- Пока Королева и Доктор З. продолжали беседу, мы все начали изучение
другими способами. Доктор З. дала нам задания, которые мы - в пределах,
допускаемых данной цивилизацией - должны были выполнить. Мне надлежало
попытаться посетить Зал Плача, из-за моего интереса к художественному
выражению. Мне выпало получить в провожатые Б'оремоса, Певца Погребальных
Песен, как его называли.
- Того принца, который пел для вас накануне?
- Да, сэр. Сначала он пригласил меня в свои комнаты, где вокруг него
начали бесконечную возню несколько слуг-трогов. Пока они ухаживали за его
волосами и ногтями, я рассматривал коллекцию музыкальных инструментов,
висевшую у него на стенах. Это были струнные инструменты, все - с
инкрустацией. Собственно говоря, кроме похоронных барабанов, нескольких
очень маленьких тростниковых дудочек и колокольчиков, которые звенели,
когда кто-то приходил или уходил от Королевы, струнные были единственными
музыкальными инструментами на планете. Это была очень ранняя стадия
развития искусства, хотя музыка, которую Б'оремос мог извлечь из этих
струн, впечатляла.
В тот день он предложил мне выбрать инструмент и поиграть. Потратив
час и перепробовав все, я выбрал нечто под названием гармониус. У него
была форма, более-менее похожая на древний индийский инструмент, ситар, с
широким глубоко резонирующим днищем, вырезанным из тыквы, и с длинным
грифом, на который было натянуто семь струн. Мне понравились его странные
модуляции, и я взял его себе.
Однажды, пока я сидел с гармониусом на коленях и играл - на нем надо
играть сидя - я вдруг подобрал такую странную мелодию, что я громко
рассмеялся.
Б'оремос приподнялся на подушках, где слуги все еще трудились над его
лицом, и посмотрел на меня.
- Какой странный грубый звук ты издаешь.
Я извинился.
- Я еще не привык к этой последней струне, - сказал я, показывая на
широкую басовую струну, которая была натянута только на половину длины
гармониуса.
- Я говорю о резком звуке, который ты издал ртом, как будто
закрывающиеся лунные шапочки.
Я снова засмеялся.
- Вот, - сказал он, указывая на меня. Слуги поклонились, подталкивая
друг друга локтями. Он с раздражением махнул рукой, отпуская их.
- Это смех, - сказал я. - Разве ваши люди совсем не смеются?
Он подернул плечами и сухо улыбнулся. - Мы - люди слез. Хорошо
горевать - это искусство.
- А мы - люди без слез, - сказал я. - Мы стараемся вообще не
горевать.
- Ладно, Человек-Без-Слез, - сказал он, тогда пора взять тебя в Зал
Плача. Там мы обнаружим в тебе слезы так же легко, как ты обнаружил музыку
в этом. - Он томно кивнул на гармониус, который я поднял с колен.
Он что-то крикнул, и в комнату бесшумно вошел новый слуга.
- Это Мар-Кешан, - сказал мой хозяин. Он для слуг все равно, что
Королева - для женщин.
Мар-Кешан поклонился, прочел, что хозяин показал ему на пальцах, и
быстрыми щелчками собственных пальцев ответил. Мне Мар-Кешан сразу
понравился. Он был проворный, почти до резкости. Круглое лицо было цвета
темных ягод, глаза - выцветшего голубого, как у моряка, производившие
двойственное впечатление - как слепоты, так и дальнозоркости.
- Одень его для Зала, - сказал Б'оремос. Мне показалось, что он
произнес это вслух только ради меня, потому что его пальцы уже отдали этот
же приказ.
Прежде, чем я успел остановить его, Мар-Кешан исчез, потом появился
снова с золотистым хитоном из летящего материала, похожего на шелк.
- Это цвет твоих волос и кожи, А'арон, - сказал Б'оремос.
Я был уверен, что именно обсуждение этого цвета занимало до этого их
пальцы.
Они вдвоем раздели меня и накинули на меня хитон. К нему была
приделана полоса ткани, которую перебросили мне через правое плечо,
закрыли грудь и прикрепили на талии шнурком. Юбка спадала мягкими
складками до бедер. Слава богу, я был худой, а то зрелище было бы
безусловно неприличное.
Мар-Кешан подивился на мои шорты, а трусы привели его в восторг. Они
не были знакомы с трикотажем. Потом заменили мое белье на шелковую
набедренную повязку, слишком тесную и неудобную. Все это время они
беззвучно болтали, семафоря пальцами. Я не мог даже приблизительно
угадать, что они комментировали.
Ни одна пара сандалий принца мне не подошла, пришлось обойтись парой
старых кожаных шлепанцев Мар-Кешана. Ни одному из них такой выход из
положения не понравился, но оба согласились, что мои собственные ботинки
совершенно не подходят.
После этого я вскинул за плечо гармониус, Б'оремос взял свою плекту,
и мы отправились в Зал.
- Ну, и зрелище ты собой представлял, сынок.
- Я думаю, что выглядел немного как грек.
Но мы ведь специально учимся носить одежду туземцев. И обычно это
бывало довольно элегантная одежда, хотя, может быть, немного тесновата и
скудна. Я знал несколько антропологов, первыми открывших луны Петли, им
пришлось облачиться в навоз и грязь, чтобы помочь отпраздновать дни
рождения местных вождей. А один мой друг проходил обучение на Лэндон-10,
где разумные существа носили металлические пальто, сделанные из гвоздей
остриями внутрь, чтобы показать смирение. Шелковая юбочка, как бы она ни
была коротка, вряд ли может по сравнению с этим считаться большим
несчастьем, сэр.
- Ха-ха, мне нравится твое отношение, Аарон. Теперь расскажи мне о
Зале.
- Само здание построено из такого же серо-белого камня с вкраплением
ракушек, что и дворец. Но если дворец огромен и его пропорции нарушаются
парой непохожих друг на друга башен, то в облике Зала есть что-то
элегантное, хрупкое и одинокое. Фасад оформлен пилястрами, которые покрыты
резьбой такой сложности, что я не сумел расшифровать ее; "метафоры
скорби", вот все, что ответил Б'оремос, когда я спросил его. Есть еще и
своего рода барельеф на треугольнике под остроконечной крышей. Все здание
высотой больше, чем двухэтажный дом, но оно кажется одновременно и меньше.
К дверям ведут тринадцать каменных ступеней.
Двери сделаны из какого-то тяжелого дерева и тоже покрыты резьбой.
Эту резьбу я сумел расшифровать, там в основном изображены плачущие
женщины и скелеты, выставленные на высоких столбах.
Мы протиснулись через тяжелые двери и вошли внутрь. Я думал, что там
будет темно, но, к моему удивлению, в зале было очень светло. Часть крыши
была открыта, но на ночь или в случае плохой погоды ее, очевидно, можно
было закрыть. Через открытые окна влетал морской ветерок.
Везде стояли столы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45