Ему нравилось смотреть, как ее лицо заливает румянец.
— Все вокруг думают, что мы муж и жена, почему бы нам не насладиться друг другом?
Девушка надменно подняла голову, ответив на его улыбку холодным взглядом.
— Смею вас заверить, что я не смогу получить наслаждение от ваших скотских привычек.
— Вы в этом уверены?
Она скрестила руки на груди и пристально посмотрела на него:
— Абсолютно уверена.
— Эта уверенность основана на вашем большом опыте общения с другими мужчинами?
От возмущения Эмилия несколько секунд не могла ничего ответить и только беспомощно хватала ртом воздух.
— Как вы осмеливаетесь предполагать, что я опущусь до подобного порока? — наконец сказала она.
— Фиктивный брак дает вам превосходную возможность попробовать запретный плод и избежать осуждения общества.
— О-о-о-о, вы настоящее чудовище!
Его разбирал смех, когда она схватила покрывало, лежащее на полу. Она выглядела такой возмущенной, такой невероятно невинной, такой до боли соблазнительной!
Саймон вдруг представил себе эту картину: она лежит рядом с ним в этой огромной удобной постели — тепло ее кожи согревает все его тело, ее стройные длинные ноги касаются его нот, а мягкие соски девичьих грудей упираются в его грудь. Ему хотелось разбросать ее волшебные волосы по подушке и зарыться в них лицом, вдыхая сладкий лавандовый аромат. Как много времени прошло с тех пор, когда он в последний раз был с женщиной, от которой пахло лавандой. Почти вечность.
О, как чудесно заниматься любовью с женщиной, от которой не исходит запах другого мужчины. Держать ее в объятиях всю ночь напролет. Чувствовать что-то большее, чем пустота, когда наступит вожделенная разрядка. Жить завтрашним днем и будущим вместо одного мгновения. Может быть, все это ничего не значит для других. А жизнь, которую вел Саймон, не позволяла ему мечтать о таких простых подарках судьбы.
Он заглянул в глаза Эмилии Мейтленд и подумал: что произойдет, если эта женщина посмотрит на него иначе, чем в тот раз, когда он держал ее в своих объятиях и когда в ее глазах» блестела первобытная страсть.
Но сейчас она стояла у края постели, прижав покрывало к груди и глядя на Саймона так, будто он только что выполз из пещеры.
— Я хочу, чтобы вы знали, — звенящим от волнения голосом сказала она, — только один на свете мужчина узнает мою любовь, и этот человек — не вы.
У Саймона защемило в груди, когда он узнал, что эта маленькая красавица уже отдала свое сердце кому-то другому. Он подумал о посвящении в книге сонетов и удивился, откуда у него появилось непреодолимое желание задушить этого незнакомого ему мужчину.
— И кто же этот счастливчик? Тот самый Генри, что подарил вам этот томик?
Она выпрямилась.
— Это не ваше дело.
Саймон провел кончиками пальцев по изящному кружеву, окаймлявшему край простыни с его стороны.
— Полагаю, что Генри уже женат, ибо в противном случае не было бы нужды в этом подлоге. Вступая в фиктивный брак, вы и ваш любовник можете продолжать вашу связь, не боясь последствий, правда?
— Вы способны только на низменные догадки.
Он посмотрел на нее, борясь с желанием схватить ее за узкие плечи и встряхнуть. А впрочем, зачем ей тратить время на человека, который не сказал ей даже своего имени. Саймон кивнул:
— Думаю, что это действительно не мое дело.
— Вот именно. — Она повернулась и решительно направилась к кушетке; покрывало цвета слоновой кости волочилось за ней по полу, но девушка шла, гордо подняв свою рыжеволосую голову, похожая на тигрицу, которая провела свое первое сражение.
— Эмили! — окликнул он.
Она швырнула покрывало на узкую кушетку.
— Что?
Когда она повернулась к нему, Саймон бросил ей одну из подушек. Подушка ударилась ей в грудь и мягко опустилась на пол.
Он улыбнулся, заметив свирепый взгляд «жены».
— Я думал, вы любите спать на подушке. Эмилия издала звук, похожий на фырканье.
— Подумаешь, какой догадливый… — С этими словами Эмилия подняла подушку и швырнула на кушетку.
— Доброй ночи, сердце мое, — произнес он, глядя на ее застывшую спину. Она снова фыркнула в ответ.
Саймон подавил смешок.
— Вы сами погасите свет или хотите, чтобы это сделал я?
Она гневно посмотрела через плечо.
— Оставайтесь там, где лежите.
— С удовольствием.
Девушка гордо прошествовала к подсвечникам, закрепленным вдоль стены, и резким, чересчур нервным движением погасила свечи, затем подошла к масляной лампе, стоявшей на маленьком прикроватном столике из красного дерева. Когда пламя исчезло, лунный свет просочился через окно и рассыпался по комнате серебристыми нитями.
Эмилия задержалась на мгновение у кровати, глядя на Саймона так, словно недоумевала, откуда взялся этот мужчина в ее постели. Лунный свет заливал ее фигуру сиянием, и в эту минуту лицо девушки казалось бледным и гладким, как нежные лепестки роз. Ее волосы ниспадали на плечи водопадом темного огня, так, что у Саймона при виде этой картины перехватило дыхание.
В его жизни было время, когда он позволял себе окунуться в мир фантазий и надеялся, что и у него появится свой дом, семья и женщина, с которой он разделит остаток своей жизни. Судьбе было угодно лишить его всего, у него остались одни мечты. И когда Саймон сейчас взглянул на Эмилию, ему на мгновение показалось, что она вышла из его снов.
Подчиняясь безотчетному желанию, он схватил девушку за руку и задержал, когда она постаралась освободиться.
— Не растрачивайте свой огонь на человека, который никогда не будет принадлежать только вам, Эмили, — вдруг хрипло произнес он. Эмилия перестала сопротивляться, замерла как лань, увидевшая льва и не знающая, что собирается сделать царь зверей: убить ее или оставить в живых.
— Если хотите знать, у меня никогда не было любовника, — вдруг призналась она.
И тут же напряжение в его груди спало. Женщины лгут так же естественно, как и дышат. Однако ей Саймон поверил. Потому что, посмотрев ей в лицо, он страстно захотел поверить, что ни один мужчина не почувствовал жаркого пламени ее страсти.
— Я никогда не позволю себе вступить в связь с человеком, женатом на другой женщине, — добавила она.
Саймон провел большим пальцем по нежной коже на ее запястье.
— Однако это может случиться. Она облизнула сухие губы.
— Могу вас заверить, что не вижу ничего привлекательного в бесчестном негодяе, который обманывает свою жену.
— Любовь не всегда следует правилам.
— Я и не ждала от вас понимания принципов чести.
Эмилия дрожала от его прикосновения, как дикая птица, попавшая в ловушку. Она казалась такой хрупкой. Саймон ощущал ее слабость и знал, что именно в этом заключается ее сила. В глазах этой девушки светилась простая вера в собственные мечты — яркая и чистая, как солнечный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— Все вокруг думают, что мы муж и жена, почему бы нам не насладиться друг другом?
Девушка надменно подняла голову, ответив на его улыбку холодным взглядом.
— Смею вас заверить, что я не смогу получить наслаждение от ваших скотских привычек.
— Вы в этом уверены?
Она скрестила руки на груди и пристально посмотрела на него:
— Абсолютно уверена.
— Эта уверенность основана на вашем большом опыте общения с другими мужчинами?
От возмущения Эмилия несколько секунд не могла ничего ответить и только беспомощно хватала ртом воздух.
— Как вы осмеливаетесь предполагать, что я опущусь до подобного порока? — наконец сказала она.
— Фиктивный брак дает вам превосходную возможность попробовать запретный плод и избежать осуждения общества.
— О-о-о-о, вы настоящее чудовище!
Его разбирал смех, когда она схватила покрывало, лежащее на полу. Она выглядела такой возмущенной, такой невероятно невинной, такой до боли соблазнительной!
Саймон вдруг представил себе эту картину: она лежит рядом с ним в этой огромной удобной постели — тепло ее кожи согревает все его тело, ее стройные длинные ноги касаются его нот, а мягкие соски девичьих грудей упираются в его грудь. Ему хотелось разбросать ее волшебные волосы по подушке и зарыться в них лицом, вдыхая сладкий лавандовый аромат. Как много времени прошло с тех пор, когда он в последний раз был с женщиной, от которой пахло лавандой. Почти вечность.
О, как чудесно заниматься любовью с женщиной, от которой не исходит запах другого мужчины. Держать ее в объятиях всю ночь напролет. Чувствовать что-то большее, чем пустота, когда наступит вожделенная разрядка. Жить завтрашним днем и будущим вместо одного мгновения. Может быть, все это ничего не значит для других. А жизнь, которую вел Саймон, не позволяла ему мечтать о таких простых подарках судьбы.
Он заглянул в глаза Эмилии Мейтленд и подумал: что произойдет, если эта женщина посмотрит на него иначе, чем в тот раз, когда он держал ее в своих объятиях и когда в ее глазах» блестела первобытная страсть.
Но сейчас она стояла у края постели, прижав покрывало к груди и глядя на Саймона так, будто он только что выполз из пещеры.
— Я хочу, чтобы вы знали, — звенящим от волнения голосом сказала она, — только один на свете мужчина узнает мою любовь, и этот человек — не вы.
У Саймона защемило в груди, когда он узнал, что эта маленькая красавица уже отдала свое сердце кому-то другому. Он подумал о посвящении в книге сонетов и удивился, откуда у него появилось непреодолимое желание задушить этого незнакомого ему мужчину.
— И кто же этот счастливчик? Тот самый Генри, что подарил вам этот томик?
Она выпрямилась.
— Это не ваше дело.
Саймон провел кончиками пальцев по изящному кружеву, окаймлявшему край простыни с его стороны.
— Полагаю, что Генри уже женат, ибо в противном случае не было бы нужды в этом подлоге. Вступая в фиктивный брак, вы и ваш любовник можете продолжать вашу связь, не боясь последствий, правда?
— Вы способны только на низменные догадки.
Он посмотрел на нее, борясь с желанием схватить ее за узкие плечи и встряхнуть. А впрочем, зачем ей тратить время на человека, который не сказал ей даже своего имени. Саймон кивнул:
— Думаю, что это действительно не мое дело.
— Вот именно. — Она повернулась и решительно направилась к кушетке; покрывало цвета слоновой кости волочилось за ней по полу, но девушка шла, гордо подняв свою рыжеволосую голову, похожая на тигрицу, которая провела свое первое сражение.
— Эмили! — окликнул он.
Она швырнула покрывало на узкую кушетку.
— Что?
Когда она повернулась к нему, Саймон бросил ей одну из подушек. Подушка ударилась ей в грудь и мягко опустилась на пол.
Он улыбнулся, заметив свирепый взгляд «жены».
— Я думал, вы любите спать на подушке. Эмилия издала звук, похожий на фырканье.
— Подумаешь, какой догадливый… — С этими словами Эмилия подняла подушку и швырнула на кушетку.
— Доброй ночи, сердце мое, — произнес он, глядя на ее застывшую спину. Она снова фыркнула в ответ.
Саймон подавил смешок.
— Вы сами погасите свет или хотите, чтобы это сделал я?
Она гневно посмотрела через плечо.
— Оставайтесь там, где лежите.
— С удовольствием.
Девушка гордо прошествовала к подсвечникам, закрепленным вдоль стены, и резким, чересчур нервным движением погасила свечи, затем подошла к масляной лампе, стоявшей на маленьком прикроватном столике из красного дерева. Когда пламя исчезло, лунный свет просочился через окно и рассыпался по комнате серебристыми нитями.
Эмилия задержалась на мгновение у кровати, глядя на Саймона так, словно недоумевала, откуда взялся этот мужчина в ее постели. Лунный свет заливал ее фигуру сиянием, и в эту минуту лицо девушки казалось бледным и гладким, как нежные лепестки роз. Ее волосы ниспадали на плечи водопадом темного огня, так, что у Саймона при виде этой картины перехватило дыхание.
В его жизни было время, когда он позволял себе окунуться в мир фантазий и надеялся, что и у него появится свой дом, семья и женщина, с которой он разделит остаток своей жизни. Судьбе было угодно лишить его всего, у него остались одни мечты. И когда Саймон сейчас взглянул на Эмилию, ему на мгновение показалось, что она вышла из его снов.
Подчиняясь безотчетному желанию, он схватил девушку за руку и задержал, когда она постаралась освободиться.
— Не растрачивайте свой огонь на человека, который никогда не будет принадлежать только вам, Эмили, — вдруг хрипло произнес он. Эмилия перестала сопротивляться, замерла как лань, увидевшая льва и не знающая, что собирается сделать царь зверей: убить ее или оставить в живых.
— Если хотите знать, у меня никогда не было любовника, — вдруг призналась она.
И тут же напряжение в его груди спало. Женщины лгут так же естественно, как и дышат. Однако ей Саймон поверил. Потому что, посмотрев ей в лицо, он страстно захотел поверить, что ни один мужчина не почувствовал жаркого пламени ее страсти.
— Я никогда не позволю себе вступить в связь с человеком, женатом на другой женщине, — добавила она.
Саймон провел большим пальцем по нежной коже на ее запястье.
— Однако это может случиться. Она облизнула сухие губы.
— Могу вас заверить, что не вижу ничего привлекательного в бесчестном негодяе, который обманывает свою жену.
— Любовь не всегда следует правилам.
— Я и не ждала от вас понимания принципов чести.
Эмилия дрожала от его прикосновения, как дикая птица, попавшая в ловушку. Она казалась такой хрупкой. Саймон ощущал ее слабость и знал, что именно в этом заключается ее сила. В глазах этой девушки светилась простая вера в собственные мечты — яркая и чистая, как солнечный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91