Филипп не имел права назначать испанцев на должности при дворе или в правительстве или отступать в какой-либо степени от «законов, привилегий и обычаев» английского королевства. Если Мария умрет бездетной, Филипп не будет иметь дальнейших связей с Англией. В том весьма маловероятном случае, если он умрет первым, ей придется удовлетвориться вдовьей частью наследства.
В брачное соглашение были включены статьи, предусматривающие гарантию того, чтобы Филипп не смог вовлечь Англию в войну, которую империя ведет сейчас или будет вести против Франции в будущем. Другая группа статей соглашения была посвящена правам будущих детей супругов. У Филиппа уже был сын, дон Карлос, который должен будет унаследовать испанские и прочие земли на континенте. Старший сын Филиппа и Марии унаследует Англию и Нидерланды, а впоследствии станет наследником Филиппа, то есть будет править «Священной Римской империей». Если сына не будет, то править Англией станет старшая дочь, но не Нидерландами. А выходить замуж она будет с согласия дона Карлоса. И если испанский принц умрет, не оставив наследников, его земли, включая Испанскую империю в Новом Свете, перейдут к наследнику Марии. По крайней мере теоретически получалось, что следующий правитель Англии может стать обладателем почти половины известного к тому времени мира.
Совершенно очевидно, что ведущие переговоры должны были подробно обсудить вариант управления страной в случае, если Мария умрет, оставив несовершеннолетнего наследника. Император дал своим людям указание опустить все упоминания о возможности такого развития событий. В письме Ренару он объяснил свои резоны тем, что хочет избежать, во-первых, подозрепия англичан, а во-вторых, желает, чтобы вопрос этот остался открытым. Попятно, что если в соглашении не будет об этом ничего специально указано, то в случае смерти жены муж становится законным опекуном их детей и имущества.
Едва ли Филипп мог требовать для себя лучших условий, если бы даже с кем-то советовался. Но он не советовался и, подписав окончательный вариант договора, немедленно подписал другой документ, полностью лишающий первый юридической силы. В этой дополнительной оговорке (клаузуле) к договору он клялся «нашим Богом, Святой Марией и Крестным Знамением», что все статьи брачного договора «не имеют законной силы и не обязывают им следовать». Объявляя себя свободным от данного обета, Филипп следовал освященному временем дипломатическому прецеденту, но также показывал отцу, насколько формальным считает свой английский брак. Он, конечно, подчинится воле отца, но не намеревается подвергать себя ненужному риску. Он будет выполнять условия договора, но только до тех пор, пока они будут отвечать его интересам, и не дольше.
Отец прислал Филиппу строгие наставления, как ребенку. Ему было велено очень тщательно подобрать себе свиту. Привезти в Англию аристократов только «солидного возраста», примерного поведения, и чтобы те не транжирили деньги направо и налево. Что касается слуг, то они должны быть честными и ответственными, а не такими, которые бы заставили англичан думать об испанцах еще хуже, хотя, наверное, хуже уже некуда. Филиппу были даны инструкции по поводу того, чем следует нагрузить корабли, сколько взять с собой воинов, и даже насчет того, чтобы быть с англичанами «дружелюбным и сердечным». Император считал необходимым посоветовать сыну, чтобы тот сразу же, как только прибудет, «явил по отношению к королеве много любви и радости; причем не забывал об этом как при личном общении, так и на публике», а также «послал ей кольцо или какой-то другой сувенир в знак заключения помолвки». Давать принцу эти банальные советы было совершенно излишним либо напрасным. В свои двадцать шесть лет Филипп или знал, чем нагружать свои корабли и как доставить удовольствие невесте, или ему уже не суждено было никогда этому научиться.
В конце декабря император делегировал из Брюсселя в Англию четырех посланников во главе с графом Эгмонтом.
Тот привез с собой много денег и драгоценностей для раздачи советникам королевы плюс десять тысяч дукатов па игру. «Вряд ли в мире найдется какой-либо другой народ, для которого деньги имели бы такую же силу, какую они имеют для англичан», — писал Эгмонт Филиппу Испанскому. Получив это письмо, Филипп начал беспокоиться, как упаковать миллион золотых дукатов, которые собирался взять с собой в эту поездку. Ренару послали еще денег, чтобы раздать тем, кто, по его мнению, может «действовать на пользу» в приближающемся бракосочетании, а также тем, которые без взятки могут «причинить вред и создать трудности». Посланники императора были готовы к утомительному многодневному торгу. Император предупредил Ренара, что «англичане в переговорах обычно полагают разумным выдвигать так много возражений, сколько смогут придумать». Каждый советник королевы будет чувствовать себя обязанным найти хотя бы один вопрос для обсуждения, иначе он не будет считать себя хорошим слугой своей госпожи. Но эту бурю обсуждений просто следует переждать, потому что вскоре она стихнет, и договор будет благополучно подписан.
Все произошло почти так, как предсказывал Карл V. Отдохнув несколько дней в небольшом местечке па побережье, четверо посланников двинулись в Лондон, прибыв к причалу Тауэра 2 января. Все время обсуждений (как и ожидалось, англичане бурно и возбужденно возражали по любому поводу) они терпеливо пересидели, а затем поставили свои подписи под договором о браке. 14 и 15 января Гардинер представлял их знати и горожанам. За столом переговоров все прошло гладко, но на улицах столицы представителей императора приняли враждебно. Их слуг, когда те прибыли в первый день нового года, мальчишки забрасывали снежками, а Эгмонта и его коллег на причале не встретила радостная толпа горожан.
Лондонцы в то время были вообще не в настроении приветствовать кого бы то ни было, тем более назойливых иностранцев. Январская погода была очень холодной, дров.и угля не хватало, и они были дороги. Чтобы как-то облегчить положение, мэр приказал продавать битумный уголь на Биллингсгейтском рынке и в Королевской гавани по четыре пенса за бушель, «что в огромной степени помогло пережить трудные времена», но настроение народа это не улучшило. Испанцев продолжали поливать на чем свет стоит. 5 января одного дворяпина бросили в тюрьму за болтовню. Он сказал, «что брак королевы окажется не таким, как ожидает Совет». На той же неделе на улицах были вывешены листки, в которых говорилось, что жених королевы уже женат на португальской инфанте.
Разнообразные слухи и домыслы распространились настолько, что даже достигли ушей Марии. Одни придворные приносили во дворец вести о злословии по поводу предстоящего брака, другие предупреждали фрейлин об опасностях народного бунта, так живописуя их, что те в страхе бежали к королеве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
В брачное соглашение были включены статьи, предусматривающие гарантию того, чтобы Филипп не смог вовлечь Англию в войну, которую империя ведет сейчас или будет вести против Франции в будущем. Другая группа статей соглашения была посвящена правам будущих детей супругов. У Филиппа уже был сын, дон Карлос, который должен будет унаследовать испанские и прочие земли на континенте. Старший сын Филиппа и Марии унаследует Англию и Нидерланды, а впоследствии станет наследником Филиппа, то есть будет править «Священной Римской империей». Если сына не будет, то править Англией станет старшая дочь, но не Нидерландами. А выходить замуж она будет с согласия дона Карлоса. И если испанский принц умрет, не оставив наследников, его земли, включая Испанскую империю в Новом Свете, перейдут к наследнику Марии. По крайней мере теоретически получалось, что следующий правитель Англии может стать обладателем почти половины известного к тому времени мира.
Совершенно очевидно, что ведущие переговоры должны были подробно обсудить вариант управления страной в случае, если Мария умрет, оставив несовершеннолетнего наследника. Император дал своим людям указание опустить все упоминания о возможности такого развития событий. В письме Ренару он объяснил свои резоны тем, что хочет избежать, во-первых, подозрепия англичан, а во-вторых, желает, чтобы вопрос этот остался открытым. Попятно, что если в соглашении не будет об этом ничего специально указано, то в случае смерти жены муж становится законным опекуном их детей и имущества.
Едва ли Филипп мог требовать для себя лучших условий, если бы даже с кем-то советовался. Но он не советовался и, подписав окончательный вариант договора, немедленно подписал другой документ, полностью лишающий первый юридической силы. В этой дополнительной оговорке (клаузуле) к договору он клялся «нашим Богом, Святой Марией и Крестным Знамением», что все статьи брачного договора «не имеют законной силы и не обязывают им следовать». Объявляя себя свободным от данного обета, Филипп следовал освященному временем дипломатическому прецеденту, но также показывал отцу, насколько формальным считает свой английский брак. Он, конечно, подчинится воле отца, но не намеревается подвергать себя ненужному риску. Он будет выполнять условия договора, но только до тех пор, пока они будут отвечать его интересам, и не дольше.
Отец прислал Филиппу строгие наставления, как ребенку. Ему было велено очень тщательно подобрать себе свиту. Привезти в Англию аристократов только «солидного возраста», примерного поведения, и чтобы те не транжирили деньги направо и налево. Что касается слуг, то они должны быть честными и ответственными, а не такими, которые бы заставили англичан думать об испанцах еще хуже, хотя, наверное, хуже уже некуда. Филиппу были даны инструкции по поводу того, чем следует нагрузить корабли, сколько взять с собой воинов, и даже насчет того, чтобы быть с англичанами «дружелюбным и сердечным». Император считал необходимым посоветовать сыну, чтобы тот сразу же, как только прибудет, «явил по отношению к королеве много любви и радости; причем не забывал об этом как при личном общении, так и на публике», а также «послал ей кольцо или какой-то другой сувенир в знак заключения помолвки». Давать принцу эти банальные советы было совершенно излишним либо напрасным. В свои двадцать шесть лет Филипп или знал, чем нагружать свои корабли и как доставить удовольствие невесте, или ему уже не суждено было никогда этому научиться.
В конце декабря император делегировал из Брюсселя в Англию четырех посланников во главе с графом Эгмонтом.
Тот привез с собой много денег и драгоценностей для раздачи советникам королевы плюс десять тысяч дукатов па игру. «Вряд ли в мире найдется какой-либо другой народ, для которого деньги имели бы такую же силу, какую они имеют для англичан», — писал Эгмонт Филиппу Испанскому. Получив это письмо, Филипп начал беспокоиться, как упаковать миллион золотых дукатов, которые собирался взять с собой в эту поездку. Ренару послали еще денег, чтобы раздать тем, кто, по его мнению, может «действовать на пользу» в приближающемся бракосочетании, а также тем, которые без взятки могут «причинить вред и создать трудности». Посланники императора были готовы к утомительному многодневному торгу. Император предупредил Ренара, что «англичане в переговорах обычно полагают разумным выдвигать так много возражений, сколько смогут придумать». Каждый советник королевы будет чувствовать себя обязанным найти хотя бы один вопрос для обсуждения, иначе он не будет считать себя хорошим слугой своей госпожи. Но эту бурю обсуждений просто следует переждать, потому что вскоре она стихнет, и договор будет благополучно подписан.
Все произошло почти так, как предсказывал Карл V. Отдохнув несколько дней в небольшом местечке па побережье, четверо посланников двинулись в Лондон, прибыв к причалу Тауэра 2 января. Все время обсуждений (как и ожидалось, англичане бурно и возбужденно возражали по любому поводу) они терпеливо пересидели, а затем поставили свои подписи под договором о браке. 14 и 15 января Гардинер представлял их знати и горожанам. За столом переговоров все прошло гладко, но на улицах столицы представителей императора приняли враждебно. Их слуг, когда те прибыли в первый день нового года, мальчишки забрасывали снежками, а Эгмонта и его коллег на причале не встретила радостная толпа горожан.
Лондонцы в то время были вообще не в настроении приветствовать кого бы то ни было, тем более назойливых иностранцев. Январская погода была очень холодной, дров.и угля не хватало, и они были дороги. Чтобы как-то облегчить положение, мэр приказал продавать битумный уголь на Биллингсгейтском рынке и в Королевской гавани по четыре пенса за бушель, «что в огромной степени помогло пережить трудные времена», но настроение народа это не улучшило. Испанцев продолжали поливать на чем свет стоит. 5 января одного дворяпина бросили в тюрьму за болтовню. Он сказал, «что брак королевы окажется не таким, как ожидает Совет». На той же неделе на улицах были вывешены листки, в которых говорилось, что жених королевы уже женат на португальской инфанте.
Разнообразные слухи и домыслы распространились настолько, что даже достигли ушей Марии. Одни придворные приносили во дворец вести о злословии по поводу предстоящего брака, другие предупреждали фрейлин об опасностях народного бунта, так живописуя их, что те в страхе бежали к королеве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194