Марк опустил глаза. Его злило сочетание в Лине логичности и вялой покорности судьбе.
– Ты не мог сказать об этом реабилитационной комиссии?
– Я сказал. Они все знают.
– Я не верю, что тебя могут убить. Реабилитаторы – та еще мразь, но не до такой степени, чтобы вводить антидот больному.
– Конечно. Меня запрут в накопителе «до выздоровления». Только мне не выздороветь никогда – такой уж я урод.
Где-то неподалеку продолжали падать тяжелые звонкие капли. По краю неровного круга света шмыгнула растрепанная крыса. Грязная шубка зверька намокла. Марк метнул в грызуна комок земли, но глина рассыпалась, не ударив. Крыса обиженно пискнула и спряталась.
Марк замолчал, прокручивая в памяти боль и растерянность последних часов.
Четыре дня назад, когда жара еще не обрушилась на Порт-Калинус, а только подбиралась к нему исподволь, осторожно вея горячим ветерком, семнадцатилетний псионик Марк Беренгар отворил помпезную дверь Службы Гражданской Реабилитации. Пластиковые скамьи вдоль длинного коридора по большей части пустовали. У самого входа устроилась толстощекая голоногая девушка с ярко обведенными глазами. Ее широкий ротик глуповато приоткрылся, аура сенса буйно полыхала – Беренгар на глаз определил индекс от семидесяти до восьмидесяти.
– Привет!
Девушка промолчала, ее расширенные зрачки уставились в белую стену.
Поодаль, в самом углу, тихо возились малолетки – тринадцатилетние сенсы, скорее всего, заявились на первичную регистрацию. Двое пареньков, похожих как близнецы, развлечения ради награждали друг друга пси-тычками. Со стороны, для норма-ментальных, это гляделось, должно быть, забавно и непонятно. Оба хулигана сидели, сурово выпрямившись и сложив руки на коленях, боком друг к другу. Их неподвижные благопристойные позы и физиономии пай-мальчиков маскировали бурную ментальную драку – в ход шли не настоящие боевые наводки, а «банановая кожура». Беренгар хмыкнул, поймав сомнительный смысл картинок.
У самой двери инспектора Реабилитации в напряженной позе ожидания застыли двое. Парень, ровесник Марка, сероглазый, узкоплечий, утонченного вида брюнет, с длинными девичьими ресницами, и девушка годом старше – с такими же светлыми глазами, с толстой туго заплетенной льняной косой, в открытом на плечах цветном летнем комбинезоне.
Парень выглядел сенсом средней руки, девушка наверняка была норма-ментальной. «Привела неженку-приятеля», – скептически решил про себя Марк. Странная пара вскоре скрылась за дверью, а Беренгар устроился на скамье и закрыл глаза.
Дрожание ментального эфира само собой сложилось в привычный ритм – на него накладывался стук дверей, шуршание шагов по плитам пола, отдаленные сигналы машин, почти беззвучный шелест сайбера за дверью. К звукам примешивались отблески эмоций прохожих, простые, круглые, как шарики, мысли толстоногой девчонки, высверки взаимных озорных атак близнецов, тонкое сияние ауры сероглазого парня. Эффект получался на стыке звука, цвета и ритма, Марк называл это Песней. В такие моменты мир казался пушинкой, которую можно сдвинуть усилием мысли, хотя Беренгар знал, что впечатление это обманчиво, Песня была красива, но всегда оставалась бесполезной.
Ритм смешался, Песня пропала, Марк прислушался – за дверью кабинета мертво помалкивали. Аура чиновника Реабилитации не чувствовалась совсем. «Наверняка прикрылся шлемом пси-защиты». Беренгар заскучал, соображая, как скоротать затянувшееся ожидание, расслабился, прислонился к спинке скамьи, и как раз в этот самый момент расслабленного скучного спокойствия сверкнуло.
Высверк получился ярким, насыщенным, но холодным, источник его явно находился за дверью. Беренгар вскочил, словно подброшенный, дверь кабинета широко распахнулась, открывая невероятную картину.
Чиновник в серой тунике Департамента почти уткнулся носом в рассыпанные по столу сайбер-кассеты. Волосы на его затылке растрепались, правда, мертвым реабилитатор не выглядел, и неудивительно – его бурно рвало прямо на документы регистрационной картотеки.
Девушка с льняной косой гордо выпрямилась, ее поза говорила о несогласии, а выражение лица – скорее об острой и неожиданной обиде, щеки ярко горели. Парень с длинными ресницами, которого Марк уже мысленно прозвал «умником», растерянно топтался возле нее, и, тем не менее, Марк ничуть не сомневался, что инициатором беспорядка оказался именно этот заморыш. Аура парня пылала огнем.
Беренгар мгновенно преодолел расстояние от скамьи до порога кабинета.
– Эй, брат-сенс, у тебя проблемы?
Чиновник опять согнулся в очередном приступе мучительной рвоты, но тут же выпрямился. Марк ясно видел, как этот затянутый в серое человек незаметно нажал тревожную кнопку. Мальчишка-сенс, занятый подружкой, даже не повернулся в ту сторону, с наивным бесстрашием игнорируя противника.
Беренгар моментально оценил ситуацию.
– Пошли отсюда, уходим.
Он почти подтащил безвольного паренька к выходу, девушка быстро шла рядом, щеки ее до сих пор пламенели от злости.
– Что случилось? Ты чокнутый?
– Нет, просто эта серая крыса нажала клавишу тревоги. Сейчас сбегутся охранники, псиоников они сначала лупят, всех, без разбора, потом уже вступают в дискуссии. Если останется с кем.
Умник, заваривший кашу, похоже, совершенно скис, он покорно последовал за Марком, не пытаясь освободить свое зажатое в кулаке спасителя запястье. Троица поспешно пробежала по коридору и дружно вывалилась в душный зной раскаленной улицы.
– Шевелись!
Машина Умника оказалась припаркованной неподалеку, зато наперерез беглецам, через двор, помахивая разрядниками, уже спешили двое людей в форме «пси-безопасности». Их головы надежно прикрывали шлемы ментальной защиты.
– Сейчас нас будут Вить.
Бежать было некуда. Песня, которая было приумолкла, выдала новый лихой фрагмент звукоцветовых эффектов, на этот раз с оттенком явного озорства. Беренгар подтянул поближе к себе воображаемый щит и остановился, поджидая охранников, Умник пристроился за его спиной, девушка почему-то встала рядом. Марк не успел отстранить ее, подбежавший блюститель ткнул возмутителя спокойствия в диафрагму, разрядник на длинной ручке столкнулся с невидимым щитом, полыхнув ярким фейерверком искр. Марк понимал, что защита и искры существуют только в его воображении, на самом деле тычок электрической дубинки пришелся прямо в диафрагму, но ослабленный удар вызвал лишь мгновенную и вполне терпимую боль. Беренгар отскочил в сторону и толкнул нападавшего ногой. Удар удачно пришелся в солнечное сплетение.
Очевидно, секурист ждал изощренной, но бессильной ментальной атаки, а никак не обычных побоев. Он охнул, опрокинулся и крепко приложился затылком о фигурную плитку двора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144