Изумрудный шелк на креслах и диванах времен королевы Анны был вытерт по углам. Безсомнения, он казался ей эксцентричным затворником, скрывающимся в заброшенном логове. Саймон вздохнул, внезапно подумав, что на самом деле может превратиться в такого отшельника.
Леди Геррит обернулась, и на ее губах появилась хитрая усмешка:
— Будет стоить большого труда вернуть этот сад к жизни, молодой человек.
— Хочу предупредить вас, леди Геррит, что моя семья уже исчерпала все аргументы против покупки этого поместья. — Саймон выдавил из себя улыбку, направляясь к ней и подавляя желание немедленно спросить ее об Эмилии. — Но я — безнадежный упрямец.
— Я всегда знала, что вы человек убеждений.
Леди Геррит поставила чашку на чайный столик из красного дерева, стоявший около кресла-качалки, и направилась к нему.
— А я всегда знал, что вы красивая и необычайно проницательная женщина. Он взял ее длинные, нежные руки и поцеловал их, улыбаясь, глядя прямо в глаза, золотые глубины которых напомнили ему женщину, все еще приходившую к нему во снах.
Леди Геррит ответила сердечным рукопожатием.
— Как вы тут, мой дорогой?
— Прекрасно. — Он взял ее под локоть и проводил до дивана, стоявшего у камина, — оазиса тепла и света в этом мрачном зале. — Я был занят делами отца и приведением в порядок этого замка.
Леди Геррит осмотрелась.
— Представляю, сколько труда и времени требует этот дом.
Саймон усмехнулся:
— Я собираюсь нанять кого-нибудь для внутренней отделки, когда рабочие закончат свое дело.
— Да, теперь ясно, почему вы не приезжаете в Лондон.
Дом и дела были причиной его нежелания бывать в Лондоне. Но имелись и другие причины, почему он уцепился за свои обязанности землевладельца.
— Я никогда не любил городское общество.
— Вы понимаете, что о вас говорят все в городе? Вы — герой войны, тайный агент Адмиралтейства. Вас называют «таинственным лордом». Каждая хозяйка хочет быть первой, кто пригласит вас на свой вечер.
— Разве вы прибыли сюда просто для того, чтобы рассказывать мне, что я стал предметом всеобщего увлечения?
— Нет. — Леди Геррит положила руки на колени. — Я проделала такой путь, чтобы пригласить вас ко мне на бал.
Саймон удивленно посмотрел на нее;
— На бал?
— Я устраиваю вечер в честь Анны двадцать шестого числа этого месяца и очень хочу, чтобы вы присутствовали на нем.
Саймон удивленно посмотрел на гостью:
— Вы хотите, чтобы я присутствовал на балу в честь Анны?
— Именно так. Если кто-то и сможет нарушить затворничество «таинственного лорда», так пусть это буду я.
В памяти всплыли слова Эмилии: «мы встретились на балу в доме моей бабушки в Лондоне». Прошла целая вечность с тех пор, как они оказались вовлечены в эту фантазию. Ах, как бы хотелось возродить эти мечты! И как это опасно! Слишком опасно. Совместная жизнь не может быть построена на фантазиях.
— Я не очень уверен, что это хорошая идея.
— Почему же?
— Было бы не совсем мудро воскресить Шеридана Блейка, — произнес Саймон с горечью в голосе. — Это может вызвать проблемы для всей вашей семьи.
— Чепуха! Благодаря лорду Пембертону Эмилия стала любимицей общества. Все хотят знать о ее участии в выслеживании преступников.
Саймон улыбнулся:
— Я рад слышать, что репутация Эмилии не пострадала.
— Все это только благодаря вашей помощи. Саймон отмахнулся от благодарности:
— Я тот, кто едва не стал причиной скандала.
— Это была не ваша вина.
— Я просто рад, что никто не пострадал из-за происков моего отца.
— Приезжайте в Лондон, Саймон. Приезжайте на мой вечер.
Саймон посмотрел на огонь, на красновато-золотистое пламя, так похожее на волосы любимой женщины. В Лондоне ему не удастся от нее спрятаться. Городское общество не велико. Понадобилось время, чтобы успокоить раны, которые остались в его душе. Он не хотел растравить их снова.
— Я не принимаю предложение — мне нечего делать в Лондоне.
— Нечего? А я думала, что у вас есть там кое-какие дела. Вас там ждут.
Саймон посмотрел на нее, старательно скрывая под маской бесстрастия свое нетерпение.
— Скажите, уважаемая леди Геррит, что за план созрел в вашей очаровательной голове? Она пожала плечами:
— Я думаю, настало время помириться с Эмилией.
Саймон почувствовал, как что-то зашевелилось в груди, может быть, надежда?
— Эмилия знает, что вы здесь?
— Я сказала ей, что отправляюсь на несколько дней навестить друга. Он невольно улыбнулся:
— Сомневаюсь, что Эмилии понравится, если она узнает, что вы пытаетесь уговорить меня приехать в Лондон. Я думаю, что меня она хотела бы видеть в последнюю очередь.
— Она тоскует без вас.
— Это она вам сказала?
— Не совсем так.
Саймон вздохнул. Оп смотрел на огонь, скрывая разочарование от несбывшегося.
— В последний раз у нее нашлось много слов.
— Она слишком упряма, чтобы признать, что совершила ошибку.
— Я не думаю, что она совершила ошибку.
— Конечно же совершила. Вы и Эмилия созданы друг для друга. Вам надо приехать в Лондон и доказать ей это.
Саймон вдохнул запах дыма и горящего дерева.
— Приходит время, леди Геррит, и тогда вдруг понимаешь, что битва проиграна. Я не тот идеал, которого искала Эмилия. Боюсь, что я зря пытался стать Шериданом Блейком — это чуть не погубило нас обоих.
— Чепуха! Эмилия влюбилась в вас, еще когда думала, что вы просто охотник за богатыми невестами.
Саймон удивленно взглянул на леди Геррит:
— Она несколько необычно показывает свою привязанность.
— Если вы говорите о том эпизоде с угрозой оружием, то вы должны понимать, — Эмилия хотела избавиться от вас, потому что испугалась своих чувств.
Он тоже боялся — влюбиться в нее. Однако он был готов рискнуть ради нее всем. Он предложил ей свое сердце, но этого оказалось недостаточно.
— И она хотела найти лекарство от своего страха. — Леди Геррит положила ладонь на его кулак. — Саймон, вы еще любите ее. Непытайтесь это отрицать. Я вижу по вашим глазам.
— Да, я люблю ее. Я пытался забыть ее, но не могу.
— Она тоже любит вас. Я знаю! Я вижу это по ее лицу, когда она высматривает вас на балах. Я слышу это по мягким мелодиям ее музыкальной шкатулки, которую она слушает по ночам в своей спальне, — Графиня Уитком сжала его руку. — Вы должны пойти к ней. Расскажите ей о своих чувствах.
Воспоминания больно кольнули ему сердце.
Воспоминания о юном мальчике, который пытался делать все для своего отца, чтобы стать таким, как тот хотел. О мужчине, который боролся, рисковал своей жизнью, чтобы завоевать признание отца. Однако все оказалось напрасным.
— Одной любви недостаточно. Я не стану тратить свою жизнь, чтобы стать чьим-то идеалом. Для меня это невозможно.
— Саймон, вы должны дать вашей любви еще один шанс. Поезжайте в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Леди Геррит обернулась, и на ее губах появилась хитрая усмешка:
— Будет стоить большого труда вернуть этот сад к жизни, молодой человек.
— Хочу предупредить вас, леди Геррит, что моя семья уже исчерпала все аргументы против покупки этого поместья. — Саймон выдавил из себя улыбку, направляясь к ней и подавляя желание немедленно спросить ее об Эмилии. — Но я — безнадежный упрямец.
— Я всегда знала, что вы человек убеждений.
Леди Геррит поставила чашку на чайный столик из красного дерева, стоявший около кресла-качалки, и направилась к нему.
— А я всегда знал, что вы красивая и необычайно проницательная женщина. Он взял ее длинные, нежные руки и поцеловал их, улыбаясь, глядя прямо в глаза, золотые глубины которых напомнили ему женщину, все еще приходившую к нему во снах.
Леди Геррит ответила сердечным рукопожатием.
— Как вы тут, мой дорогой?
— Прекрасно. — Он взял ее под локоть и проводил до дивана, стоявшего у камина, — оазиса тепла и света в этом мрачном зале. — Я был занят делами отца и приведением в порядок этого замка.
Леди Геррит осмотрелась.
— Представляю, сколько труда и времени требует этот дом.
Саймон усмехнулся:
— Я собираюсь нанять кого-нибудь для внутренней отделки, когда рабочие закончат свое дело.
— Да, теперь ясно, почему вы не приезжаете в Лондон.
Дом и дела были причиной его нежелания бывать в Лондоне. Но имелись и другие причины, почему он уцепился за свои обязанности землевладельца.
— Я никогда не любил городское общество.
— Вы понимаете, что о вас говорят все в городе? Вы — герой войны, тайный агент Адмиралтейства. Вас называют «таинственным лордом». Каждая хозяйка хочет быть первой, кто пригласит вас на свой вечер.
— Разве вы прибыли сюда просто для того, чтобы рассказывать мне, что я стал предметом всеобщего увлечения?
— Нет. — Леди Геррит положила руки на колени. — Я проделала такой путь, чтобы пригласить вас ко мне на бал.
Саймон удивленно посмотрел на нее;
— На бал?
— Я устраиваю вечер в честь Анны двадцать шестого числа этого месяца и очень хочу, чтобы вы присутствовали на нем.
Саймон удивленно посмотрел на гостью:
— Вы хотите, чтобы я присутствовал на балу в честь Анны?
— Именно так. Если кто-то и сможет нарушить затворничество «таинственного лорда», так пусть это буду я.
В памяти всплыли слова Эмилии: «мы встретились на балу в доме моей бабушки в Лондоне». Прошла целая вечность с тех пор, как они оказались вовлечены в эту фантазию. Ах, как бы хотелось возродить эти мечты! И как это опасно! Слишком опасно. Совместная жизнь не может быть построена на фантазиях.
— Я не очень уверен, что это хорошая идея.
— Почему же?
— Было бы не совсем мудро воскресить Шеридана Блейка, — произнес Саймон с горечью в голосе. — Это может вызвать проблемы для всей вашей семьи.
— Чепуха! Благодаря лорду Пембертону Эмилия стала любимицей общества. Все хотят знать о ее участии в выслеживании преступников.
Саймон улыбнулся:
— Я рад слышать, что репутация Эмилии не пострадала.
— Все это только благодаря вашей помощи. Саймон отмахнулся от благодарности:
— Я тот, кто едва не стал причиной скандала.
— Это была не ваша вина.
— Я просто рад, что никто не пострадал из-за происков моего отца.
— Приезжайте в Лондон, Саймон. Приезжайте на мой вечер.
Саймон посмотрел на огонь, на красновато-золотистое пламя, так похожее на волосы любимой женщины. В Лондоне ему не удастся от нее спрятаться. Городское общество не велико. Понадобилось время, чтобы успокоить раны, которые остались в его душе. Он не хотел растравить их снова.
— Я не принимаю предложение — мне нечего делать в Лондоне.
— Нечего? А я думала, что у вас есть там кое-какие дела. Вас там ждут.
Саймон посмотрел на нее, старательно скрывая под маской бесстрастия свое нетерпение.
— Скажите, уважаемая леди Геррит, что за план созрел в вашей очаровательной голове? Она пожала плечами:
— Я думаю, настало время помириться с Эмилией.
Саймон почувствовал, как что-то зашевелилось в груди, может быть, надежда?
— Эмилия знает, что вы здесь?
— Я сказала ей, что отправляюсь на несколько дней навестить друга. Он невольно улыбнулся:
— Сомневаюсь, что Эмилии понравится, если она узнает, что вы пытаетесь уговорить меня приехать в Лондон. Я думаю, что меня она хотела бы видеть в последнюю очередь.
— Она тоскует без вас.
— Это она вам сказала?
— Не совсем так.
Саймон вздохнул. Оп смотрел на огонь, скрывая разочарование от несбывшегося.
— В последний раз у нее нашлось много слов.
— Она слишком упряма, чтобы признать, что совершила ошибку.
— Я не думаю, что она совершила ошибку.
— Конечно же совершила. Вы и Эмилия созданы друг для друга. Вам надо приехать в Лондон и доказать ей это.
Саймон вдохнул запах дыма и горящего дерева.
— Приходит время, леди Геррит, и тогда вдруг понимаешь, что битва проиграна. Я не тот идеал, которого искала Эмилия. Боюсь, что я зря пытался стать Шериданом Блейком — это чуть не погубило нас обоих.
— Чепуха! Эмилия влюбилась в вас, еще когда думала, что вы просто охотник за богатыми невестами.
Саймон удивленно взглянул на леди Геррит:
— Она несколько необычно показывает свою привязанность.
— Если вы говорите о том эпизоде с угрозой оружием, то вы должны понимать, — Эмилия хотела избавиться от вас, потому что испугалась своих чувств.
Он тоже боялся — влюбиться в нее. Однако он был готов рискнуть ради нее всем. Он предложил ей свое сердце, но этого оказалось недостаточно.
— И она хотела найти лекарство от своего страха. — Леди Геррит положила ладонь на его кулак. — Саймон, вы еще любите ее. Непытайтесь это отрицать. Я вижу по вашим глазам.
— Да, я люблю ее. Я пытался забыть ее, но не могу.
— Она тоже любит вас. Я знаю! Я вижу это по ее лицу, когда она высматривает вас на балах. Я слышу это по мягким мелодиям ее музыкальной шкатулки, которую она слушает по ночам в своей спальне, — Графиня Уитком сжала его руку. — Вы должны пойти к ней. Расскажите ей о своих чувствах.
Воспоминания больно кольнули ему сердце.
Воспоминания о юном мальчике, который пытался делать все для своего отца, чтобы стать таким, как тот хотел. О мужчине, который боролся, рисковал своей жизнью, чтобы завоевать признание отца. Однако все оказалось напрасным.
— Одной любви недостаточно. Я не стану тратить свою жизнь, чтобы стать чьим-то идеалом. Для меня это невозможно.
— Саймон, вы должны дать вашей любви еще один шанс. Поезжайте в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91