По рассказам заключенных, а также согласно их личным делам, власти затем позаботились об изоляции узкого круга лиц, состоявшего из бывших сокамерников Рауля Валленберга и Лангфельдера, а также тех, кто косвенным путем знал об этих двоих. Впоследствии их большей частью сводили вместе в группы по двое или по трое в московских тюрьмах. Можно также отметить, что Хилле и Лойда, находившиеся во время этих допросов в Красногорске, осенью были возвращены в Москву и затем помещены вместе со своими прежними сокамерниками. Даже после того, как многие из них в 1951 — 1953 гг. были перевезены во Владимир, они содержались в строгой изоляции, поодиночке или вместе. В качестве примера можно привести Хубера (свидетеля о Лангфельдере), который оказался в строгой изоляции во Владимире с мая 1951 г. по октябрь 1952 г., после чего его сокамерником стал заключенный, содержавшийся под номером. Шлиттер, который сначала содержался вместе с Раулем Валленбергом, а затем с Хубером, был изолирован в Александровском централе. Других изолировали попарно, например Гроссхейм-Криско и Шакача, Хилле и Пелконена, а также Лойду и Хофштеттера. В частности, Рихтера изолировали во Владимире по приказу ведущего допрос и переводчика Соловова, коллеги Копелянского, с указанием на то, что он был связан с особо важным заключенным, но вскоре его поместили вместе с Кичманом. С другой стороны, следует помнить, что большинство заключенных с 1953 г. стали один за другим выходить на свободу.
* * *
Эти обстоятельства, взятые в совокупности, т.е. отрицание пребывания Рауля Валленберга в Советском Союзе, утверждение о вероятности его убийства в Венгрии, допросы сокамерников и их последующая изоляция, замарывание данных в регистрационных журналах, отсутствие записей, куда были направлены личные вещи Валленберга, устные сведения о том, что пакет с материалами, относящимися к Раулю Валленбергу, был передан начальнику архива МГБ в 1947 г., смерть Рёдля и Лангфельдера несколько месяцев спустя, как представляется, могут даль достаточно определенные указания. Но отмеченные обстоятельства — это не то же самое, что веские доказательства (документы) смерти Рауля Валленберга в июле 1947 г.
То, что мы знаем, можно также в принципе объединить с гипотезой о том, что, например, было принято решение где-то изолировать Рауля Валленберга. Если власти приняли такие меры предосторожности в отношении сокамерников и, кроме того, налицо были попытки стереть по возможности большую часть документальных следов пребывания Рауля Валленберга в тюрьме, то было бы в высшей степени нелогично и рискованно помещать Рауля Валленберга в лагерь или тюрьму, где существовал риск, особенно в лагере, его контактов с другими заключенными (хотя и есть ряд подобных свидетельств). Более логичным было бы заключение Рауля Валленберга в эффективную изоляцию или, возможно, в одно из закрытых психиатрических учреждений, про которые, однако, также нельзя сказать, что они герметично закрыты. Это рассуждение несколько меняется, если предположить, что у руководства МГБ в 1947 г. не было причин опасаться, что иностранные военнопленные будут выпущены на свободу в течение обозримого времени. Однако вряд ли дело обстоит именно так, поскольку некоторых таких заключенных стали выпускать уже в 1947-м, а отдельных — еще в 1946 г. Во всяком случае, меры по изоляции самого Рауля Валленберга следовало бы предпринимать более жесткие, чем его сокамерников (эта гипотеза рассматривается в следующем разделе). Владимирская тюрьма, наряду с Лубянкой, Ивановом или Александровским централом, была наиболее подходящим местом для изоляции особо важных или опасных заключенных.
XII
СВИДЕТЕЛЬСТВА, ОТНОСЯЩИЕСЯ КО ВРЕМЕНИ ПОСЛЕ ИЮЛЯ 1947 г.
МЕТОДИКА ПОИСКА
Значительная часть работы совместной российско-шведской рабочей группы заключалась в проверке свидетельств, которые касались времени после официально указанной СССР даты смерти Рауля Валленберга. В Министерстве иностранных дел Швеции за последние 50 лет были собраны свыше 25 000 страниц архивных материалов и картотека на более чем 3000 фамилий людей и мест, представляющих интерес в связи с этим делом. Большая часть документов — это записи свидетельств тех, кто возвратился из заключения в СССР. Опросы возвращавшихся домой заключенных проводились сотрудниками Министерства иностранных дел Швеции, зачастую в тесном сотрудничестве со шведской полицией безопасности. Все свидетельства за период 1945-1969 гг. были опубликованы в 1980-м и 1982 гг. в Синих книгах, однако в ходе работы были использованы и многие более поздние свидетельства.
Понятно, что нет достаточных ресурсов для подробного изучения на месте, в России, всех свидетельств, которые появились позже, с течением времени. Ведь эти свидетельства в большей или меньшей степени подробны и достоверны. Многие свидетели — и это относится не только ко времени после 1947 г. — еще раньше оказались обычными лжецами или людьми с больным воображением, чьи свидетельства не представляли никакой ценности. Поэтому отбирались те свидетельства, которые оценивались как несколько более реальные и достоверные, чем в среднем. Они были собраны и переданы российской стороне в рабочей группе. Центральные российские власти в Москве, прежде всего МВД, послали документы во все местные и региональные архивы и тюрьмы с просьбой об их проверке. Эта процедура была повторена дважды, и заключалась она прежде всего в проверке картотек регистрационных карточек и личных и тюремных дел тех заключенных, которые дали свидетельские показания. До сих пор по этим материалам не удалось найти никаких следов Рауля Валленберга после июля 1947 г.
Вероятно, доверие к отчету могло бы увеличиться, если бы шведская и российская стороны совместно могли просмотреть все картотеки и архивы в тех лагерях и тюрьмах, откуда поступили свидетельства. При этом надо заметить, что трудность достижения желаемого результата связана не только с нехваткой ресурсов; если питаешь недоверие к искренности российской стороны, то можно опасаться, что интересные материалы были изъяты из архива до начала совместных поисков. Во всяком случае, по нашей оценке, правда о Рауле Валленберге, если она сохранилась, должна находиться в центральных архивах, поскольку он был очень важным заключенным. (Однако можно допустить, что есть и другие оценки.)
ЗАКЛЮЧЕННЫЕ ПОД ДРУГОЙ ФАМИЛИЕЙ И ПОД
НОМЕРОМ
Хотя констатировалось, что Рауль Валленберг в 1945-1947 гг. (по меньшей мере до марта включительно) был зарегистрирован в Москве под своей собственной фамилией, не следует считать полностью исключенным вариант, что позднее его могли содержать в заключении под другой фамилией или под номером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128