— Ничего, пусть сгорает, не пойду!» Дженни Холланд усыпляла получше, чем чашка теплого молока.
Дженни дождалась, пока Кристиан заснет, и осторожно отодвинулась подальше. На его широкой кровати вполне хватало места для двоих. Она переползла на другой край, надеясь, что Кристиан постепенно вытянется поудобнее, просунула руку под подушку и вскоре уже крепко спала.
Проснулась Дженни оттого, что в ягодицы ей упиралось что-то твердое и горячее. Она знала, что проспала по крайней мере несколько часов. Лампа догорела и погасла, сквозь задернутые шторы просачивался тусклый серый свет зимнего утра. Гроза на улице кончилась, и за окнами висела тяжелая тишина. Наверное, падает снег, подумала Дженни.
На какой-то краткий миг ее посетила жуткая мысль, что она вовсе не проснулась, а погрузилась в очередной кошмар с Вильямом Макколеем. Но, придя в себя, Дженни поняла, что все не так просто. Сейчас ее обнимал не больничный санитар, а Кристиан Маршалл, и хватка этого мужчины даже в сравнении с хваткой Вильяма была просто железной. Его рука полностью обхватила ее талию, так что она практически лежала на ладони, которую он просунул ей под бок.
Дженни застыла в неподвижности, боясь пошевелиться и разбудить его. Интересно, спит ли он? Должно быть, спит. Она ощущала сзади на шее его ровное дыхание — легкое, теплое, щекочущее. Наверное, его рот совсем рядом с ее кожей, подумала она, с трудом сдерживая желание дотронуться рукой до шеи или наклонить голову, чтобы уйти от этого дыхания.
Внезапно нога Кристиана толкнулась в ее ногу. От неожиданности Дженни чуть не выпрыгнула из-под одеяла. Его колено пыталось раздвинуть ей бедра, и тут только до нее дошло, как высоко задралась ее ночная сорочка. Он негромко то ли вздохнул, то ли зевнул и придвинулся еще ближе. Дженни затаила дыхание. Почувствовав, что он опять расслабился, она медленно выдохнула и начала осторожно отодвигаться. Его пальцы запутались в ее волосах! Дженни закусила нижнюю губу. Ну что теперь делать? Невольно ей вспомнился Вильям Макколей. Он домогался ее точно таким же образом. Если сейчас Кристиан прикоснется к ее груди, ее затошнит.
Но Кристиан не прикоснулся к ее груди. Он только нагнул голову, прижавшись щекой к шелку ее темно-каштановых волос, и прошептал имя:
— Мэгги.
Дженни удивилась той ярости, которую всколыхнуло в ней уязвленное женское самолюбие. Она резко толкнула Кристиана локтем в ребра.
— Оу-ууу! — замычал он, открывая глаза и сонно моргая. — За что, черт возьми? Тебе же всегда нравилось…
— Мне никогда это не нравилось, — процедила она сквозь зубы, отталкивая руку Кристиана. Не в силах сдвинуть его с места, она принялась тузить пятками по его голени. — Пустите меня!
— Прекрати, черт возьми! — сказал он, встряхивая ее.
— А вы прекратите ругаться, пожалуйста!
Это замечание наконец привело Кристиана в чувство. Он тут же отпустил Дженни и откатился назад.
— Так ты не Мэгги, — с укором сказал он, усаживаясь в постели.
Дженни тоже села, завернувшись в одеяло. Ее темно-карие глаза смотрели на него с таким же укором.
— Разумеется, нет!
Кристиан на мгновение закрыл глаза, прижав к векам большой и указательный пальцы.
— Невероятно, — пробормотал он, — что ты делаешь в моей постели? — Тут Кристиан вспомнил события прошлой ночи и опять тихо выругался. Он взглянул на каминные часы — восьмой час. Выходит, он проспал и так и не перелег на диван. Вот черт, опять попал в дурацкое положение! — Ладно, не обращай внимания, — устало сказал он, — оставайся здесь, а я ухожу.
Дженни вдруг почувствовала укор совести. В конце концов, это его постель и ему, а не ей полагается здесь спать. И потом, как можно обвинять его в том, что он принял ее за какую-то Мэгги, если сама она сначала решила, что он Вильям Макколей? Дженни поплотнее закуталась в одеяло, как в шаль.
— Нет, это вы оставайтесь. Мне самой непонятно, как я здесь оказалась.
— Ты что, ничего не помнишь?
Дженни отвернулась и стыдливо натянула на ноги подол ночной сорочки.
— Помню что-то смутно. Так уже бывало.
Она не стала говорить, что некоторые вещи помнила отчетливее других, например, тот момент, когда, проснувшись, увидела, что он рыдает, обхватив голову руками.
— Это случалось с тобой раньше?
— Ночные кошмары? Много раз. — Дженни вскинула подбородок и с вызовом глянула через плечо. — Вы думаете, это оттого, что я безумная, мистер Маршалл?
— Не имею понятия, но должен предупредить: если сейчас ты поставишь ногу на пол, то скорее сойдешь с ума.
«Что бы это значило?» — подумала Дженни, сползая с края кровати. Ноги ее коснулись пола, она встала и тут же резко втянула ртом воздух. Ощущение было пугающим. Создавалось такое впечатление, что она ходит по иголкам. От острой колющей боли на глаза навернулись слезы, и она опять упала на кровать.
— Откуда вы знаете? — спросила она, подгибая ногу. — Что вы со мной сделали?
— Я сделал? — переспросил Кристиан, чувствуя, как закипает. — Да ты просто неслыханная нахалка! У тебя в ступнях торчат десятки мелких осколков, но нет, это не я их туда засадил! Похоже, до нашего прихода ты гуляла по стеклам, разбросанным в твоей спальне.
Дженни смотрела на него не мигая, как будто именно он и был безумцем.
— Стекла? Какие стекла? Вы о чем?
Кристиан нахмурился:
— Ты что, действительно не помнишь?
— Говорю вам, я помню какие-то осколки. — Она отвернулась, пытаясь мысленно собрать события воедино. — У меня был ночной кошмар. Помню, мне было очень холодно, сыро и… страшно.
— Это слишком слабо сказано. Ты была продрогшей до костей, промокшей до нитки и напуганной до смерти. Это был адский ночной кошмар. Что тебе мерещилось?
Дженни помотала головой. Да, это был действительно, как он сказал, адский ночной кошмар, но она не собиралась рассказывать о нем Кристиану.
— Я хотела бы вернуться к себе в комнату, — произнесла она тихо.
— Ты что, не слышала, что я сказал? У тебя в ступнях осколки. Вот почему тебе больно ходить. Была гроза, и ветром разбило окно в твоей комнате.
— Грозу я помню. Я не могла заснуть.
— Да, у тебя была беспокойная ночка, даже после того как мы с миссис Брендивайн привели тебя сюда. — Кристиан не стал больше ничего говорить. А насчет того, как они оказались в одной постели, — пусть думает что хочет. — Ляг и поспи еще. Тебе нельзя вставать, пока доктор Тернер не вытащит стекла из твоих ступней. — Кристиан спустил ноги на пол. — Я позвоню миссис Брендивайн и велю ей послать кого-нибудь за Скоттом.
— Нет! Не надо звать доктора Тернера, я сама вытащу осколки. У вас есть пинцет?
— Ты шутишь?
— Нисколько. Прошу вас, мистер Маршалл! Я ужасно не люблю беспокоить людей своей персоной! — В ответ на это он только закатил глаза, и Дженни вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Дженни дождалась, пока Кристиан заснет, и осторожно отодвинулась подальше. На его широкой кровати вполне хватало места для двоих. Она переползла на другой край, надеясь, что Кристиан постепенно вытянется поудобнее, просунула руку под подушку и вскоре уже крепко спала.
Проснулась Дженни оттого, что в ягодицы ей упиралось что-то твердое и горячее. Она знала, что проспала по крайней мере несколько часов. Лампа догорела и погасла, сквозь задернутые шторы просачивался тусклый серый свет зимнего утра. Гроза на улице кончилась, и за окнами висела тяжелая тишина. Наверное, падает снег, подумала Дженни.
На какой-то краткий миг ее посетила жуткая мысль, что она вовсе не проснулась, а погрузилась в очередной кошмар с Вильямом Макколеем. Но, придя в себя, Дженни поняла, что все не так просто. Сейчас ее обнимал не больничный санитар, а Кристиан Маршалл, и хватка этого мужчины даже в сравнении с хваткой Вильяма была просто железной. Его рука полностью обхватила ее талию, так что она практически лежала на ладони, которую он просунул ей под бок.
Дженни застыла в неподвижности, боясь пошевелиться и разбудить его. Интересно, спит ли он? Должно быть, спит. Она ощущала сзади на шее его ровное дыхание — легкое, теплое, щекочущее. Наверное, его рот совсем рядом с ее кожей, подумала она, с трудом сдерживая желание дотронуться рукой до шеи или наклонить голову, чтобы уйти от этого дыхания.
Внезапно нога Кристиана толкнулась в ее ногу. От неожиданности Дженни чуть не выпрыгнула из-под одеяла. Его колено пыталось раздвинуть ей бедра, и тут только до нее дошло, как высоко задралась ее ночная сорочка. Он негромко то ли вздохнул, то ли зевнул и придвинулся еще ближе. Дженни затаила дыхание. Почувствовав, что он опять расслабился, она медленно выдохнула и начала осторожно отодвигаться. Его пальцы запутались в ее волосах! Дженни закусила нижнюю губу. Ну что теперь делать? Невольно ей вспомнился Вильям Макколей. Он домогался ее точно таким же образом. Если сейчас Кристиан прикоснется к ее груди, ее затошнит.
Но Кристиан не прикоснулся к ее груди. Он только нагнул голову, прижавшись щекой к шелку ее темно-каштановых волос, и прошептал имя:
— Мэгги.
Дженни удивилась той ярости, которую всколыхнуло в ней уязвленное женское самолюбие. Она резко толкнула Кристиана локтем в ребра.
— Оу-ууу! — замычал он, открывая глаза и сонно моргая. — За что, черт возьми? Тебе же всегда нравилось…
— Мне никогда это не нравилось, — процедила она сквозь зубы, отталкивая руку Кристиана. Не в силах сдвинуть его с места, она принялась тузить пятками по его голени. — Пустите меня!
— Прекрати, черт возьми! — сказал он, встряхивая ее.
— А вы прекратите ругаться, пожалуйста!
Это замечание наконец привело Кристиана в чувство. Он тут же отпустил Дженни и откатился назад.
— Так ты не Мэгги, — с укором сказал он, усаживаясь в постели.
Дженни тоже села, завернувшись в одеяло. Ее темно-карие глаза смотрели на него с таким же укором.
— Разумеется, нет!
Кристиан на мгновение закрыл глаза, прижав к векам большой и указательный пальцы.
— Невероятно, — пробормотал он, — что ты делаешь в моей постели? — Тут Кристиан вспомнил события прошлой ночи и опять тихо выругался. Он взглянул на каминные часы — восьмой час. Выходит, он проспал и так и не перелег на диван. Вот черт, опять попал в дурацкое положение! — Ладно, не обращай внимания, — устало сказал он, — оставайся здесь, а я ухожу.
Дженни вдруг почувствовала укор совести. В конце концов, это его постель и ему, а не ей полагается здесь спать. И потом, как можно обвинять его в том, что он принял ее за какую-то Мэгги, если сама она сначала решила, что он Вильям Макколей? Дженни поплотнее закуталась в одеяло, как в шаль.
— Нет, это вы оставайтесь. Мне самой непонятно, как я здесь оказалась.
— Ты что, ничего не помнишь?
Дженни отвернулась и стыдливо натянула на ноги подол ночной сорочки.
— Помню что-то смутно. Так уже бывало.
Она не стала говорить, что некоторые вещи помнила отчетливее других, например, тот момент, когда, проснувшись, увидела, что он рыдает, обхватив голову руками.
— Это случалось с тобой раньше?
— Ночные кошмары? Много раз. — Дженни вскинула подбородок и с вызовом глянула через плечо. — Вы думаете, это оттого, что я безумная, мистер Маршалл?
— Не имею понятия, но должен предупредить: если сейчас ты поставишь ногу на пол, то скорее сойдешь с ума.
«Что бы это значило?» — подумала Дженни, сползая с края кровати. Ноги ее коснулись пола, она встала и тут же резко втянула ртом воздух. Ощущение было пугающим. Создавалось такое впечатление, что она ходит по иголкам. От острой колющей боли на глаза навернулись слезы, и она опять упала на кровать.
— Откуда вы знаете? — спросила она, подгибая ногу. — Что вы со мной сделали?
— Я сделал? — переспросил Кристиан, чувствуя, как закипает. — Да ты просто неслыханная нахалка! У тебя в ступнях торчат десятки мелких осколков, но нет, это не я их туда засадил! Похоже, до нашего прихода ты гуляла по стеклам, разбросанным в твоей спальне.
Дженни смотрела на него не мигая, как будто именно он и был безумцем.
— Стекла? Какие стекла? Вы о чем?
Кристиан нахмурился:
— Ты что, действительно не помнишь?
— Говорю вам, я помню какие-то осколки. — Она отвернулась, пытаясь мысленно собрать события воедино. — У меня был ночной кошмар. Помню, мне было очень холодно, сыро и… страшно.
— Это слишком слабо сказано. Ты была продрогшей до костей, промокшей до нитки и напуганной до смерти. Это был адский ночной кошмар. Что тебе мерещилось?
Дженни помотала головой. Да, это был действительно, как он сказал, адский ночной кошмар, но она не собиралась рассказывать о нем Кристиану.
— Я хотела бы вернуться к себе в комнату, — произнесла она тихо.
— Ты что, не слышала, что я сказал? У тебя в ступнях осколки. Вот почему тебе больно ходить. Была гроза, и ветром разбило окно в твоей комнате.
— Грозу я помню. Я не могла заснуть.
— Да, у тебя была беспокойная ночка, даже после того как мы с миссис Брендивайн привели тебя сюда. — Кристиан не стал больше ничего говорить. А насчет того, как они оказались в одной постели, — пусть думает что хочет. — Ляг и поспи еще. Тебе нельзя вставать, пока доктор Тернер не вытащит стекла из твоих ступней. — Кристиан спустил ноги на пол. — Я позвоню миссис Брендивайн и велю ей послать кого-нибудь за Скоттом.
— Нет! Не надо звать доктора Тернера, я сама вытащу осколки. У вас есть пинцет?
— Ты шутишь?
— Нисколько. Прошу вас, мистер Маршалл! Я ужасно не люблю беспокоить людей своей персоной! — В ответ на это он только закатил глаза, и Дженни вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118