— Моя дорогая девочка, не говори мне, что ты не чувствовала той божественной искры, которая вспыхнула между тобой и этим сильным молодым мужчиной.
Эмилия опустила голову на плечо пожилой женщины.
— Я люблю его, бабушка, люблю до боли!
— И ты думаешь, что будешь любить его меньше, если он вспомнит свое имя?
— Нет, — Эмилия посмотрела на солнечные лучи, прочертившие золотые узоры на ковре. « А вдруг он думает иначе? Особенно если он вспомнит, что именно я стреляла в него.
Леди Геррит крепче обняла Эмилию.
— Да, но я уверена, что он поймет, что это был просто несчастный случай.
— Мне бы твою уверенность, бабушка.
Геррит убрала локоны со щеки Эмилии.
— Я уверена, время докажет, что твоя любовь к этому человеку достаточно сильна, чтобы выдержатъ и более сильную бурю.
— Надеюсь, ты права. — Эмилия не представляла, как она переживет потерю своей любви.
У Саймона был очень чуткий сон. За годы войны его чувства привыкли всегда оставаться настороже, даже во сне. Он услышал, как Эмилия тихонько выскользнула из кровати. Это было не просто легкое покачивание матраца, лишившегося ее веса, и даже не звук. Саймон ощутил, что ушло ее тепло.
Не поворачиваясь, он смотрел, как она одевалась. Вот она подняла волосы, доставая тяжелые пряди из-под одежды, ее груди соблазнительно качнулись под голубым шелком.
Набросив пеньюар, Эмилия подошла к одному из окон, словно завороженная лунным светом.
Саймону внезапно стало жарко.
Прошло лишь несколько часов, с тех пор как он держал ее в своих объятиях, любил ее и вместе с нею вознесся на небеса. Они страстно занимались любовью, доводя друг друга до безумия и разделяя общий страх потерять все то, что обрели в объятиях друг друга.
Саймон догадался, что она боится того дня, когда он восстановит память и вспомнит, кто он и что между ними случилось. А он желал разделить с ней правду. Только бы знать, что правда не принесет большой беды.
Эмилия смотрела из окна куда-то вдаль, и он знал, что она видела норманнский замок, как призрак, поднимавшийся из лунного света. Она видела место, полное романтики, легенд и сбывшихся желаний, и была похожа в эту минуту на ребенка, потерявшего свой дом и страстно желавшего обрести его. Казалось, она ищет, где можно сохранить свои мечты. Если бы судьба подарила ему счастье провести остаток своих дней с нею!
— Эмилия! — тихонько окликнул Саймон. Она вздрогнула, услышав его тихий голос.
— Прости, — произнесла она, прижимая рук] к сердцу. — Я не хотела тебя разбудить.
— Ничего страшного. Мне нравится смотреть на тебя. Ты похожа на сказочную принцессу, окутанную лунным светом.
— Я думала о сегодняшнем утре и о том, как ты вспомнил свою боязнь высоты. Ты вспомнишь еще что-нибудь?
Саймон уловил волнение в ее голосе, и его грудь сжалась от страстного желания сказать ей правду и уничтожить ложь, вставшую ними.
— Я вспомнил, что люблю тебя. И этого меня достаточно.
Она бросилась к нему:
— Я надеюсь, что ты всегда будешь помнить. Я об этом. Не важно, что еще всплывет в памяти!
Я надеюсь, что ты всегда будешь помнить о любви, которая объединяет нас.
Саймон поднял покрывало, освобождая для нее место рядом с собой. Эмилия сбросила пеньюар, и лунный свет залил ее обнаженное тело, лаская каждый изгиб. Она смотрела на него, и жар ее взгляда обжигал, как солнечный свет, проникая прямо в его кровь.
— Иди ко мне, — сказал Саймон, проведя рукой по белому льну простыни. Ему хотелось подтверждения того, что они смогут прожить будущее вместе. А теперь это подтверждение состояло в физическом слиянии их тел.
Она уютно устроилась рядом, так, что тепло ее кожи согрело его тело.
— Я часто мечтала вот так лежать рядом с тобой, — сказала Эмилия, проводя рукой по его бедру.
— Мечты никогда не сравнятся с реальностью, особенно с такой. — Он потянулся к ней, прикасаясь к ее руке.
— Не сейчас, — прошептала она, нежно освобождаясь от его прикосновения. Эмилия встала рядом с Саймоном на колени, ее волосы закрыли ей грудь и плечи. Глядя на него сверху вниз, она прошептала: — Теперь моя очередь изучить каждый дюйм твоего тела, мой дракон.
У Саймона перехватило дыхание. В следующее мгновение Эмилия толкнула его в плечо, и он упал на подушку, сдаваясь без боя.
Эмилия улыбнулась, в ее глазах появилось торжествующее выражение. Она наклонилась ниже, и ее волосы защекотали его кожу. А затем ее груди коснулись его тела, упругие соски дразнили. Саймон ахнул, когда она провела своими теплыми руками по его плечам и по груди.
— Что означает это мурлыканье, мой дракон? Он улыбнулся:
— Лишь самый близкий человек может вызвать у дракона этот звук.
— Это мне нравится, — Эмилия прижалась губами к его шее и провела по его коже кончиком языка. — Мне нравится вкус твоего тела.
Саймон протянул к ней свои руки:
— Я тоже люблю вкус твоего тела. Эмилия тихонько засмеялась, отталкивая его руки.
— Я это заметила и должна сказать тебе, что счастлива. Но ты должен придерживаться сегодня ночью моих правил.
— Скажи мне, принцесса, в чем заключаются эти правила?
— Я хочу, чтобы ты лежал тихо, не притрагиваясь ко мне, пока не получишь моего разрешения. — Она провела кончиком языка по линии его шеи к плечам. — Ты согласен, мой дракон?
— Я постараюсь сделать все, что ты мне прикажешъ, принцесса.
Она потянула за простыню с другой стороны от него, пока не показались ее концы.
— Держи и не отпускай.
Саймон не привык отдавать руководство ситуацией в чьи-либо руки, особенно в интимных делах. Но он не мог противиться ей и огню ее глаз, чувствуя себя все же уязвленным.
— Расслабься, мой дракон. — Она нежно поцеловала его в губы. — Я не сделаю тебе больно, обещаю.
Эмилия дотронулась до его шрамов — неровных полос на его плечах, тонкой линии на груди и множества других небольших напоминаний о войне — так нежно и благоговейно, будто хотела стереть эти уродливые напоминания о прошлом. Затем Эмилия провела руками по его груди и опустилась ниже, задержавшись прямо над его затвердевшей плотью.
Саймон затаил дыхание, ожидая прикосновения ее пальцев там, где он желал этого больше всего. Но Эмилия скользнула дальше, по его бедрам и икрам. Ее ладони были теплыми, как прикосновения лепестков розы, согретых солнечным светом.
— Ты так прекрасен, мой дракон! Нежный и сильный, ласковый и грубый. — Эмилия прижалась губами к его груди и кончиком языка коснулась маленькой шишечки его соска. Он застонал от неожиданного прилива чувств.
— Ага, тебе нравится это!
— Да, — прошептал он. — Когда ты так прикасаешься ко мне своими губами и языком, я чувствую себя так, словно во мне заблудилась молния и искры от нее летят во все стороны.
Саймон откинул голову назад и крепче уцепился за простыню, когда Эмилия продвинулась дальше по его груди к животу, продолжая целовать его тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Эмилия опустила голову на плечо пожилой женщины.
— Я люблю его, бабушка, люблю до боли!
— И ты думаешь, что будешь любить его меньше, если он вспомнит свое имя?
— Нет, — Эмилия посмотрела на солнечные лучи, прочертившие золотые узоры на ковре. « А вдруг он думает иначе? Особенно если он вспомнит, что именно я стреляла в него.
Леди Геррит крепче обняла Эмилию.
— Да, но я уверена, что он поймет, что это был просто несчастный случай.
— Мне бы твою уверенность, бабушка.
Геррит убрала локоны со щеки Эмилии.
— Я уверена, время докажет, что твоя любовь к этому человеку достаточно сильна, чтобы выдержатъ и более сильную бурю.
— Надеюсь, ты права. — Эмилия не представляла, как она переживет потерю своей любви.
У Саймона был очень чуткий сон. За годы войны его чувства привыкли всегда оставаться настороже, даже во сне. Он услышал, как Эмилия тихонько выскользнула из кровати. Это было не просто легкое покачивание матраца, лишившегося ее веса, и даже не звук. Саймон ощутил, что ушло ее тепло.
Не поворачиваясь, он смотрел, как она одевалась. Вот она подняла волосы, доставая тяжелые пряди из-под одежды, ее груди соблазнительно качнулись под голубым шелком.
Набросив пеньюар, Эмилия подошла к одному из окон, словно завороженная лунным светом.
Саймону внезапно стало жарко.
Прошло лишь несколько часов, с тех пор как он держал ее в своих объятиях, любил ее и вместе с нею вознесся на небеса. Они страстно занимались любовью, доводя друг друга до безумия и разделяя общий страх потерять все то, что обрели в объятиях друг друга.
Саймон догадался, что она боится того дня, когда он восстановит память и вспомнит, кто он и что между ними случилось. А он желал разделить с ней правду. Только бы знать, что правда не принесет большой беды.
Эмилия смотрела из окна куда-то вдаль, и он знал, что она видела норманнский замок, как призрак, поднимавшийся из лунного света. Она видела место, полное романтики, легенд и сбывшихся желаний, и была похожа в эту минуту на ребенка, потерявшего свой дом и страстно желавшего обрести его. Казалось, она ищет, где можно сохранить свои мечты. Если бы судьба подарила ему счастье провести остаток своих дней с нею!
— Эмилия! — тихонько окликнул Саймон. Она вздрогнула, услышав его тихий голос.
— Прости, — произнесла она, прижимая рук] к сердцу. — Я не хотела тебя разбудить.
— Ничего страшного. Мне нравится смотреть на тебя. Ты похожа на сказочную принцессу, окутанную лунным светом.
— Я думала о сегодняшнем утре и о том, как ты вспомнил свою боязнь высоты. Ты вспомнишь еще что-нибудь?
Саймон уловил волнение в ее голосе, и его грудь сжалась от страстного желания сказать ей правду и уничтожить ложь, вставшую ними.
— Я вспомнил, что люблю тебя. И этого меня достаточно.
Она бросилась к нему:
— Я надеюсь, что ты всегда будешь помнить. Я об этом. Не важно, что еще всплывет в памяти!
Я надеюсь, что ты всегда будешь помнить о любви, которая объединяет нас.
Саймон поднял покрывало, освобождая для нее место рядом с собой. Эмилия сбросила пеньюар, и лунный свет залил ее обнаженное тело, лаская каждый изгиб. Она смотрела на него, и жар ее взгляда обжигал, как солнечный свет, проникая прямо в его кровь.
— Иди ко мне, — сказал Саймон, проведя рукой по белому льну простыни. Ему хотелось подтверждения того, что они смогут прожить будущее вместе. А теперь это подтверждение состояло в физическом слиянии их тел.
Она уютно устроилась рядом, так, что тепло ее кожи согрело его тело.
— Я часто мечтала вот так лежать рядом с тобой, — сказала Эмилия, проводя рукой по его бедру.
— Мечты никогда не сравнятся с реальностью, особенно с такой. — Он потянулся к ней, прикасаясь к ее руке.
— Не сейчас, — прошептала она, нежно освобождаясь от его прикосновения. Эмилия встала рядом с Саймоном на колени, ее волосы закрыли ей грудь и плечи. Глядя на него сверху вниз, она прошептала: — Теперь моя очередь изучить каждый дюйм твоего тела, мой дракон.
У Саймона перехватило дыхание. В следующее мгновение Эмилия толкнула его в плечо, и он упал на подушку, сдаваясь без боя.
Эмилия улыбнулась, в ее глазах появилось торжествующее выражение. Она наклонилась ниже, и ее волосы защекотали его кожу. А затем ее груди коснулись его тела, упругие соски дразнили. Саймон ахнул, когда она провела своими теплыми руками по его плечам и по груди.
— Что означает это мурлыканье, мой дракон? Он улыбнулся:
— Лишь самый близкий человек может вызвать у дракона этот звук.
— Это мне нравится, — Эмилия прижалась губами к его шее и провела по его коже кончиком языка. — Мне нравится вкус твоего тела.
Саймон протянул к ней свои руки:
— Я тоже люблю вкус твоего тела. Эмилия тихонько засмеялась, отталкивая его руки.
— Я это заметила и должна сказать тебе, что счастлива. Но ты должен придерживаться сегодня ночью моих правил.
— Скажи мне, принцесса, в чем заключаются эти правила?
— Я хочу, чтобы ты лежал тихо, не притрагиваясь ко мне, пока не получишь моего разрешения. — Она провела кончиком языка по линии его шеи к плечам. — Ты согласен, мой дракон?
— Я постараюсь сделать все, что ты мне прикажешъ, принцесса.
Она потянула за простыню с другой стороны от него, пока не показались ее концы.
— Держи и не отпускай.
Саймон не привык отдавать руководство ситуацией в чьи-либо руки, особенно в интимных делах. Но он не мог противиться ей и огню ее глаз, чувствуя себя все же уязвленным.
— Расслабься, мой дракон. — Она нежно поцеловала его в губы. — Я не сделаю тебе больно, обещаю.
Эмилия дотронулась до его шрамов — неровных полос на его плечах, тонкой линии на груди и множества других небольших напоминаний о войне — так нежно и благоговейно, будто хотела стереть эти уродливые напоминания о прошлом. Затем Эмилия провела руками по его груди и опустилась ниже, задержавшись прямо над его затвердевшей плотью.
Саймон затаил дыхание, ожидая прикосновения ее пальцев там, где он желал этого больше всего. Но Эмилия скользнула дальше, по его бедрам и икрам. Ее ладони были теплыми, как прикосновения лепестков розы, согретых солнечным светом.
— Ты так прекрасен, мой дракон! Нежный и сильный, ласковый и грубый. — Эмилия прижалась губами к его груди и кончиком языка коснулась маленькой шишечки его соска. Он застонал от неожиданного прилива чувств.
— Ага, тебе нравится это!
— Да, — прошептал он. — Когда ты так прикасаешься ко мне своими губами и языком, я чувствую себя так, словно во мне заблудилась молния и искры от нее летят во все стороны.
Саймон откинул голову назад и крепче уцепился за простыню, когда Эмилия продвинулась дальше по его груди к животу, продолжая целовать его тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91