Как становится ясным, он просто надеялся на то, что скоро для торга евреев вообще не останется и дело будет просто закрыто.
Но Соединенные Штаты и Великобритания отказывались от переговоров с нацистами в принципе. Не пошли бы они и на снабжение их материалами, если таковые могли способствовать усилению немецкой мощи на театре военных действий с русскими. В любом случае, даже если бы линия поведения союзников была более гибкой, переговоры «жизнь за грузовики» были обречены отношением к ним Эйхмана. Единственное, чего Кастнер добился, это выкуп (по 2000 долларов за душу ) 1700 состоятельных евреев, включая членов его собственной семьи, которые вскоре перешли в Швейцарию через Бельзен.
Одним известным венгерским евреем, не питавшим никаких иллюзий относительно перспектив переговоров, которые вел с нацистами Кастнер, был Миклош (ныне Мойше) Краус , представитель Еврейского агентства в Будапеште. Будучи радикалом-сионистом, Краус ставил своей целью не столько спасение евреев, сколько эмиграцию их в Палестину, находившуюся тогда под управлением Великобритании, где они могли бы стать гражданами будущего еврейского государства. Интересы Великобритании в Венгрии представляла тогда швейцарская миссия, и Краус знал, что она располагает несколькими сотнями иммиграционных удостоверений для евреев, ожидающих своей очереди для выезда в Палестину.
Краус убедил швейцарцев в возможности заключения соглашения, предусматривающего проезд евреев — держателей этих удостоверений по железной дороге до румынского порта на Черном море (Констанцы) и затем транспортировку их морем до Стамбула и Палестины. Швейцарцы идею одобрили и в переговоры с венгерскими и немецкими властями вступили. Вся подготовительная административная работа, связанная с предстоящей транспортировкой, была возложена на Крауса, которому швейцарцы предоставили контору и жилое помещение в своей миссии. Немцы и венгры с некоторой осторожностью на переговоры решились: немцы, возможно, считали, что, отпустив из страны пару тысяч евреев, они тем свободнее, не вызывая слишком большого протеста в мире, могли бы продолжить депортации в лагеря смерти оставшихся.
Приблизительно в середине июля 1944 года Хорти объявил о согласии своего правительства с этой схемой в принципе, при условии, конечно, что ее поддержат румынские и турецкие власти. Краусу разрешили начать работу и подготовить к переезду первую партию эмигрантов приблизительно в 2200 человек. Все они должны были отправиться в путь под флагом Красного Креста, имея один общий коллективный швейцарский паспорт, в сопровождении служащих Красного Креста и швейцарской дипломатической миссии. Новости о предстоящем отправлении в Палестину распространились среди евреев Будапешта со скоростью лесного пожара, и тысячи из них осадили располагавшееся на улице Вадас «Палестинское бюро» швейцарской миссии, требуя для себя место в поезде.
И все же отправление в Палестину не состоялось. Усилия Крауса и воодушевленного его идеей швейцарского генерального консула Шарля Лютца были торпедированы бесконечными оттяжками нацистов, которые, помимо других причин, не хотели огорчать своего друга и союзника, палестинского лидера Хадж Амин аль-Хуссейни, главного муфтия Иерусалима, разрешением еврейским иммигрантам вступить на Святую землю.
ГЛАВА 6
Новообретенная решимость, которую продемонстрировал Хорти, уволив Стояи вместе с самыми жестокими слугами своего режима Эндре и Баки, в большой мере была вызвана выходом из войны соседней Румынии, а также общими усилиями, предпринимаемыми миссиями нейтральных стран. Побуждаемые к действию неутомимым Валленбергом, они непрестанно бомбардировали правительство Стояи бесчисленными запросами, представлениями и протестами.
По приказу Хорти новое правительство Латакоша вручило главе германской дипломатической миссии Эдмунду Везенмайеру ноту с требованиями вернуть управление делами евреев властям Венгрии и передать им же хранящееся на германских складах конфискованное у евреев имущество. Хорти даже лично вызвал Везенмайера в Крепость Буды и зачитал свои требования, добавив к ним еще одно — об отзыве из Венгрии Эйхмана и его команды. Беспрецедентная демонстрация независимости сателлита застала нацистов в нехарактерный для них момент неуверенности в своих силах. Крах румынских союзников, наступление русских с востока и англичан и американцев с запада, травма, нанесенная верховному командованию рейха антигитлеровским заговором 20 июля, все вместе на время лишило их обычной наглой самоуверенности.
Везенмайер передал требования Хорти в Берлин. Рейхсфюрер СС Гиммлер ответил 25 августа: после потери румынских нефтяных промыслов идти на полный разрыв с Хорти из-за остававшихся в живых венгерских евреев не имело смысла. Подвергать риску ставшую невозместимой добычу нефти в венгерском районе Зала ни в коем случае не следовало.
30 августа немцы заключили с правительством Латакоша новое соглашение. Эйхман и его команда из Венгрии отзывались. Несомненно, это решение стало для Эйхмана самой большой неудачей и унижением за всю его карьеру. Ошеломленный, он вылетел в Берлин, где напрасно просил о помощи Гиммлера. Затем он обратился в имперскую канцелярию. Там занимались делами намного более серьезными, чем «еврейский вопрос» в Венгрии, и никакого понимания у ближайших соратников Гитлера Эйхман не встретил. Гиммлер, не собиравшийся из-за настырности Эйхмана подвергать опасности процесс своих личных переговоров с западными союзниками, бросил огорченному подчиненному кость — он наградил его Железным крестом второй степени. Это был первый знак отличия, полученный Эйхманом за одиннадцать лет его верной службы в СС.
Большинство членов его команды было отправлено теперь в принудительный отпуск, и сам Эйхман, получив свой Железный крест, поехал переживать обиду к оставшемуся, как и он, без работы своему другу Ласло Эндре в его замок на австрийско-венгерской границе.
Отъезд Эйхмана не означал, что все угрозы безопасности будапештским евреям остались навсегда позади. Хорти и Латакош знали, что, восстановив суверенные права Венгрии над ее гражданами, они зашли так далеко, как только могли зайти, и что отмены ограничений гражданских прав евреев — особенно теперь, когда русские начали наступление на востоке Венгерской равнины, — немцы ни в коем случае не потерпят.
Поэтому соглашение Хорти с Везенмайером предусматривало направление всех трудоспособных евреев, мужчин и женщин, в лагеря, расположенные в сельской местности, где они должны были работать, обеспечивая нужды венгеро-германских войск на фронте.
Детей, стариков и других нетрудоспособных предполагалось разместить в двух отдельных лагерях, а больных отослать в «лечебницы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Но Соединенные Штаты и Великобритания отказывались от переговоров с нацистами в принципе. Не пошли бы они и на снабжение их материалами, если таковые могли способствовать усилению немецкой мощи на театре военных действий с русскими. В любом случае, даже если бы линия поведения союзников была более гибкой, переговоры «жизнь за грузовики» были обречены отношением к ним Эйхмана. Единственное, чего Кастнер добился, это выкуп (по 2000 долларов за душу ) 1700 состоятельных евреев, включая членов его собственной семьи, которые вскоре перешли в Швейцарию через Бельзен.
Одним известным венгерским евреем, не питавшим никаких иллюзий относительно перспектив переговоров, которые вел с нацистами Кастнер, был Миклош (ныне Мойше) Краус , представитель Еврейского агентства в Будапеште. Будучи радикалом-сионистом, Краус ставил своей целью не столько спасение евреев, сколько эмиграцию их в Палестину, находившуюся тогда под управлением Великобритании, где они могли бы стать гражданами будущего еврейского государства. Интересы Великобритании в Венгрии представляла тогда швейцарская миссия, и Краус знал, что она располагает несколькими сотнями иммиграционных удостоверений для евреев, ожидающих своей очереди для выезда в Палестину.
Краус убедил швейцарцев в возможности заключения соглашения, предусматривающего проезд евреев — держателей этих удостоверений по железной дороге до румынского порта на Черном море (Констанцы) и затем транспортировку их морем до Стамбула и Палестины. Швейцарцы идею одобрили и в переговоры с венгерскими и немецкими властями вступили. Вся подготовительная административная работа, связанная с предстоящей транспортировкой, была возложена на Крауса, которому швейцарцы предоставили контору и жилое помещение в своей миссии. Немцы и венгры с некоторой осторожностью на переговоры решились: немцы, возможно, считали, что, отпустив из страны пару тысяч евреев, они тем свободнее, не вызывая слишком большого протеста в мире, могли бы продолжить депортации в лагеря смерти оставшихся.
Приблизительно в середине июля 1944 года Хорти объявил о согласии своего правительства с этой схемой в принципе, при условии, конечно, что ее поддержат румынские и турецкие власти. Краусу разрешили начать работу и подготовить к переезду первую партию эмигрантов приблизительно в 2200 человек. Все они должны были отправиться в путь под флагом Красного Креста, имея один общий коллективный швейцарский паспорт, в сопровождении служащих Красного Креста и швейцарской дипломатической миссии. Новости о предстоящем отправлении в Палестину распространились среди евреев Будапешта со скоростью лесного пожара, и тысячи из них осадили располагавшееся на улице Вадас «Палестинское бюро» швейцарской миссии, требуя для себя место в поезде.
И все же отправление в Палестину не состоялось. Усилия Крауса и воодушевленного его идеей швейцарского генерального консула Шарля Лютца были торпедированы бесконечными оттяжками нацистов, которые, помимо других причин, не хотели огорчать своего друга и союзника, палестинского лидера Хадж Амин аль-Хуссейни, главного муфтия Иерусалима, разрешением еврейским иммигрантам вступить на Святую землю.
ГЛАВА 6
Новообретенная решимость, которую продемонстрировал Хорти, уволив Стояи вместе с самыми жестокими слугами своего режима Эндре и Баки, в большой мере была вызвана выходом из войны соседней Румынии, а также общими усилиями, предпринимаемыми миссиями нейтральных стран. Побуждаемые к действию неутомимым Валленбергом, они непрестанно бомбардировали правительство Стояи бесчисленными запросами, представлениями и протестами.
По приказу Хорти новое правительство Латакоша вручило главе германской дипломатической миссии Эдмунду Везенмайеру ноту с требованиями вернуть управление делами евреев властям Венгрии и передать им же хранящееся на германских складах конфискованное у евреев имущество. Хорти даже лично вызвал Везенмайера в Крепость Буды и зачитал свои требования, добавив к ним еще одно — об отзыве из Венгрии Эйхмана и его команды. Беспрецедентная демонстрация независимости сателлита застала нацистов в нехарактерный для них момент неуверенности в своих силах. Крах румынских союзников, наступление русских с востока и англичан и американцев с запада, травма, нанесенная верховному командованию рейха антигитлеровским заговором 20 июля, все вместе на время лишило их обычной наглой самоуверенности.
Везенмайер передал требования Хорти в Берлин. Рейхсфюрер СС Гиммлер ответил 25 августа: после потери румынских нефтяных промыслов идти на полный разрыв с Хорти из-за остававшихся в живых венгерских евреев не имело смысла. Подвергать риску ставшую невозместимой добычу нефти в венгерском районе Зала ни в коем случае не следовало.
30 августа немцы заключили с правительством Латакоша новое соглашение. Эйхман и его команда из Венгрии отзывались. Несомненно, это решение стало для Эйхмана самой большой неудачей и унижением за всю его карьеру. Ошеломленный, он вылетел в Берлин, где напрасно просил о помощи Гиммлера. Затем он обратился в имперскую канцелярию. Там занимались делами намного более серьезными, чем «еврейский вопрос» в Венгрии, и никакого понимания у ближайших соратников Гитлера Эйхман не встретил. Гиммлер, не собиравшийся из-за настырности Эйхмана подвергать опасности процесс своих личных переговоров с западными союзниками, бросил огорченному подчиненному кость — он наградил его Железным крестом второй степени. Это был первый знак отличия, полученный Эйхманом за одиннадцать лет его верной службы в СС.
Большинство членов его команды было отправлено теперь в принудительный отпуск, и сам Эйхман, получив свой Железный крест, поехал переживать обиду к оставшемуся, как и он, без работы своему другу Ласло Эндре в его замок на австрийско-венгерской границе.
Отъезд Эйхмана не означал, что все угрозы безопасности будапештским евреям остались навсегда позади. Хорти и Латакош знали, что, восстановив суверенные права Венгрии над ее гражданами, они зашли так далеко, как только могли зайти, и что отмены ограничений гражданских прав евреев — особенно теперь, когда русские начали наступление на востоке Венгерской равнины, — немцы ни в коем случае не потерпят.
Поэтому соглашение Хорти с Везенмайером предусматривало направление всех трудоспособных евреев, мужчин и женщин, в лагеря, расположенные в сельской местности, где они должны были работать, обеспечивая нужды венгеро-германских войск на фронте.
Детей, стариков и других нетрудоспособных предполагалось разместить в двух отдельных лагерях, а больных отослать в «лечебницы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128