было расплатиться в мотеле и отвести машину на стоянку.
– Не торчите там внизу, – сказал Конноли. – Никто вас на руках сюда не поднимет.
Идя вверх по трапу, Куинн уже не сомневался, что работа будет не такой приятной, как расписывал Юргенсен.
– Садись, Куинн, – сказал Конноли. – Этот, как его, который лодками торгует, объяснил тебе, в чем дело?
– Да.
– Женщины знают только, как яхта называется, больше они ничего не замечают, вот я и решил изменить название. Неплохо придумано, а?
– Тянет на Нобелевскую премию.
Конноли закинул ногу на ногу и почесал большой красный нос.
– Значит, ты из тех остряков, которые вякают, когда надо и не надо?
– Да, я из тех.
– Запомни, Куинн, здесь шучу я. И каждый раз, когда я шучу, все смеются.
– За живот хвататься надо?
– Ой не нравишься ты мне, ой не нравишься... Но несколько дней я тебе, так и быть, даю.
– Справедливое решение.
– А я справедливый человек. Очень справедливый, вот чего не понимает эта сука Элси! Если бы она не хапала, я бы ей сам отдал, если бы она не вопила, что я погубил ее карьеру, я бы ей карьеру на блюдечке принес, как мороженое!.. Этот тип сказал, что ты играешь в карты.
– Да.
– На деньги?
– На деньги.
– Тогда пошли в каюту.
Все последующие дни протекали так же, как этот. Утром Конноли был относительно трезв и говорил о том, какой он хороший человек и как плохо к нему относится Элси. Днем они с Куинном играли в кункен, пока Конноли не засыпал за столом, и тогда Куинн клал его на кушетку, а сам поднимался с биноклем на палубу и смотрел, не появились ли на борту "Руфи" хозяева. Вечером Конноли начинал пить и говорил, какая хорошая женщина Элси и как он плохо к ней относится. У Куинна создалось впечатление, что есть два Конноли и две Элси. Утреннему, хорошему Конноли следовало бы жениться на вечерней, хорошей Элси, и они бы отлично ужились.
На четвертый день, когда Конноли храпел на кушетке, Куинн поднялся на палубу и увидел, что капитан по имени Макбрайд и двое матросов, которых он раньше не замечал, готовятся к отплытию.
– В полночь снимаемся, – сказал Макбрайд Куинну. – Идет хорошая волна. Где Нельсон?
– Спит.
– Значит, можно поработать. Останешься с нами, Куинн?
– А куда вы направляетесь?
– Секрет. Нельсон уходит от противника. К тому же у него есть милая привычка в последний момент отменять приказ.
– Мне нужно знать, куда я еду.
– Зачем? Прокатишься, да и все.
– Откуда вдруг прилив нежности ко мне, капитан?
– Ненавижу кункен, – ответил Макбрайд. – Когда с ним играешь ты, я свободен.
Куинн навел бинокль на "Руфь". Там он по-прежнему никого не увидел, но к баркасу был привязан ялик, которого не было накануне. Минут через десять на палубе появилась женщина в джинсах и майке. Она повесила на поручень что-то вроде одеяла и скрылась.
Куинн подошел к Макбрайду.
– Если Конноли проснется, скажи, что у меня дело на берегу.
– Я его только что видел. Его и смерч не разбудит.
– Прекрасно.
Он зашел к Юргенсену, взял у него лодку и поплыл к "Руфи". Женщина развешивала на палубе простыни и одеяла проветрить.
– Миссис Агила? – спросил Куинн.
Она подозрительно посмотрела на него, как смотрит любая хозяйка на стоящего у порога продавца.
– Да, – ответила она, поправляя выгоревшие на солнце волосы. – Чего вы хотите?
– Я Джо Куинн. Можно мне поговорить с вами несколько минут?
– О чем?
– О вашей сестре.
На ее лице мелькнуло и исчезло удивление.
– Нет, – спокойно ответила она. – Я не говорю о своей сестре с журналистами.
– Я не журналист. И не официальное лицо. Я просто человек, которого интересует дело вашей сестры. Скоро его опять будут слушать, и, насколько мне известно, вашу сестру вряд ли отпустят.
– Почему? Она уже достаточно наказана! В тюрьме ею довольны. Почему ее не отпустят? И как вы меня нашли? Откуда вы знаете, кто я?
– Если вы разрешите мне подняться, я все объясню.
– У меня мало времени, – недружелюбно сказала она. – И много дел.
– Я вас долго не задержу.
Миссис Агила смотрела, как он привязывает лодку к бую и неуклюже поднимается по лесенке. Баркас ничем не напоминал лощеную "Красу морей", но Куинн чувствовал себя на нем гораздо уместнее. Это было рабочее судно, а не безделушка, палуба блестела не от лака, а от рыбьей чешуи, и никакая сила не заставила бы Элси и адмирала войти в маленький, прокопченный камбуз.
– Вашу теперешнюю фамилию и адрес назвала мне миссис Кинг, помощница вашего брата. Я был вчера в Чикото и разговаривал с ней и с другими людьми. Вы помните Марту О'Горман?
– Мы не были знакомы.
– А с ее мужем?
– В чем дело? – резко спросила миссис Агила. – Мне казалось, вы хотите поговорить об Альберте. О'Горманы меня не интересуют. Если я могу чем-то помочь Альберте, то, конечно, все сделаю. Но при чем тут О'Горманы? Он и Альберта всего лишь жили в одном городе.
– Альберта была бухгалтером. О'Горман, в известном смысле, тоже.
– И еще несколько сот человек.
– Однако с этими сотнями ничего из ряда вон выходящего не произошло, – сказал Куинн. – А судьбы Альберты и О'Гормана в один и тот же месяц изменились весьма круто.
– В один месяц? – повторила миссис Агила. – Нет, мистер Куинн, судьба Альберты изменилась намного раньше, когда она стала делать приписки. Если называть вещи своими именами, она крала еще до того, как Патрик О'Горман поселился в Чикото. Одному Богу известно, зачем она это делала. У нее было все – за исключением разве что мужа и ребенка, но она никогда не жаловалась, не тосковала. Я часто вспоминаю, как мы жили вчетвером – Альберта, Джордж, мама и я, – как ели вместе, как разговаривали по вечерам... самая обыкновенная семья. И за все эти годы у нас ни разу не возникло подозрения, что с Альбертой творится неладное. Когда разразился скандал, я уже была замужем за Фрэнком и жила здесь, в Сан-Феличе. Достала однажды из почтового ящика газету и увидела на первой странице фотографию Альберты...
Она отвернулась, будто воспоминания об этом дне были по-прежнему слишком тяжелы.
– Вы дружили с сестрой, миссис Агила?
– Да. Многие считали Альберту холодной и замкнутой, но к Джорджу и ко мне она относилась замечательно, покупала нам подарки, устраивала сюрпризы. Конечно, теперь я понимаю, что деньги, которые она тратила, принадлежали не ей и что она пыталась купить то, чего у нее не было – любовь. Бедная Альберта, одной рукой она тянулась к любви, а другой ее отталкивала.
– Она была в кого-нибудь влюблена?
– По-настоящему? Нет. Какие-то мужчины время от времени появлялись, но Альберта их отпугивала. Обычно первым свиданием все и заканчивалось.
– Что она делала в свободное время?
– Занималась благотворительностью, ходила в кино, на концерты, на лекции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64