Добравшись до колец, она без труда сдвинула их на карнизе. Шторы раскрылись, но результат разочаровал Дженни. Неизвестно, соизволит ли солнышко вообще появиться на небе в этот зимний день, ну а утром-то от него вообще мало проку. Наклонившись к окну, она потерла тыльной стороной кисти замерзшее стекло, надеясь впустить в комнату как можно больше света. Когда Дженни попыталась отстраниться и оценить свою работу, то почувствовала, как что-то тянет ее сзади за шею. Только сейчас она поняла, что это ее волосы зацепились за шторное кольцо.
Попытки Дженни отцепить пучок оказались безуспешными. Ей не хотелось портить прическу, на которую она потратила столько сил и времени всего пару часов назад. С досады она топнула ногой, и стул под ней слегка качнулся. Один шнур, висевший на шее, скользнул под воротник платья. Мало того, что стало щекотно, так еще захотелось чихнуть. Она ухватилась рукой за шнур, собираясь вытащить его из-под платья.
Дженни была так поглощена своим занятием, что не заметила, как стих легкий храп ее хозяина. Несколько мгновений назад Кристиан Маршалл повернулся на бок, открыл мутные глаза и… чуть не получил разрыв сердца.
В сером утреннем свете, просачивавшемся в комнату, он увидел затененный силуэт женщины, которая готовилась повеситься на его карнизе! Учитывая ее намерение, Кристиан без труда определил, кто она такая. Насколько он знал, среди его прислуги лишь у одной женщины могли быть причины для самоубийства. Стул качнулся, и Кристиан втянул ртом воздух. Она подняла веревку, обмотанную вокруг шеи.
Настал черед действовать.
Резко отбросив одеяло, Кристиан спрыгнул с кровати. Ослабевшие от бездействия ноги подкашивались, но он все же доковылял до девушки и вскинул руки, собираясь поймать ее, когда упадет стул. Дженни закричала, почувствовав его руки, мертвой хваткой сомкнувшиеся на ее талии. Но поскольку голос ее еще не окреп, звук получился до удивления жалким. Стул опрокинулся — больше от толчка Кристиана, чем от каких-то ее действий, и с глухим стуком упал на пол. За стулом незамедлительно последовали Кристиан и Дженни, а поскольку Дженни, пытаясь удержаться, вцепилась в карниз, то за ними, в свою очередь, на пол полетели тяжелые бархатные занавеси, карниз и россыпь сухой штукатурки, когда из стены вывалились крючки-держатели.
Кристиан извернулся, принимая на себя основную тяжесть падения, и Дженни оказалась на нем. Оба чудом не попали на стул. Карниз свалился Дженни на плечи, но удар получился неболезненным. Она инстинктивно пригнула голову, зарывшись в плечо Кристиана. Карниз скатился в сторону, и шторы накрыли их своим пыльным бархатным пологом.
Кристиан поднял голову, застонал и опять опустил ее на пол. Глаза его были закрыты. Дженни решила, что он без сознания, и попыталась сползти, но не тут-то было — его ручищи крепче сомкнулись на ее талии. Одним быстрым движением он перевернул их обоих, подмяв ее под себя. Шторы запутались между ними. Дженни уставилась снизу вверх в холодные аквамариновые глаза, медленно и внимательно скользившие по ее лицу. «Я уже здесь была», — мелькнуло у нее в голове.
— Это ты, — наконец произнес Кристиан.
Она выглядела куда лучше, чем в прошлый раз. На лице появился заметный румянец, большие карие глаза с удивительными крапинками цвета корицы блестели здоровым блеском. Красивые, слегка приоткрытые губы были влажными и розовыми. Это знакомое тело, прижавшееся к Кристиану, вызывало в нем чувство неловкости. Он почти мог обхватить руками ее тонкую талию, а грудь, несмотря на строгое до смешного платье, казалась все такой же пышной под его торсом.
— Что это ты здесь делала, черт возьми? — грубо спросил он.
Дженни ответила, изо всех сил сохраняя достоинство:
— Не ругайте меня, пожалуйста. — Кристиан в ответ лишь прищурил глаза, и она с вызовом вздернула свой маленький подбородок. — А что, по-вашему, я делала?
— Я тебя спрашиваю!
Дженни пожала плечами. Это движение далось ей с трудом, потому что Кристиан давил на нее сверху всем телом.
— Я так и знала, что вам не понравится с открытыми шторами, но то, как вы себя ведете… Не кажется ли вам, что это уже чересчур? Я только хотела, чтобы в комнате стало чуть-чуть светлее. Шторные кольца примерзли к…
Руки Кристиана отпустили ее талию, схватили за плечи и слегка встряхнули.
— Ты дураком меня считаешь?
Дженни растерянно моргнула.
— Уверяю вас, нет, — сказала она грудным голосом.
Кристиан сдвинул брови и продолжал ее рассматривать, скривив набок рот.
— Значит, ты не пыталась покончить с собой? — медленно спросил он.
— Покончить с собой?! — Дженни глянула через его плечо и увидела дырки в стене над окном, откуда вылетели непрочные крючки-держатели. — Вы хотите сказать, повеситься?
Он кивнул.
Дженни не могла сдержать улыбки и побороть смех. Против своей воли она весело рассмеялась.
Ее хриплый дразнящий смех разозлил Кристиана.
— Не понимаю, с чего ты так веселишься. Твое намерение было совершенно очевидным.
— И вовсе не очевидным! — возмутилась она. — Дайте мне встать, пожалуйста.
Кристиан секунду раздумывал над этой просьбой, потом приподнялся, сел на пол и принялся растирать свое больное бедро. Его ночная рубашка задралась выше колен, и он поймал взгляд Дженни на своих голых ногах. Она залилась краской и быстро отвела глаза.
Опираясь на поваленный стул, Дженни встала, разгладила платье и попыталась сделать то же самое с безнадежно помятым фартуком. Она подняла стул и поставила его на прежнее место, стараясь держаться от Кристиана на расстоянии.
— Я только хотела раздвинуть занавески, — объяснила она. — Зацепилась волосами за шторное кольцо и пыталась высвободиться.
— А веревка у тебя на… — он не договорил, увидев, как она сняла с шеи шнуры для занавесок. — Понял.
— Надеюсь, что поняли.
«Все ли в порядке с его больной ногой?» — подумала Дженни. Она уже знала о ранении в Геттисберге от прислуги Маршалла, причем каждый рассказывал эту историю по-разному.
Не подозревая об этом, Кристиан перестал массировать ногу и взглянул на верх окна, как сделала она совсем недавно.
— Наверное, этот карниз все равно не выдержал бы тебя, — подумал он вслух. — Чтобы повеситься, можно было бы найти место получше.
— Конечно, можно было, — поспешно согласилась Дженни, — но я его не искала.
Кристиан тихо застонал и сбросил с себя занавески, которые покрывали его широкие плечи наподобие императорской мантии.
— Что с твоим голосом? — резко спросил он.
В ее хрипотце было нечто весьма притягательное, поэтому она действовала ему на нервы.
— Доктор Тернер сказал, что мой голос может остаться таким навсегда. Хотите, я буду молчать?
— Скотт, говоришь? Не слушай ты этого шарлатана, — тихо проворчал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118