Судя по афише, в соседнем кинотеатре шли еще четыре фильма. Но увы, учитывая состояние моих ступней, они с тем же успехом могли бы идти и на Марсе. Я купила билеты на все три сеанса.
Девушка за конфетным прилавком медитировала над любовным романом.
– М-м-м... – Я нахмурилась, словно выбирая.
– Вам помочь?
– Будьте добры. Так... Сьюзи просила сладкий попкорн... (Девушка придвинула пакет.) Ах да, Линда требует “Милки-вэй”, а Шэрон, кажется, арахис...
Легкие работали, как кузнечные мехи. Вдыхая и выдыхая что было сил, я мела с прилавка попкорн, “Милки-вэй”, “Сникерс”, “Твикс”, пепси. Ярость утихла, уступив место голоду.
Между Бетт и Клинтом, а потом и перед Сильвестром я повторяла набеги на прилавок. Вдыхала и выдыхала. Вдыхала и выдыхала. Все без толку. Глубокие вдохи утратили надо мной всякую власть. Методика доктора Чена потерпела полный крах.
Уже растеклась по экрану последняя порция крови и мозгов, поползли финальные титры, а я все жевала. Жевала в такси, жевала у себя в прихожей, бережно отлепляя от кровавых пузырей клочки туалетной бумаги, но так и не заглушила бешеного голода. Лишь одно заглохло во мне навсегда – последние остатки желания или надежды на примирение.
Я все поставила на Фрэнклина Аверса и проиграла вчистую.
* * *
“Детективное агентство Хэлси” оказалось крохотной ячейкой в хитросплетении одноэтажных офисных зданий, напоминавших россыпь деталек гигантского конструктора. Паутина из стекла и металла безжалостно опутала изрядный клок превосходной пахотной земли в считанных минутах езды от торгового центра. Я оценила удобство расположения. Можно прибарахлиться, перекусить, разобраться с неверным супругом, и весь вечер еще останется свободным. Не иначе, Сара-Джейн из конформизма предпочла мистера Хэлси всем прочим сыщикам.
Офис 1506 прятался в укромном закутке с тыла и начисто опровергал все мои представления о детективной конторе. Где мрачный двор-колодец, где потеки грязи на облупленных стенах? Где, наконец, вонь мочи, где скрипучая лестница? Чтобы попасть сюда, даже принцу Уэльскому пришлось бы прежде привести себя в порядок и подтвердить родословную. Да, в этом районе Чикаго фасады нужны домам для одной главной цели: чтобы кричать о преуспевании их владельцев.
– Да?
С виду обычная секретарша, но жвачку не жует. Мутант.
– Мисс Марлоу. Я хотела бы видеть мистера Хэлси.
– Прошу вас, присаживайтесь, мисс Марлоу, сейчас сообщу о вас. Мистер Хэлси будет рад встрече.
Дизайн приемной внушал доверие своей респектабельностью – сугубо мужской коньячно-табачный колер, добротная массивная мебель. Дубовые столешницы, латунные ручки ящиков, кожаная обивка и толстые ковры самим своим видом гарантировали полнейшую надежность и конфиденциальность. Пожалуй, и для будущего сенатора США не зазорно, если за ним будут следить здешние обитатели... Я поежилась. Не для этого я тут. Да, именно желание устроить слежку за мужем подтолкнуло меня к замыслу очередной статьи, но через свой частный и ничтожный интерес надо переступить. Иначе ничего путного не напишешь.
Устроившись на скользком кожаном сиденье, я зашелестела страницами блокнота. Сейчас он был для меня всем – главным орудием журналистского труда, единственным подспорьем, дарившим уверенность в своих силах. На обложке значились название темы – “Детектив” – и дата, когда я созвонилась с офисом Хэлси. Уже тогда я заполнила первые три страницы вопросами и теперь пробегала их глазами с таким недоумением, словно видела впервые. Не верится, что прошло всего две недели... Какие-то заметки казались пустыми и бессмысленными, а все остальное выглядело смутно знакомым и в то же время чужим – будто я читала текст, написанный неизвестно кем. Что ж, в каком-то смысле так оно и было.
Я набросала эти заметки в припадке вдохновения. Состояние совершенно поразительное, но преходящее. Теперь настало время заново обрести прежнюю ясность мысли и превратить замысел в статью. У меня это обычно начинается так: я словно поднимаюсь над темой, вдумываясь в нее и понемногу приближаясь, пока она не затянет меня с головой. Я снова и снова вчитывалась в обрывочные записи, и приемная детектива Хэлси мало-помалу исчезала в тумане, а странички блокнота, наоборот, наполнялись содержанием.
Определенно, за минувшее время что-то неуловимо изменилось во мне самой, и я стряхнула с себя Барбару Аверс, как старую кожу. Привет, Барби Марлоу.
На странице ровными шеренгами выстроились вопросы. Я выверила их боевой порядок, некоторые поменяла местами, какие-то зачеркнула и вписала новые. Цепочка вопросов прочно утвердилась в памяти. Блокнот обогатился кратким описанием приемной и списком журналов, разбросанных на стеклянном столике. “Форбс”, “Деньги”, “Элль”, “Вестник социологических исследований”, “Новости архитектуры”, “Литературные новинки”, “Все о знаменитостях”, “Идеальный дом и сад” – красноречивый набор. Чтиво для богатых домохозяек и бизнесменов, помешанных на своей респектабельности.
Я не услышала, как отворилась дверь в кабинет Хэлси.
– Мисс Марлоу?
– Да.
– Прошу вас, входите.
Я вскочила, будто скинула семнадцать лет и соответствующее число килограммов. Зрение и обоняние обострились, как у собаки, а наблюдательность так просто зашкаливало. На пороге кабинета я явственно различила и запах свежесваренного кофе, и острый сигарно-кожаный аромат. Хозяин кабинета гостеприимно двинулся мне навстречу, и к этому букету примешался дорогой лосьон после бритья. Рост сто восемьдесят, быстро щелкало у меня в голове, сорок два года, взгляд как у заправского копа, длинные руки и ловкие обезьяньи пальцы словно созданы забрасывать в корзину баскетбольный мяч.
Моя рука утонула в его широкой ладони. Стертые костяшки пальцев выдавали опытного боксера.
Я искренне поблагодарила и поспешила к столу, на ходу черкая в блокноте “рукопож.”. За этой абракадаброй для меня стояла выразительная подробность, через которую раскроется характер моего героя. Рукопожатие мистера Хэлси оказалось решительным и дружеским, но в то же время бережным. Скажем, скрытый неврастеник судорожно, до боли, стиснул бы мои пальцы, а вялое и равнодушное пожатие холодной ладони с головой выдает человека с темпераментом дохлой рыбы. Очевидно, мистер Хэлси не был ни тем, ни другим. Энергия, предупредительность, собранность – вот его код.
– Знаю, график у вас плотный, – заявила я, тоже решив проявить все эти качества. – Сколько у нас времени?
Он бросил взгляд на “Роллекс”:
– Полчаса хватит?
– Попробую уложиться.
Коротко представившись, я сразу взяла быка за рога:
– Первым делом нужно найти особый ракурс.
– Ракурс?
– Ну, повод, какой-то неожиданный ход, чтобы избитая тема раскрылась по-новому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Девушка за конфетным прилавком медитировала над любовным романом.
– М-м-м... – Я нахмурилась, словно выбирая.
– Вам помочь?
– Будьте добры. Так... Сьюзи просила сладкий попкорн... (Девушка придвинула пакет.) Ах да, Линда требует “Милки-вэй”, а Шэрон, кажется, арахис...
Легкие работали, как кузнечные мехи. Вдыхая и выдыхая что было сил, я мела с прилавка попкорн, “Милки-вэй”, “Сникерс”, “Твикс”, пепси. Ярость утихла, уступив место голоду.
Между Бетт и Клинтом, а потом и перед Сильвестром я повторяла набеги на прилавок. Вдыхала и выдыхала. Вдыхала и выдыхала. Все без толку. Глубокие вдохи утратили надо мной всякую власть. Методика доктора Чена потерпела полный крах.
Уже растеклась по экрану последняя порция крови и мозгов, поползли финальные титры, а я все жевала. Жевала в такси, жевала у себя в прихожей, бережно отлепляя от кровавых пузырей клочки туалетной бумаги, но так и не заглушила бешеного голода. Лишь одно заглохло во мне навсегда – последние остатки желания или надежды на примирение.
Я все поставила на Фрэнклина Аверса и проиграла вчистую.
* * *
“Детективное агентство Хэлси” оказалось крохотной ячейкой в хитросплетении одноэтажных офисных зданий, напоминавших россыпь деталек гигантского конструктора. Паутина из стекла и металла безжалостно опутала изрядный клок превосходной пахотной земли в считанных минутах езды от торгового центра. Я оценила удобство расположения. Можно прибарахлиться, перекусить, разобраться с неверным супругом, и весь вечер еще останется свободным. Не иначе, Сара-Джейн из конформизма предпочла мистера Хэлси всем прочим сыщикам.
Офис 1506 прятался в укромном закутке с тыла и начисто опровергал все мои представления о детективной конторе. Где мрачный двор-колодец, где потеки грязи на облупленных стенах? Где, наконец, вонь мочи, где скрипучая лестница? Чтобы попасть сюда, даже принцу Уэльскому пришлось бы прежде привести себя в порядок и подтвердить родословную. Да, в этом районе Чикаго фасады нужны домам для одной главной цели: чтобы кричать о преуспевании их владельцев.
– Да?
С виду обычная секретарша, но жвачку не жует. Мутант.
– Мисс Марлоу. Я хотела бы видеть мистера Хэлси.
– Прошу вас, присаживайтесь, мисс Марлоу, сейчас сообщу о вас. Мистер Хэлси будет рад встрече.
Дизайн приемной внушал доверие своей респектабельностью – сугубо мужской коньячно-табачный колер, добротная массивная мебель. Дубовые столешницы, латунные ручки ящиков, кожаная обивка и толстые ковры самим своим видом гарантировали полнейшую надежность и конфиденциальность. Пожалуй, и для будущего сенатора США не зазорно, если за ним будут следить здешние обитатели... Я поежилась. Не для этого я тут. Да, именно желание устроить слежку за мужем подтолкнуло меня к замыслу очередной статьи, но через свой частный и ничтожный интерес надо переступить. Иначе ничего путного не напишешь.
Устроившись на скользком кожаном сиденье, я зашелестела страницами блокнота. Сейчас он был для меня всем – главным орудием журналистского труда, единственным подспорьем, дарившим уверенность в своих силах. На обложке значились название темы – “Детектив” – и дата, когда я созвонилась с офисом Хэлси. Уже тогда я заполнила первые три страницы вопросами и теперь пробегала их глазами с таким недоумением, словно видела впервые. Не верится, что прошло всего две недели... Какие-то заметки казались пустыми и бессмысленными, а все остальное выглядело смутно знакомым и в то же время чужим – будто я читала текст, написанный неизвестно кем. Что ж, в каком-то смысле так оно и было.
Я набросала эти заметки в припадке вдохновения. Состояние совершенно поразительное, но преходящее. Теперь настало время заново обрести прежнюю ясность мысли и превратить замысел в статью. У меня это обычно начинается так: я словно поднимаюсь над темой, вдумываясь в нее и понемногу приближаясь, пока она не затянет меня с головой. Я снова и снова вчитывалась в обрывочные записи, и приемная детектива Хэлси мало-помалу исчезала в тумане, а странички блокнота, наоборот, наполнялись содержанием.
Определенно, за минувшее время что-то неуловимо изменилось во мне самой, и я стряхнула с себя Барбару Аверс, как старую кожу. Привет, Барби Марлоу.
На странице ровными шеренгами выстроились вопросы. Я выверила их боевой порядок, некоторые поменяла местами, какие-то зачеркнула и вписала новые. Цепочка вопросов прочно утвердилась в памяти. Блокнот обогатился кратким описанием приемной и списком журналов, разбросанных на стеклянном столике. “Форбс”, “Деньги”, “Элль”, “Вестник социологических исследований”, “Новости архитектуры”, “Литературные новинки”, “Все о знаменитостях”, “Идеальный дом и сад” – красноречивый набор. Чтиво для богатых домохозяек и бизнесменов, помешанных на своей респектабельности.
Я не услышала, как отворилась дверь в кабинет Хэлси.
– Мисс Марлоу?
– Да.
– Прошу вас, входите.
Я вскочила, будто скинула семнадцать лет и соответствующее число килограммов. Зрение и обоняние обострились, как у собаки, а наблюдательность так просто зашкаливало. На пороге кабинета я явственно различила и запах свежесваренного кофе, и острый сигарно-кожаный аромат. Хозяин кабинета гостеприимно двинулся мне навстречу, и к этому букету примешался дорогой лосьон после бритья. Рост сто восемьдесят, быстро щелкало у меня в голове, сорок два года, взгляд как у заправского копа, длинные руки и ловкие обезьяньи пальцы словно созданы забрасывать в корзину баскетбольный мяч.
Моя рука утонула в его широкой ладони. Стертые костяшки пальцев выдавали опытного боксера.
Я искренне поблагодарила и поспешила к столу, на ходу черкая в блокноте “рукопож.”. За этой абракадаброй для меня стояла выразительная подробность, через которую раскроется характер моего героя. Рукопожатие мистера Хэлси оказалось решительным и дружеским, но в то же время бережным. Скажем, скрытый неврастеник судорожно, до боли, стиснул бы мои пальцы, а вялое и равнодушное пожатие холодной ладони с головой выдает человека с темпераментом дохлой рыбы. Очевидно, мистер Хэлси не был ни тем, ни другим. Энергия, предупредительность, собранность – вот его код.
– Знаю, график у вас плотный, – заявила я, тоже решив проявить все эти качества. – Сколько у нас времени?
Он бросил взгляд на “Роллекс”:
– Полчаса хватит?
– Попробую уложиться.
Коротко представившись, я сразу взяла быка за рога:
– Первым делом нужно найти особый ракурс.
– Ракурс?
– Ну, повод, какой-то неожиданный ход, чтобы избитая тема раскрылась по-новому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90