* * *
Никак не думала, что вообще смогу спать, а заснула сразу и проспала
до утра - последний раз молодость Риты продемонстрировала мне свои преи-
мущества. Поймала себя на том, что уже думаю о ее теле, как о чем-то мне
не принадлежащем, что привожу его в порядок с особой тщательностью, буд-
то на продажу. Лицо в зеркале показалось мне совсем похожим на лицо
Ин?рид. И закрашенная седая прядь - это Ингрид.
Гимнастика, душ, завтрак-тело Риты будет в полном порядке. Как хоро-
шо, что я выспалась?
Последний разговор с Шефом. По моей просьбе он подготовил документы.
Сразу же после того, как медицинский компьютер засвидетельствует смерть
Эрла Стоуна, Рита может идти на все четыре стороны и жить в свое удо-
вольствие, имея довольно приличную сумму годового дохода. Документы в
сумочке, тут же магнитофонная кассета размером с пуговицу. Мое последнее
письмо к Эрлу. Мой голос. Я подключу письмо к ДИКу, Эрл прослушает его
во сне и узнает все.
Аэрокар везет меня в Столицу, к бывшему дому Ингрид Кейн. Меня сопро-
вождает только Поль, который, к счастью, как всегда, поглощен телевизо-
ром. Все это в последний раз: и мой полет, и облака, и солнце, и мелька-
ющие внизу крыши, но мне не до них. Думаю лишь о том, как меня встретит
Эрл, и моя уверенность постепенно улетучивается,
Что если он поверил версии Шефа? Рита - шпионка, предательница, па-
лач... Если он не захочет со мной разговаривать, от* вернется, плюнет в
лицо? Как тогда осуществить задуманное?
Вилла Ингрид тоже оцеплена, вокруг все та же любопытствующая толпа,
ждущая, когда ей покажут в назидание тело Эрла Стоуна. Мне сообщают что
преступник уже доставлен, что он обо всем предупрежден и, кажется, ведет
себя смирно. Но на всякий случай вручают лучемет.
Поверх платья меня обряжают в черную накидку с гербом-* пирамидовид-
ное здание ВП, символ государственной власти.
Рослые загорелые парни в черных рубашках с такими же нашивками оттес-
няют толпу от помоста, установленного на площади перед домом.
Господи, если ты есть. Спокойнее, Ингрид!
Эрла вывели, будто тигра на арену. Мягким ленивым прыжком он вскочил
на помост и замер в покорно-иронической позе. Вынужденный подчиниться
обстоятельствам, но оставшийся собой. Презирающий глазеющую на него тол-
пу и тех, кто заставил его на потеху толпе проделывать все эти штуки. Я
всегда в цирке сочувствовала тиграм.
Эрл увидел меня. Его взгляд. Удивительное ощущение-площадь вдруг кач-
нулась, расширилась, наполнилась воздухом, очертания лиц и предметов
стали яркими и четкими. Будто я опять глотнула альфазина. Неужели я мог-
ла предположить, что он усомнится во мне, в чуде, соединившем нас - дво-
их людей в стае бетян?
Глупая, глупая Ингрид?
Он благодарен, что я нашла в себе силы стать его палачом, чтобы быть
с ним в последнюю минуту. Он восхищен моим мужеством. И я верю, что так
и есть. Все перепуталось: ложь и правда, взлет и падение, то, что они
называли страданием, и то, что зовется счастьем. Мы видим только друг
друга, мы наедине. Кто из нас жертва, кто палач? Кто умрет сегодня, а
кто останется жить?
Или мы останемся оба, как продолжает жить среди нас Рита, непостижи-
мым образом влияя на наши поступки и мысли? И те, жившие за много свето-
вых лет и веков до нас, оставившие после себя картины, книги, симфо-
нии?.. И неизвестный, оставивший нам тайник...
Монотонно жужжит голос чиновника, читающего приговор. Спокойные неви-
дящие глаза бетян. Если я закричу, заплачу, брошусь на землю - в них по-
явится любопытство, не более.
На соснах вокруг дома молодые побеги, я в детстве любила их отламы-
вать и грызть, пока челюсти не начинали слипаться от горькой душистой
смолы. По крыше разгуливает рыжая кошка. Неподалеку на площадке играют в
волейбол, девчонка в белых джинсах не умеет принимать мяч, лупит по нему
запястьем, то и дело теряя.
Сосна, крыша, кошка, волейбол-все это "никогда". Хозяйка уводит меня,
чтобы дать необходимую консультацию. Знакомая одуряюще-сладкая теплота
"усыпальницы". Пальма на месте.
Делаю вид, что слушаю хозяйку, - она учит Ингрид Кейн, как пользо-
ваться аппаратурой. Смешно!
Софа, на которой умерла когда-то 127-летняя Ингрид Кейн, теперь пред-
назначена для Эрла Стоуна. А там, где она воскресла, убив Риту, теперь
воскреснет Эрл Стоун, убив Ингрид.
Нет ли в нашей удивительной взаимосвязи какой-то закономерности? Что,
если Рита, Эрл, я, сама жизнь каждого из нас предназначена стать звеном
в единой цепи? Бетяне умирают, люди остаются. Естественный отбор, как в
животном мире. Во имя сохранения человечества.
Почтовый аэрокар в старой шахте, лаборатория в скалах, фиолетовое об-
лако.
Эрл, ты должен это завершить. Теперь, когда ты узнаешь, кто я, узна-
ешь все обо мне... Вся моя жизнь или моя смерть прикажут тебе. У тебя
будет тело Риты, ее силы, ее Молодость. Новая Рита будет смотреть сбоку
на собеседника немигающим взглядом, будто птица, собирающаяся клюнуть.
Но седая прядь останется - кстати, не забывай ее подкрашивать.
Шлем "последнего желания". Мы оба лишены этого права, которое вещает-
ся лишь в обмен на подлинную смерть. У тебя умрет тело, а у меня? Что
останется у меня? Фиолетовое облако. Я хочу, чтобы так было.
Впервые умирающая в этой комнате будет думать о будущем. Ты мое буду-
щее, Эрл, поэтому ты выполнишь мою волю.
Хозяйка уходит. Быстро вытягиваю из кадки провода, подсоединяю к шле-
му. Ампула со снотворным. Я проглочу ее в безопасном отсеке, перед тем
как включить газ. Мое письмо к тебе.
Кажется, все. Через час роботы отправят твое тело в камеру, где Док
констатирует смерть. Через два часа ты проснешься. У тебя будут докумен-
ты и внешность Николь Брандо. И свобода. Встань и иди.
Ты должен выдержать, Эрл. Я знаю, ты все выдержишь. Прости, но я не
могла иначе. Ты бы никогда не согласился. Поэтому я решила за нас обоих.
Пять минут наедине, всего пять минут, чтобы с тобой проститься.
Как тихо... С улицы доносятся ритмичные удары по мячу. Шлеп - видимо,
опять смазала та, в белых джинсах.
Слушай, когда выйдешь... научи ее принимать мяч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29