— А я думал где-нибудь в Скифии!
Хохот раздался еще громче.
— Я понимаю, это далеко… — смутившись, пробормотал Прот. — Чтобы добраться туда, нужен корабль. Но я… готов купить его!
— А какой тебе нужен корабль? — подал голос сидевший у ног царя безобразный шут. — Военный римский? Египетский? Финикийский? А может быть, торговый греческий?
— Пожалуй… военный римский! — подумав, выпалил Прот, и вздрогнул от нового взрыва хохота. Теперь уже смеялся сам Евн.
— Но тебе также понадобятся и гребцы! Много гребцов! — поднял скрюченный палец шут. — Ты что — готов купить и их?
— Конечно! — уверенно кивнул Прот, не понимая причины веселья.
— Довольно! — раздался неожиданно голос Евна. — Дайте ему золотой статер из тех, что вы принесли сегодня. Он достаточно повеселил меня!
Оттолкнув ногой шута, царь дал знак Серапиону приблизиться. Когда тот покорно наклонил перед ним голову, шепнул:
— Не сводить с этого пергамца глаз ни днем, ни ночью, следовать за ним всюду! Узнать, на какие деньги он собирается купить корабль и гребцов!
Евн отпустил новоиспеченного коменданта Тавромения, и его взгляд остановился на стоящем неподалеку от трона Клеобуле.
— А-а, старый знакомый, земляк моего верного Фемистокла! — приветливо протянул он. — Ты, наверное, убил так много мессанийских господ, что даже не смог донести все руки? А? Или мешок с ними у тебя за спиной? Так развязывай его быстрее, и ты — свободен!
Клеобул вздохнул и развел руками:
— Я не смог…
— Что не смог? — удивился царь.
— Убить господина…
— Не слышу! Громче! — приложил ладонь к уху Евн. — Чтобы все слышали!
— Я не смог убить господина! — выкрикнул Клеобул, доведенный до отчаяния издевательством царя.
— Тогда и я ничем не могу помочь тебе! — деланно вздохнул Евн и, поджав губы, сухо приказал охранникам: — Этого Афинея заковать и отправить в рабский эргастерий вместе с теми рабами, которые не оказали мне поддержки при взятии Мессаны!
3. Четыре таблички
Старый Армен, едва волоча ноги от усталости, наконец, выбрался на шумную торговую улицу.
«Где-то здесь должно быть жилище этого Писикрата! — подумал он, озираясь среди многочисленных лавок, торговавших мясом, рыбой, овощами и вином. — Но где?..»
Он склонился в почтительном поклоне перед идущим мимо афинянином и протянул ему дощечку с адресом купца.
Прохожий, не останавливаясь, брезгливо взял нагретую за пазухой раба навощенную дощечку, на ходу прочитал вслух:
— «В середине Дромоса, между харчевней Аркесила и горшечной Андроника, по правой стороне». Там! — махнул он рукой в сторону самых больших лавок.
К счастью, указанный афинянином дом Писикрата оказался совсем рядом. Проходя мимо харчевни, где бедняки торопливо уплетали куски лепешек с сыром и мясом, запивая вином, Армен сглотнул слюну, и уже через минуту постучал в дверь одной из самых крупных лавок Дромоса.
— Кого еще там несет? — послышалось ворчание. Дверь приоткрылась, и Армен увидел молодого мужчину. Разглядев раба, он недовольно пробурчал:
— Мы уже закрылись!
— Но я от Писикрата! — воскликнул Армен. — Послан к вам вашим отцом!
— Пропусти его, Эртей! — послышалось из глубины лавки, и Армен проскользнул в открывшуюся дверь.
— Тут все написано! — пробормотал он, протягивая дощечку сидящему за столом чернобородому мужчине, похожему на Писикрата.
Тот сделал знак брату. Эртей принял из рук Армена дощечку:
— Почерк отца! «Делайте все так, как скажет этот раб!» И что же ты должен нам сказать? — удивленно взглянул он на Армена.
Армен виновато пожал плечами и начал издалека:
— Ваш отец вез товары на «Афродите»…
— Ну! — заторопил его Эртей.
— По дороге на корабль напали пираты! Они схватили вашего отца… затолкали в душный трюм…
— Мирон, наконец-то мы с тобой богаты! — шепнул Эртей.
— Тс-сс! — остановил его брат. — Мы же не знаем самого главного — где спрятаны деньги!..
— Проклятье!
— Так говоришь, отец в плену? — спросил Мирон.
— Да, — кивнул Армен.
— И что же он велел передать нам?
— Ваш отец послал меня за выкупом. Я привезу ему полталанта, он отдаст их пиратам, и они сразу отпустят его!
— А не обманут?
— Нет! — вспоминая слова Диокла, заверил Армен.
Братья переглянулись.
— А что еще велел передать нам отец? — упавшим голосом спросил Мирон.
— Больше ничего!
— Как?! — вскричал Эртей. — Разве он не сказал тебе, где спрятаны его…
— Скажи! — отталкивая брата, спросил Мирон. — Может, ты забыл об этом по дороге? Вспомни, не велел ли тебе еще что передать отец?
— Клянусь! — прижал ладонь к груди Армен и ощутил твердость трех дощечек, напомнивших, что ему нужно спешить. — Я передал только то, что слышал. Больше я ничего не знаю. Умоляю, дайте мне поскорей полталанта!
— Проклятье! — пробормотал Мирон. — Так отец будет держать нас в узде всю жизнь! Спрятать все свои сокровища и оставить нам одни долги!
— Да он просто издевается над нами! — воскликнул Эртей.
— Издевается? — усмехнулся Мирон. — Нет — он знает, что делает! Теперь мы обязаны выкупить его у пиратов! Да что пираты — умри он, и мы, не зная, где его сокровища, выкупим его даже из царства мертвых! Эй! — вспомнил он об Армене. — Значит, полталанта?
— Да, господин!
— А хватит? — испуганно спросил Эртей. — Может, дать больше?
— Дадим на всякий случай талант! — решил старший брат, наполняя большой кожаный кошель золотыми статерами и протягивая его Армену. — Чтобы пираты наверняка отпустили отца! Смотри не заговаривай в дороге ни с кем из встречных! А как только увидишь отца, скажи ему, что Мирон немедленно отдал эти деньги и даже дал больше, чем он просил! Скажи также, что я буду молиться до его приезда богам!
— А от меня передай, что я дал обет посетить дельфийское святилище, если только пираты отпустят его! — торопливо воскликнул Эртей, затворяя дверь за рабом.
Оказавшись на улице, Армен услышал приглушенные голоса братьев:
— Старая лиса! Даже на волоске от смерти не сказал нам, где все его деньги!
— Беда! Беда! Если этот раб обманет нас или сдохнет по дороге — мы нищие!..
Спустя четверть часа Армен уже входил в скромный дом родителей лекаря.
— Я послан к вам Аристархом, сыном Артимаха! — сообщил он, оглядывая дешевую мебель и глиняную посуду по углам.
— Да, это наш сын! — с гордостью подтвердила пожилая женщина, вводя раба на кухню.
— Вот письмо, написанное его рукой! — достал из-за пазухи дощечку Армен.
Мать Аристарха поднесла дощечку к глазам, погладила ее и со вздохом сожаления протянула рабу:
— Мой сын — ученый, а я даже не умею читать. Прочти мне!
— Я тоже не умею! — признался Армен, но, вспомнив, что было написано в письме Писикрата, добавил: — Правда, я знаю, что там написано!
— Так говори же!
— Дорогие мама и отец!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
Хохот раздался еще громче.
— Я понимаю, это далеко… — смутившись, пробормотал Прот. — Чтобы добраться туда, нужен корабль. Но я… готов купить его!
— А какой тебе нужен корабль? — подал голос сидевший у ног царя безобразный шут. — Военный римский? Египетский? Финикийский? А может быть, торговый греческий?
— Пожалуй… военный римский! — подумав, выпалил Прот, и вздрогнул от нового взрыва хохота. Теперь уже смеялся сам Евн.
— Но тебе также понадобятся и гребцы! Много гребцов! — поднял скрюченный палец шут. — Ты что — готов купить и их?
— Конечно! — уверенно кивнул Прот, не понимая причины веселья.
— Довольно! — раздался неожиданно голос Евна. — Дайте ему золотой статер из тех, что вы принесли сегодня. Он достаточно повеселил меня!
Оттолкнув ногой шута, царь дал знак Серапиону приблизиться. Когда тот покорно наклонил перед ним голову, шепнул:
— Не сводить с этого пергамца глаз ни днем, ни ночью, следовать за ним всюду! Узнать, на какие деньги он собирается купить корабль и гребцов!
Евн отпустил новоиспеченного коменданта Тавромения, и его взгляд остановился на стоящем неподалеку от трона Клеобуле.
— А-а, старый знакомый, земляк моего верного Фемистокла! — приветливо протянул он. — Ты, наверное, убил так много мессанийских господ, что даже не смог донести все руки? А? Или мешок с ними у тебя за спиной? Так развязывай его быстрее, и ты — свободен!
Клеобул вздохнул и развел руками:
— Я не смог…
— Что не смог? — удивился царь.
— Убить господина…
— Не слышу! Громче! — приложил ладонь к уху Евн. — Чтобы все слышали!
— Я не смог убить господина! — выкрикнул Клеобул, доведенный до отчаяния издевательством царя.
— Тогда и я ничем не могу помочь тебе! — деланно вздохнул Евн и, поджав губы, сухо приказал охранникам: — Этого Афинея заковать и отправить в рабский эргастерий вместе с теми рабами, которые не оказали мне поддержки при взятии Мессаны!
3. Четыре таблички
Старый Армен, едва волоча ноги от усталости, наконец, выбрался на шумную торговую улицу.
«Где-то здесь должно быть жилище этого Писикрата! — подумал он, озираясь среди многочисленных лавок, торговавших мясом, рыбой, овощами и вином. — Но где?..»
Он склонился в почтительном поклоне перед идущим мимо афинянином и протянул ему дощечку с адресом купца.
Прохожий, не останавливаясь, брезгливо взял нагретую за пазухой раба навощенную дощечку, на ходу прочитал вслух:
— «В середине Дромоса, между харчевней Аркесила и горшечной Андроника, по правой стороне». Там! — махнул он рукой в сторону самых больших лавок.
К счастью, указанный афинянином дом Писикрата оказался совсем рядом. Проходя мимо харчевни, где бедняки торопливо уплетали куски лепешек с сыром и мясом, запивая вином, Армен сглотнул слюну, и уже через минуту постучал в дверь одной из самых крупных лавок Дромоса.
— Кого еще там несет? — послышалось ворчание. Дверь приоткрылась, и Армен увидел молодого мужчину. Разглядев раба, он недовольно пробурчал:
— Мы уже закрылись!
— Но я от Писикрата! — воскликнул Армен. — Послан к вам вашим отцом!
— Пропусти его, Эртей! — послышалось из глубины лавки, и Армен проскользнул в открывшуюся дверь.
— Тут все написано! — пробормотал он, протягивая дощечку сидящему за столом чернобородому мужчине, похожему на Писикрата.
Тот сделал знак брату. Эртей принял из рук Армена дощечку:
— Почерк отца! «Делайте все так, как скажет этот раб!» И что же ты должен нам сказать? — удивленно взглянул он на Армена.
Армен виновато пожал плечами и начал издалека:
— Ваш отец вез товары на «Афродите»…
— Ну! — заторопил его Эртей.
— По дороге на корабль напали пираты! Они схватили вашего отца… затолкали в душный трюм…
— Мирон, наконец-то мы с тобой богаты! — шепнул Эртей.
— Тс-сс! — остановил его брат. — Мы же не знаем самого главного — где спрятаны деньги!..
— Проклятье!
— Так говоришь, отец в плену? — спросил Мирон.
— Да, — кивнул Армен.
— И что же он велел передать нам?
— Ваш отец послал меня за выкупом. Я привезу ему полталанта, он отдаст их пиратам, и они сразу отпустят его!
— А не обманут?
— Нет! — вспоминая слова Диокла, заверил Армен.
Братья переглянулись.
— А что еще велел передать нам отец? — упавшим голосом спросил Мирон.
— Больше ничего!
— Как?! — вскричал Эртей. — Разве он не сказал тебе, где спрятаны его…
— Скажи! — отталкивая брата, спросил Мирон. — Может, ты забыл об этом по дороге? Вспомни, не велел ли тебе еще что передать отец?
— Клянусь! — прижал ладонь к груди Армен и ощутил твердость трех дощечек, напомнивших, что ему нужно спешить. — Я передал только то, что слышал. Больше я ничего не знаю. Умоляю, дайте мне поскорей полталанта!
— Проклятье! — пробормотал Мирон. — Так отец будет держать нас в узде всю жизнь! Спрятать все свои сокровища и оставить нам одни долги!
— Да он просто издевается над нами! — воскликнул Эртей.
— Издевается? — усмехнулся Мирон. — Нет — он знает, что делает! Теперь мы обязаны выкупить его у пиратов! Да что пираты — умри он, и мы, не зная, где его сокровища, выкупим его даже из царства мертвых! Эй! — вспомнил он об Армене. — Значит, полталанта?
— Да, господин!
— А хватит? — испуганно спросил Эртей. — Может, дать больше?
— Дадим на всякий случай талант! — решил старший брат, наполняя большой кожаный кошель золотыми статерами и протягивая его Армену. — Чтобы пираты наверняка отпустили отца! Смотри не заговаривай в дороге ни с кем из встречных! А как только увидишь отца, скажи ему, что Мирон немедленно отдал эти деньги и даже дал больше, чем он просил! Скажи также, что я буду молиться до его приезда богам!
— А от меня передай, что я дал обет посетить дельфийское святилище, если только пираты отпустят его! — торопливо воскликнул Эртей, затворяя дверь за рабом.
Оказавшись на улице, Армен услышал приглушенные голоса братьев:
— Старая лиса! Даже на волоске от смерти не сказал нам, где все его деньги!
— Беда! Беда! Если этот раб обманет нас или сдохнет по дороге — мы нищие!..
Спустя четверть часа Армен уже входил в скромный дом родителей лекаря.
— Я послан к вам Аристархом, сыном Артимаха! — сообщил он, оглядывая дешевую мебель и глиняную посуду по углам.
— Да, это наш сын! — с гордостью подтвердила пожилая женщина, вводя раба на кухню.
— Вот письмо, написанное его рукой! — достал из-за пазухи дощечку Армен.
Мать Аристарха поднесла дощечку к глазам, погладила ее и со вздохом сожаления протянула рабу:
— Мой сын — ученый, а я даже не умею читать. Прочти мне!
— Я тоже не умею! — признался Армен, но, вспомнив, что было написано в письме Писикрата, добавил: — Правда, я знаю, что там написано!
— Так говори же!
— Дорогие мама и отец!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150