Брукс взяла короткий, размером с мизинец, инъектор, вложила заряд в гнездо и помедлила, борясь с угрызениями совести. Беззащитный Торопыга растянулся на полу, положив длинноухую голову на передние лапки. Авита вздохнула.
– Прости, друг человека. Я делаю это ради Лина. Она раздвинула шелковую шерсть, нащупала удобное местечко и воткнула иголку. Небольшое количество жидкости, примерно пятая часть дозы, ушла в собачью кожу.
– Хватит. Я, конечно, не знаю, как антидот действует на собак…
Торопыга слегка напрягся, сопротивляясь, но Авита уже выдернула инъектор. Собака встала, обиженно фыркнула и отряхнула длинную шерсть, Брукс прикрыла дверь черного хода.
– Придется тебе, Торопыга, задержаться у меня до утра.
Авита ушла в свою комнату и вытянулась на узкой кровати. Жара отступила, тонко, почти за гранью слышимости шелестела вентиляция. На подоконнике все еще стояла фигурка – вылепленный Лином крылатый ангел. Его лицо хранило строгое и многозначительное выражение. Полураскрытые крылья застыли, не закончив движения…
Сон пришел незаметно – в нем плясали, сменяя друг друга, желтые, красные, синие и зеленые «груши», надувался, заглатывая их, прожорливый автомат. На берегу таинственного озера, у подножия сказочного утеса, лицом к Авите, стоял чем-то недовольный Цилиан, и радуга водяной пыли дрожала над ним.
Утро пришло в свой черед. Брукс босиком прошлепала на кухню. Задняя дверь оказалась распахнутой настежь, в углу подсыхала свежая кучка собачьих экскрементов.
– Эй, Торопыга!
Со двора раздалось звонкое тявканье. Авита всесторонне оценила приятное чувство миновавшей опасности.
– Хвала Разуму, это не отрава, и Цилиан мне не наврал. Тут еще осталось полно зелья – Королю, надеюсь, хватит. Так надо – ради Лина. Все-все-все можно сделать ради него…
Она нашла заброшенный с вечера уником и набрала знакомый номер. На той стороне долго не отвечали, наконец, в динамике раздался сонный девичий голосок:
– Кого мне с утра посылает Разум?
Авита хмыкнула – таймер неумолимо показывал полдень.
– Моделька, это Брукс, есть разговор и возможность подзаработать.
– Красивая сказка – у тебя появились деньги? Или нашла благотворителя? Странное дело – для такой упертой невинности, как ты.
Авита пропустила мимо ушей грубости невыспавшейся Модельки. Вообще-то у сердечной подруги было имя, девушку звали Сира, но это имя из конфедерального жетона давно потерялось, за ненадобностью затоптанное острыми каблучками.
– Мне нужен псионик. Настоящий, с коэффициентом не меньше восьмидесяти, конечно, не реабилитированный, словом, ивейдер.
На том конце эфира вдумчиво помолчали, наконец Моделька скептически хмыкнула:
– А вот с псиониками это делать категорически не советую. Гадость известная, все они обожают копаться в мозгах.
«Понятно, что они там у тебя найдут», – ехидно подумала Брукс.
– Он мне совсем по другому делу. Что ты скажешь насчет пятидесяти конфедеральных гиней?
Авите показалось, что Моделька беззвучно ахнула.
– Врешь!
– Половину сразу, половину – потом. Когда я буду уверена, что псионик настоящий.
– Ладно, только не вздумай обмануть, а то мои друзья тебя достанут даже из Лимба* . Сегодня вечером приходи в клуб, жди, пока я сама к тебе подойду. Отбой.
– Псионик-то хоть настоящий?
Связь уже прервалась. Авита пообедала и осталась без дела, в тревоге дожидаясь вечера. «Хорошо, хоть на работу не идти…» Через час она уже жалела о потерянном месте в Компании. По крайней мере, сборочный автомат и мелькание разноцветных «груш» помогли бы ей отвлечься от мучительного беспокойства.
– Цин и Мидориан – оба вы уроды.
Ближе к вечеру Брукс извлекла из стенной ниши платье – серебряное, короткое, без рукавов, зато с длинной «молнией» на боку. Инъектор с прикрытой колпачком иглой отлично поместился в лифчик. Проблему подстроили туфли – парадные, узкие и изящно изогнутые, они не налезли на припухшие от жары ноги. Старые рабочие сандалии до сих пор пятнала смола.
– Божечка, ну что за невезенье! А вдруг этот псионик – какой-нибудь мальчишка? Может быть, он младше Лина, может, он и вовсе не Воробьиный Король? Увидит инъектор, пустится бежать – хорошо я буду смотреться, приударив за ним на каблуках.
Авита кухонным ножом принялась отскребать смолу со старых сандалий.
– Возьму эти, фасончик поганый, но для пользы дела сойдет. Может быть, их никто и не заметит. Ради Лина. Все это ради Лина.
Она прикрыла вечернее платье просторной и легкой летней курткой. Машина так и застряла в ремонте. Авита сбежала по ступеням крыльца под пристальными взглядами двух распаленных догадками соседок. Тетки остались за спиной Брукс и предались ритуальным сплетням.
Смеркалось, пыльный день плавно перетекал в тревожный, безветренный вечер. Запахи разогретого асфальта, сгоревшего топлива, резких духов и жаркого из уличных ресторанчиков стлались в каменных загонах улиц. Толпа медленно редела, жители столичного предместья разбредались кто куда, край закатного неба над черными крышами отливал чуть позеленевшей медью. Авита прошла три квартала и свернула в тупичок. Клуб с двусмысленно-модным названием «Воронка Оркуса» монотонно и агрессивно мигал вывеской, возле него на замусоренной площадке топтались насмешливые подростки. Кто-то свистнул Авите вслед, кто-то свернул из пальцев колечко.
Она расплатилась с вышибалой-кассиром, сняла куртку и юркнула под крышу, в веселую полутьму зала, пытаясь отыскать спокойное местечко.
Росчерки цветных лучей от «мерцалок» суматошно бегали по стенам, их сложный, управляемый сайбером ритм, сплетаясь с музыкой, создавал иллюзорное ощущение легкого экстаза – жалкая замена строго запрещенной пси-наводки. Авита некоторое время следила за мистической пляской геометрических фигур. Должно быть, сайбер соединенный с датчиками пси-контроля, ловил настроение толпы, формы и цвет символов приятно менялись, избегая примитивных повторений.
Из облака сигаретного дыма вынырнула миниатюрная, перетянутая в талии фигурка – Моделька уселась на пластиковый табурет по другую сторону столика, блики плясали на ее бедовой рыжей голове.
– Ты принесла то, что обещала?
Авита выложила на стол туго перетянутый резинкой пакет, Моделька остро отточенным ногтем вспорола шелковистую обертку и пересчитала содержимое.
– Здесь слишком мало.
Авита вспомнила наставления Цилиана и попыталась собраться с духом – цепкие, жесткие манеры Модельки и ее вульгарная манера выражаться внушали Брукс безотчетный страх.
– Мы же договорились. Остальное после.
– После чего?
– После того, как я встречусь с ним и буду уверена, что это настоящий псионик.
Моделька усмехнулась широким, тщательно накрашенным ртом, Брукс заметила, что кончик верхнего резца у Модельки сколот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
– Прости, друг человека. Я делаю это ради Лина. Она раздвинула шелковую шерсть, нащупала удобное местечко и воткнула иголку. Небольшое количество жидкости, примерно пятая часть дозы, ушла в собачью кожу.
– Хватит. Я, конечно, не знаю, как антидот действует на собак…
Торопыга слегка напрягся, сопротивляясь, но Авита уже выдернула инъектор. Собака встала, обиженно фыркнула и отряхнула длинную шерсть, Брукс прикрыла дверь черного хода.
– Придется тебе, Торопыга, задержаться у меня до утра.
Авита ушла в свою комнату и вытянулась на узкой кровати. Жара отступила, тонко, почти за гранью слышимости шелестела вентиляция. На подоконнике все еще стояла фигурка – вылепленный Лином крылатый ангел. Его лицо хранило строгое и многозначительное выражение. Полураскрытые крылья застыли, не закончив движения…
Сон пришел незаметно – в нем плясали, сменяя друг друга, желтые, красные, синие и зеленые «груши», надувался, заглатывая их, прожорливый автомат. На берегу таинственного озера, у подножия сказочного утеса, лицом к Авите, стоял чем-то недовольный Цилиан, и радуга водяной пыли дрожала над ним.
Утро пришло в свой черед. Брукс босиком прошлепала на кухню. Задняя дверь оказалась распахнутой настежь, в углу подсыхала свежая кучка собачьих экскрементов.
– Эй, Торопыга!
Со двора раздалось звонкое тявканье. Авита всесторонне оценила приятное чувство миновавшей опасности.
– Хвала Разуму, это не отрава, и Цилиан мне не наврал. Тут еще осталось полно зелья – Королю, надеюсь, хватит. Так надо – ради Лина. Все-все-все можно сделать ради него…
Она нашла заброшенный с вечера уником и набрала знакомый номер. На той стороне долго не отвечали, наконец, в динамике раздался сонный девичий голосок:
– Кого мне с утра посылает Разум?
Авита хмыкнула – таймер неумолимо показывал полдень.
– Моделька, это Брукс, есть разговор и возможность подзаработать.
– Красивая сказка – у тебя появились деньги? Или нашла благотворителя? Странное дело – для такой упертой невинности, как ты.
Авита пропустила мимо ушей грубости невыспавшейся Модельки. Вообще-то у сердечной подруги было имя, девушку звали Сира, но это имя из конфедерального жетона давно потерялось, за ненадобностью затоптанное острыми каблучками.
– Мне нужен псионик. Настоящий, с коэффициентом не меньше восьмидесяти, конечно, не реабилитированный, словом, ивейдер.
На том конце эфира вдумчиво помолчали, наконец Моделька скептически хмыкнула:
– А вот с псиониками это делать категорически не советую. Гадость известная, все они обожают копаться в мозгах.
«Понятно, что они там у тебя найдут», – ехидно подумала Брукс.
– Он мне совсем по другому делу. Что ты скажешь насчет пятидесяти конфедеральных гиней?
Авите показалось, что Моделька беззвучно ахнула.
– Врешь!
– Половину сразу, половину – потом. Когда я буду уверена, что псионик настоящий.
– Ладно, только не вздумай обмануть, а то мои друзья тебя достанут даже из Лимба* . Сегодня вечером приходи в клуб, жди, пока я сама к тебе подойду. Отбой.
– Псионик-то хоть настоящий?
Связь уже прервалась. Авита пообедала и осталась без дела, в тревоге дожидаясь вечера. «Хорошо, хоть на работу не идти…» Через час она уже жалела о потерянном месте в Компании. По крайней мере, сборочный автомат и мелькание разноцветных «груш» помогли бы ей отвлечься от мучительного беспокойства.
– Цин и Мидориан – оба вы уроды.
Ближе к вечеру Брукс извлекла из стенной ниши платье – серебряное, короткое, без рукавов, зато с длинной «молнией» на боку. Инъектор с прикрытой колпачком иглой отлично поместился в лифчик. Проблему подстроили туфли – парадные, узкие и изящно изогнутые, они не налезли на припухшие от жары ноги. Старые рабочие сандалии до сих пор пятнала смола.
– Божечка, ну что за невезенье! А вдруг этот псионик – какой-нибудь мальчишка? Может быть, он младше Лина, может, он и вовсе не Воробьиный Король? Увидит инъектор, пустится бежать – хорошо я буду смотреться, приударив за ним на каблуках.
Авита кухонным ножом принялась отскребать смолу со старых сандалий.
– Возьму эти, фасончик поганый, но для пользы дела сойдет. Может быть, их никто и не заметит. Ради Лина. Все это ради Лина.
Она прикрыла вечернее платье просторной и легкой летней курткой. Машина так и застряла в ремонте. Авита сбежала по ступеням крыльца под пристальными взглядами двух распаленных догадками соседок. Тетки остались за спиной Брукс и предались ритуальным сплетням.
Смеркалось, пыльный день плавно перетекал в тревожный, безветренный вечер. Запахи разогретого асфальта, сгоревшего топлива, резких духов и жаркого из уличных ресторанчиков стлались в каменных загонах улиц. Толпа медленно редела, жители столичного предместья разбредались кто куда, край закатного неба над черными крышами отливал чуть позеленевшей медью. Авита прошла три квартала и свернула в тупичок. Клуб с двусмысленно-модным названием «Воронка Оркуса» монотонно и агрессивно мигал вывеской, возле него на замусоренной площадке топтались насмешливые подростки. Кто-то свистнул Авите вслед, кто-то свернул из пальцев колечко.
Она расплатилась с вышибалой-кассиром, сняла куртку и юркнула под крышу, в веселую полутьму зала, пытаясь отыскать спокойное местечко.
Росчерки цветных лучей от «мерцалок» суматошно бегали по стенам, их сложный, управляемый сайбером ритм, сплетаясь с музыкой, создавал иллюзорное ощущение легкого экстаза – жалкая замена строго запрещенной пси-наводки. Авита некоторое время следила за мистической пляской геометрических фигур. Должно быть, сайбер соединенный с датчиками пси-контроля, ловил настроение толпы, формы и цвет символов приятно менялись, избегая примитивных повторений.
Из облака сигаретного дыма вынырнула миниатюрная, перетянутая в талии фигурка – Моделька уселась на пластиковый табурет по другую сторону столика, блики плясали на ее бедовой рыжей голове.
– Ты принесла то, что обещала?
Авита выложила на стол туго перетянутый резинкой пакет, Моделька остро отточенным ногтем вспорола шелковистую обертку и пересчитала содержимое.
– Здесь слишком мало.
Авита вспомнила наставления Цилиана и попыталась собраться с духом – цепкие, жесткие манеры Модельки и ее вульгарная манера выражаться внушали Брукс безотчетный страх.
– Мы же договорились. Остальное после.
– После чего?
– После того, как я встречусь с ним и буду уверена, что это настоящий псионик.
Моделька усмехнулась широким, тщательно накрашенным ртом, Брукс заметила, что кончик верхнего резца у Модельки сколот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144