Дверь напротив вдруг распахнулась, и мужчина в белом халате быстро направился по коридору.
Бирн догнал его.
— Вы не скажете мне, как себя чувствует Рут Банньер?
Врач был еще так молод. Застыв на месте, он хмуро посмотрел на Бирна.
— А кем вы ей приходитесь?..
— Друг, близкий друг.
— Ну хорошо. — Тот деловито уставился в свои записи. — Однако я не считаю…
— У нее нет родственников. А дочь сейчас не может прийти сюда… пожалуйста, скажите мне, как она.
— Ей лучше. — Мальчишка, казалось, был очень доволен собой. — Да, я могу уверенно сказать: ей лучше.
Бирн ощутил, как все краски оставили его лицо и вернулись обратно.
— Она не… мне ведь говорили, что это вопрос времени.
Доктор был смущен.
— Э… э, да. — Налицо его выразилось облегчение, когда из палаты вышел мужчина постарше в костюме-тройке. Дверь закрылась позади него. — Доктор Шервин, это э…
— Бирн. Физекерли Бирн.
— Мистер Бирн хочет узнать о состоянии миссис Банньер.
Старший мужчина внимательно посмотрел ему в лицо.
— Думаю, что уже можно — с оговорками, для уверенности еще рано — предсказывать благополучный исход. Миссис Банньер поправляется удивительно быстро. — Он улыбнулся Бирну. — Хорошие вести приятно сообщать. Гематома вдруг сама собой рассосалась самым необычным образом. Быть может, вы хотите увидеть ее? Только недолго, всего несколько минут.
Бирн судорожно вздохнул.
— Да, мне бы хотелось увидеть ее.
— Тогда вам сюда. — Старший доктор повернулся к дверям и открыл их перед Бирном.
Рут лежала на одной из тех высоких наклонных постелей, подсоединенная к машинам, капельницам и мониторам. Волосы скрывала белая повязка, левая рука была в лубках. Но когда он появился в комнате и пошел к ней, она посмотрела на него и чуть улыбнулась.
— Рут, дорогая моя… — Он взял ее за руку и пригнулся к голове с нежным поцелуем.
Она негромко сказала, так что слышал лишь он:
— Бирн… я так рада, что это вы.
— Ш-ш-ш! Вам не следует говорить.
— Но я хочу кое-что сказать вам. Я думала…
Бирн знал, что должен остановить ее, велеть не напрягаться, но он видел, что у него не получится. Рут что-то тревожило. Свободной рукой она теребила простыню. Ей надо было выговориться. И он промолчал.
— Понимаете. Я… наверное, я была слепа. Я никогда не замечала, что происходило в поместье. И всегда отрицала, что там творится нечто плохое. Я никогда не хотела признавать свою слепоту и участвовала во лжи. Я обманывала Кейт…
— В каком отношении?
— Я так и не рассказала ей об отце, Френсисе. Мне было так горько, что он бросил меня.
Бирн понял, что тревожит ее.
— Нет, Френсис не бросал вас. Разве вы не знаете, что он погиб? Он пытался пробраться в поместье, чтобы повидать вас, но на шоссе с ним произошел несчастный случай.
— О том, что его нет в живых, я узнала потом… годы спустя. Но я не знала, что он шел ко мне. Мне было так горько и больно, когда он не пришел, что я никогда не называла его имя Кейт.
Бирн видел слезы в уголках ее глаз.
— Все эти годы, потраченные на презрение и гнев, я была неправа. Жестокая ошибка. Мне следовало давно рассказать обо всем Кейт.
— Сделать это еще не поздно.
— Где она? — Рут поглядела мимо него. — Что происходит?
— Рут, мне нужно столько сказать вам, что я даже не знаю, с чего начать.
— А Кейт? — снова спросила она.
— С ней все в порядке, — ответил он, надеясь, что не ошибается. Как объяснить ей, что произошло с Кейт?
— Привезите ее ко мне поскорей, — сказала Рут уже не столь настоятельным тоном. Она была утомлена. — Только не уходите, посидите рядом со мной, пока я не усну.
Он сел возле ее постели и взял ее за руку. Через несколько минут Рут уснула.
Как и он сам.
Сиделка разбудила его какое-то время спустя. Она улыбалась.
— Мы не хотели будить вас, но не хорошо, когда в палате спят посетители.
— Спасибо, — ответил он с благодарностью. Бирн встал и поглядел на Рут. Слабый румянец на ее щеках казался совершенно здоровым, дыхание было ровным. — С ней будет все в порядке?
— Завтра мы наверняка переведем ее в одну из женских палат, после того как консультант посмотрит ее. — Сиделка возилась с монитором. — Но я думаю, что у вас нет оснований для беспокойства.
Он оставил госпиталь, едва веря случившемуся. На улице начинало темнеть. Он проспал дольше, чем предполагал.
Том ожидал его на стоянке. Рану его перетянули несколько легких стежков.
— Что-то вы поздновато, — сказал он коротко. И только тут обратил внимание на лицо Бирна. — Ну, как она?
— Врачи считают, что все будет в порядке.
— А что вы намереваетесь рассказать ей?
Бирн обратил внимание на глагол.
— Мы еще не знаем, чем все закончилось, правда? Вы готовы?
— Возвратиться в поместье? — Рот Тома напрягся. — Я решил принять ваш совет. И не поеду с вами.
Бирн проговорил:
— А как насчет Кейт? Она вам не дорога?
— Это не так. Но у меня не хватит сил вновь увидеть это… место. — Том посмотрел Бирну в глаза. — В поместье я не смогу доверять себе. Дом слишком силен. Я не хочу видеть его снова, я хочу забыть о нем. Буду считать эту неделю как бы не существовавшей.
— Возможно ли это?
— Это… так странно. Я сидел здесь, ждал и пытался осознать все, что произошло. И даже не смог вспомнить цвет глаз Кейт и в хорошем ли состоянии сад… Скажите мне, много ли книг в библиотеке?
Бирн изумленно уставился на него.
— Несколько штук.
— Но я не могу вспомнить! Все расплывается, я почти ничего не помню.
— Быть может, это и хорошо. Значит, вы хотите, чтобы я высадил вас в Эппинге?
— Да. — В голосе Тома звучало недоумение. — Я взял с собой бумажник. Пожалуй, съезжу в город, у меня там друзья.
— Ну что ж, хорошо.
Они быстро ехали сквозь темнеющий город. Бирн высадил Тома на станции. Центральная линия — прямо до города.
Бирн проводил его взглядом — изящная походка, тщательно подстриженные волосы — и не ощутил сожаления. Он не сомневался, что больше не увидит Тома Крэбтри.
А потом дорога пошла через лес, машин было немного, и Бирн опустил ногу. Занятый мыслями, он не услышал сирену, пока машина скорой помощи не нагнала его. Бирн немедленно сбавил газ, пропуская ее. Скорая помощь помчалась по середине дороги в сторону объезда Уэйк-Армс. Он не обратил на нее особого внимания.
Но когда скорая повернула к Тейдону, Бирн немедленно ощутил прикосновение страха. Скорая помощь выехала на обочину у поворота к поместью. Там стояла полицейская машина.
Бирн нажал на тормоз, выключил двигатель и медленно вышел. Очень медленно. Это был «пежо» Алисии. Съехавшая с дороги машина врезалась в один из буков, смяв капот в гармошку. Один из полицейских возился с дверцей. Фары скорой помощи осветили в машине троих людей.
За кратчайший миг Бирн успел увидеть в странном жестоком свете Алисию, Саймона и Питера Лайтоулеров, аккуратно пристегнутую семейную группу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Бирн догнал его.
— Вы не скажете мне, как себя чувствует Рут Банньер?
Врач был еще так молод. Застыв на месте, он хмуро посмотрел на Бирна.
— А кем вы ей приходитесь?..
— Друг, близкий друг.
— Ну хорошо. — Тот деловито уставился в свои записи. — Однако я не считаю…
— У нее нет родственников. А дочь сейчас не может прийти сюда… пожалуйста, скажите мне, как она.
— Ей лучше. — Мальчишка, казалось, был очень доволен собой. — Да, я могу уверенно сказать: ей лучше.
Бирн ощутил, как все краски оставили его лицо и вернулись обратно.
— Она не… мне ведь говорили, что это вопрос времени.
Доктор был смущен.
— Э… э, да. — Налицо его выразилось облегчение, когда из палаты вышел мужчина постарше в костюме-тройке. Дверь закрылась позади него. — Доктор Шервин, это э…
— Бирн. Физекерли Бирн.
— Мистер Бирн хочет узнать о состоянии миссис Банньер.
Старший мужчина внимательно посмотрел ему в лицо.
— Думаю, что уже можно — с оговорками, для уверенности еще рано — предсказывать благополучный исход. Миссис Банньер поправляется удивительно быстро. — Он улыбнулся Бирну. — Хорошие вести приятно сообщать. Гематома вдруг сама собой рассосалась самым необычным образом. Быть может, вы хотите увидеть ее? Только недолго, всего несколько минут.
Бирн судорожно вздохнул.
— Да, мне бы хотелось увидеть ее.
— Тогда вам сюда. — Старший доктор повернулся к дверям и открыл их перед Бирном.
Рут лежала на одной из тех высоких наклонных постелей, подсоединенная к машинам, капельницам и мониторам. Волосы скрывала белая повязка, левая рука была в лубках. Но когда он появился в комнате и пошел к ней, она посмотрела на него и чуть улыбнулась.
— Рут, дорогая моя… — Он взял ее за руку и пригнулся к голове с нежным поцелуем.
Она негромко сказала, так что слышал лишь он:
— Бирн… я так рада, что это вы.
— Ш-ш-ш! Вам не следует говорить.
— Но я хочу кое-что сказать вам. Я думала…
Бирн знал, что должен остановить ее, велеть не напрягаться, но он видел, что у него не получится. Рут что-то тревожило. Свободной рукой она теребила простыню. Ей надо было выговориться. И он промолчал.
— Понимаете. Я… наверное, я была слепа. Я никогда не замечала, что происходило в поместье. И всегда отрицала, что там творится нечто плохое. Я никогда не хотела признавать свою слепоту и участвовала во лжи. Я обманывала Кейт…
— В каком отношении?
— Я так и не рассказала ей об отце, Френсисе. Мне было так горько, что он бросил меня.
Бирн понял, что тревожит ее.
— Нет, Френсис не бросал вас. Разве вы не знаете, что он погиб? Он пытался пробраться в поместье, чтобы повидать вас, но на шоссе с ним произошел несчастный случай.
— О том, что его нет в живых, я узнала потом… годы спустя. Но я не знала, что он шел ко мне. Мне было так горько и больно, когда он не пришел, что я никогда не называла его имя Кейт.
Бирн видел слезы в уголках ее глаз.
— Все эти годы, потраченные на презрение и гнев, я была неправа. Жестокая ошибка. Мне следовало давно рассказать обо всем Кейт.
— Сделать это еще не поздно.
— Где она? — Рут поглядела мимо него. — Что происходит?
— Рут, мне нужно столько сказать вам, что я даже не знаю, с чего начать.
— А Кейт? — снова спросила она.
— С ней все в порядке, — ответил он, надеясь, что не ошибается. Как объяснить ей, что произошло с Кейт?
— Привезите ее ко мне поскорей, — сказала Рут уже не столь настоятельным тоном. Она была утомлена. — Только не уходите, посидите рядом со мной, пока я не усну.
Он сел возле ее постели и взял ее за руку. Через несколько минут Рут уснула.
Как и он сам.
Сиделка разбудила его какое-то время спустя. Она улыбалась.
— Мы не хотели будить вас, но не хорошо, когда в палате спят посетители.
— Спасибо, — ответил он с благодарностью. Бирн встал и поглядел на Рут. Слабый румянец на ее щеках казался совершенно здоровым, дыхание было ровным. — С ней будет все в порядке?
— Завтра мы наверняка переведем ее в одну из женских палат, после того как консультант посмотрит ее. — Сиделка возилась с монитором. — Но я думаю, что у вас нет оснований для беспокойства.
Он оставил госпиталь, едва веря случившемуся. На улице начинало темнеть. Он проспал дольше, чем предполагал.
Том ожидал его на стоянке. Рану его перетянули несколько легких стежков.
— Что-то вы поздновато, — сказал он коротко. И только тут обратил внимание на лицо Бирна. — Ну, как она?
— Врачи считают, что все будет в порядке.
— А что вы намереваетесь рассказать ей?
Бирн обратил внимание на глагол.
— Мы еще не знаем, чем все закончилось, правда? Вы готовы?
— Возвратиться в поместье? — Рот Тома напрягся. — Я решил принять ваш совет. И не поеду с вами.
Бирн проговорил:
— А как насчет Кейт? Она вам не дорога?
— Это не так. Но у меня не хватит сил вновь увидеть это… место. — Том посмотрел Бирну в глаза. — В поместье я не смогу доверять себе. Дом слишком силен. Я не хочу видеть его снова, я хочу забыть о нем. Буду считать эту неделю как бы не существовавшей.
— Возможно ли это?
— Это… так странно. Я сидел здесь, ждал и пытался осознать все, что произошло. И даже не смог вспомнить цвет глаз Кейт и в хорошем ли состоянии сад… Скажите мне, много ли книг в библиотеке?
Бирн изумленно уставился на него.
— Несколько штук.
— Но я не могу вспомнить! Все расплывается, я почти ничего не помню.
— Быть может, это и хорошо. Значит, вы хотите, чтобы я высадил вас в Эппинге?
— Да. — В голосе Тома звучало недоумение. — Я взял с собой бумажник. Пожалуй, съезжу в город, у меня там друзья.
— Ну что ж, хорошо.
Они быстро ехали сквозь темнеющий город. Бирн высадил Тома на станции. Центральная линия — прямо до города.
Бирн проводил его взглядом — изящная походка, тщательно подстриженные волосы — и не ощутил сожаления. Он не сомневался, что больше не увидит Тома Крэбтри.
А потом дорога пошла через лес, машин было немного, и Бирн опустил ногу. Занятый мыслями, он не услышал сирену, пока машина скорой помощи не нагнала его. Бирн немедленно сбавил газ, пропуская ее. Скорая помощь помчалась по середине дороги в сторону объезда Уэйк-Армс. Он не обратил на нее особого внимания.
Но когда скорая повернула к Тейдону, Бирн немедленно ощутил прикосновение страха. Скорая помощь выехала на обочину у поворота к поместью. Там стояла полицейская машина.
Бирн нажал на тормоз, выключил двигатель и медленно вышел. Очень медленно. Это был «пежо» Алисии. Съехавшая с дороги машина врезалась в один из буков, смяв капот в гармошку. Один из полицейских возился с дверцей. Фары скорой помощи осветили в машине троих людей.
За кратчайший миг Бирн успел увидеть в странном жестоком свете Алисию, Саймона и Питера Лайтоулеров, аккуратно пристегнутую семейную группу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98