Только, начав с муравьев, вы закончили людьми… Теперь понятно, как вы могли пойти на такую бесчеловечность - использовать жизнь ребенка в качестве приманки, на которую я должен был попасться!
- А что в этом было бесчеловечного? - искренне удивляется Алкимов. - Мы все равно не дали бы мальчишке погибнуть… А знаете, Алекс, тот факт, что вы кинулись спасать его, ни о чем еще не говорил - хотя, по-моему, это тоже проявление вашего врожденного хардерского инстинкта, который заключается в том, что вы лезете спасать всех подряд, невзирая на то, хотят гибнущие этого или нет. Вас же так выдрессировали, что вы очертя голову кидаетесь спасать как хороших, так и плохих, как добрых, так и негодяев, как любого человека в отдельности, так и всех людей, вместе взятых!.. Лично меня больше всего бесит ваша тупая уверенность в том, что вы призваны спасти ни более, ни менее, как всё человечество!..
Он со злостью бьет кулаком по парапету и, морщась, шипит от боли.
Потом продолжает, по-прежнему не глядя на меня:
- Но, повторяю, раскрыли мы вас не потому, что вы стали спасать этого маленького идиота, и даже не потому, что вы пожертвовали “регром”, чтобы суметь спасти его… Главный ваш просчет, хардер, заключался в другом. Если бы вы действительно потеряли жену и детей, то вместо того, чтобы устремиться куда-то с “регром” в зубах, вы обязательно попробовали бы включить его…
- Вы что, следили за мной? - спрашиваю я.
- Да, хотя это было не так уж необходимо. Мы бы и так узнали, что вы не воспользовались “регром” по назначению. Ведь в противном случае вы наверняка никогда не приехали бы в эту провинциальную дыру, и мы бы тогда никогда не узнали эмбриостроителя по имени Алекс Винтеров. А поскольку это воспоминание даже спустя сутки осталось в голове у меня и у других… ваших знакомых… то, значит, вы попытались обвести нас вокруг пальца.
Откуда ни возьмись, на мост врывается на большой скорости турбокар с непроницаемо-черными стеклами боковых люков и с визгом тормозов останавливается возле нас.
Невзирая на ноющие мышцы и растянутые связки сухожилий, я поднимаюсь на ноги.
- Не дурите, хардер, - предупреждает меня Алкимов. - Умейте проигрывать, не теряя лица.
Это конец, понимаю я. Сейчас из турбокара в меня выстрелит струя раскаленной плазмы или хотя бы обычная пуля - и это будет логичное завершение нашего поединка.
Но ни Гер Алкимов, ни его подручные почему-то не собираются меня убивать.
И лишь когда турбокар, на заднее сиденье которого усаживается “цветовод”, скрывается из виду, я догадываюсь, почему меня оставили в живых…
Глава 12. Снова с искейпом (Х+50)
Профессор Авиценна вновь принимает меня в своем рабочем кабинете. Но на этот раз он занят не дистанционным оперированием и даже не научной работой. В углу его кабинета в деревянной кадушке произрастают какие-то чахлые деревца, которые доктор заботливо поливает с разных сторон из садовой лейки.
- Цитрусовые, - поясняет он мне. - Решил посмотреть, что из этого получится…
После пребывания в роли цветовода-любителя и под влиянием лекций Гера Алкимова я чувствую себя ветераном в вопросах разведения растений.
- А ничего особенного не получится, уважаемый профессор, - вежливо говорю я. - Даже если ваши лимончики и зацветут, то плодов они все равно не дадут.
- Вот как? - поднимает он свои “эйнштейновские” брови. - Почему вы так в этом уверены, молодой человек?
- Да потому что для завязи плодов требуется опыление, -снисходительно объясняю я, - и в природных условиях эту функцию выполняют пчелы и другие насекомые.
Профессор ставит лейку на пол и в отчаянии по-женски всплескивает руками.
Я его понимаю: до сих пор пчелы почему-то не водились на дне океана.
- Впрочем, можно попытаться произвести искусственное опыление, - спешу добавить я, чтобы успокоить незадачливого садовода. - Например, с помощью вентилятора. Когда ваши цитрусовые зацветут, направьте на них струю воздуха, может быть, что-нибудь из этого и получится… Но обильного урожая все равно не ждите.
Авиценна машет рукой:
- Да бог с ним, урожаем, - безапелляционно заявляет он. - Для меня главное - чтоб хоть что-то выросло!.. Нет-нет, - торопится добавить он. - Клиника отнюдь не испытывает недостатка в овощах и фруктах. Но, знаете, когда ты своими руками посадил и вырастил хотя бы одно растение, то чувствуешь себя как-то совсем иначе - как… как женщина, родившая ребенка!..
Наши взгляды встречаются, и профессор смущенно отворачивается, словно стыдясь приступа сентиментальности со своей стороны.
- Вы, наверное, вернулись за искейпом? - вслух предполагает он.
- И за ним тоже, - отвечаю я. - Но прежде чем отправиться на операционный стол, я хотел бы получить от вас кое-какую информацию, уважаемый профессор.
- Например?
Авиценна предлагает мне жестом присесть и сам садится за свой рабочий стол.
- Меня интересует, кто еще из хардеров просил вас удалить искейп на протяжении последних… ну, скажем, пяти лет.
Доктор опять удивленно вскидывает вверх свои роскошные брови.
- А почему это вас интересует, Лигум? - спрашивает он. - И потом, вы хоть представляете, сколько человек будет значиться в таком списке?
Я хмурюсь:
- А что, разве хардеры так часто отказывались от искейпа?
Профессор откровенно ухмыляется. Настал его черед чуть-чуть поиздеваться надо мной.
- Вы, хардеры, - как малые дети, - сообщает он мне. - И как в детском саду, время от времени среди вас начинают ходить разные слухи и сплетни. Особенно об искейпе… Казалось бы, многие из вас уже не раз имели возможность убедиться в том, что эта штука работает, и работает безотказно - нет, опять кто-то начинает высасывать из пальца абсолютно беспочвенные бредни!..
- Что вы имеете в виду? - удивленно осведомляюсь я.
Авиценна тяжко вздыхает и запускает свой транспьютер. Через секунду между нами возникает, как сказочный джинн из бутылки, двусторонний голо-экран.
- Когда искейп еще только начинал применяться, - говорит профессор, - то хардеры, в своем большинстве, не были склонны доверять ему. Причина этого была вполне понятной, если учесть психологию людей… Конечно, определенную роль сыграла и та секретность, которой с самого начала было окружено это устройство. Никто не видел, как работает искейп, потому что предназначен он для предотвращения смерти своего хозяина. А раз нет видимых результатов работы прибора - значит, можно допустить, что дело не в нем, а в везении и мастерстве его обладателя… Вот и стали распускаться слухи о том, что искейпа вообще нет, а есть лишь искусно созданный миф о бессмертии хардеров. Потом наконец все эти вымыслы развеяла практика применения искейпа. Многие убедились на своем опыте, что искейп есть и что он действительно возвращает человека в момент, предшествующий гибели… Но время от времени опять находился очередной умник, который утверждал, что будто бы искейп не всегда может уберечь от гибели и будто бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
- А что в этом было бесчеловечного? - искренне удивляется Алкимов. - Мы все равно не дали бы мальчишке погибнуть… А знаете, Алекс, тот факт, что вы кинулись спасать его, ни о чем еще не говорил - хотя, по-моему, это тоже проявление вашего врожденного хардерского инстинкта, который заключается в том, что вы лезете спасать всех подряд, невзирая на то, хотят гибнущие этого или нет. Вас же так выдрессировали, что вы очертя голову кидаетесь спасать как хороших, так и плохих, как добрых, так и негодяев, как любого человека в отдельности, так и всех людей, вместе взятых!.. Лично меня больше всего бесит ваша тупая уверенность в том, что вы призваны спасти ни более, ни менее, как всё человечество!..
Он со злостью бьет кулаком по парапету и, морщась, шипит от боли.
Потом продолжает, по-прежнему не глядя на меня:
- Но, повторяю, раскрыли мы вас не потому, что вы стали спасать этого маленького идиота, и даже не потому, что вы пожертвовали “регром”, чтобы суметь спасти его… Главный ваш просчет, хардер, заключался в другом. Если бы вы действительно потеряли жену и детей, то вместо того, чтобы устремиться куда-то с “регром” в зубах, вы обязательно попробовали бы включить его…
- Вы что, следили за мной? - спрашиваю я.
- Да, хотя это было не так уж необходимо. Мы бы и так узнали, что вы не воспользовались “регром” по назначению. Ведь в противном случае вы наверняка никогда не приехали бы в эту провинциальную дыру, и мы бы тогда никогда не узнали эмбриостроителя по имени Алекс Винтеров. А поскольку это воспоминание даже спустя сутки осталось в голове у меня и у других… ваших знакомых… то, значит, вы попытались обвести нас вокруг пальца.
Откуда ни возьмись, на мост врывается на большой скорости турбокар с непроницаемо-черными стеклами боковых люков и с визгом тормозов останавливается возле нас.
Невзирая на ноющие мышцы и растянутые связки сухожилий, я поднимаюсь на ноги.
- Не дурите, хардер, - предупреждает меня Алкимов. - Умейте проигрывать, не теряя лица.
Это конец, понимаю я. Сейчас из турбокара в меня выстрелит струя раскаленной плазмы или хотя бы обычная пуля - и это будет логичное завершение нашего поединка.
Но ни Гер Алкимов, ни его подручные почему-то не собираются меня убивать.
И лишь когда турбокар, на заднее сиденье которого усаживается “цветовод”, скрывается из виду, я догадываюсь, почему меня оставили в живых…
Глава 12. Снова с искейпом (Х+50)
Профессор Авиценна вновь принимает меня в своем рабочем кабинете. Но на этот раз он занят не дистанционным оперированием и даже не научной работой. В углу его кабинета в деревянной кадушке произрастают какие-то чахлые деревца, которые доктор заботливо поливает с разных сторон из садовой лейки.
- Цитрусовые, - поясняет он мне. - Решил посмотреть, что из этого получится…
После пребывания в роли цветовода-любителя и под влиянием лекций Гера Алкимова я чувствую себя ветераном в вопросах разведения растений.
- А ничего особенного не получится, уважаемый профессор, - вежливо говорю я. - Даже если ваши лимончики и зацветут, то плодов они все равно не дадут.
- Вот как? - поднимает он свои “эйнштейновские” брови. - Почему вы так в этом уверены, молодой человек?
- Да потому что для завязи плодов требуется опыление, -снисходительно объясняю я, - и в природных условиях эту функцию выполняют пчелы и другие насекомые.
Профессор ставит лейку на пол и в отчаянии по-женски всплескивает руками.
Я его понимаю: до сих пор пчелы почему-то не водились на дне океана.
- Впрочем, можно попытаться произвести искусственное опыление, - спешу добавить я, чтобы успокоить незадачливого садовода. - Например, с помощью вентилятора. Когда ваши цитрусовые зацветут, направьте на них струю воздуха, может быть, что-нибудь из этого и получится… Но обильного урожая все равно не ждите.
Авиценна машет рукой:
- Да бог с ним, урожаем, - безапелляционно заявляет он. - Для меня главное - чтоб хоть что-то выросло!.. Нет-нет, - торопится добавить он. - Клиника отнюдь не испытывает недостатка в овощах и фруктах. Но, знаете, когда ты своими руками посадил и вырастил хотя бы одно растение, то чувствуешь себя как-то совсем иначе - как… как женщина, родившая ребенка!..
Наши взгляды встречаются, и профессор смущенно отворачивается, словно стыдясь приступа сентиментальности со своей стороны.
- Вы, наверное, вернулись за искейпом? - вслух предполагает он.
- И за ним тоже, - отвечаю я. - Но прежде чем отправиться на операционный стол, я хотел бы получить от вас кое-какую информацию, уважаемый профессор.
- Например?
Авиценна предлагает мне жестом присесть и сам садится за свой рабочий стол.
- Меня интересует, кто еще из хардеров просил вас удалить искейп на протяжении последних… ну, скажем, пяти лет.
Доктор опять удивленно вскидывает вверх свои роскошные брови.
- А почему это вас интересует, Лигум? - спрашивает он. - И потом, вы хоть представляете, сколько человек будет значиться в таком списке?
Я хмурюсь:
- А что, разве хардеры так часто отказывались от искейпа?
Профессор откровенно ухмыляется. Настал его черед чуть-чуть поиздеваться надо мной.
- Вы, хардеры, - как малые дети, - сообщает он мне. - И как в детском саду, время от времени среди вас начинают ходить разные слухи и сплетни. Особенно об искейпе… Казалось бы, многие из вас уже не раз имели возможность убедиться в том, что эта штука работает, и работает безотказно - нет, опять кто-то начинает высасывать из пальца абсолютно беспочвенные бредни!..
- Что вы имеете в виду? - удивленно осведомляюсь я.
Авиценна тяжко вздыхает и запускает свой транспьютер. Через секунду между нами возникает, как сказочный джинн из бутылки, двусторонний голо-экран.
- Когда искейп еще только начинал применяться, - говорит профессор, - то хардеры, в своем большинстве, не были склонны доверять ему. Причина этого была вполне понятной, если учесть психологию людей… Конечно, определенную роль сыграла и та секретность, которой с самого начала было окружено это устройство. Никто не видел, как работает искейп, потому что предназначен он для предотвращения смерти своего хозяина. А раз нет видимых результатов работы прибора - значит, можно допустить, что дело не в нем, а в везении и мастерстве его обладателя… Вот и стали распускаться слухи о том, что искейпа вообще нет, а есть лишь искусно созданный миф о бессмертии хардеров. Потом наконец все эти вымыслы развеяла практика применения искейпа. Многие убедились на своем опыте, что искейп есть и что он действительно возвращает человека в момент, предшествующий гибели… Но время от времени опять находился очередной умник, который утверждал, что будто бы искейп не всегда может уберечь от гибели и будто бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112