Я устал от тебя, псионик.
Король повернулся к Оттону беззащитными лопатками и медленно вернулся на свое место. По знаку диктатора мрачноватый порядок смешался. Гости покинули свои места. Откуда-то полилась легкая музыка, принцепс грузно встал и вышел, тяжело ставя ноги. Напоследок он вскинул кулак, прощаясь с гостями ритуальным приветствием прето. Стена соседнего зала отъехала в сторону, открылся сияющий тонкой посудой банкетный зал.
– Что теперь будет? – спросил Короля ошеломленный Марк Беренгар.
– Роскошная кормушка для избранных.
– Принцепс там тоже появится?
– Нет. Его величие будет развлекаться, любуясь нами по уникому.
– Тебе плохо пришлось? О чем вы говорили?
– Он попытался меня испугать, к тому же довольно успешно. Я пока не совсем понял намеки, но, думаю, нужно оставаться начеку. Иллира – очень плохое место, хотя у нее одно положительное качество – тут нет Цертуса.
– Пошли, хотя бы поедим как люди. Не зря же мы весь вечер таращились на это чучело.
– Он вовсе не такой безумец, каким может показаться. Будь принцепс ненормальным, он бы не продержался у руля столько лет. Пожалуйста, Марк, помни об осторожности. Тут тебе не Арбел. У барельефов тоже бывают уши, острые такие ушки с кисточками на конце…
Улыбчивый Рикс куда-то исчез, должно быть, поторопился к шефам за новыми указаниями. Банкет катился к самому разгару. Марк пил странное, с горьким привкусом вино иллирианских виноградников.
Девушка в розовом застенчиво подошла к Королю, они тихо говорили на иллирианском, чужие непонятные слова мячиками отскакивали от разума Марка.
– Не напивайся, – улучив момент, посоветовал ему Вэл.
– Обойдусь без советов.
Надвинулся, заслоняя обзор, силуэт адмиральского мундира. Кто был засунут в мундир, Беренгар не понял, кажется, дед или отец незнакомки. Король куда-то скрылся. «Должно быть, пошел пообщаться с внучкой мундира», – решил про себя Марк.
Роспись потолка – те же самые, что на барельефах, грифоны – расслабленно качалась. Рисованные монстры ожили, топтались на месте и паскудно перемигивались.
«Мне плохо, я перебрал».
Марк, как мог, аккуратно попытался выбраться из толпы и наступил на чью-то титулованную ногу.
– Абусус ин бакко* , – отозвался обиженный.
– Идите в Оркус, дураки, – ответил Марк по-каленусийски и вытянул средний палец.
На возмутителя спокойствия уже не на шутку косились, запахло скандалом.
Беренгар благоразумно убрался в оконную нишу, отдернул портьеру и распахнул окно. Волна прохладного, с привкусом морской соли, воздуха ударила в лицо. Чистый ночной бриз дул со стороны бухты. Шелестела крошечными иголочками невидимая в ночи южная зелень.
Марк переждал, пока отойдет головокружение, потом по старой привычке перегнулся через подоконник.
Внизу, на площади, лениво шевелилась всеобъемлющая тьма. Металлически звонко цокнул о камень какой-то предмет. Мрак на несколько секунд распался, прорезанный белесым лучом карманного фонаря. Плотная фигура – черное пятно вместо лица – склонилась, поспешно шаря пальцами по каменным плитам. Круг света выхватил плечо рядом стоящего человека – в таком же маскировочном комбинезоне. Беренгар испугался, что его собственный силуэт хорошо заметен на фоне яркого оконного проема, но тут же вздохнул с облегчением – портьера за его спиной давно опустилась, отгораживая предательский свет зала.
Марк остался один. В безопасности, наверху, невидимый. Внизу еще некоторое время повозились, фонарь нехотя погасили, но осталось чужое, враждебное присутствие.
«Это не официальная гвардия дворца – почетный эскорт не подумал бы прятаться. Люди в черном не могут быть врагами принцепса – подпольщики не стояли бы под окнами так свободно. Значит, это люди из охранки прето. Они пришли кого-то забрать, прямо на выходе, когда закончится мутный праздник и нарядная пьяная толпа устало побредет к своим карам».
Марк понемногу подался назад. Истории о негласно арестованных и без суда канувших в тюрьмы и лаборатории Порт-Иллири передавали шепотом. Самые смелые отворачивались и молчали. Взятых ночами в темных закоулках не признавали осужденными, но тайна во много раз усиливала ужас – бесследного исчезновения боялись больше, чем обычного ареста.
Беренгар выбрался из-за шторы, за несколько минут совершенно отрезвев.
– Вэл!
Далькроз оказался на месте – в зале. Он стоял рядом с пожилым, высоким и худым адмиралом, девушка в розовом, внучка старика, не сводила с Короля восхищенного взгляда. Марк без церемоний протолкался вперед. Он не понимал возмущенных возгласов и отвечал малопонятным большинству гостей каленусийским извинением:
– Не злитесь, Разума ради.
Вэл обернулся – резкий точеный профиль и сияющие глаза псионика.
– Что случилось?
– Нам надо поговорить – срочно.
Беренгар уже тащил недовольного Короля в сторону.
– Что случилось? Ты все-таки напился…
– Загляни в мои мозги – я их специально для тебя открою.
На этот раз Марк удивился, потому что по-новому ощутил ментальное касание Воробьиного Короля – словно дуновение прохлады, враз сменившееся теплом. Беренгар медленно-медленно разлепил крепко сжатые веки, радужная дымка отступающей наводки плясала на фоне зала…
Гости принцепса все так же сдержанно веселились, запивая и заедая впечатления от общения с Оттоном. Вэл едва заметно напрягся.
– Немедленно уходим. Я пошарил в ментальном эфире, но там глухо, прямо как в закрытой банке. Эти люди в какой-то особенной защите, такое я встречаю впервые.
– Не хочу садиться в машину Рикса – Рикс сволочь.
– Тогда уедем с иллирианским адмиралом. Пошли. Пробил час пополуночи, исчезновение уже не считалось невежливостью, и редкий ручеек гостей робко заструился к выходу.
– Мой друг Марк Беренгар.
Адмирал вежливо-сухо кивнул и назвал свое славное имя, которое немедленно испарилось у Марка из усталой головы. Брюнетку в розовом звали Ларис. Она немного лепетала по-каленусийски и была очень красива – как синтезированная на сайбере модель, к тому же аристократична и скромна ровно настолько, чтобы исключить даже мимолетную мысль о вульгарности.
Но не более. У Ларис были ясные, чистые глаза и белоснежные зубы. Девушка уверенно опиралась о руку Короля.
Компания спустилась по широким ступеням дворцового подъезда. Беренгар каждую минуту ждал резкого окрика, выстрела или удара в затылок, но мертво молчала ночь, мерно журчали фонтаны – «фигуры» не появились. Из темноты вынырнул и пристроился неподалеку референт адмирала – Марк неприязненно ощущал молчаливое и корректное присутствие иллирианца.
Король даже не обернулся. Он слепо шел сквозь ночь и раз за разом тщетно ловил колебания ментального эфира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Король повернулся к Оттону беззащитными лопатками и медленно вернулся на свое место. По знаку диктатора мрачноватый порядок смешался. Гости покинули свои места. Откуда-то полилась легкая музыка, принцепс грузно встал и вышел, тяжело ставя ноги. Напоследок он вскинул кулак, прощаясь с гостями ритуальным приветствием прето. Стена соседнего зала отъехала в сторону, открылся сияющий тонкой посудой банкетный зал.
– Что теперь будет? – спросил Короля ошеломленный Марк Беренгар.
– Роскошная кормушка для избранных.
– Принцепс там тоже появится?
– Нет. Его величие будет развлекаться, любуясь нами по уникому.
– Тебе плохо пришлось? О чем вы говорили?
– Он попытался меня испугать, к тому же довольно успешно. Я пока не совсем понял намеки, но, думаю, нужно оставаться начеку. Иллира – очень плохое место, хотя у нее одно положительное качество – тут нет Цертуса.
– Пошли, хотя бы поедим как люди. Не зря же мы весь вечер таращились на это чучело.
– Он вовсе не такой безумец, каким может показаться. Будь принцепс ненормальным, он бы не продержался у руля столько лет. Пожалуйста, Марк, помни об осторожности. Тут тебе не Арбел. У барельефов тоже бывают уши, острые такие ушки с кисточками на конце…
Улыбчивый Рикс куда-то исчез, должно быть, поторопился к шефам за новыми указаниями. Банкет катился к самому разгару. Марк пил странное, с горьким привкусом вино иллирианских виноградников.
Девушка в розовом застенчиво подошла к Королю, они тихо говорили на иллирианском, чужие непонятные слова мячиками отскакивали от разума Марка.
– Не напивайся, – улучив момент, посоветовал ему Вэл.
– Обойдусь без советов.
Надвинулся, заслоняя обзор, силуэт адмиральского мундира. Кто был засунут в мундир, Беренгар не понял, кажется, дед или отец незнакомки. Король куда-то скрылся. «Должно быть, пошел пообщаться с внучкой мундира», – решил про себя Марк.
Роспись потолка – те же самые, что на барельефах, грифоны – расслабленно качалась. Рисованные монстры ожили, топтались на месте и паскудно перемигивались.
«Мне плохо, я перебрал».
Марк, как мог, аккуратно попытался выбраться из толпы и наступил на чью-то титулованную ногу.
– Абусус ин бакко* , – отозвался обиженный.
– Идите в Оркус, дураки, – ответил Марк по-каленусийски и вытянул средний палец.
На возмутителя спокойствия уже не на шутку косились, запахло скандалом.
Беренгар благоразумно убрался в оконную нишу, отдернул портьеру и распахнул окно. Волна прохладного, с привкусом морской соли, воздуха ударила в лицо. Чистый ночной бриз дул со стороны бухты. Шелестела крошечными иголочками невидимая в ночи южная зелень.
Марк переждал, пока отойдет головокружение, потом по старой привычке перегнулся через подоконник.
Внизу, на площади, лениво шевелилась всеобъемлющая тьма. Металлически звонко цокнул о камень какой-то предмет. Мрак на несколько секунд распался, прорезанный белесым лучом карманного фонаря. Плотная фигура – черное пятно вместо лица – склонилась, поспешно шаря пальцами по каменным плитам. Круг света выхватил плечо рядом стоящего человека – в таком же маскировочном комбинезоне. Беренгар испугался, что его собственный силуэт хорошо заметен на фоне яркого оконного проема, но тут же вздохнул с облегчением – портьера за его спиной давно опустилась, отгораживая предательский свет зала.
Марк остался один. В безопасности, наверху, невидимый. Внизу еще некоторое время повозились, фонарь нехотя погасили, но осталось чужое, враждебное присутствие.
«Это не официальная гвардия дворца – почетный эскорт не подумал бы прятаться. Люди в черном не могут быть врагами принцепса – подпольщики не стояли бы под окнами так свободно. Значит, это люди из охранки прето. Они пришли кого-то забрать, прямо на выходе, когда закончится мутный праздник и нарядная пьяная толпа устало побредет к своим карам».
Марк понемногу подался назад. Истории о негласно арестованных и без суда канувших в тюрьмы и лаборатории Порт-Иллири передавали шепотом. Самые смелые отворачивались и молчали. Взятых ночами в темных закоулках не признавали осужденными, но тайна во много раз усиливала ужас – бесследного исчезновения боялись больше, чем обычного ареста.
Беренгар выбрался из-за шторы, за несколько минут совершенно отрезвев.
– Вэл!
Далькроз оказался на месте – в зале. Он стоял рядом с пожилым, высоким и худым адмиралом, девушка в розовом, внучка старика, не сводила с Короля восхищенного взгляда. Марк без церемоний протолкался вперед. Он не понимал возмущенных возгласов и отвечал малопонятным большинству гостей каленусийским извинением:
– Не злитесь, Разума ради.
Вэл обернулся – резкий точеный профиль и сияющие глаза псионика.
– Что случилось?
– Нам надо поговорить – срочно.
Беренгар уже тащил недовольного Короля в сторону.
– Что случилось? Ты все-таки напился…
– Загляни в мои мозги – я их специально для тебя открою.
На этот раз Марк удивился, потому что по-новому ощутил ментальное касание Воробьиного Короля – словно дуновение прохлады, враз сменившееся теплом. Беренгар медленно-медленно разлепил крепко сжатые веки, радужная дымка отступающей наводки плясала на фоне зала…
Гости принцепса все так же сдержанно веселились, запивая и заедая впечатления от общения с Оттоном. Вэл едва заметно напрягся.
– Немедленно уходим. Я пошарил в ментальном эфире, но там глухо, прямо как в закрытой банке. Эти люди в какой-то особенной защите, такое я встречаю впервые.
– Не хочу садиться в машину Рикса – Рикс сволочь.
– Тогда уедем с иллирианским адмиралом. Пошли. Пробил час пополуночи, исчезновение уже не считалось невежливостью, и редкий ручеек гостей робко заструился к выходу.
– Мой друг Марк Беренгар.
Адмирал вежливо-сухо кивнул и назвал свое славное имя, которое немедленно испарилось у Марка из усталой головы. Брюнетку в розовом звали Ларис. Она немного лепетала по-каленусийски и была очень красива – как синтезированная на сайбере модель, к тому же аристократична и скромна ровно настолько, чтобы исключить даже мимолетную мысль о вульгарности.
Но не более. У Ларис были ясные, чистые глаза и белоснежные зубы. Девушка уверенно опиралась о руку Короля.
Компания спустилась по широким ступеням дворцового подъезда. Беренгар каждую минуту ждал резкого окрика, выстрела или удара в затылок, но мертво молчала ночь, мерно журчали фонтаны – «фигуры» не появились. Из темноты вынырнул и пристроился неподалеку референт адмирала – Марк неприязненно ощущал молчаливое и корректное присутствие иллирианца.
Король даже не обернулся. Он слепо шел сквозь ночь и раз за разом тщетно ловил колебания ментального эфира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144