— Что? — не понял Назаров. — Что ты сказал?
— Я сказал... Поехали отсюда. Быстрей...
— Ты перегрелся. Фэрфакс же четко сказал, что ждет нас.
— Нас никто не ждет.
— Эй, амиго, ты шутки шутить вздумал? На попятный пошел? Так не пойдет.
— Макс, ты извини, но... Мне что то не по себе... Такое чувство, что никакого Фэрфакса там нет...
— Ты или спятил, или... Ну хорошо, давай позвоним ему. Телефон далеко?
Набрав номер, Назаров долго не отрывал аппарат от уха, лицо его с каждой секундой делалось все удивлен ней.
— Странно. Не подходит... Хотя, он ведь говорил про поломку в доме. Может быть, именно телефон... Что нам мешает проверить?
— Я не пойду!
— Заладил! Мне силком тебя тащить? Впрочем, лад но, сиди, если хочешь, так и быть, попрошу хозяина выйти и лично пригласить тебя в дом...
Назаров вышел, хлопнув дверцей, и по идеально ровной дорожке направился к белой двери.
Автомобиль стоял в густой тени высокой сирени, и хотя жара была основательная, в салоне не припекало. Необъяснимая тяжелая истома опять сковала тело. Нил откинул голову на подголовник и вновь отдался сну, похожему на маленькую смерть...
Сине-белые двери приотворились, на мгновение вы темнив пространство, и закрылись вновь.
На белых ступенях стояла Таня Захаржевская.
В черном обтягивающем комбинезоне, в бейсбольной шапочке с длинным козырьком, с черным кожаным чемоданчиком в руке.
— Вот так. — Она сняла шапочку, встряхнула рыжими кудрями.
— Таня! Таня! — сдавленно крикнул, откуда-то снизу. Нил.
Она раздвинула в улыбке яркие губы, показав два рядка мелких, хищных зубов.
— Не ходи за мной, Баренцев. В твоей жизни еще будут и Макс, и остров...
— Таня...
Глаза открылись сами собой, широко, резко, как выстрел.
Нил моргнул, недоумевая, посмотрел на часы.
От прибрежного ресторанчика они отъехали почти сразу после разговора с Фэрфаксом, в начале второго. Дорога едва ли заняла более сорока минут. Допустим, они приехали в половине третьего. А сейчас его часы показывали двадцать пять четвертого.
Получается, он проспал около часа.
Но удивительно было не это. А то, что ни Назаров, ни хозяин дома, политик с голосом респектабельного проповедника, так и не показались, не разбудили его, не пригласили войти. А ведь, помнится, мистер Фэрфакс так спешил обсудить предстоящую сделку...
Тоже заснули, что ли? Три взрослых мужика, среди бела дня, внезапно и одновременно?..
Нил взялся за ручку, намереваясь выйти и узнать, в чем дело. Взгляд его бессознательно проследил предстоящий маршрут: несколько шагов по аллее, дальше лужайка, крыльцо... Все застывшее, безмолвное, неживое...
Краешек глаза автоматически зацепил какое-то движение, сосредоточился...
По тенистой, утопающей в магнолиях аллее стремительно удалялась фигура в черном комбинезоне, с черным чемоданчиком в руке...
Та, которую он впервые увидел именно в филологическом дворике, и которую с первого взгляда полюбил всеобъемлющей, мучительной и обреченной любовью семнадцатилетнего девственника. Потом пришла Линда, его первая женщина, первая жена, но любовь — вторая. Пришла — и ушла в Большую Неизвестность, куда спустя шесть лет сорвалась Лиз, нежная и нежданная третья любовь.
Тогда как первая вот-вот исчезнет за поворотом...
Рассудок вопил: нет, это невозможно, этого не может быть...
Потерян Лиз, не поверив надгробному камню на лондонском кладбище, долго и безуспешно разыскивал он хотя бы малейший след Тани Захаржевской-Дарлинг, хватаясь, как утопающий за соломинку, за минимальное внешнее сходство. Таня виделась ему в облике то продавщицы косметики в парижском «Прантан», то канадской лыжницы на австрийском курорте, то молодой англичанки, промелькнувшей в новостях Си-Эн-Эн в связи с каким-то гуманитарным фондом...
Он дал фигурке в комбинезоне скрыться в тени деревьев, не окликнув, не попытавшись догнать — не было сил травмировать душу еще одной ошибкой... Хотя как раз душа-то и шептала: это она...
Нил еще долго сидел в машине, незряче уставившись в ту точку пространства, где...
Из оцепенения его вывела мелодичная трель мобильного телефона.
— Баррен слушает!
— Патрон, это Стефани Дюшамель, простите, что отвлекаю вас, но я просто не знаю, как отвечать на все поступившие приглашения...
— Стефани, я перезвоню вам при первой возможности.
Дела, дела... Нил убрал телефон, зачем-то постучал пальцем по приборной доске.
И долго ему еще здесь прохлаждаться? Что они там себе думают?
Он вышел из автомобиля, решительной походкой пересек лужайку, поднялся к белой двери с синими стеклами и стукнул бронзовым молоточком по овальной бронзовой дощечке. Подождав, стукнул еще раз. Потом застучал в дверь ногами.
— Эй, эй! Мистер Фэрфакс! Мистер Фэрфакс!
В ответ тишина, только с ветки слетела с карканьем черная птица — то ли галка, то ли ворона.
Он обошел вокруг дома, стараясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь плотные жалюзи, закрывающие окна от знойного солнца.
Еще несколько раз постучал в дверь. Потом сел на ступеньки и достал телефон. Возможно, в памяти сохранился номер Фэрфакса... Хотя, что толку? Телефонный сигнал всяко не громче стука его подошв о белую филенку двери.
Может быть, они тихо укатили, оставив его здесь? Но зачем?
Нил в третий раз подошел к двери.
— Эй, мистер! Два шага назад и подними руки так, чтобы я мог их видеть!
Полиция. Надо же, как тихо подкатили!
— Это очень хорошо, что вы здесь. Я хочу сделать заявление...
— Руки! Ни с места, или я стреляю!
Нил замер с поднятыми руками. Молодой чернокожий коп принялся деловито обстукивать ею со всех сторон, а пожилой напарник с моржовыми усами неторопливо достал наручники, приговаривая:
— Вы имеете право хранить молчание, все, сказанное вами, может быть использовано против вас....
Глава пятая
Инферно в небесах
(июнь 1995, Мэриленд)
Итак, можно считать, что парню на голову упал кирпич. А, как говорил Воланд, кирпич никому и никогда не падает на голову случайно. В этот раз в роли кирпича выступала она. Найдя сравнение своей рыжеволосой особы с кирпичом забавным, мисс Дарлин Теннисон, тайная леди Морвен, урожденная Татьяна Захаржевская, впервые за этот день улыбнулась.
Еще раз прокрутить все заново. Нет, девятую спецоперацию Ордена Иллюминатов с ее активным участием можно признать такой же блестящей, как и предыдущие. Но все же... Итак. Выстрел из снайперской винтовки с глушителем в кондиционер в доме Фэрфакса... Как же жарко сегодня, и аэропортовские кондиционеры никуда не годятся... Потом она в роли мастера по ремонту кондиционеров входит в дом. Спальня. Расстегнутый комбинезон сработал, Фэрфакс стягивает шорты и получает пулю в лоб. Двурушников казнят... Цветок магнолии в заднем проходе — это лирическое дополнение, причем написанное по-русски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92