Вот почему я назвал тебя эгоисткой. Ты получаешь удовольствие, отдавая, но отказываешь мне в таком же удовольствии.
— Все, что я делала, я делала из любви к тебе.
— Черт возьми, Дженни, а я, думаешь, почему это делаю? — Он потер виски, сокрушенно покачивая головой. — Господи, послушай же меня наконец! Как ты не можешь понять…
Кристиан не договорил. Дженни опять бросилась в его объятия, смеясь, рыдая, целуя его, как в тот раз, когда он впервые сказал ей о своей любви. Кристиан не понял, чем вызван сталь бурный порыв, но с готовностью заключил ее в кольцо своих рук.
— Дженни… Дженни… Позволь мне тебе помочь! Я хочу помочь. Не отвергай меня!
— Просто обнимай меня, — сказала она, прильнув к нему всем телом и затихнув в его объятиях. Ее пальцы теребили простыню на груди. — Обнимай меня! Сейчас мне поможет это.
И Кристиан обнимал. Он гладил ее спину, нежно прочесывал пальцами волосы. Он ждал, пока Дженни ему доверится. Время от времени он опускал голову и смотрел, не заснула ли она. Он поцеловал ее в лоб и увидел, как ресницы ее затрепетали, а на губах заиграла улыбка. Слава Богу, ему удалось прервать ее невеселые мысли!
— Я по-прежнему не хочу выходить замуж, — сказала она.
— Ладно.
«Пока пусть будет ладно», — добавил он мысленно.
— Я должна остаться здесь. Мне надо быть рядом с банком.
— Ты скажешь мне почему?
— Вильям Беннингтон и сын расхищают банковские вклады.
— Ты уверена?
— Да.
В голосе Дженни слышалась такая убежденность, что Кристиан сразу ей поверил. Задумчиво кивнув, он сказал:
— Не так давно про этот банк ходили нехорошие слухи. Правда, насчет хищения я ничего не слышал. Просто поговаривали, что «Траст» не так надежен, как кажется.
— Это не просто слухи, это правда. Но хищения — лишь малая часть всех бед. В конце войны мистер Беннингтон сделал множество неудачных вложений.
— Откуда ты это знаешь?
— А откуда слуги узнают все новости? — беспечно спросила Дженни, в душе содрогаясь оттого, что продолжала ему лгать. — Мы подслушиваем у дверей.
— Как я понимаю, тебя на этом поймали?
— Да.
— И напоили наркотиками?
— Наверное. Я не знаю, что со мной делали, знаю только, что делали это постоянно. Понимаешь, я не подозревала о том, что меня уличили. Когда я спохватилась, было уже слишком поздно. Мне говорили, что я схожу с ума, и бывали дни, когда я в это верила.
— А остальные слуги ни о чем не подозревали? Мистер Рейли?
— Я была на самом деле… хм… отделена от остальных. Мистер Беннингтон представил дело так, как будто он печется о благе своей прислуги. Он нанял мне личного санитара, несколько раз приходил доктор Морган. В конце концов меня выставили из дома. Слугам сказали, что я в городской больнице. На самом деле меня поместили в подвальную комнату где-то в квартале Файв-Пойнтс. Я почти ничего об этом не помню… Может, я пробыла там несколько часов, а может, несколько дней. К тому времени я уже плохо соображала.
Дженни крепче прижалась к Кристиану. Ей так нужно было сейчас его тепло и понимание!
— Какие-то люди привели меня в клинику Дженнингсов.
— «Мертвые кролики».
— Да, так мне сказали. Но узнать их я не смогла бы.
— Вот и хорошо. Они убили бы тебя, если бы думали, что ты сможешь их узнать. — Дженни задрожала, и Кристиан накрыл ее обнаженное плечо своей рукой. — Прости. Мне не надо было этого говорить.
— Да нет, почему же. Нет таких ужасов, о которых я бы не передумала. Я до сих пор не понимаю, почему мистер Беннингтон не распорядился убить меня тогда.
На самом деле она все понимала. Дженни отлично знала, почему ее не убили за подслушивание, но об этом в числе прочего не хотела говорить Кристиану.
— Да, это был бы самый удобный выход из положения, — Кристиан задумался. — А может, он рассчитывал, что ты умрешь в клинике?
— Наверное.
Дженни знала, что это не так. Если бы жестокие процедуры действительно ее убили, это был бы всего лишь несчастный случай — результат чрезмерного рвения доктора Гленна и неумелости санитаров. В то время Вильям не желал ее смерти, но сейчас вполне возможно, что он изменил бы свои намерения.
— Но вы с доктором Тернером видели, что этого не случилось. — Дженни провела ладонью по руке Кристиана и сплела его пальцы со своими. — Не знаю, как уж доктор Тернер догадался, что я здорова, — Дженни пожала плечами. — Он видел меня совсем недолго, и в тот момент я не помнила даже собственного имени. После того как доктор Гленн начал меня лечить, я поняла, что очень скоро стану такой же, как и остальные пациенты отделения.
Наверное, она права, подумал Кристиан, вспомнив, какой он увидел Дженни в клинике. Девушка была на грани безумия. Он сжал ее пальцы в своих.
— Почему ты не пошла в полицию и все им не рассказала?
Дженни на мгновение подняла голову и взглянула на Кристиана с веселым удивлением:
— И ты еще спрашиваешь? Это Нью-Йорк, Кристиан! Мистер Беннингтон не подкупает копов, он владеет их начальниками. Пойти в полицию было бы все равно что собственноручно подписать бумаги на мое лечение в клинике Дженнингсов. Да лучше было повеситься!
Кристиан оставил без ответа последние слова Дженни, но знал, что не забудет их.
— Значит, полиция отпадает. Что же тогда остается?
— Догадайся! Теперь все дело в тебе.
С минуту поразмыслив, Кристиан подскочил в постели:
— Ты имеешь в виду газету, да? Так вот где ты хочешь обо всем рассказать.
Дженни кивнула:
— Я не знаю, как по-другому заставить людей прислушаться. Насколько мне известно, городские газеты пока еще независимы. Это единственное место, где мистер Беннингтон не имеет влияния.
— Ладно, — сказал Кристиан, — я согласен. Мы напишем об этом в «Кроникл».
— Я знала, что тебя будет нелегко уговорить, — сказала она со вздохом.
Кристиан хмуро сдвинул брови.
— Нелегко уговорить? Я думал, ты хочешь именно этого. «Кроникл» опубликует эту статью. На первой полосе. В отличие от Беннингтона газета — единственное место, где я имею какое-то влияние.
— И у тебя нет никаких карманных комиссаров, — поддразнила Дженни, — никаких карманных политиков?
Кристиан опустил глаза и оглядел себя.
— У меня и карманов-то нет.
Засмеявшись, Дженни поднесла его руку к губам и поцеловала в костяшки пальцев.
— Понимаю, ты хочешь помочь, Кристиан, но пока у меня нет доказательств, а значит, нет и материала для статьи. Если ты напечатаешь то, что я тебе говорю, без доказательств, суд позаботится о том, чтобы мистер Беннингтон прибрал к рукам твою газету.
— Может быть, — согласился он, — но может быть, и нет. Намеки способны сильно повредить Беннингтону. В этом смысле «Геральд» обладает большой властью. Можно так написать статью, что Беннингтон не сможет подать в суд за клевету.
— Нет, — твердо заявила Дженни, — мне нужно совсем не это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
— Все, что я делала, я делала из любви к тебе.
— Черт возьми, Дженни, а я, думаешь, почему это делаю? — Он потер виски, сокрушенно покачивая головой. — Господи, послушай же меня наконец! Как ты не можешь понять…
Кристиан не договорил. Дженни опять бросилась в его объятия, смеясь, рыдая, целуя его, как в тот раз, когда он впервые сказал ей о своей любви. Кристиан не понял, чем вызван сталь бурный порыв, но с готовностью заключил ее в кольцо своих рук.
— Дженни… Дженни… Позволь мне тебе помочь! Я хочу помочь. Не отвергай меня!
— Просто обнимай меня, — сказала она, прильнув к нему всем телом и затихнув в его объятиях. Ее пальцы теребили простыню на груди. — Обнимай меня! Сейчас мне поможет это.
И Кристиан обнимал. Он гладил ее спину, нежно прочесывал пальцами волосы. Он ждал, пока Дженни ему доверится. Время от времени он опускал голову и смотрел, не заснула ли она. Он поцеловал ее в лоб и увидел, как ресницы ее затрепетали, а на губах заиграла улыбка. Слава Богу, ему удалось прервать ее невеселые мысли!
— Я по-прежнему не хочу выходить замуж, — сказала она.
— Ладно.
«Пока пусть будет ладно», — добавил он мысленно.
— Я должна остаться здесь. Мне надо быть рядом с банком.
— Ты скажешь мне почему?
— Вильям Беннингтон и сын расхищают банковские вклады.
— Ты уверена?
— Да.
В голосе Дженни слышалась такая убежденность, что Кристиан сразу ей поверил. Задумчиво кивнув, он сказал:
— Не так давно про этот банк ходили нехорошие слухи. Правда, насчет хищения я ничего не слышал. Просто поговаривали, что «Траст» не так надежен, как кажется.
— Это не просто слухи, это правда. Но хищения — лишь малая часть всех бед. В конце войны мистер Беннингтон сделал множество неудачных вложений.
— Откуда ты это знаешь?
— А откуда слуги узнают все новости? — беспечно спросила Дженни, в душе содрогаясь оттого, что продолжала ему лгать. — Мы подслушиваем у дверей.
— Как я понимаю, тебя на этом поймали?
— Да.
— И напоили наркотиками?
— Наверное. Я не знаю, что со мной делали, знаю только, что делали это постоянно. Понимаешь, я не подозревала о том, что меня уличили. Когда я спохватилась, было уже слишком поздно. Мне говорили, что я схожу с ума, и бывали дни, когда я в это верила.
— А остальные слуги ни о чем не подозревали? Мистер Рейли?
— Я была на самом деле… хм… отделена от остальных. Мистер Беннингтон представил дело так, как будто он печется о благе своей прислуги. Он нанял мне личного санитара, несколько раз приходил доктор Морган. В конце концов меня выставили из дома. Слугам сказали, что я в городской больнице. На самом деле меня поместили в подвальную комнату где-то в квартале Файв-Пойнтс. Я почти ничего об этом не помню… Может, я пробыла там несколько часов, а может, несколько дней. К тому времени я уже плохо соображала.
Дженни крепче прижалась к Кристиану. Ей так нужно было сейчас его тепло и понимание!
— Какие-то люди привели меня в клинику Дженнингсов.
— «Мертвые кролики».
— Да, так мне сказали. Но узнать их я не смогла бы.
— Вот и хорошо. Они убили бы тебя, если бы думали, что ты сможешь их узнать. — Дженни задрожала, и Кристиан накрыл ее обнаженное плечо своей рукой. — Прости. Мне не надо было этого говорить.
— Да нет, почему же. Нет таких ужасов, о которых я бы не передумала. Я до сих пор не понимаю, почему мистер Беннингтон не распорядился убить меня тогда.
На самом деле она все понимала. Дженни отлично знала, почему ее не убили за подслушивание, но об этом в числе прочего не хотела говорить Кристиану.
— Да, это был бы самый удобный выход из положения, — Кристиан задумался. — А может, он рассчитывал, что ты умрешь в клинике?
— Наверное.
Дженни знала, что это не так. Если бы жестокие процедуры действительно ее убили, это был бы всего лишь несчастный случай — результат чрезмерного рвения доктора Гленна и неумелости санитаров. В то время Вильям не желал ее смерти, но сейчас вполне возможно, что он изменил бы свои намерения.
— Но вы с доктором Тернером видели, что этого не случилось. — Дженни провела ладонью по руке Кристиана и сплела его пальцы со своими. — Не знаю, как уж доктор Тернер догадался, что я здорова, — Дженни пожала плечами. — Он видел меня совсем недолго, и в тот момент я не помнила даже собственного имени. После того как доктор Гленн начал меня лечить, я поняла, что очень скоро стану такой же, как и остальные пациенты отделения.
Наверное, она права, подумал Кристиан, вспомнив, какой он увидел Дженни в клинике. Девушка была на грани безумия. Он сжал ее пальцы в своих.
— Почему ты не пошла в полицию и все им не рассказала?
Дженни на мгновение подняла голову и взглянула на Кристиана с веселым удивлением:
— И ты еще спрашиваешь? Это Нью-Йорк, Кристиан! Мистер Беннингтон не подкупает копов, он владеет их начальниками. Пойти в полицию было бы все равно что собственноручно подписать бумаги на мое лечение в клинике Дженнингсов. Да лучше было повеситься!
Кристиан оставил без ответа последние слова Дженни, но знал, что не забудет их.
— Значит, полиция отпадает. Что же тогда остается?
— Догадайся! Теперь все дело в тебе.
С минуту поразмыслив, Кристиан подскочил в постели:
— Ты имеешь в виду газету, да? Так вот где ты хочешь обо всем рассказать.
Дженни кивнула:
— Я не знаю, как по-другому заставить людей прислушаться. Насколько мне известно, городские газеты пока еще независимы. Это единственное место, где мистер Беннингтон не имеет влияния.
— Ладно, — сказал Кристиан, — я согласен. Мы напишем об этом в «Кроникл».
— Я знала, что тебя будет нелегко уговорить, — сказала она со вздохом.
Кристиан хмуро сдвинул брови.
— Нелегко уговорить? Я думал, ты хочешь именно этого. «Кроникл» опубликует эту статью. На первой полосе. В отличие от Беннингтона газета — единственное место, где я имею какое-то влияние.
— И у тебя нет никаких карманных комиссаров, — поддразнила Дженни, — никаких карманных политиков?
Кристиан опустил глаза и оглядел себя.
— У меня и карманов-то нет.
Засмеявшись, Дженни поднесла его руку к губам и поцеловала в костяшки пальцев.
— Понимаю, ты хочешь помочь, Кристиан, но пока у меня нет доказательств, а значит, нет и материала для статьи. Если ты напечатаешь то, что я тебе говорю, без доказательств, суд позаботится о том, чтобы мистер Беннингтон прибрал к рукам твою газету.
— Может быть, — согласился он, — но может быть, и нет. Намеки способны сильно повредить Беннингтону. В этом смысле «Геральд» обладает большой властью. Можно так написать статью, что Беннингтон не сможет подать в суд за клевету.
— Нет, — твердо заявила Дженни, — мне нужно совсем не это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118