— Что-то не похоже. Вы не кажетесь усталой. Губы вспухли, словно накусанные, и дышите тяжело. Честно говоря, вы выглядите возбужденной. Сексуально возбужденной. Или это во мне опять взыграло мое ограниченное мышление.
— Оставим эту тему.
На ребре у него маленький шрам, возможно, ножевая рана, полученная от брошенной подружки.
— Чем же вы, дамы, сегодня занимались, черт возьми?
— Это была не моя идея, — виновато выпалила она, краснее еще гуще.
— Я все равно узнаю. Кто-то из парней обязательно проговорится, так что лучше признавайтесь прямо сейчас.
— Не думаю, что мужчины станут об этом говорить. А может, и станут. Понятия не имею, о чем и много ли сплетничают мужчины.
— Да уж, поменьше вас, женщин, можете быть уверены, — смеялся Хит и кивнул в сторону кухни:
— Хотите выпить? В холодильнике стоит бутылка вина.
— Ну да, как же. Только вина мне сейчас и не хватало!
— Тайна так и ждет, чтобы ее раскрыли, — серьезно заметил Хит, которому происходящее явно нравилось.
— Я же просила оставить меня в покое!
— Именно это и сделал бы порядочный парень. Он нагнулся и поднял сотовый.
— Жанин сейчас во всем признается. Она дама откровенная.
— Она живет в пансионе, и в ее комнате нет телефона.
— Ладно. Тогда спрошу Кристал. Я говорил с Уолтером всего полчаса назад.
Но Аннабел, прекрасно представлявшая, чем сейчас занимаются Кристал с Уолтером, посчитала, что они вряд ли будут в восторге от такого вмешательства.
— Уже полночь, — запротестовала она.
— А ваша компания только что разошлась. Кристал еще не легла в постель.
«А вот на это я бы не рассчитывала». Хит потер пальцем клавиатуру телефона.
— Мне всегда нравилась Кристал. Женщина прямая: что на уме, то и на языке.
Он нажал первую кнопку. Аннабел с трудом сглотнула.
— Ладно, мы смотрели порно. Это все? Хит ухмыльнулся и отложил телефон.
— Вот теперь кое-что начинает проясняться.
— Поверьте, это была не моя идея. И ничего тут нет смешного. Кроме того, это не совсем порно. Скорее, эротика. Для женщин.
— А есть какая-то разница?
— Именно такого рода реплики я ожидала от мужчины. Считаете, что большинство из нас при виде толпы баб с коллагеновыми губами и грудными имплантатами размером с футбольный мяч начинает бросаться друг на друга?
— Судя по выражению вашего лица, думаю, что нет.
Ей срочно требовалось выпить чего-нибудь холодненького, поэтому она, не переставая трещать, помчалась на кухню. Высказаться было необходимо. Просто позарез.
— Возьмем хотя бы обольщение. Разве тот, кто ставит пусть самый средний порнофильм для мужчин, вспоминает о такой веши, как обольщение?
— Сказать по справедливости, особенной нужды нет. Женщины обычно и без того слишком агрессивны, — возразил Хит, проследовав за ней на кухню.
— Совершенно верно. В отличие от меня, — неожиданно для себя призналась Аннабел и тихо застонала, готовая откусить себе язык. Ну зачем ей понадобилось сводить разговор на личности? Идиотка несчастная!
Но коварный Питон не стал заострять внимание на ее обмолвке. Он любил поиграть с жертвой перед тем, как напасть.
— Так в фильме был сюжет?
— Сельский район Новой Англии, невинная художница, спортивный незнакомец, этого достаточно?
Она открыла дверцу холодильника и уставилась на полки, ничего перед собой не видя.
— Только двое? Какое разочарование!
— Там была парочка побочных сюжетов.
— Вот как.
Она обернулась, все еще не выпуская ручки холодильника из мокрой от пота ладони.
— Вам это кажется смешным, так ведь?
— Да, но я стыжусь себя.
Ей страшно хотелось понюхать его. Волосы Хита уже высохли, кожа наверняка пахнет мылом и чистотой. Она многое отдала бы, чтобы прижаться носом к его груди и вдохнуть, а потом зарыться поглубже и, может, найти островок шелковистых волосков погуще и с наслаждением ощутить, как они щекочут нос.
— П-пожалуйста, уходите, — едва не заплакала она. Хит склонил голову набок:
— Простите, вы что-то сказали?
Аннабел схватила первый же холодный предмет, которого коснулась ладонь, и захлопнула дверцу.
— Вы знаете, что я испытываю ко всему этому. К… нам. Прошлой ночью вы выразились достаточно ясно. — И я права.
— Знаю.
— В таком случае почему спорили со мной?
— Синдром придурка. Ничего не могу поделать, тем более что я мужчина. — Его губы растянулись в ленивой улыбке. — А вы — нет.
Зарядов сексуального электричества, насытивших воздух к этой минуте, было достаточно, чтобы осветить планету. Хит стоял между ней и спальней, и если она пройдет слишком близко, наверняка поддастся искушению лизнуть… поэтому Аннабел направилась к крыльцу и едва не споткнулась о матрас, который он вытащил прошлой ночью. Он расправил простыни, взбил подушки и сложил одеяло пополам. Матрас выглядел куда аккуратнее, чем двуспальная кровать Аннабел!
— Вы хотите сандвич с этим? — удивился Хит. Аннабел не сразу поняла, что он имеет в виду, но, проследив за его взглядом, увидела, что держит в руке банку французской горчицы.
— Горчица имеет снотворное действие, — сообщила она.
— Никогда о таком не слышал!
— Не можете же вы все знать.
— Очевидно, нет.
Часы протекали несколько секунд в абсолютной тишине.
— Вы ее едите ложками? Или намазываете на хлеб? — не выдержал Хит.
— Я иду спать.
— Если намазываете, я, пожалуй, мог бы помочь. Аннабел, вспыльчивая, как все рыжие, с грохотом поставила банку на стол.
— Почему бы мне сразу не вручить вам мои трусики и покончить с этим?
— Пожалуй, пойдет.
Его зубы сверкнули, как у акулы.
— И что, если я вас поцелую, снова начнутся проповеди? Ее гнев поутих, сменившись тревогой.
— Не знаю.
— Вы знаете, какой размер у моего эго. Почти беспредельный. Но манера, в какой вы вчера отвергли меня, ранила душу и граничила с жестокостью.
Он сунул большой палец за резинку шортов и оттянул — получился глубокий заманчивый треугольник, от вида которого у Аннабел потекли слюнки.
— Я постоянно гадаю, когда успел потерять свой неповторимый стиль. — Он передвинул палец ближе к бедру, обнажая еще больший участок кожи. — Надеюсь, вы понимаете, почему я немного обеспокоен.
Глядя на упругий живот, Аннабел едва сдерживала желание приложить ко лбу холодную банку с горчицей.
— Э… на вашем месте я бы так не расстраивалась, — пробормотала она и, собрав остатки воли, начала протискиваться мимо.
Возможно, ей бы это удалось, если бы он вдруг не коснулся ее руки. Ничего интимного, всего лишь легкое скольжение пальцев, обычный прощальный жест, но этого оказалось достаточно, чтобы она замерла как вкопанная.
А вместе с ней застыл и он. В глазах светилось обещание беды, смягченное легким извинением.
— Черт возьми, — прошептал он, — иногда я слишком самонадеян… себе же во вред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100