На пластиковом диване залежался чуть заметный слой уличной пыли. Круглый стол в центре комнаты покосился на единственной аляповатой ноге. В глубине потертого кресла валялась забытая плюшевая обезьянка.
– Снимай куртку.
– Мне не жарко.
– Да, тут немного сыро.
Псионик открыл сломанный холодильник, вытащил из него плоскую нераспечатанную бутылку и два высоких стакана тонкого стекла. Авита осталась стоять – ей не хотелось прикасаться ни к креслу, ни к пыльному дивану.
«Разум Мировой, что же мне делать? Если я сейчас захочу взять шприц и полезу за ним, он заметит это и ответит пси-атакой. Если я сумею достать инъектор, то все равно не успею уколоть. Надо срочно что-то придумать. И мне нельзя пить – Цилиан честно предупреждал, что алкоголь ослабит блок».
Авита Брукс встала в угол, спрятав пальцы в рукавах просторной курточки. Вэл подошел и твердо, но не грубо взял девушку за плечи.
– Расслабься. Ты ведь хотела встретить настоящего ивейдера?
Он наполнил оба стакана светлой жидкостью и совсем немного отпил из своего, потом аккуратно закупорил бутылку. На запястье парня тускло блестел наглухо запаянный браслет белого металла. Авита сунула руку за ворот платья, но больше ничего не успела – Король уже обернулся, пришлось срочно вернуть инъектор на место. Возможно, он что-то заподозрил – по виду псионика не скажешь наверняка.
– Невежливо отворачиваться от угощения… Давай, выпей до дна.
Авита хлебнула, задержала дыхание и постаралась не встречаться взглядом с ивейдером, в его темных радужках плясали крошечные золотые точки.
– Авита… Vita – это жизнь. Вита-Авита – занятное сочетание. Ты ведь не боишься наводки? Она может быть довольно интересной.
Брукс съежилась, язык девушки слегка заплетался.
– Да-да, конечно. Я не боюсь, нет… Обшарпанные стены комнаты словно бы отдалились, свет мигал в ритме пульса, куртка мягко сползла и свалилась на пол мятым комком, Авита равнодушно перешагнула через нее. Вэл одобрительно кивнул:
– Не бойся, глубокие наводки нам ни к чему. Все будет почти естественно.
Он подошел вплотную, положил руки ей на плечи. Нестерпимый, панических страх охватил сестру Лина. «Боженька, хоть бы мой ментальный блок выдержал!» Дом молчал, плотные жалюзи отрезали ночную черноту, в глухой, пыльной, какой-то голой комнате не работали даже часы – их не было. Вэл говорил и говорил – медленно, вкрадчиво. Она уже не понимала слов, слова не имели никакого значения. Воробьиный Король прижался лбом к ее лбу – Авита не могла ни отвести взгляд, ни зажмуриться; невидимая лапа, мягкая и ворсистая, медленно, с жестокой неторопливостью шарила в самых укромных уголках ее сознания.
– Нет…
Лапа исчезла внезапно, как будто ее и не было. Король хмыкнул, его лицо утратило потустороннее выражение. Авита сумела отвернуться и вздохнула с облегчением, запоздало заныли шейные позвонки. «Похоже, я нашла именно того, кого искала. Это настоящий Воробьиный Король».
– Проверка окончена – ты не из Реабилитации. Не бойся, допивай свой стакан.
Вэл проследил, чтобы девушка осушила стакан до дна. В груди Брукс словно разожгли маленький горячий костер, перед глазами плавали призрачные тени.
– Раз ты не шпионишь в пользу Реабилитации, значит, от меня тебе не нужно ничего, кроме стандарта…
Воробьиный Король стянул с себя безрукавку, обнажив жесткий, рельеф мускулов. Потом потянул «молнию» на боку серебристого платья Авиты, освобожденная ткань сухо прошуршала, стекая к ее ногам, жестко щелкнули под пальцами бельевые застежки. «Он и вправду вообразил, что я хочу с ним переспать. Надо дать ему по морде, прямо сейчас, но если я сделаю это, то выдам себя».
Что-то подавляло волю – но это была не пси-наводка, а самый обычный испуг. Крошечный инъектор так и остался в брошенном на пол лифчике. Авита упала голой спиной на гладкую, прохладную пластиковую обивку дивана. «Этого нет, ничего этого нет – это все кошмарный сон, дурацкий розыгрыш, иллюзия, которая исчезнет, как только кончится ночь».
Потолок пьяно качался. Светильник пылал пронзительным светом поддельного солнца, беспощадно высвечивая мельчайшие подробности обстановки, и это было хуже всего. Авита зажмурилась, попыталась сдержать слезы, но непослушные горячие капли все равно катились по щекам, стекали на висок, щекотали ухо.
Псионик почему-то не торопился забираться на диван, кажется, он потерял к Брукс какой-либо интерес. Тогда она приоткрыла глаз и запоздало поняла свою дилетантскую ошибку – Воробьиный Король в равнодушной позе сидел на краю софы и вертел в руках брошенную одежду.
Сердце Брукс словно вздернули на толстый, с зазубринами стальной крючок – Король методично прощупывал швы ее серебристого платья, потом взялся за белье. Авита безотчетно поискала, чем бы прикрыться – на голом пластиковом диване не оказалось даже простыни. Голая комната, голый потолок, голая, попавшаяся с поличным шпионка Реабилитации.
Псионик подобрал брошенный инъектор, рассмотрел его и аккуратно придержал Брукс за подбородок, не позволяя взгляду уклониться.
– Что здесь было приготовлено для меня? Цианид?
– Нет! Я проверяла на собаке.
– Смертельная доза реабилитационного антидота?
– Я не знаю.
– Врешь, Vita.
– Нет, это правда. Мне не сказали.
– Я не сумел сразу «прочитать» тебя – это что-то новенькое. Работа Калассиановского Центра?
– Глубокий блок.
Воробьиный Король не торопился. Его влажные волосы слиплись и сосульками свисали на лоб.
– Реабилитаторы промазали. Я не смог тебя прочитать, девочка, зато прекрасно понял, что мне мешают неспроста. Ты лживая, замкнутая, холодная и пустая внутри, как бутылка, твоя искусственная патология кричит о себе, это не хуже свежего тавра на голой заднице. Тебя отправили на смерть, Vita.
На конце полой иглы дрожала прозрачная капля, Авита Брукс закрыла глаза, чтобы не видеть инъектора. Жало шприца чуть коснулось ее века, взъерошило левую бровь, больно царапнуло мокрую от слез щеку и остановилось, уткнувшись в шейную артерию.
– Ты предала меня и хотела убить. Мерою за меру. Может, хочешь попросить пощады? – несколько высокопарно осведомился Король.
«Я не буду показывать ему свой ужас… Хотя как я могу это сделать? Он самый сильный псионик Каленусии и видит меня насквозь. Вэл знает, что я перепугана, и наслаждается этим. Он поунижает и все равно убьет меня, а я не хочу произносить пустых, жалких слов, не стоит бессмысленно мучиться…»
Ивейдер отложил шприц, плотно перехватил девушку за горло и хлестко, быстро, но не очень сильно шлепнул ее по щеке.
– Готова к смерти? Ты плохо рассчитала последствия. Ты ведь не честный боец, ты проститутка, я не стану убивать тебя, только приведу твою славную мордочку в состояние полной профнепригодности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
– Снимай куртку.
– Мне не жарко.
– Да, тут немного сыро.
Псионик открыл сломанный холодильник, вытащил из него плоскую нераспечатанную бутылку и два высоких стакана тонкого стекла. Авита осталась стоять – ей не хотелось прикасаться ни к креслу, ни к пыльному дивану.
«Разум Мировой, что же мне делать? Если я сейчас захочу взять шприц и полезу за ним, он заметит это и ответит пси-атакой. Если я сумею достать инъектор, то все равно не успею уколоть. Надо срочно что-то придумать. И мне нельзя пить – Цилиан честно предупреждал, что алкоголь ослабит блок».
Авита Брукс встала в угол, спрятав пальцы в рукавах просторной курточки. Вэл подошел и твердо, но не грубо взял девушку за плечи.
– Расслабься. Ты ведь хотела встретить настоящего ивейдера?
Он наполнил оба стакана светлой жидкостью и совсем немного отпил из своего, потом аккуратно закупорил бутылку. На запястье парня тускло блестел наглухо запаянный браслет белого металла. Авита сунула руку за ворот платья, но больше ничего не успела – Король уже обернулся, пришлось срочно вернуть инъектор на место. Возможно, он что-то заподозрил – по виду псионика не скажешь наверняка.
– Невежливо отворачиваться от угощения… Давай, выпей до дна.
Авита хлебнула, задержала дыхание и постаралась не встречаться взглядом с ивейдером, в его темных радужках плясали крошечные золотые точки.
– Авита… Vita – это жизнь. Вита-Авита – занятное сочетание. Ты ведь не боишься наводки? Она может быть довольно интересной.
Брукс съежилась, язык девушки слегка заплетался.
– Да-да, конечно. Я не боюсь, нет… Обшарпанные стены комнаты словно бы отдалились, свет мигал в ритме пульса, куртка мягко сползла и свалилась на пол мятым комком, Авита равнодушно перешагнула через нее. Вэл одобрительно кивнул:
– Не бойся, глубокие наводки нам ни к чему. Все будет почти естественно.
Он подошел вплотную, положил руки ей на плечи. Нестерпимый, панических страх охватил сестру Лина. «Боженька, хоть бы мой ментальный блок выдержал!» Дом молчал, плотные жалюзи отрезали ночную черноту, в глухой, пыльной, какой-то голой комнате не работали даже часы – их не было. Вэл говорил и говорил – медленно, вкрадчиво. Она уже не понимала слов, слова не имели никакого значения. Воробьиный Король прижался лбом к ее лбу – Авита не могла ни отвести взгляд, ни зажмуриться; невидимая лапа, мягкая и ворсистая, медленно, с жестокой неторопливостью шарила в самых укромных уголках ее сознания.
– Нет…
Лапа исчезла внезапно, как будто ее и не было. Король хмыкнул, его лицо утратило потустороннее выражение. Авита сумела отвернуться и вздохнула с облегчением, запоздало заныли шейные позвонки. «Похоже, я нашла именно того, кого искала. Это настоящий Воробьиный Король».
– Проверка окончена – ты не из Реабилитации. Не бойся, допивай свой стакан.
Вэл проследил, чтобы девушка осушила стакан до дна. В груди Брукс словно разожгли маленький горячий костер, перед глазами плавали призрачные тени.
– Раз ты не шпионишь в пользу Реабилитации, значит, от меня тебе не нужно ничего, кроме стандарта…
Воробьиный Король стянул с себя безрукавку, обнажив жесткий, рельеф мускулов. Потом потянул «молнию» на боку серебристого платья Авиты, освобожденная ткань сухо прошуршала, стекая к ее ногам, жестко щелкнули под пальцами бельевые застежки. «Он и вправду вообразил, что я хочу с ним переспать. Надо дать ему по морде, прямо сейчас, но если я сделаю это, то выдам себя».
Что-то подавляло волю – но это была не пси-наводка, а самый обычный испуг. Крошечный инъектор так и остался в брошенном на пол лифчике. Авита упала голой спиной на гладкую, прохладную пластиковую обивку дивана. «Этого нет, ничего этого нет – это все кошмарный сон, дурацкий розыгрыш, иллюзия, которая исчезнет, как только кончится ночь».
Потолок пьяно качался. Светильник пылал пронзительным светом поддельного солнца, беспощадно высвечивая мельчайшие подробности обстановки, и это было хуже всего. Авита зажмурилась, попыталась сдержать слезы, но непослушные горячие капли все равно катились по щекам, стекали на висок, щекотали ухо.
Псионик почему-то не торопился забираться на диван, кажется, он потерял к Брукс какой-либо интерес. Тогда она приоткрыла глаз и запоздало поняла свою дилетантскую ошибку – Воробьиный Король в равнодушной позе сидел на краю софы и вертел в руках брошенную одежду.
Сердце Брукс словно вздернули на толстый, с зазубринами стальной крючок – Король методично прощупывал швы ее серебристого платья, потом взялся за белье. Авита безотчетно поискала, чем бы прикрыться – на голом пластиковом диване не оказалось даже простыни. Голая комната, голый потолок, голая, попавшаяся с поличным шпионка Реабилитации.
Псионик подобрал брошенный инъектор, рассмотрел его и аккуратно придержал Брукс за подбородок, не позволяя взгляду уклониться.
– Что здесь было приготовлено для меня? Цианид?
– Нет! Я проверяла на собаке.
– Смертельная доза реабилитационного антидота?
– Я не знаю.
– Врешь, Vita.
– Нет, это правда. Мне не сказали.
– Я не сумел сразу «прочитать» тебя – это что-то новенькое. Работа Калассиановского Центра?
– Глубокий блок.
Воробьиный Король не торопился. Его влажные волосы слиплись и сосульками свисали на лоб.
– Реабилитаторы промазали. Я не смог тебя прочитать, девочка, зато прекрасно понял, что мне мешают неспроста. Ты лживая, замкнутая, холодная и пустая внутри, как бутылка, твоя искусственная патология кричит о себе, это не хуже свежего тавра на голой заднице. Тебя отправили на смерть, Vita.
На конце полой иглы дрожала прозрачная капля, Авита Брукс закрыла глаза, чтобы не видеть инъектора. Жало шприца чуть коснулось ее века, взъерошило левую бровь, больно царапнуло мокрую от слез щеку и остановилось, уткнувшись в шейную артерию.
– Ты предала меня и хотела убить. Мерою за меру. Может, хочешь попросить пощады? – несколько высокопарно осведомился Король.
«Я не буду показывать ему свой ужас… Хотя как я могу это сделать? Он самый сильный псионик Каленусии и видит меня насквозь. Вэл знает, что я перепугана, и наслаждается этим. Он поунижает и все равно убьет меня, а я не хочу произносить пустых, жалких слов, не стоит бессмысленно мучиться…»
Ивейдер отложил шприц, плотно перехватил девушку за горло и хлестко, быстро, но не очень сильно шлепнул ее по щеке.
– Готова к смерти? Ты плохо рассчитала последствия. Ты ведь не честный боец, ты проститутка, я не стану убивать тебя, только приведу твою славную мордочку в состояние полной профнепригодности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144