Они играли только по-крупному, причем ни один дворцовый прием не завершался без игры в карты или кости, которые так любил король. На щедром пиру в честь подписания мирного договора, устроенном Вулси, самым могущественным человеком в Англии после короля (теперь он уже был кардиналом и папским легатом), сразу же после трапезы на стол были выставлены золотые кувшины, полные дукатов, и кости. После полуночи, когда большинство гостей разошлись, Генрих остался «с некоторыми французами, решившимися играть по-крупному».
Соглашение о договоре было подкреплено торжественными клятвами с обеих сторон у главного престола собора Святого Павла. Затем прошла церемония помолвки, которая состоялась в восемь утра 5 октября в большом зале Гринвичского замка. Епископ Дарэмский произнес длинную торжественную речь во славу предстоящего высочайшего брака. С момента приезда французских гостей это была по крайней мере третья речь такого рода. Генрих стоял у своего тропа, с одной стороны — Екатерина, а с другой — его сестра Мария, кардинал Вулси и еще один папский легат, кардинал Кампед-жио. Рядом с Екатериной находилась нянька Марии, держа на руках принцессу. На Марии было одеяние из золотой парчи, а на золотистых кудрях украшенная драгоценностями бархатная шапочка. Для своего возраста она была некрупным ребенком, худенькая, с унаследованной от отца нежной кожей и светлыми глазами. В общем, симпатичный ребенок с правильными чертами лица и приятным румянцем. Во время длинной церемонии она улыбалась и вела себя спокойно, тем самым подтверждая горделивое утверждение Генриха, что его дочь «никогда не плачет». Когда епископ закончил, посланники попросили Генриха и Екатерину дать согласие на брак, а от имени дофина такое согласие дал французский адмирал Бонниве. Затем Вулси надел на безымянный пальчик принцессы крошечное колечко. Играя роль отсутствующего жениха, адмирал поправил колечко, укрепив его на пальчике, на чем торжественный ритуал закончился, и все присутствующие двинулись в великолепно украшенную часовню, где была отслужена торжественная месса. Празднества завершил еще один пышный пир, а танцы в этот вечер продолжались до трех утра, в то время как невеста уже давно спала в своей кроватке.
Визит французских посланников в Англию был первой частью церемонии подписания мирного договора и помолвки. Второй акт этого действа должен был состояться в Париже, где английским посланникам предстояло подписать договор и повторить ритуал помолвки «по доверенности принцессы». В Париж английская делегация прибыла в начале декабря, а через несколько дней король дал им торжественную аудиенцию. Он принял их в большом тронном зале, высокие потолки которого были украшены французскими лилиями, а стены увешаны гобеленами. Половину зала занимала площадка, приподнятая над полом на несколько футов. На этой площадке была установлена другая, в самом конце которой стоял трон — кресло, покрытое золотой парчой, под балдахином тоже из золотой парчи. На троне сидел король Франциск, одетый в роскошное одеяние из серебряной парчи, вышитое цветами и украшенное перьями испанской цапли. Его ноги покоились на парчовой золотой подушечке, а балдахин над троном был изготовлен из украшенного лилиями фиолетового бархата. На помосте, ниже короля, стояли несколько рядов вельмож и служителей церкви самого высокого ранга, а также папский нунций и иностранные послы при французском дворе. В отдалении, слева от короля, на нижней площадке, находились королева Клод и матушка короля, Луиза Савойская, с придворными дамами, спрятанные от присутствующих за ширмами.
Английские посланники, надевшие по этому торжественному случаю свои самые богатые камзолы, золотые цепи и усыпанные драгоценностями пояса, были препровождены в тронный зал в сопровождении двухсот дворян, несущих боевые топоры. Посланники взошли по ступеням на первую площадку и низко поклонились королю. Франциск, застывший в величественной позе, любезно улыбнулся, а затем поднялся с трона и спустился к ним. Приветствуя посланников, он назвал каждого по имени, они же вручили королю верительные грамоты, а затем обе стороны обменялись теплыми речами. В конце аудиенции Франциск снова поднялся с трона, чтобы обнять каждого из гостей по очереди, точно так же, как двумя месяцами ранее Генрих обнимал французских посланников в Лондоне.
Через несколько дней в соборе Нотр-Дам была отслужена торжественная месса, где обе стороны поклялись свято соблюдать заключенный договор. Затем прошла церемония помолвки, на которой своего сына представляли Франциск и Клод, а принцессу Марию — граф Вустер. Франциск изо всех сил старался предстать перед английскими гостями, с одной стороны, величественным монархом, а с другой — радушным и приветливым хозяином. Он устроил в их честь сначала медвежью, а потом оленью охоту, состязался с ними в турнирных поединках, а пиршествами и развлечениями надеялся превзойти великолепие и пышность празднеств, устроенных Генрихом. Главное торжество состоялось во дворе Бастилии, где под открытым небом был сооружен деревянный настил для обеденных столов, а по бокам с каждой стороны — по три галереи для зрителей. Вокруг этой конструкции был воздвигнут холщовый павильон с голубым потолком и стенами королевских цветов — белое с темно-желтым. Франциск сидел под золотым балдахином, окруженный родственниками и придворными, располагавшимися с соблюдением правил придворного этикета. Англичане послали Генриху подробный отчет о празднестве, описав чудесное впечатление, которое произвели па них огромные канделябры с шестнадцатью факелами в каждом, освещавшие голубой потолок, усыпанный золотыми звездами, планетами и знаками Зодиака. Еду подавали на тарелках из чистого золота и серебра, а некоторые блюда удивляли пирующих тем, что «испускали огонь и пламя». Подача блюд сопровождалась ритуалом, соблюдаемым только для самых именитых гостей. Вначале в сопровождении стражи и шести слуг появлялись фанфаристы и подавали торжественный сигнал. Затем пять герольдов объявляли выход главного королевского камергера, свита которого, состоящая из восьми сенешалей королевского двора, двадцати четырех придворных пажей и двухсот стражников, вносила очередное блюдо — мясо, рыбу или дичь.
Затем столы убрали, и начался бал-маскарад. По очереди танцевали шесть групп участников: юноши в белых атласных одеждах, мужчины в длинных черных атласных накидках, белых париках и с накладными бородами, а также группа в «длинных одеяниях, столь же длинных чулках и коротких бриджах». В разгар бала-маскарада появился Франциск в костюме, который превосходно раскрывал его таинственный, скорее даже мистический образ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
Соглашение о договоре было подкреплено торжественными клятвами с обеих сторон у главного престола собора Святого Павла. Затем прошла церемония помолвки, которая состоялась в восемь утра 5 октября в большом зале Гринвичского замка. Епископ Дарэмский произнес длинную торжественную речь во славу предстоящего высочайшего брака. С момента приезда французских гостей это была по крайней мере третья речь такого рода. Генрих стоял у своего тропа, с одной стороны — Екатерина, а с другой — его сестра Мария, кардинал Вулси и еще один папский легат, кардинал Кампед-жио. Рядом с Екатериной находилась нянька Марии, держа на руках принцессу. На Марии было одеяние из золотой парчи, а на золотистых кудрях украшенная драгоценностями бархатная шапочка. Для своего возраста она была некрупным ребенком, худенькая, с унаследованной от отца нежной кожей и светлыми глазами. В общем, симпатичный ребенок с правильными чертами лица и приятным румянцем. Во время длинной церемонии она улыбалась и вела себя спокойно, тем самым подтверждая горделивое утверждение Генриха, что его дочь «никогда не плачет». Когда епископ закончил, посланники попросили Генриха и Екатерину дать согласие на брак, а от имени дофина такое согласие дал французский адмирал Бонниве. Затем Вулси надел на безымянный пальчик принцессы крошечное колечко. Играя роль отсутствующего жениха, адмирал поправил колечко, укрепив его на пальчике, на чем торжественный ритуал закончился, и все присутствующие двинулись в великолепно украшенную часовню, где была отслужена торжественная месса. Празднества завершил еще один пышный пир, а танцы в этот вечер продолжались до трех утра, в то время как невеста уже давно спала в своей кроватке.
Визит французских посланников в Англию был первой частью церемонии подписания мирного договора и помолвки. Второй акт этого действа должен был состояться в Париже, где английским посланникам предстояло подписать договор и повторить ритуал помолвки «по доверенности принцессы». В Париж английская делегация прибыла в начале декабря, а через несколько дней король дал им торжественную аудиенцию. Он принял их в большом тронном зале, высокие потолки которого были украшены французскими лилиями, а стены увешаны гобеленами. Половину зала занимала площадка, приподнятая над полом на несколько футов. На этой площадке была установлена другая, в самом конце которой стоял трон — кресло, покрытое золотой парчой, под балдахином тоже из золотой парчи. На троне сидел король Франциск, одетый в роскошное одеяние из серебряной парчи, вышитое цветами и украшенное перьями испанской цапли. Его ноги покоились на парчовой золотой подушечке, а балдахин над троном был изготовлен из украшенного лилиями фиолетового бархата. На помосте, ниже короля, стояли несколько рядов вельмож и служителей церкви самого высокого ранга, а также папский нунций и иностранные послы при французском дворе. В отдалении, слева от короля, на нижней площадке, находились королева Клод и матушка короля, Луиза Савойская, с придворными дамами, спрятанные от присутствующих за ширмами.
Английские посланники, надевшие по этому торжественному случаю свои самые богатые камзолы, золотые цепи и усыпанные драгоценностями пояса, были препровождены в тронный зал в сопровождении двухсот дворян, несущих боевые топоры. Посланники взошли по ступеням на первую площадку и низко поклонились королю. Франциск, застывший в величественной позе, любезно улыбнулся, а затем поднялся с трона и спустился к ним. Приветствуя посланников, он назвал каждого по имени, они же вручили королю верительные грамоты, а затем обе стороны обменялись теплыми речами. В конце аудиенции Франциск снова поднялся с трона, чтобы обнять каждого из гостей по очереди, точно так же, как двумя месяцами ранее Генрих обнимал французских посланников в Лондоне.
Через несколько дней в соборе Нотр-Дам была отслужена торжественная месса, где обе стороны поклялись свято соблюдать заключенный договор. Затем прошла церемония помолвки, на которой своего сына представляли Франциск и Клод, а принцессу Марию — граф Вустер. Франциск изо всех сил старался предстать перед английскими гостями, с одной стороны, величественным монархом, а с другой — радушным и приветливым хозяином. Он устроил в их честь сначала медвежью, а потом оленью охоту, состязался с ними в турнирных поединках, а пиршествами и развлечениями надеялся превзойти великолепие и пышность празднеств, устроенных Генрихом. Главное торжество состоялось во дворе Бастилии, где под открытым небом был сооружен деревянный настил для обеденных столов, а по бокам с каждой стороны — по три галереи для зрителей. Вокруг этой конструкции был воздвигнут холщовый павильон с голубым потолком и стенами королевских цветов — белое с темно-желтым. Франциск сидел под золотым балдахином, окруженный родственниками и придворными, располагавшимися с соблюдением правил придворного этикета. Англичане послали Генриху подробный отчет о празднестве, описав чудесное впечатление, которое произвели па них огромные канделябры с шестнадцатью факелами в каждом, освещавшие голубой потолок, усыпанный золотыми звездами, планетами и знаками Зодиака. Еду подавали на тарелках из чистого золота и серебра, а некоторые блюда удивляли пирующих тем, что «испускали огонь и пламя». Подача блюд сопровождалась ритуалом, соблюдаемым только для самых именитых гостей. Вначале в сопровождении стражи и шести слуг появлялись фанфаристы и подавали торжественный сигнал. Затем пять герольдов объявляли выход главного королевского камергера, свита которого, состоящая из восьми сенешалей королевского двора, двадцати четырех придворных пажей и двухсот стражников, вносила очередное блюдо — мясо, рыбу или дичь.
Затем столы убрали, и начался бал-маскарад. По очереди танцевали шесть групп участников: юноши в белых атласных одеждах, мужчины в длинных черных атласных накидках, белых париках и с накладными бородами, а также группа в «длинных одеяниях, столь же длинных чулках и коротких бриджах». В разгар бала-маскарада появился Франциск в костюме, который превосходно раскрывал его таинственный, скорее даже мистический образ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194