Его более удачливый, но менее сообразительный товарищ успел достать Беренгара еще одним тычком разрядника, на этот раз Марка мучительно обожгло, но желаемый противником эффект все равно не наступил – боль прошла почти мгновенно.
Беренгар пнул обидчика точно в колено, ухватил девушку за руку и устремился к машине.
Остальное оказалось делом нескольких минут. Заработал мотор, машина вырулила на проспект и вскоре оставила здание Гражданской Реабилитации далеко позади.
– Куда теперь? – спросил у случайных сообщников растерянный Марк Беренгар.
– Домой.
– Поймают. В Реабилитации остался ваш адрес.
– Этот хмырь инспектор заблевал все свои кассеты с копией картотеки – там наверняка до завтра не отмоют.
– Кассеты пойдут в мусор, а про вас запросят хранилище Системы – мы там все как на ладони.
Умник застенчиво улыбнулся.
– Я обставил дело так, чтобы он забыл свой пароль входа. Совсем забыл, память напрочь отшибло.
Пораженный такой предусмотрительностью Марк недоверчиво пожал плечами.
– Кабинет отмоют от дряни, защиту Системы снимет другой реабилитатор, ваш инспектор отряхнется, утрет сопли и станет героем, его еще и наградят, а вас, ребята, то есть, я хочу сказать, нас всех, заметет Департамент Обзора или жандармская служба пси-защиты.
– Пусть попробуют, мы им покажем. Поехали домой.
Марк промолчал в досаде. Азарт стычки уже прошел, на душе сделалось противно и тоскливо. Не то чтобы случившееся выглядело полной катастрофой (порой драки с реабилитаторами случались), но никто никогда не трогал чиновников Службы прямо в их цитадели – офисе Гражданской Реабилитации. «Я никого не прикончил. Я даже не пользовался пси-наводкой», – попытался успокоить себя Беренгар, понимая в душе, что расплата за случайное озорство неминуема.
– Как тебя зовут?
– Лин Брукс.
– А меня Марк Беренгар. За что ты приложил инспектора?
– Он кое-что сказал Авителле – грязное, такое никому не понравится. Она моя сестра, ты не смотри, что мы не очень похожи, она и вправду моя родная сестра, к тому же норма-ментальная. То есть она не псионик, так что ей очень повезло.
– Ну ты, парень, и дурак – затевать пси-атаку на инспектора из-за каких-то там слов.
– Если ты такой умный, то зачем вмешался?
– Когда я вмешивался, то еще не знал, с кем связываюсь на свою беду.
Лин виновато покачал темноволосой головой.
– Мне очень жаль, что так вышло. Но во дворе ты все-таки мог не Вить охрану. Ты вообще какой-то слишком ловкий – я еще никогда не видел, чтобы так дрались.
– Ничего особенного – я просто отследил их нервные реакции. Реабилитаторы так разозлились, что не помогла и пси-защита – все полезло наружу. Если знаешь, что будет делать противник, то его совсем не трудно подловить.
– А я так не умею.
– Я тоже раньше не умел.
Они усмехнулись, пряча тревогу под напускной беззаботностью. Авителла устроилась на заднем сиденье и угрюмо молчала.
– Прибыли.
Трое вышли из машины, старый спаниель во дворе встретил Беренгара тявканьем, в квартире на первом этаже было прохладно, чисто и пустовато.
– Мы уже год живем без родителей, они остались на севере. Мы уехали, потому что в Порт-Калинусе у псионика больше шансов продвинуться.
Лин опустился на стул. Беренгар отметил про себя его слабость. Несмотря на прохладу, Брукс дышал с трудом и выглядел чуть получше пациента реанимации, длинные спутанные волосы упали на лоб, кожа на лице выглядела слишком белой и истончившейся. Авителла без церемоний подняла брата со стула и заставила его лечь на кушетку. Лин тут же зажмурился – то ли спал, то ли просто устал от разговора, Марку очень не понравился неестественно расслабленный вид паренька.
Авителла молча поманила Беренгара и тут же вышла в соседнюю комнату. Марк вошел следом и остановился, удивленный странным зрелищем – на полках стеллажа, на широком подоконнике, на низком широком столе рядами стояли статуэтки. Изображения слепили из скульптурной смеси, преобладали фигурки и лица людей. Беренгар взял в руки первую попавшуюся – низкий, скошенный лоб человека плавно переходил в покатый свод звериного черепа. Марк повернул фигурку в фас, сходство с ягуаром исчезло – перед ним снова оказался человек в шлеме пси-защиты, усталый, с замкнутым, настороженным лицом.
– Кто это сделал?
– Мой брат. Смотри, вот еще.
Гладкая, стремительная фигурка – морская птица с распростертыми крыльями, перья заломлены ветром, узкое, стремительное тело набирает высоту.
– А теперь посмотри сбоку.
Повернутая фигурка птицы превратилась в силуэт девочки, та запрокинула голову, что-то рассматривая в небе. Изображение вызывало смутную, неуловимую тревогу. Марк твердо поставил статуэтку на место.
– Занятно. Но мне больше нравится вот эта, большая, она из настоящей глины. Кто это?
– Ангел.
Марк помялся, вспоминая.
– Странное имя.
– Это не имя, это наподобие профессии. Он должен помогать, если хорошо попросишь.
Крылатая фигура – взрослая девушка с правильным, смелым лицом стояла, чуть запрокинув голову к небу. Широко распахнутые глаза смотрели мимо и вверх. Беренгар подошел поближе, но ничего не изменилось – он не мог поймать взгляд глиняного ангела. Полного сходства не получилось, но смелый очерк скул напоминал Авителлу. Марк понял замысел – лицо статуи светилось отвагой, но глаза оставались скорбными и испуганными.
– Красиво. Только мне кажется, ангелом, который помогает, должен быть парень. Так будет правильнее и по-настоящему честно. Пошли отсюда, пора подумать, что будем делать с реабилитаторами.
– Это они будут что-то делать с нами.
В соседней комнате Лин уже пришел в себя. Он сидел на кушетке, растерянно крутил головой, длинные ресницы придавали ему сходство с девушкой.
– Очухался, брат-псионик?
– Да.
– Тогда уходим отсюда. У тебя хорошая сестренка, не будем ее подставлять.
– Поздно ты хватился. Мы уже подставили Авиту – и я, когда вмазал по мозгам инспектору, и ты, когда ударил охранника.
– Она тут ни при чем, она же пси-нормальная. Никто не решится сказать, что девчонка избивала охрану. Зато ее могут забрать за укрывательство псиоников. Нас то есть! Пошли отсюда.
Они выбрались из дома через заднюю дверь, пробежали насквозь аккуратно прибранный, унылый дворик и углубились в переулки восточной части Порт-Калинуса. Пару раз Марку казалось, будто он слышит сирену патруля. Страх накатывал, но тут же отступал – гудело далеко и как-то по-игрушечному. Лин четко и почти идеально качественно держал пси-барьер, Беренгар не почувствовал его настроение. Мучения перепуганного Лина выдавали другие, самые обычные, безо всякой сенсорики, признаки – беспокойное выражение лица, растерянный взгляд, опущенные плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Беренгар пнул обидчика точно в колено, ухватил девушку за руку и устремился к машине.
Остальное оказалось делом нескольких минут. Заработал мотор, машина вырулила на проспект и вскоре оставила здание Гражданской Реабилитации далеко позади.
– Куда теперь? – спросил у случайных сообщников растерянный Марк Беренгар.
– Домой.
– Поймают. В Реабилитации остался ваш адрес.
– Этот хмырь инспектор заблевал все свои кассеты с копией картотеки – там наверняка до завтра не отмоют.
– Кассеты пойдут в мусор, а про вас запросят хранилище Системы – мы там все как на ладони.
Умник застенчиво улыбнулся.
– Я обставил дело так, чтобы он забыл свой пароль входа. Совсем забыл, память напрочь отшибло.
Пораженный такой предусмотрительностью Марк недоверчиво пожал плечами.
– Кабинет отмоют от дряни, защиту Системы снимет другой реабилитатор, ваш инспектор отряхнется, утрет сопли и станет героем, его еще и наградят, а вас, ребята, то есть, я хочу сказать, нас всех, заметет Департамент Обзора или жандармская служба пси-защиты.
– Пусть попробуют, мы им покажем. Поехали домой.
Марк промолчал в досаде. Азарт стычки уже прошел, на душе сделалось противно и тоскливо. Не то чтобы случившееся выглядело полной катастрофой (порой драки с реабилитаторами случались), но никто никогда не трогал чиновников Службы прямо в их цитадели – офисе Гражданской Реабилитации. «Я никого не прикончил. Я даже не пользовался пси-наводкой», – попытался успокоить себя Беренгар, понимая в душе, что расплата за случайное озорство неминуема.
– Как тебя зовут?
– Лин Брукс.
– А меня Марк Беренгар. За что ты приложил инспектора?
– Он кое-что сказал Авителле – грязное, такое никому не понравится. Она моя сестра, ты не смотри, что мы не очень похожи, она и вправду моя родная сестра, к тому же норма-ментальная. То есть она не псионик, так что ей очень повезло.
– Ну ты, парень, и дурак – затевать пси-атаку на инспектора из-за каких-то там слов.
– Если ты такой умный, то зачем вмешался?
– Когда я вмешивался, то еще не знал, с кем связываюсь на свою беду.
Лин виновато покачал темноволосой головой.
– Мне очень жаль, что так вышло. Но во дворе ты все-таки мог не Вить охрану. Ты вообще какой-то слишком ловкий – я еще никогда не видел, чтобы так дрались.
– Ничего особенного – я просто отследил их нервные реакции. Реабилитаторы так разозлились, что не помогла и пси-защита – все полезло наружу. Если знаешь, что будет делать противник, то его совсем не трудно подловить.
– А я так не умею.
– Я тоже раньше не умел.
Они усмехнулись, пряча тревогу под напускной беззаботностью. Авителла устроилась на заднем сиденье и угрюмо молчала.
– Прибыли.
Трое вышли из машины, старый спаниель во дворе встретил Беренгара тявканьем, в квартире на первом этаже было прохладно, чисто и пустовато.
– Мы уже год живем без родителей, они остались на севере. Мы уехали, потому что в Порт-Калинусе у псионика больше шансов продвинуться.
Лин опустился на стул. Беренгар отметил про себя его слабость. Несмотря на прохладу, Брукс дышал с трудом и выглядел чуть получше пациента реанимации, длинные спутанные волосы упали на лоб, кожа на лице выглядела слишком белой и истончившейся. Авителла без церемоний подняла брата со стула и заставила его лечь на кушетку. Лин тут же зажмурился – то ли спал, то ли просто устал от разговора, Марку очень не понравился неестественно расслабленный вид паренька.
Авителла молча поманила Беренгара и тут же вышла в соседнюю комнату. Марк вошел следом и остановился, удивленный странным зрелищем – на полках стеллажа, на широком подоконнике, на низком широком столе рядами стояли статуэтки. Изображения слепили из скульптурной смеси, преобладали фигурки и лица людей. Беренгар взял в руки первую попавшуюся – низкий, скошенный лоб человека плавно переходил в покатый свод звериного черепа. Марк повернул фигурку в фас, сходство с ягуаром исчезло – перед ним снова оказался человек в шлеме пси-защиты, усталый, с замкнутым, настороженным лицом.
– Кто это сделал?
– Мой брат. Смотри, вот еще.
Гладкая, стремительная фигурка – морская птица с распростертыми крыльями, перья заломлены ветром, узкое, стремительное тело набирает высоту.
– А теперь посмотри сбоку.
Повернутая фигурка птицы превратилась в силуэт девочки, та запрокинула голову, что-то рассматривая в небе. Изображение вызывало смутную, неуловимую тревогу. Марк твердо поставил статуэтку на место.
– Занятно. Но мне больше нравится вот эта, большая, она из настоящей глины. Кто это?
– Ангел.
Марк помялся, вспоминая.
– Странное имя.
– Это не имя, это наподобие профессии. Он должен помогать, если хорошо попросишь.
Крылатая фигура – взрослая девушка с правильным, смелым лицом стояла, чуть запрокинув голову к небу. Широко распахнутые глаза смотрели мимо и вверх. Беренгар подошел поближе, но ничего не изменилось – он не мог поймать взгляд глиняного ангела. Полного сходства не получилось, но смелый очерк скул напоминал Авителлу. Марк понял замысел – лицо статуи светилось отвагой, но глаза оставались скорбными и испуганными.
– Красиво. Только мне кажется, ангелом, который помогает, должен быть парень. Так будет правильнее и по-настоящему честно. Пошли отсюда, пора подумать, что будем делать с реабилитаторами.
– Это они будут что-то делать с нами.
В соседней комнате Лин уже пришел в себя. Он сидел на кушетке, растерянно крутил головой, длинные ресницы придавали ему сходство с девушкой.
– Очухался, брат-псионик?
– Да.
– Тогда уходим отсюда. У тебя хорошая сестренка, не будем ее подставлять.
– Поздно ты хватился. Мы уже подставили Авиту – и я, когда вмазал по мозгам инспектору, и ты, когда ударил охранника.
– Она тут ни при чем, она же пси-нормальная. Никто не решится сказать, что девчонка избивала охрану. Зато ее могут забрать за укрывательство псиоников. Нас то есть! Пошли отсюда.
Они выбрались из дома через заднюю дверь, пробежали насквозь аккуратно прибранный, унылый дворик и углубились в переулки восточной части Порт-Калинуса. Пару раз Марку казалось, будто он слышит сирену патруля. Страх накатывал, но тут же отступал – гудело далеко и как-то по-игрушечному. Лин четко и почти идеально качественно держал пси-барьер, Беренгар не почувствовал его настроение. Мучения перепуганного Лина выдавали другие, самые обычные, безо всякой сенсорики, признаки – беспокойное выражение лица, растерянный взгляд, опущенные плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144