Когда «становятся на крыло». Им Магией надо заразиться и переболеть. Причем хворают они, болезные, тяжело. Некоторые дохнут. А некоторых выбраковывать приходится. Они к Магии - имунны. Так ящерами и остаются. Фокус в том, что хозяин кладки остается и хозяином драконов, из нее вылупившихся. Как видишь, Магия за деньги таки приобретается. Так что в этом смысле наш Пудель ровно ничем не рискует. А что до честного бизнеса, то я не Джордано Бруно, чтобы терпеть паяльник в заднице ради соблюдения правил игры...
Его излияния прервал переливчато зазвучавший сигнал дверного сенсора.
- Гос-с-споди, кого это несет сюда? - нервно спросил Швед и проверил, на месте ли бейсбольная бита - традиционное орудие самообороны от непрошеных гостей. Бита была на месте - стояла прислоненной к дивану.
Янек дал себе труд покоситься в сторону экранчика системы внешнего наблюдения.
- Да это Чувырла, - махнул он рукой. - К тебе, Мутти.
- Почему это только ко мне? - обиженно возразил тот, но поднялся, чтобы нажать кнопку замка.
Швед хотел добавить к своим словам что-то достаточно нелицеприятное, но по лестнице уже зацокали подбитые фигурными подковками ковбойские сапожки Макса Чумацки. Швед решительно застегнул сумку, накрыл разложенные на столике купюры сдернутым с дивана пледом, с недовольным видом уселся в кресло и сосредоточил свое внимание на экране Ти-Ви.
Макс Чумацки был закадычным приятелем всех, кто еще не сподобился въехать ему в морду. От Мутти ожидать этого было трудно. Янека и Косту он еще не довел до нужной кондиции. А Швед его просто игнорировал. Поэтому в небольшой комнатке, исполнявшей здесь роль гостиной, Макс чувствовал себя как дома.
Надо заметить, что гостиную эту он своим видом не украсил. Смахивал Чувырла больше на белесую моль. Только на моль с крысиной мордочкой. Глаза его были вечно красны и безостановочно бегали, словно опасаясь, что пропустят что-то существенное в окружающей обстановке. Например, что-нибудь, что плохо лежит.
Не дожидаясь приглашения, он вальяжно развалился в свободном кресле у журнального столика.
- Ну что, закурим? - осведомился Чувырла, извлекая из кармана грязноватого плаща портсигар. - Отличный «грезничек»... У хорошего знакомого достал партию...
- Я пас, - хмуро бросил Швед, не потрудившись даже повернуться к гостю.
- И почем травка? - поинтересовался Коста, потянувшись за самодельной сигареткой.
- Для вас - в долг, ребята... - добродушно отозвался Чувырла, раздавая самокрутки «зоологам» и нацеливаясь закурить сам. - Почти что даром...
Мутти понюхал цигарку и с видом знатока покачал головой.
- Не бойся! - захихикал Чувырла. - «Товар сертифицирован»!
Он потянулся за большой настольной в виде бронзового дракона зажигалкой и зацепил покрывавший столик плед. Золотистые «орлики» водопадом хлынули на пол.
- Да я смотрю, вы здесь, ребята, не бедствуете... - крякнул Чувырла, нагибаясь, чтобы собрать рассыпавшиеся купюры.
- Убери грабли! - строго сказал ему Коста, грохаясь на колени и торопливо сгребая золотистое половодье в плед.
- Да я что, я - как скажете... - с демонстративной обидой буркнул Макс и присел - уже не на кресло, а на краешек дивана.
Для такого перемещения у него были свои причины. Он наконец-то смог дотянуться до прилепленного под сиденьем «жучка». «Жучок», оформленный под невинный комок засохшей жвачки, ничем не выдавал себя - ничего не излучал, а только заносил в память каждый звук, раздававшийся в помещении. Сейчас дешевенькая память его уже была близка к переполнению. Чувырла без особых усилий снял устройство, определил его в карман и заменил новым. Все это прошло совершенно незамеченным: «зоологи» были заняты сбором купюр с пыльного ковра.
- Ну вы, я вижу, сильно заняты, ребята, - сохраняя обиженный тон, пробормотал гость, поднимаясь с дивана. - Я тогда пошел...
- Да, лучше заходи как-нибудь в другой раз, - виновато пробормотал Мутти, пытаясь бейсбольной битой извлечь забившуюся под шкаф золотистую бумажку. - Ты уж не обижайся...
Каблуки Чувырлы торопливо зацокали вниз по лестнице.
- Я буду не я, - буркнул Коста, прислушиваясь - хлопнула ли входная дверь, - если подлюка не утащил с собой пару сотенных...
* * *
- Твой пропуск, парень! - с ленцой окликнул Гринни мордоворот на входе.
Конечно, бизнес Секача был «священной коровой», неприкосновенной в общем-то для людей Закона. Представить себе налет Городской Стражи на игорный зал Чоп-хауса мог только человек, одаренный большой фантазией и начисто лишенный чувства юмора. Если уж и было от кого ждать подвоха, так только от кого-либо из партнеров и конкурентов Гордона, чего-то с ним не поделивших, или от какого-то закусившего вдруг удила Ордена.
Так или иначе, несмотря на очевидную безнаказанность Секача - хотя бы внешнюю, - тот тщательно соблюдал конспирацию.
Входили игроки и приглашенные зрители исключительно с черного хода, оставив свои роскошные кары на стоянках не ближе чем за квартал от Чоп-хауса. Желающих поставить свои магические монеты на того или иного игрока или на самого себя было гораздо больше, чем мог за раз вместить скромный игровой зал. Поэтому в зал (по очереди, расписанной на полгода вперед) допускались только сами игроки или лица, сподобившиеся предъявить записку, собственноручно написанную Секачом и им же подписанную. Эти автографы тут же на входе и забирали даже у самых важных персон. Во избежание повторного использования
- Я в списке, - коротко бросил Гринни.
- Я знаю парня в лицо, - буркнул второй охранник и заглянул в список. - Монеты с тобой?
Гринни молча предъявил кожаный кисет.
- Записано: «Ставка за четверых», - констатировал охранник. Он пересчитал монеты. - Двенадцать. Проходи!
Следующая пара охранников - в коридоре - обыскала его. Один - вручную, другой - с помощью хитроумного детектора. Третья пара стражей - уже на входе собственно в зал - оставалась совершенно равнодушна. Что входило в функции этих двоих, Гринни не знал.
Зал был убран строго - никаких вульгарных «магических» росписей, никаких атрибутов дешевой кунсткамеры. Только массивный стол для Игры посередине, тяжелые дубовые стулья для шести игроков вокруг. Помост для судей, точнее - скамья на возвышении на три-четыре персоны, отгороженная от зала трибуной-барьером. И в три яруса скамьи для зрителей вдоль стен. Не больше чем на две дюжины мест. Толчея недопустима. Если вы не входили в число личных друзей Секача, то место на такой - не слишком комфортабельной - лавке обошлось бы вам в стоимость неплохого автомобиля. Правда, колу, виски и соленые орешки подали бы вам совершенно бесплатно.
Секач сидел во главе стола Пока что всего лишь как Хозяин Игры и почетный зритель. Его партия всегда бывала последней. Провожала игроков к столу и рассаживала их по местам модератор Игры - седая как лунь и сухая, как демон пустыни Азазель, Тася Млинская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Его излияния прервал переливчато зазвучавший сигнал дверного сенсора.
- Гос-с-споди, кого это несет сюда? - нервно спросил Швед и проверил, на месте ли бейсбольная бита - традиционное орудие самообороны от непрошеных гостей. Бита была на месте - стояла прислоненной к дивану.
Янек дал себе труд покоситься в сторону экранчика системы внешнего наблюдения.
- Да это Чувырла, - махнул он рукой. - К тебе, Мутти.
- Почему это только ко мне? - обиженно возразил тот, но поднялся, чтобы нажать кнопку замка.
Швед хотел добавить к своим словам что-то достаточно нелицеприятное, но по лестнице уже зацокали подбитые фигурными подковками ковбойские сапожки Макса Чумацки. Швед решительно застегнул сумку, накрыл разложенные на столике купюры сдернутым с дивана пледом, с недовольным видом уселся в кресло и сосредоточил свое внимание на экране Ти-Ви.
Макс Чумацки был закадычным приятелем всех, кто еще не сподобился въехать ему в морду. От Мутти ожидать этого было трудно. Янека и Косту он еще не довел до нужной кондиции. А Швед его просто игнорировал. Поэтому в небольшой комнатке, исполнявшей здесь роль гостиной, Макс чувствовал себя как дома.
Надо заметить, что гостиную эту он своим видом не украсил. Смахивал Чувырла больше на белесую моль. Только на моль с крысиной мордочкой. Глаза его были вечно красны и безостановочно бегали, словно опасаясь, что пропустят что-то существенное в окружающей обстановке. Например, что-нибудь, что плохо лежит.
Не дожидаясь приглашения, он вальяжно развалился в свободном кресле у журнального столика.
- Ну что, закурим? - осведомился Чувырла, извлекая из кармана грязноватого плаща портсигар. - Отличный «грезничек»... У хорошего знакомого достал партию...
- Я пас, - хмуро бросил Швед, не потрудившись даже повернуться к гостю.
- И почем травка? - поинтересовался Коста, потянувшись за самодельной сигареткой.
- Для вас - в долг, ребята... - добродушно отозвался Чувырла, раздавая самокрутки «зоологам» и нацеливаясь закурить сам. - Почти что даром...
Мутти понюхал цигарку и с видом знатока покачал головой.
- Не бойся! - захихикал Чувырла. - «Товар сертифицирован»!
Он потянулся за большой настольной в виде бронзового дракона зажигалкой и зацепил покрывавший столик плед. Золотистые «орлики» водопадом хлынули на пол.
- Да я смотрю, вы здесь, ребята, не бедствуете... - крякнул Чувырла, нагибаясь, чтобы собрать рассыпавшиеся купюры.
- Убери грабли! - строго сказал ему Коста, грохаясь на колени и торопливо сгребая золотистое половодье в плед.
- Да я что, я - как скажете... - с демонстративной обидой буркнул Макс и присел - уже не на кресло, а на краешек дивана.
Для такого перемещения у него были свои причины. Он наконец-то смог дотянуться до прилепленного под сиденьем «жучка». «Жучок», оформленный под невинный комок засохшей жвачки, ничем не выдавал себя - ничего не излучал, а только заносил в память каждый звук, раздававшийся в помещении. Сейчас дешевенькая память его уже была близка к переполнению. Чувырла без особых усилий снял устройство, определил его в карман и заменил новым. Все это прошло совершенно незамеченным: «зоологи» были заняты сбором купюр с пыльного ковра.
- Ну вы, я вижу, сильно заняты, ребята, - сохраняя обиженный тон, пробормотал гость, поднимаясь с дивана. - Я тогда пошел...
- Да, лучше заходи как-нибудь в другой раз, - виновато пробормотал Мутти, пытаясь бейсбольной битой извлечь забившуюся под шкаф золотистую бумажку. - Ты уж не обижайся...
Каблуки Чувырлы торопливо зацокали вниз по лестнице.
- Я буду не я, - буркнул Коста, прислушиваясь - хлопнула ли входная дверь, - если подлюка не утащил с собой пару сотенных...
* * *
- Твой пропуск, парень! - с ленцой окликнул Гринни мордоворот на входе.
Конечно, бизнес Секача был «священной коровой», неприкосновенной в общем-то для людей Закона. Представить себе налет Городской Стражи на игорный зал Чоп-хауса мог только человек, одаренный большой фантазией и начисто лишенный чувства юмора. Если уж и было от кого ждать подвоха, так только от кого-либо из партнеров и конкурентов Гордона, чего-то с ним не поделивших, или от какого-то закусившего вдруг удила Ордена.
Так или иначе, несмотря на очевидную безнаказанность Секача - хотя бы внешнюю, - тот тщательно соблюдал конспирацию.
Входили игроки и приглашенные зрители исключительно с черного хода, оставив свои роскошные кары на стоянках не ближе чем за квартал от Чоп-хауса. Желающих поставить свои магические монеты на того или иного игрока или на самого себя было гораздо больше, чем мог за раз вместить скромный игровой зал. Поэтому в зал (по очереди, расписанной на полгода вперед) допускались только сами игроки или лица, сподобившиеся предъявить записку, собственноручно написанную Секачом и им же подписанную. Эти автографы тут же на входе и забирали даже у самых важных персон. Во избежание повторного использования
- Я в списке, - коротко бросил Гринни.
- Я знаю парня в лицо, - буркнул второй охранник и заглянул в список. - Монеты с тобой?
Гринни молча предъявил кожаный кисет.
- Записано: «Ставка за четверых», - констатировал охранник. Он пересчитал монеты. - Двенадцать. Проходи!
Следующая пара охранников - в коридоре - обыскала его. Один - вручную, другой - с помощью хитроумного детектора. Третья пара стражей - уже на входе собственно в зал - оставалась совершенно равнодушна. Что входило в функции этих двоих, Гринни не знал.
Зал был убран строго - никаких вульгарных «магических» росписей, никаких атрибутов дешевой кунсткамеры. Только массивный стол для Игры посередине, тяжелые дубовые стулья для шести игроков вокруг. Помост для судей, точнее - скамья на возвышении на три-четыре персоны, отгороженная от зала трибуной-барьером. И в три яруса скамьи для зрителей вдоль стен. Не больше чем на две дюжины мест. Толчея недопустима. Если вы не входили в число личных друзей Секача, то место на такой - не слишком комфортабельной - лавке обошлось бы вам в стоимость неплохого автомобиля. Правда, колу, виски и соленые орешки подали бы вам совершенно бесплатно.
Секач сидел во главе стола Пока что всего лишь как Хозяин Игры и почетный зритель. Его партия всегда бывала последней. Провожала игроков к столу и рассаживала их по местам модератор Игры - седая как лунь и сухая, как демон пустыни Азазель, Тася Млинская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134