Отправляйся-ка наружу. Посади птицу в клетку, а мистер Куинн поможет тебе вынести кресло.
Сестра Благодать говорила так решительно, будто не сомневалась, что ее приказания будут исполнены незамедлительно и без возражений. Куинн вынес за порог кресло, Брат Голос посадил попугая в клетку, а Сестра Благодать принялась делать бутерброды. Несмотря на чудную одежду и странное окружение, она казалась обыкновенной домашней хозяйкой, с удовольствием готовящей ужин. Куинн даже не пытался представить, какое стечение обстоятельств могло привести ее сюда.
Усевшись напротив, она смотрела, как он ест.
– Кто рассказал вам о нас, мистер Куинн?
– Знакомый, который меня подвез. Он работает на ранчо неподалеку.
– Приличный человек?
– Да.
– Откуда вы?
– Откуда родом или откуда прибыл?
– И то и другое.
– Родился в Детройте, а последний мой адрес – Рино.
– Рино нехороший город.
– В данный момент я с вами согласен.
Сестра Благодать осуждающе хмыкнула.
– Значит, мистер Куинн, вас, как выражаются игроки, обчистили?
– И весьма основательно!
– Вы работали в Рино?
– Я был сотрудником охраны, или, попросту говоря, присматривал за порядком в одном казино. Я дипломированный сыщик, у меня есть лицензия, выданная в Неваде, но я не уверен, что ее продлят.
– Вас выгнали с работы?
– Вернее будет сказать, меня просили не смешивать дело с развлечением, а я этому не внял.
Куинн взялся за второй бутерброд. Хлеб был домашней выпечки и черствый, но сыр и ветчина – отличные, а масло душистое.
– Сколько вам лет, мистер Куинн?
– Тридцать пять... Нет, тридцать шесть.
– В вашем возрасте большинство мужчин живут своим домом, с женами и детьми, а не бродят по горам в ожидании чьей-то помощи... Значит, вам тридцать шесть лет. И что же дальше? Вам не хочется начать жить по-другому, преследуя более высокие цели?
Куинн взглянул на нее через стол.
– Вот что, Сестра, я вам очень благодарен за еду и гостеприимство, но я не буду делать вид, что мечтаю примкнуть к вам.
– Господь с вами, мистер Куинн, я совсем не это имела в виду! Мы никого к себе не заманиваем. Люди приходят сами, когда устают от мира.
– А что потом?
– Мы готовим их к восхождению на Башню по пяти ступеням. Первая на уровне земли, с нее все начинают. Вторая на уровне деревьев.
Третья – горы, четвертая – небо, а пятая – сама Башня Духа, в которой живет Учитель. Я так и не поднялась выше третьей. Честно говоря, – она доверительно наклонилась к Куинну, – мне и там нелегко удержаться.
– Есть причина?
– Да. Небесные вибрации. Я их плохо ощущаю. Или если мне кажется, что ощущаю, то выясняется, что неподалеку пролетел реактивный самолет или что-нибудь взорвалось, и вибрации вовсе не небесные. Однажды я их почувствовала просто замечательно, а это дерево упало. Я была очень разочарована.
Куинн придал лицу сочувственное выражение.
– Представляю себе.
– В самом деле?
– Уверяю вас!
– Нет, вы притворяетесь. У скептиков губа всегда изгибается, как у вас сейчас.
– У меня ветчина в зубах застряла.
Она прыснула прежде, чем успела зажать рот рукой, и смутилась, словно этот фривольный поступок доказал, что она не так далека от своего прошлого, как ей хотелось бы думать.
Она встала и подошла к холодильнику.
– Налить вам козьего молока? Оно очень полезно.
– Нет, спасибо. Вот если бы кофе...
– Мы не пьем возбуждающих напитков.
– А вы попробуйте! Возможно, и с вибрациями станет лучше.
– Я вынуждена просить вас быть тактичнее, мистер Куинн.
– Извините. У меня от вкусной еды немного кружится голова.
– Не такая уж она вкусная.
– А я утверждаю, что первый сорт!
– Сыр действительно неплох. Брат Узри Видение готовит его по особому рецепту.
– Передайте ему, пожалуйста, мою глубокую благодарность. – Поднявшись, Куинн потянулся, с трудом подавляя зевоту. – А теперь мне, наверное, пора.
– Куда вам?
– В Сан-Феличе.
– Но это почти пятьдесят миль! Как вы туда доберетесь?
– Выйду на шоссе и буду голосовать.
– Вам наверняка придется долго ждать. В Сан-Феличе обычно едут другой дорогой, она длиннее, но лучше, на этой машин мало. К тому же после захода солнца вас вообще побоятся посадить. А ночи в горах холодные.
Куинн изучающе посмотрел на нее.
– К чему вы клоните, Сестра?
– Ни к чему. Мне вас просто жаль. Один, в горах, холодной ночью, без крыши над головой, вокруг дикие животные...
– Что вы хотите этим сказать?
– Ну, например, то, – нерешительно продолжала она, – что можно найти более простое решение. Завтра Брат Терновый Венец собирается в Сан-Феличе. Он поедет на грузовике. У нас трактор сломался, и Брат Венец должен купить запасные части. Я уверена, что он согласится подвезти вас.
– Вы очень добры.
– Глупости, – сказала она, нахмурившись. – Я всего лишь эгоистична. Мне не хочется лежать ночью без сна и представлять, как вы в тонких ботинках лазаете по горам... У нас есть кладовая, где можно переночевать на раскладушке. Я дам вам одеяло.
– Вы всегда так гостеприимны, Сестра?
– Нет, – резко ответила она. – К нам забредают ворье, хулиганье, пьяницы. Они получают соответствующий прием.
– А почему вы делаете такое роскошное исключение для меня?
– Роскошное? Подождите, вы сейчас увидите раскладушку. Безмятежного сна не обещаю.
Где-то неподалеку послышались удары гонга.
– Молитва закончена, – сказала Сестра Благодать. Несколько секунд она стояла совершенно неподвижно, касаясь пальцами лба. – Так. Сейчас нам, наверное, лучше уйти из кухни. Скоро придет Сестра Смирение, ей нужно растопить печь, и она будет вас стесняться.
– А остальные?
– У всех Братьев и Сестер есть дела, которые им надо закончить до захода солнца.
– Я хотел спросить, смутятся ли они, увидев незнакомца?
– Если будете вести себя вежливо, так же отнесутся и к вам. А у бедной Сестры Смирение столько забот, что лучше оставить ее в покое. У нее трое детей, и власти требуют, чтобы она отдала их в школу. Но скажите, неужели Учитель учит хуже, чем кто-то там, в городе?
– По этому вопросу у меня своего мнения нет, Сестра.
– Знаете, в первый момент, когда я вас увидела, то подумала, что вы из школьного совета.
– Я польщен.
– Напрасно, – усмехнулась Сестра Благодать. – Это назойливые, ограниченные люди. Сколько огорчений они доставляют Сестре Смирение! Ничего удивительного, что у нее с небесными вибрациями тоже плохо.
Куинн вышел вслед за ней из дома. Брат Голос Пророков дремал в качалке под мадроньей. На его обритой голове дрожали солнечные пятна.
Из-за угла показалась невысокая широкоплечая женщина. За ней следовали мальчик лет восьми, девочка на год или два постарше и девушка лет шестнадцати – семнадцати. На них были те же серые шерстяные одеяния, но у двух младших детей они едва прикрывали колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Сестра Благодать говорила так решительно, будто не сомневалась, что ее приказания будут исполнены незамедлительно и без возражений. Куинн вынес за порог кресло, Брат Голос посадил попугая в клетку, а Сестра Благодать принялась делать бутерброды. Несмотря на чудную одежду и странное окружение, она казалась обыкновенной домашней хозяйкой, с удовольствием готовящей ужин. Куинн даже не пытался представить, какое стечение обстоятельств могло привести ее сюда.
Усевшись напротив, она смотрела, как он ест.
– Кто рассказал вам о нас, мистер Куинн?
– Знакомый, который меня подвез. Он работает на ранчо неподалеку.
– Приличный человек?
– Да.
– Откуда вы?
– Откуда родом или откуда прибыл?
– И то и другое.
– Родился в Детройте, а последний мой адрес – Рино.
– Рино нехороший город.
– В данный момент я с вами согласен.
Сестра Благодать осуждающе хмыкнула.
– Значит, мистер Куинн, вас, как выражаются игроки, обчистили?
– И весьма основательно!
– Вы работали в Рино?
– Я был сотрудником охраны, или, попросту говоря, присматривал за порядком в одном казино. Я дипломированный сыщик, у меня есть лицензия, выданная в Неваде, но я не уверен, что ее продлят.
– Вас выгнали с работы?
– Вернее будет сказать, меня просили не смешивать дело с развлечением, а я этому не внял.
Куинн взялся за второй бутерброд. Хлеб был домашней выпечки и черствый, но сыр и ветчина – отличные, а масло душистое.
– Сколько вам лет, мистер Куинн?
– Тридцать пять... Нет, тридцать шесть.
– В вашем возрасте большинство мужчин живут своим домом, с женами и детьми, а не бродят по горам в ожидании чьей-то помощи... Значит, вам тридцать шесть лет. И что же дальше? Вам не хочется начать жить по-другому, преследуя более высокие цели?
Куинн взглянул на нее через стол.
– Вот что, Сестра, я вам очень благодарен за еду и гостеприимство, но я не буду делать вид, что мечтаю примкнуть к вам.
– Господь с вами, мистер Куинн, я совсем не это имела в виду! Мы никого к себе не заманиваем. Люди приходят сами, когда устают от мира.
– А что потом?
– Мы готовим их к восхождению на Башню по пяти ступеням. Первая на уровне земли, с нее все начинают. Вторая на уровне деревьев.
Третья – горы, четвертая – небо, а пятая – сама Башня Духа, в которой живет Учитель. Я так и не поднялась выше третьей. Честно говоря, – она доверительно наклонилась к Куинну, – мне и там нелегко удержаться.
– Есть причина?
– Да. Небесные вибрации. Я их плохо ощущаю. Или если мне кажется, что ощущаю, то выясняется, что неподалеку пролетел реактивный самолет или что-нибудь взорвалось, и вибрации вовсе не небесные. Однажды я их почувствовала просто замечательно, а это дерево упало. Я была очень разочарована.
Куинн придал лицу сочувственное выражение.
– Представляю себе.
– В самом деле?
– Уверяю вас!
– Нет, вы притворяетесь. У скептиков губа всегда изгибается, как у вас сейчас.
– У меня ветчина в зубах застряла.
Она прыснула прежде, чем успела зажать рот рукой, и смутилась, словно этот фривольный поступок доказал, что она не так далека от своего прошлого, как ей хотелось бы думать.
Она встала и подошла к холодильнику.
– Налить вам козьего молока? Оно очень полезно.
– Нет, спасибо. Вот если бы кофе...
– Мы не пьем возбуждающих напитков.
– А вы попробуйте! Возможно, и с вибрациями станет лучше.
– Я вынуждена просить вас быть тактичнее, мистер Куинн.
– Извините. У меня от вкусной еды немного кружится голова.
– Не такая уж она вкусная.
– А я утверждаю, что первый сорт!
– Сыр действительно неплох. Брат Узри Видение готовит его по особому рецепту.
– Передайте ему, пожалуйста, мою глубокую благодарность. – Поднявшись, Куинн потянулся, с трудом подавляя зевоту. – А теперь мне, наверное, пора.
– Куда вам?
– В Сан-Феличе.
– Но это почти пятьдесят миль! Как вы туда доберетесь?
– Выйду на шоссе и буду голосовать.
– Вам наверняка придется долго ждать. В Сан-Феличе обычно едут другой дорогой, она длиннее, но лучше, на этой машин мало. К тому же после захода солнца вас вообще побоятся посадить. А ночи в горах холодные.
Куинн изучающе посмотрел на нее.
– К чему вы клоните, Сестра?
– Ни к чему. Мне вас просто жаль. Один, в горах, холодной ночью, без крыши над головой, вокруг дикие животные...
– Что вы хотите этим сказать?
– Ну, например, то, – нерешительно продолжала она, – что можно найти более простое решение. Завтра Брат Терновый Венец собирается в Сан-Феличе. Он поедет на грузовике. У нас трактор сломался, и Брат Венец должен купить запасные части. Я уверена, что он согласится подвезти вас.
– Вы очень добры.
– Глупости, – сказала она, нахмурившись. – Я всего лишь эгоистична. Мне не хочется лежать ночью без сна и представлять, как вы в тонких ботинках лазаете по горам... У нас есть кладовая, где можно переночевать на раскладушке. Я дам вам одеяло.
– Вы всегда так гостеприимны, Сестра?
– Нет, – резко ответила она. – К нам забредают ворье, хулиганье, пьяницы. Они получают соответствующий прием.
– А почему вы делаете такое роскошное исключение для меня?
– Роскошное? Подождите, вы сейчас увидите раскладушку. Безмятежного сна не обещаю.
Где-то неподалеку послышались удары гонга.
– Молитва закончена, – сказала Сестра Благодать. Несколько секунд она стояла совершенно неподвижно, касаясь пальцами лба. – Так. Сейчас нам, наверное, лучше уйти из кухни. Скоро придет Сестра Смирение, ей нужно растопить печь, и она будет вас стесняться.
– А остальные?
– У всех Братьев и Сестер есть дела, которые им надо закончить до захода солнца.
– Я хотел спросить, смутятся ли они, увидев незнакомца?
– Если будете вести себя вежливо, так же отнесутся и к вам. А у бедной Сестры Смирение столько забот, что лучше оставить ее в покое. У нее трое детей, и власти требуют, чтобы она отдала их в школу. Но скажите, неужели Учитель учит хуже, чем кто-то там, в городе?
– По этому вопросу у меня своего мнения нет, Сестра.
– Знаете, в первый момент, когда я вас увидела, то подумала, что вы из школьного совета.
– Я польщен.
– Напрасно, – усмехнулась Сестра Благодать. – Это назойливые, ограниченные люди. Сколько огорчений они доставляют Сестре Смирение! Ничего удивительного, что у нее с небесными вибрациями тоже плохо.
Куинн вышел вслед за ней из дома. Брат Голос Пророков дремал в качалке под мадроньей. На его обритой голове дрожали солнечные пятна.
Из-за угла показалась невысокая широкоплечая женщина. За ней следовали мальчик лет восьми, девочка на год или два постарше и девушка лет шестнадцати – семнадцати. На них были те же серые шерстяные одеяния, но у двух младших детей они едва прикрывали колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64